"Похищенное сердце" - читать интересную книгу автора (Бекнел Рексанна)

Глава 10

От ужаса Изольда сжалась в комок. Ее широко раскрытые глаза испуганно смотрели на зловещую фигуру, холодная рука страха сжала сердце.

По его самодовольному виду было видно, как он наслаждается ее испугом. Усмехнувшись, Рис вынул кинжал. На лезвии устрашающе заиграли блики от горящих свечей. Глаза Изольды, что казалось совсем невероятным, стали еще шире, еще темнее от страха. Он приставил острие к ее шее, и кровь отхлынула от лица Изольды. Рис не торопился, намеренно продлевая торжество победителя.

— Не бойся, я лишь хочу разрезать кляп, — осклабившись, произнес он.

Он осторожно просунул кинжал между шеей и скрученной полоской материи, закрывавшей рот Изольде, и мягким ровным движением разрезал ее. Глубоко вздохнув, она набросилась на него с вопросами:

— Что ты сделал с моими слугами? Говори! Многих ли убил?

— Замок мой, и теперь они служат мне, а не тебе, — резко осадил он ее. — Лучше подумай о себе. Прежде всего тебя должна волновать собственная участь.

Она бросила на него презрительный взгляд:

— Неужели ты рассчитываешь на их верность? Разве они будут тебя слушаться?

— Придется. В противном случае я их всех выгоню из замка, и они останутся без крыши над головой. Все очень просто.

Рис вдруг рассердился. Грубо перевернув ее на спину, он разрезал путы, связывавшие ей руки и ноги. Все это время он тихо ругался себе под нос. Хотя он уверял себя, что ему безразлично, что она думала о нем, тем не менее ему не нравился ее презрительный взгляд. Спрятав кинжал в ножны, он рывком поднял ее на ноги и прошептал прямо в лицо:

— Веди себя покладисто, особенно со мной. Я повелитель Роузклиффа, а ты просто одна из здешних девок, которая всецело в моей власти. Захочу… — В этот миг она попыталась вырваться, но он резко схватил ее и сжал: — Осборн хочет убедиться в том, что ты жива и здорова. Он не верит мне на слово.

Изольда глубоко вздохнула.

— Он жив, не ранен? Много ли крови ты пролил?

— Есть пострадавшие. Все они скоро поправятся. — Рис усмехнулся: — Судя по всему, доблестные защитники замка отнюдь не горели желанием сражаться до последнего дыхания. Англичане, как всегда, показали себя весьма скромными бойцами.

— Зато ты проявил себя во всей красе: сперва вкрался в доверие, затем всех обманул и предал, — съязвила Изольда.

— С волками жить — по-волчьи выть, — отрезал Рис.

— Ну, если вокруг тебя одни волки, то можно только пожалеть обитателей Роузклиффа и соседних деревень.

— Прикуси язычок, не то тебе придется пожалеть о том, что он у тебя такой острый.

— За правду не так уж страшно пострадать.

Она гордо вскинула голову.

Что она могла знать о страдании и о мире, переполненном людскими мытарствами и слезами? Рис покачал головой. Ну что ж, придется ей дать небольшой урок: надо сбить с нее эту английскую спесь.

— Я могу сделать с тобой все, что пожелаю. — Он обхватил ее за талию и привлек к себе. — Ты не против, чтобы я кое-что захотел?

— Нет! — испуганно вскрикнула Изольда.

Но ее страх лишь подстегнул пыл Риса. Вряд ли она посмеет отрицать, что несколько часов назад буквально сгорала от желания. Ну а если посмеет, то он не поверит ни одному ее слову.

— Неужели все дело в сбритой бороде? — Он открыто издевался над ней. — Твой возлюбленный менестрель имел роскошную бороду, может, мне нужно отрастить точно такую, чтобы понравиться тебе?

— Ты говоришь чушь! — закричала Изольда. — Я презираю тебя. Пусти меня!

— Но ведь ты не презирала Ривиуса. Может, надо спеть чувствительный романс, чтобы опять завоевать твое сердце? И тогда ты распахнешь мне свои страстные объятия?

Он по-прежнему насмехался над ней.

Она рванулась изо всех сил. Рис, понимая, что его шутка прозвучала пошло, оттолкнул ее от себя. Изольда упала спиной на кровать, но тут же в бешенстве вскочила на ноги. Взволнованно дыша, она стояла перед ним, переводя взгляд с дверей на него и обратно.

