ГЛАВА ВТОРАЯ

  Дэйв Эванс закончил печатать, когда совсем стемнело. Лишь когда солнце склонилось за Большие Горы, словно желая ему доброй ночи, он вытянулся в своем кресле, заложил руки за голову и удовлетворенно вздохнул. Он не знал, к чему приведет знакомство с рыжеволосой амазонкой, которая зашла сегодня днем, но он был благодарен ей. Несколько недель кризиса, и вдруг он наконец-то выдал нечто похожее на настоящую прозу.

  На страницах романа Дэйв не собирался называть незнакомку ее настоящим именем. Даже если их пути снова пересекутся, Кайен имеет слишком необычное имя для книги. Женщина, которая без спросу зашла на его территорию и в его роман, оказывала такое же влияние на главного героя, как и на него самого. Стоило ему только вспомнить эти кошачьи глаза, подвижное тело и грациозные движения, как он загорался. Дэйв не мог бы сейчас вспомнить, когда раньше он испытывал такое. А уж ему приходилось испытать многое. По роду деятельности.

  Одного только рукопожатия Кайен хватило, чтобы простой смертный почувствовал себя на седьмом небе от счастья. А уж говорить о страницах его романа и говорить не приходилось: они горели ярким пламенем страсти и поэзии.

  Дейв корил себя за то, что позволяет мыслям блуждать в опасном направлении. Любопытно, почему его так интриговала эта женщина: потому ли, что она была для него полной загадкой, или потому, что он был здесь чужаком?

  Начиная с ее имени и заканчивая вызывающим поведением, Кайен отличалась от других женщин, которых он когда-либо встречал. Дейв бы восхищен блеском ее изумрудных глаз.

  В которых светился вызов.

  Дэйв подозревал, что эти глаза видели гораздо больше, чем любой из героев его книг, пусть он и давал им сложные имена и судьбы. Черт, в одном только жесте, в одном только движении губ Кайен скрывалось столько опыта, сколько не было в вымученных фразах его героев. Его романы были цельными по структуре, что снискало ему славу талантливого писателя, но с реальностью были связаны опосредованно.

  После первого романа «Горькие плоды» его провозгласили новым Уильямом Фолкнером. К сожалению, Дэйв никогда особенно не любил Фолкнера. Книга получила несколько престижных премий, которые стали авансом в преддверии его нового романа. Коммерческий успех и успех на поприще литературы — не всегда одно и то же. Попав в плен популярности «Горьких плодов», позже он уже не смог написать чего бы то ни было стоящего.

  Родители Дэйва считали, что пора бы сдаться и перестать мечтать о писательской и академической карьере одновременно. Джон и Эула Эванс не могли понять, почему их единственный сын выбрал в своей жизни путь писателя в захолустном Вайоминге, когда мог бы спокойно взять в руки семейный бизнес.

  Сказать по правде, он и сам этого не понимал.

  Он знал лишь, что как-то незаметно стал рабом своего ремесла. Дэйв надеялся, что новая обстановка благотворно скажется на его творческих способностях. Прорвет блокаду кризиса, и он выплывет на берег вдохновения. Появление Кайен на его пороге внесло свежую струю в роман, дало неожиданное направление сюжету. Дэйв дал жизнь своей новой героине, которую назвал Спайс[3], надеясь, что никто не станет проводить параллелей с прототипом героини.

  Он волновался, как бы этот персонаж не захватил всю его книгу. Вот уже на протяжении нескольких страниц Спайс предпринимала попытки оттеснить его деликатную главную героиню на второй план. В конце концов, он писал Джасмин как женщину мыслящую, серьезную, он не был склонен превращать ее в легкомысленную особу в угоду Спайс. Возможно, сама Спайс и не была самой приятной героиней, с которой он когда-либо работал, но эта женщина отлично знала себя.

  А ему нравились уверенные женщины.

  Ближе к ночи, когда Дэйв удобно устроился на своей кровати, оказалось, что длинноногая зеленоглазая девушка, которая так быстро покинула его дом, прочно поселилась в его мечтах.

  На следующее утро он решил отдохнуть от работы и закупил много имбирного печенья в магазине на углу. И был сильно разочарован, когда они не пришли.

  Не пришли и на следующий день.

  И через день.

  Когда же его роман снова превратился в сухую писанину, Дэйв собрался навестить дом престарелых, чтобы узнать, не случилось ли чего с очаровательной миссис Йохансон, а так же с ее не менее очаровательной сиделкой, которая против его воли стала играть роль вдохновенной музы.

