"Сапёр, который ошибся" - читать интересную книгу автора (Афанасьев Игорь Михайлович)

Долина Сарде. Охота на духов

На дворе стояла поздняя зима 1984 года. Афганцы собирались отмечать какой-то праздник. Начальник разведки полка решил устроить засаду на духов, которые обязательно спустятся с гор, чтобы встретить праздник в кругу родных и близких.

Разведчики попросили, чтобы меня придали им в качестве сапёра, и я стал готовиться к засаде. Мой командир взвода должен был обеспечить проход через минные поля. Вокруг полка было несколько ниток минных полей, перед которыми несли службу загнанные в капониры БТРы. Так что хоть и нет в полку заборов, а никуда отсюда не убежишь.

Перед обедом — осмотр экипировки на плацу, потом получение маскхалатов на вещевом складе. После обеда до ужина отдых. Ужин усиленный, т. к. предстоит большая работа. После отбоя построение за штабом, в полном боевом. Разведрота — это небольшое подразделение, всего человек около 25-ти (не считая механиков-водителей и операторов наводчиков), плюс приданные — медик, связист, сапёр. Стоит несколько слов сказать об отцах — командирах.

Начальник разведки полка — интересный мужичок, лет 35-ти, в звании подполковника. Он был невысокого, и даже маленького роста, совершенно неспортивного телосложения, с хорошим чувством юмора. Хороший тактик, холоднокровный и решительный, всегда впереди, в самой гуще событий. Вскоре он ушёл на повышение, и стал начальником разведки бригады в Шинданде.

Полная противоположность ему командир роты. Длинный и худощавый, большой любитель разборок перед строем. Построит роту и давай прохаживаться вдоль строя и читать лекцию. Он стал командиром роты из молодых лейтенантов. Пришёл в Афганистан командиром взвода, а когда командир разведроты ушёл на повышение в штаб армии в Кабул, занял его место, получив внеочередное звание — старший лейтенант. Офицеры служили по два года, а потом им на смену приезжали другие из Союза. К концу своего срока он был уже капитаном и начальником разведки полка. Погиб глупо и нелепо. Пошёл с офицерами «пошмонать» дувал. Нашли их всех убитыми и без оружия, а в это время офицер, который должен его заменить, был уже в Кабуле.

Последний инструктаж и постановка задачи. Если группа небольшая, до трёх человек, то брать языков. Если больше, то открывать огонь на поражение. Раненых не брать и быстро отступить. Заранее оговариваем маршрут и место, куда надо отступать, где нас подберёт бронетехника.

Ещё раз офицеры осмотрели разведчиков. Заставили попрыгать, чтобы убедиться, что амуниция хорошо пригнана и ничего не звенит. В ночной тишине любой лязг может выдать разведчика. Последние наставления о том, что надо строго держать интервал и дистанцию. В случае если что-то впереди подозрительное, дозор поднимает руку, и все останавливаются. Дозор садится, садится вся рота. Если взлетает осветительная ракета, все ложатся в снег, пока не догорит ракета.

В это время в долине начинается канонада. Афганцы в кишлаках палили из стрелкового оружия и пускали в небо ракеты. Праздник в самом разгаре.

Пора выступать. Начальник штаба желает нашим офицерам «Ни пуха, ни пера!», а те его дружно посылают к чёрту. Рота вытягивается в цепочку, и все мы идём по направлению к проходу через минные поля. На самой кромке минного поля стоит мой командир взвода, старший лейтенант Иванов. Подходим к нему, и он показывает проход.

Поперёк минного поля продавлена колея БТРом. Левая колея разминирована. Но идти надо всё равно осторожно, т. к. к самой колее подходят мины на растяжках. Однажды сапёр, идущий впереди, размахивал щупом и задел растяжку. Он погиб, а трое человек получили ранения.

Офицеры здороваются. Короткий инструктаж о том, что по колее надо идти сверхосторожно, т. к. вокруг минное поле. Передвигаться надо быстро, т. к. до рассвета времени мало, а пройти надо километров 15-ть, чтобы выйти в предполагаемый район, занять позицию, взять языков или «сделать» духов и успеть унести ноги в точку, где нас будут ждать БТРы.

