"Председатель Луны" - читать интересную книгу автора (Боровский Сергей)IДиректор шахты «Румольская» Николай Иванович Клыков сидел в своём кабинете и размышлял. Развёрнутая перед ним на столе сводка красноречиво свидетельствовала о том, что план выработки в этом месяце выполнен не будет. Ни при каких обстоятельствах. И дело даже не в том, что отставание от графика составило минимум две недели. Настроение рабочих — вот что его беспокоило больше всего. Бригадир проходчиков Егоров на собрании трудового коллектива выразил общую мысль предельно ясно: — Так продолжаться не может, — сказал он. — Нормы выработки завышены, инструмент и техника изношены, из продуктов нам шлют одни рыбные консервы. Так и до цинги не далеко. А во что мы одеты? Это разве скафандры? — Он показал рукой в сторону раздевалки. — Это не скафандры, а телогрейки со стеклянными куполами. Каменный век! — Верно! — Правильно говорит! — Где обещанные сапоги на магнитах? — Где перчатки с присосками? Парторг шахты Востриков Емельян Захарович тяжело и нехотя поднялся со своего места. — Чего бузишь? — укорил он Егорова. — Или ты не знал о трудностях, когда подписывал контракт? — В контракте упоминались трудности совсем другого рода. Я прилетел сюда руду добывать, а не чинить по ночам отопление в кубрике. — Так-то оно так, Григорий Александрович, — вступился за парторга Клыков. — Но мы не можем думать только о себе, не учитывать объективных причин. Мировой экономический кризис, неурожай… — Ага. Вон, у соседей — немцев — скафандры на сентипоне, и на завтрак — свежий апельсиновый сок. И никакой кризис им не помеха. А что, если завтра нам не подвезут вовремя кислород? Без фруктов человек ещё как-то может продержаться, а без воздуха… Трудно, ой, трудно дался Клыкову этот разговор. Он понимал, что люди во многом правы, и пустить решение проблемы на самотёк ему не удастся. Он придвинул к себе чистый листок гербовой бумаги и вывел на самом верху: Двенадцать лет назад он, тогда ещё совсем юный и необстрелянный птенец, записался добровольцем на освоение месторождения № 1365. За его плечами на тот момент были лишь горный техникум да три года на приисках в тайге. Ни руководящего опыта, ни правительственных наград. Но его заявление неожиданно приняли, и он предстал перед Трудовой Комиссией. Сначала его полдня изучали медики: заставляли приседать, гоняли на тренажёрах, кололи в вену реагенты, измеряли пульс. А потом он оказался в просторной белой комнате с широким столом вдоль окна, за которым сидели: представитель ВПС Сусликов Ипполит Анатольевич, архимандрит Кирилл и светило мировой науки доктор Крейцер. — В Бога веруешь? — поинтересовался священник. — Так точно. — О чем говорится в десятой Заповеди? — Своими словами? — Любыми. — Не возжелать жены ближнего, имущества его, ну, и всё такое прочее. — Когда последний раз причащался? — На прошлой неделе. — Можешь назвать кого-нибудь из Святых Апостолов? — Павел, Пётр, Андрей, Фома… — Достаточно. — Кирилл повернулся к коллегам. — Годится. Сусликов полистал лежавшие перед ним бумаги. — Характеристика с места учебы достойная. А как со здоровьем? — Был перелом среднего пальца на правой руке лет пять назад. В остальном — здоров, как бык. — Какое примем решение, господа? — Разрешить, — сказал поп. — Разрешить, — подтвердил доктор. — Ну, раз так, то и я не против, — подытожил Сусликов. Далее события развивались стремительно, как на центрифуге. Он прошёл краткосрочные курсы профессиональной подготовки и уже через три месяца вылетел к месту дислокации. Начал простым проходчиком на «Румольской», а через двенадцать лет его назначили директором — вот такая простая и одновременно яркая судьба. В Партию он вступил уже здесь, на Луне. Письмо содержало множество скупых и точных формулировок, явных и неявных просьб, требований и предложений. Заканчивалось оно так: |
|
|