  Но потом передумал и поступил так же, как зачастую делал сам Хемингуэй, когда у него пропадало вдохновение: купил виски, с которым отлично сочеталось имбирное печенье.

  У Кайен снова начиналась мигрень. Пока она возилась с бумажной работой, которую ненавидела, но вынуждена была выполнять, у нее задергался глаз. Ну вот, пожалуйста, нервный тик. Нужен выходной или отдых. Но из-за нехватки работников у нее не было выходных с самого первого дня ее работы в центре. Разрываясь между выздоравливающей матерью и своими подопечными, Кайен чувствовала, что силы покидают ее.

  Последние несколько дней стали для нее самыми трудными. Ко всем бедам, ее неоднократно доставал один санитар, от которого она смогла отвязаться, лишь пригрозив рассказать все директору.

  Она, так замоталась от этого скоростного темпа жизни, что ей поневоле грезился прежний образ жизни: бутылочка текилы, теплый плед и дни ничегонеделанья.

  Кайен с трудом удалось взять себя в руки.

  При этом она напрягла всю свою волю. Она не дрогнув прошла мимо магазина с алкогольной продукцией и вместо того, чтобы зайти туда, пошла на собрание персонала больницы. Один раз в день она для поднятия боевого духа слушала истории исцеления алкоголиков. Ее психолог, Бетани Мур, уверила Кайен, что нелегкая работа в доме престарелых «Отдых вечерней звезды» была частью реабилитационного курса, поэтому надо продержаться. Бетани верила, что простой труд на благо общества был именно тем, что нужно, чтобы вернуть ее клиентку на путь истинный. А Кайен, со своей стороны, считала, что она таким образом исправляет грехи прошлого.

  Когда прошло ровно шесть месяцев с начала ее трезвого образа жизни, Кайен была так счастлива, как никогда не была за все время своей модельной карьеры.

  Но ее новую работу и впрямь нельзя было назвать легкой. После своего первого побега, Роуз Йохансон каждый день предпринимала попытки удрать на вечеринку к Дэйву. Во вторник ей удалось подговорить приятельницу, чтобы та рассказала занимательную историю об артистах, которые посещают дома престарелых. Так она хотела отвлечь Кайен, чтобы самой сбежать. В среду Роуз пыталась пробраться на волю за тележкой с грязным бельем, которое отправляли в прачечную. На следующий день, когда Кайен поймала Роуз на стуле у окна спальни, та сочинила в свое оправдание еще одну потрясающую историю.

  Книга, которая лежала у нее на столе, была не из тех, которыми обычно интересовались дамы ее возраста...

  Убедившись, что неуправляемый пятилетний малыш — ничто по сравнению с миссис Йохансон, директор пригрозил привязать ее к кровати, если она не прекратит попытки бегства. Кайен не знала, шутит тот или нет. Джей Ар относился к своим подопечным словно к неразумным и безответственным детям, которые не могут решать за себя. Но он катастрофически не умел общаться с подчиненными, и это стало причиной массового ухода персонала. Кроме того, в приюте царила мрачная атмосфера, которая также не способствовала притоку новых сотрудников.

  Несмотря на репутацию холодной и расчетливой стервы, Кайен никогда бы не смогла стать такой по отношению к своей нынешней работе. Честно говоря, новые обязанности нравились ей. Все было бы хорошо, если бы не Джей Ар, который только и пялился на ее фигуру.

  У нее мурашки бежали по коже, когда тот смотрел на нее. Кайен пыталась не замечать его взгляда и мысленно отряхивалась, проходя мимо. Если этот подлец считает, что руководящая должность дает ему право на нее, он сильно ошибается. Он наверняка думает о ней, как и все остальные.

  Любопытно, а Дэйв Эванс такой же? Удивительно: они едва обменялись парой слов, а он произвел на нее глубокое впечатление. И он был добр к Роуз. Старушка дала понять, что Дэйв определенно был джентльменом. А его улыбка могла завоевать сердце любой девушки, даже закаменевшее сердце Кайен.

  — Код девяносто девять, — сообщил мужской голос по громкой связи.

  Это был пароль для работников, означающий, что директора нет на месте. Кайен с облегчением вздохнула. После долгой недели усталость буквально валила ее с ног. Девушка потерла виски и решила уйти домой пораньше.