Рис дышал так же тяжело, как и она, внутри его опять заговорил знакомый голос похотливого желания. Однако он понимал, что сейчас Изольда не уступит. Она легко, удивительно легко пошла навстречу менестрелю Ривиусу, поддавшись или любовной страсти, или минутному влечению, но теперь, судя по ее блестящим от злости глазам, нельзя было рассчитывать на то, чтобы она легко уступила Рису ап Овейну.

И хотя Рис больше всего на свете любил борьбу, схватку, из которой он, как правило, выходил победителем, взятие Роузклиффа служило тому ярким подтверждением, сейчас ему было ясно — с Изольдой он не добьется успеха. Дочь Фицхью для Риса ап Овейна оказалась неприступной крепостью.

Он провел рукой по волосам, откидывая их назад.

— Все, хватит. Я владыка Роузклиффа. А ты одна из моих подданных. Выбирай: либо ты подчиняешься моей воле, либо пеняй на себя. Надеюсь, ты поняла, что я имею в виду.

Изольда презрительно сощурилась и гневно бросила в ответ:

— О, яснее некуда. Но вот вопрос: понимаешь ли ты, что ты натворил и что тебя ждет в ближайшем будущем?

Рис хмыкнул:

— Вполне. Теперь это моя спальня, и я буду хозяином здесь.

— Мой отец заставит тебя ответить. — Изольда перешла к бессильным угрозам. — Он не успокоится, пока не отомстит за все. Он не сойдет в могилу, прежде чем не распра…

— Он сойдет туда раньше, чем думает, — резко прервал ее Рис, ему надоело слушать озлобленные крики. — Ты не представляешь, с каким удовольствием я отправлю его на тот свет вместе слюбимым братцем. Да упокоятся они навеки.

Он намеренно ответил так жестко, так грубо и цинично. Но едва эти слова вырвались у него, как он сразу пожалел об этом, напрасно он так погорячился. На него смотрели расширившиеся от ужаса глаза Изольды, в которых явственно отпечатались страх и презрение. Рис даже смутился. Ей удалось поколебать в нем чувство ненависти, которое он взращивал в себе годами.

— Как ты подл! Хотя что ж тут удивительного, я всегда подозревала это, — еле слышно сказала она. — Вот почему я так презираю тебя, несмотря на все твои достоинства. Я ненавижу тебя больше всех на свете!

Рис помрачнел и, не отдавая себе отчета, грубо схватил ее за руку:

— Что ж, Изольда, и правильно делаешь. Но что от этого меняется? Ничего. Ведь мы оба знаем, какие чувства я могу пробудить в тебе. Один раз мне удалось это сделать, уверен, что удастся и в другой.

Она бросила на него укоряющий взгляд, а он, растерявшись, принялся подталкивать ее к дверям:

— Советую поторопиться, если не хочешь, чтобы я доказал на деле справедливость моих слов. Пора навестить твоих доблестных вояк, попавших в плен к валлийцам.

Как бывший пленник, Рис хорошо знал дорогу в подземелье, но теперь узник стал в замке полновластным хозяином. Ему не надо было прикладывать особых усилий, превращение произошло просто и естественно. Рис уже ощущал себя настоящим повелителем, а не мятежником.

Злорадная мысль мелькнула в его голове. Обратная метаморфоза — из госпожи в служанку — была куда менее приятной. Конечно, Изольда будет сопротивляться, но он заставит ее смириться. Разве он не Рис ап Овейн?

Изольде очень хотелось плакать из жалости к себе, а также из-за бессильного презрения к Рису, но она изо всех сил удерживала душившие ее слезы. На душе у нее было горько и печально, как никогда. За одну ночь вся прежняя жизнь замка Роузклифф, с такой любовью выстроенная ее отцом и матерью, перевернулась кверху дном, ее уютный, спокойный мир разлетелся в клочья.

Но не только она одна стала жертвой свершившегося переворота. Проходя через главный зал, Изольда заметила Магду с мокрыми от слез глазами. Отчего плакала девушка? Может, ее обидели эти гнусные вояки? Или она оплакивала смерть своего возлюбленного, Джорджа, кажется, так его звали. У остальных слуг, изредка попадавшихся на пути, лица были опечалены и мрачны. Впрочем, их тревогу можно было понять: никто не знал, что их всех ждет в недалеком будущем.