Скорым шагом прошли сквозь минное поле и двинулись вглубь долины по направлению к кишлаку Арабат. Снег был глубокий, идти приходилось почти бегом. Пока шли от полка то наши почти без перерыва бросали осветительные ракеты, а по мере удаления от полка попадали в зону праздничного фейерверка. А каждый раз, когда в воздух взмывает ракета, приходится падать в снег и ожидать, когда закончиться её полёт.

Это только на первый взгляд кажется, что долина ровная, как стол. На самом деле, она разрезана руслами пересохших рек, большинство из которых наполнится водой, как только начнёт таять снег в горах. Когда мы вышли в одно такое русло то, утопая в снегу, побежали бегом, не пригибаясь от света ракет.

Приближаться к кишлакам нельзя, т. к. собаки учуют, и поднимут тревожный лай и предупредят о приближении чужих. Поэтому мы обходим кишлаки и выдвигаемся в место, где решено устроить засаду.

Вот уже второй час бежим в полной темноте, только топот, скрип снега и тяжёлое дыхание разведчиков. Впереди качаются на бегу сутулые фигуры разведчиков в маскхалатах. Грудь стянута подсумками типа «лифчик», а за спиной вещмешок с боеприпасами. Дистанция между бегущими около 5-ти метров, и поэтому цепочка растянулась, но всё равно, как только дозорный поднимает руку, все останавливаются, как вкопанные.

Выходим из русла. Вдали видны кишлаки, но мы к ним не приближаемся. Тем более что праздник всё продолжается, и время от времени афганцы стреляют и пускают ракеты. Через некоторое время выходим на арык, что проходит вокруг кишлаков. Вскоре находим тропку, пересекающую арык, это какая-то группа спустилась с гор в кишлак.

Её-то мы и будем стеречь в надежде, что под утро они вернутся в горы. Рота заняла позицию в глубоком снегу, на берегу арыка, по направлении к кишлаку. Группа захвата, состоящая из трёх отборных дедов, выдвинулась метров на 50 вперёд. Правда, только один из них имел специальную подготовку, он до армии в Симферополе был добровольным помощником милиции, занимался самбо и рукопашным боем. Другой болгарин из Харькова, по фамилии Христосов, а по кличке «Христос». Настоящий хулиган и аферист, уличный боец и невероятный везунчик. Третьего, точно, не помню.

Долго укладывались поудобнее в снег и маскировались, чтобы удобнее было наблюдать. Замерли. Ждём. Мороз. Ворочаемся потихонечку и ждём, всматриваясь в ночь. Разминаешь пальцы, чтобы не замёрзли. Группа захвата растворилась в ночной тиши, никаких признаков жизни.

И вот тревожный шёпот: «Духи!». Начальник разведки и командир разведроты видят их в бинокли ночного виденья «Блики». Есть два автомата и два пулемёта с прицелами ночного виденья — НСПУ. Но и в ночной прицел надо смотреть осторожно, если неплотно прижимаешь глаз к резиновому окуляру, то обратным светом освещает часть лица, которую можно увидеть издалека.

Мы видим ещё только небольшую цепочку, а начальник разведки шёпотом говорит о том, что это группа из 8-ми человек, а один дух с пулемётом. «Будем убирать всех! Когда они пройдут мимо группы захвата, чтобы ребята не попали под перекрестный огонь. Стрелять только после меня. В общем, делай, как я!»

Духи неторопливо приближались. Они шли цепочкой, о чем-то переговариваясь между собой. Я плотно прижимался к прикладу автомата, выбирая себе цель. Прицельно вести огонь было невозможно, т. к. в темноте прицельная планка сливалась с мушкой прицела. Надежда только на удачу и плотность огня.

Душман было хорошо видно на белом снегу в тёмных зимних куртках, одетых поверх мусульманских одежд, на голове чалмы. Пулемётчик нёс на плече ПК (пулемёт Калашникова), грудь его была перетянута длинной пулемётной лентой. Они поворачивали к арыку. Я лежал метрах в 5-ти от тропинки, и цепочка слилась для меня в одну широкую фигуру.