  Радости Дэйва не было предела, когда Роуз заглянула к нему, одетая так, словно ее пригласила к себе на торжественный ужин королева Англии. Вместо просторного халата, в котором она была в прошлый раз, на ней был бежевый брючный костюм, оттененный ярким шифоновым шарфом. Свежевымытые и аккуратно уложенные волосы по цвету напоминали леденцы, которые Дэйв так любил в детстве.

  — А где ваша приятельница? — спросил Дэйв с деланым равнодушием.

  — Эта женщина вовсе не моя приятельница, — проворчала Роуз, присаживаясь в кресло, предложенное Дэйвом. — Она слишком любит командовать. Я бы не хотела всегда быть рядом с ней. Вы даже не можете себе представить, через что мне пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.

  Дэйв мысленно улыбнулся, представив себе, как Роуз пыталась ускользнуть из-под опеки Кайен. Его одолевало любопытство: почему такая красавица прячется в доме престарелых? Была ли на то какая-то особая причина? Он очень надеялся, что его любопытство связано исключительно с написанием романа. Хотя... Кого он обманывает? Он чувствовал влечение к этой женщине.

  Дэйв попытался сосредоточиться на разговоре.

  — Надеюсь, Роуз, ваш сегодняшний визит вполне законный?

  Она лукаво подмигнула ему.

  — То, чего не знает Кайен, ей не повредит.

  — Но зато это может повредить мне, — ответил Дэйв, думая о том, что с минуты на минуту сюда может заявиться рыжеволосый сержант в юбке. От этой мысли сердце замерло у него в груди.

  А пока он раздумывал над подобной перспективой, Кайен и впрямь появилась в его дворе.

  — А почему никто не пригласил меня на вечеринку? — спросила она с улыбкой Чеширского кота на устах.

  Удивительно, как Кайен удавалось выполнять простую работу так элегантно? Надо будет взять это на заметку, решил Дэйв. Она не была красавицей в классическом смысле. Больше похожа на Хилари Суонк, чем на Грейс Келли. Этот тип всегда ему нравился. Высокая, широкая в кости, развита физически, — за ней тянулся шлейф сексуальности, наподобие экзотического шарфа. Волосы растрепались на ветру, видимо, от быстрой ходьбы. То, как Кайен смотрела на него, должно было заставить его почувствовать свою вину.

  Роуз прервала хаотичный поток его мыслей:

  — Все знают: двое — это компания, а трое — уже толпа. Кайен, у тебя наверняка есть более важные дела, чем шпионить за мной.

  — А я как раз хотел вам звонить, — вставил Дэйв, держа в руке телефонную трубку. — Хотите чаю и печенья?

  Понимание, которое на миг появилось в глубине глаз Кайен, тут же исчезло, и девушка удивленно выгнула бровь.

  — Имбирные?

  Кажется, она мысленно обвиняла его в том, что он желает соблазнить эту пожилую даму своими печеньями. Вздохнув, девушка огляделась по сторонам.

  — Извините, что нарушила ваше уединение, — сказала она, опустившись в ближайшее кресло.

  Роуз прогремела:

  — Боже, девочка, ты совершенно не умеешь читать намеки.

  — Умею. И получше, чем некоторые, — ответила Кайен и повернулась к Дэйву. — Сам Гудини не смог бы лучше провести операцию побега, нежели это сделала Роуз. Я даже испугалась, не разбилась ли она, когда поняла, что наша молодуха выбралась на свободу через окно.

  Дэйв изо всех сил держался, чтобы не рассмеяться. Ему все сильнее хотелось попросить Кайен о новой встрече, раз уж он хочет узнать ее получше. И было бы неплохо, если бы в следующий раз она пришла без пожилой компаньонки. Тут он решил, что надо подключить к разговору Роуз.

  — У меня есть идея, — сказал он. — Почему бы вам не приходить ко мне каждый день в одно и то же время? Так Роуз не будет подвергать себя опасности и вам не надо будет о ней волноваться.

  Кайен подозрительно смотрела на него, и Дэйву стало неловко за свою речь.

  — Звучит неплохо, — наконец ответила она. — Но мне бы хотелось знать одну вещь, прежде чем предложить нашему директору такой потрясающий план.

  — Что же именно? — дружелюбно спросил Дэйв.

  Кайен снова подозрительно взглянула на него, словно он уже провинился в чем-то самом ужасном.

  — Зачем все это нужно вам, мистер?