Внезапно Изольда поняла: в замке она единственная из семьи Фицхью — и сразу ощутила тяжкое бремя ответственности на плечах. Как бы поступил ее отец в сложившейся ситуации? Впрочем, нет. Не стоило брать в качестве примера для подражания отца. Он был воином, мыслил и действовал как боец. Перед глазами Изольды тут же возник образ ее матери, Джослин Фицхью. Как бы она поступила, оказавшись на месте Изольды? Наверное, прежде всего дала бы знак, что замок захвачен и его обитателям срочно нужна помощь.

Изольда расправила плечи. Да, она во что бы то ни стало должна известить родителей о случившемся. Девушка окинула зал внимательным взглядом. Надо было действовать быстро, но соблюдая осторожность. Дворецкого Одо не было видно на привычном месте, вместо него там, поглубже забившись в тень, сидел Тилло. Склонив голову на руки, он как будто молился. Трое незнакомых вооруженных людей охраняли двери. Изольда не моргнув глазом встретила их наглые взгляды и презрительно повела плечом.

Нет, им не сломить ее, а сама она точно не поддастся диктату.

Рис схватил задумавшуюся Изольду под локоть и подтолкнул к лестнице, ведущей вниз.

— Где Одо? — спросила Изольда, когда они очутились в мрачных и холодных подвальных помещениях замка. — Он не военный человек, так почему его нет на обычном месте?

— Я не нуждаюсь в его услугах, — просто объяснил Рис. — А где Ньюлин?

— Откуда же я знаю?

В подземелье они остановились возле тяжелых, окованных железом ворот, за ними находились две клетушки-камеры. Ворота со скрипом отворились, и Изольда увидела темные фигуры сидевших или лежавших людей, кое-кто из них встал, услышав, что к ним идут. Но тут какой-то человек бросился к ней навстречу — это был Осборн. Он просунул руки сквозь прутья решетки и с радостью обхватил руки Изольды.

— Как ты, дитя? — тихо спросил он, но под низкими сводами темницы его слова прозвучали как погребальный звон. — Они не обидели тебя, Изольда?

Нежность и забота звучали в его словах. Она поняла, что он хотел сказать, но притворилась, что у нее все хорошо.

— Не беспокойся за меня, я цела и невредима, — как можно тверже ответила она.

— До нее пальцем никто не дотронется, — вмешался Рис, — если только все вы будете вести себя смирно и выполнять мои приказы.

Осборн метнул на него недоверчивый взгляд из-под косматых бровей и усмехнулся:

— Надеюсь, это и тебя тоже касается? Ты не будешь лапать ее своими ручищами?

Изольда круто обернулась к Рису:

— Ты Не имеешь права держать их здесь.

— Отчего же?

— Но в такой тесноте невозможно находиться.

— Они вольны покинуть темницу, как только присягнут на верность новому лорду Роузклиффа.

— Тебе, что ли? Не смеши. Ты никогда не станешь настоящим хозяином Роузклиффа.

— Чем же я хуже других? — с издевкой ответил он и, повернувшись к Осборну, бросил: — Ну что, убедился? Она жива и здорова. — Рис махнул рукой своим товарищам: — Отведите ее в общий зал и посадите за мой стол. Я скоро присоединюсь к тебе, — сказал он Изольде.

— Отпустите меня! — кричала она, пытаясь вырваться из рук стражей, но ее безжалостно поволокли наверх.

Осборн и Рис смотрели друг на друга ненавидящими глазами. Возбужденные криками Изольды, узники начали приподниматься. Одни сгрудились за спиной Осборна, другие подошли вплотную к решетке, осыпая ругательствами Риса:

— Сукин сын!

— Валлийский ублюдок!

Осборн поднял вверх руку, и обозленные крики сразу смолкли.

— Как долго ты намерен держать нас в заточении? — спросил он.

Рис осклабился: то, что происходило в подземелье, доставляло ему невыразимое наслаждение.

— Об этом прежде всего надо спросить у отца Изольды.

— Кто-нибудь из местных жителей известит его о случившемся.

— Я учитываю такую возможность.

— Он в Лондоне и там без труда наберет сильное войско.

Рис насмешливо покачал головой:

— Сомневаюсь. Слишком долго ты не был в столице, Осборн. В наши неспокойные времена благородных английских лордов больше всего волнует собственное благополучие, им дорог каждый воин. У них забот полон рот. Новый король не чета старому. Английские бароны боятся, что он железной рукой расправится с их вольностями. Вряд ли кто-нибудь окажет поддержку твоему господину, скорее всего ему придется сражаться со мной в одиночку, без союзников.