С тревогой поглядывал на начальника разведки, а тот, развернув автомат в сторону духов, внимательно следил за тем, как они приближались. И вот глубоко вздохнув, он нажал на спусковой крючок своего автомата. В ночи прогремела очередь, которую тут же подхватили другие. Духи успели открыть ответный огонь и стали валиться в снег. Начальник разведки прекратил стрельбу и поднял вверх руку. Стрельба тут же стихла. Несколько секунд тишины.

Духи лежали смирно. Начальник разведки скомандовал: «Вперёд!». И все по целинному снегу кинулись к душманам. Ближе всех была к ним группа захвата. Когда «Христос» подошёл к духам вплотную, один из них поднял руку с пистолетом и выстрелил в него в упор… и промахнулся. Кто-то тут же успокоил духа, короткой очередью. Все поздравили «Христоса» со вторым рождением, но он уже привык, что ему везёт, и только отмахнулся рукой.

Начальник разведки приказал обыскать, и тут же вокруг тел душман началась суета. Кто-то стал потрошить карманы, кто-то под шумок снял часы. «Один ранен! В ногу!» — доложил разведчик, присевший на корточки около раненого душмана, пытающегося приподняться на локтях. «Раненых не брать!» — отрезал начальник разведки. В ту же секунду разведчик выпрямился и выпустил короткую очередь в лежащего душмана. Одинокая автоматная очередь разрезала ночь и напугала начальника разведки. «Ты что, не мог сделать это тихо!?»

В кишлаке поняли, что с их родственниками произошло что-то страшное. И в нашу сторону стала доноситься стрельба.

В темноте раздался удивлённый возглас: «Смотрите, они близнецы!» Все скучились вокруг душман, лежащих в середине цепочки. Начальник разведки попросил положить их рядом. И действительно, они были одинаково одеты и очень похожи друг на друга. Все посмотрели на них. Это были ещё молодые ребята с короткими бородками и нежными чертами лица.

Странный поворот судьбы. Люди, родившиеся в один час, вместе и погибли, недалеко от родного дома после большого праздника от русских пуль. Мы были настолько поглощены осмотром душман, что совсем не смотрели по сторонам. А стрельба со стороны кишлака стала приближаться.

Начальник разведки вздрогнул, окинул нас всех взглядом снизу вверх. Все мы были выше его, как минимум, на голову. «Ну, всё, уходим! Пока душманы не нагрянули сюда». И тут же по рации вызвал БТРы в условное место. Мы снова вытянулись в цепочку и побежали по арыку. Потом бежали по руслу высохшей реки и вдруг увидели два БТРа едущих нам на встречу. БТРы увидели нас и стали разворачиваться. Развернулись они далеко, и нам пришлось немного ещё пробежать, за что офицер на бронемашине схлопотал выговор от начальника разведки, потому что тот здорово устал от бега. Мы быстро вскарабкались на броню, и БТРы поехали.

Машины легко давили снег, разбрасывая его по сторонам. Ехали в темноте, не включая фар, по снежной целине. Выскочили на дорогу и быстро доехали до КПП. Не останавливаясь, въехали на территорию полка, и затормозили около штаба. Начальник разведки и командир разведроты пошли докладывать о результатах, а мы поехали к оружейке сдавать оружие и боеприпасы. Потом пошли в столовую.

В 5-ть часов утра в столовой никого не было, но для разведчиков было накрыто два стола с горячим чаем и бутербродами. Чай пили шумно, вспоминая подробности засады. Вспоминали близнецов и то, как чуть не ухлопали «Христоса», как уносили ноги от приближающейся погони, кому, какие перепали трофеи, кто снял часы, кто взял афгани, а кому перепала большая плитка анаши. Кто-то сожалел о том, что застрелили языка, которого вполне можно было дотащить до полка.

А после раннего завтрака все шли спать — до позднего обеда, который был у разведчиков в 14–00. После обеда чистили оружие и готовились к новой засаде.