— И какую выгоду ты рассчитываешь извлечь из этого? — хмуро спросил Осборн и со злости стукнул кулаком о прут решетки. — Неужели рассчитываешь победить?

— Скажу больше — я уверен в своей победе. До тех пор пока дочь Фицхью в моих руках, я хозяин положения.

Столь откровенная дерзость оскорбила англичан, они опять начали возмущаться и проклинать Риса. Осборн снова поднял руку, призывая всех к спокойствию. Его сверлящий взгляд как будто пытался проникнуть в голову Риса и прочесть его мысли.

— Ты не можешь держать ее все время у себя.

— А что или кто мне может помешать? Я действую точно так же, как и ваш лорд. Он присвоил земли, принадлежащие валлийцам, и заодно стал господином над их женами и дочерьми.

Осборн вне себя от ярости выбросил вперед кулак, целясь в лицо Рису, но тот ловким ударом парировал враждебный выпад.

— Только дотронься до нее, и я убью тебя собственными руками! — прохрипел старый рыцарь.

— В таком случае обещаю тебе, старина, что это случится только тогда, когда она сама этого захочет.

— Да что ты говоришь! — Губы старика злобно искривились. — Ведь я хорошо помню твоего отца, а ты, судя по всему, достойный его отпрыск.

Веселость моментально слетела с Риса.

— Я тоже нередко его вспоминаю. Он был доблестным воином, павшим за свободу своей родины.

— Твой отец вовсе не был героем, — Осборн презрительно сплюнул на пол, — он скорее показал себя трусом и размазней, который…

Рис, вне себя от гнева, выхватил меч, и Осборн отшатнулся от решетки назад вместе с другими узниками.

— Заткнись, или, клянусь небом, я отрежу твой поганый язык! — прорычал Рис.

В подземелье стало устрашающе тихо. Пленники со страхом смотрели на взбешенного валлийца и на его обнаженный меч.

Рис вдруг опомнился. Ему стало до боли обидно: он только что совершил непростительный промах. Разозлившись, невольно показал Осборну свое слабое место, даже рану, которая не зажила до сих пор, хотя прошло уже столько лет. Его отец, бесспорно, был отважным воином, он до последнего сражался с англичанами и умер на поле битвы. Но дело в том, что он был не только храбрым, но и очень злобным. Грубый и жестокий, он был беспощаден ко всем, кто был слабее его, кто зависел от него, в том числе к жене и сыну.

Хотя Рис очень смутно помнил отца, тем не менее его побои запомнил на всю жизнь. Но отец боролся против английских захватчиков. Когда все уже сложили оружие, Рис поклялся на могиле отца, что будет сражаться с англичанами до последнего дыхания.

Дрожащими руками он вложил меч в ножны, стараясь выглядеть спокойным.

— Впредь не распускай язык, мое терпение не беспредельно. Я совсем не хочу проливать кровь, но могу и забыть о своих благих намерениях.

Рис торопливо покинул подземелье, раздосадованный неожиданной стычкой. Он впервые серьезно задумался о том бремени, которое взвалил на свои плечи. Сумеет ли он довести начатое до конца?

Осборн проводил его взглядом, затем прикрыл обеими ладонями лицо и задумался. Он не верил, что Рис сможет держаться на почтительном расстоянии от Изольды: слишком та была красивой, кроме того, как и все Фицхью, обладала вспыльчивым, порывистым характером. Девушка легко могла бы разозлить Риса, которого, как заметил Осборн, не так уж трудно вывести из себя. Если Рис унаследовал хотя бы половину отцовской жестокости и необузданности, Осборн покачал головой, будущее Изольды рисовалось ему довольно мрачным.

Надо было что-то срочно предпринимать. Но что он мог, сидя в заточении?

Осборн вспомнил лицо Изольды, когда она уверяла его, что с ней ничего не случилось. Говорила ли она правду или обманывала? Нет, лгать она не могла. Ну и что из того, что она увлеклась Ривиусом? Она хотела научиться играть на гитаре, не более того. В том, что она ненавидела Риса ап Овейна, Осборн не сомневался. Тот похитил ее, когда она была маленькой девочкой, с тех пор они никак не могли питать друг к другу теплые чувства. Да разве можно было иначе относиться к такому двуличному созданию, как Рис? Изольда ненавидела его, и совершенно правильно, ничего хорошего от этого человека ждать не приходилось.

— Да поможет ей Господь, — выдохнул Осборн, прижимаясь разгоряченным лицом к холодным прутьям решетки. — Да поможет нам всем Создатель, — повторил он.