"Крылатая звезда" - читать интересную книгу автора (Чеповецкий Ефим)

ГЛАВА 15- о встрече с Тимкой. Четвёртый союзник

Через несколько минут Павлик и Зоря очутились в комнате, где под охраной Робота находился их друг,

Тимка был так удручён своим положением, так злился на самого себя, что сидел, не поднимая головы, надвинув низко на глаза дурацкий колпак. Когда в помещение вошли, он отвернулся к стене, чтобы никого не видеть. Да и узнать его было очень трудно. Завёрнутый в огромный халат, он казался мешком на табурете.

– А вот и ваш дружок! – пропел Зазнай. – Надеюсь, теперь вы довольны.

– Довольны! Довольны!- повторили вслед за Зазнаем Лень и Неуч и стали разгонять дым, который густо валил от железной печки.

Павлик и Зоря сперва заметили только Робота. Скрипя и кряхтя, тот хозяйничал у дымящей печки и ни на кого не обращал внимания.

– А где же Тимка?- спросил Павлик.

– Здесь, здесь! – сказал Зазнай и похлопал Тимку по спине.- Тимофей Иваныч, повернитесь! Ваши друзья пришли!

Тимка медленно повернулся и грустно посмотрел на вошедших. Но когда убедился, что перед ним не кто иной, как Павлик и Зоря, бросился к ним с радостным криком:

– Вы?! Неужели это вы?!

– Конечно, мы! – подтвердил Павлик.- Но тебя-то можно узнать только по голосу. Что за наряд?! И вообще, как тебя угораздило попасть в эту историю?

Тимка зло посмотрел на Зазная и его компанию:

– Это не я… это всё они!

– Но и ты хорош, нашёл с кем водиться?! Да я бы таких типчиков…- Павлик замахнулся было рукой на Зазная, но Зоря вовремя остановила его.

– Ох, что ты?! – воскликнула она.- У тебя снова нервы расшалились.- И обратилась к Зазнаю, Лени и Неучу.- Оставьте, пожалуйста, нас одних, мы должны успокоиться и во всём разобраться.

Когда Зазнай, Лень и Неуч скрылись за дверью, Тимка стал бить себя кулаками в грудь, со слезами в голосе доказывая:

– Честное слово, я этого не хотел! Заберите меня, пожалуйста, отсюда, заберите!… Я не хотел!…

– Тебя полагалось бы оставить здесь насовсем! – закричал Павлик.- Сидел бы со своими дружками на этой дрянной допотопной планете, где, кроме сплошного серого свинства, ничего нет…

– Тс-с, тише! – сказала Зоря. – Здесь кто-то есть!

И все посмотрели на Робота, который хлопотал у печки, не обращая на них внимания.

– Кто это? – спросил Павлик.

– Не знаю, какой-то железный человек,- ответил Тимка.

– Вот это да! – вместе сказали Павлик и Зоря и приблизились к скрипящему и охающему Роботу.

Каково же было их удивление, когда они увидели на нём передник и огромные домашние шлёпанцы. Робот светил своим единственным глазом в кастрюлю и ложкой пробовал какое-то варево.

«Так вот кто этот железный бездельник!» – припомнила Зоря слова Порока. Ей почему-то очень жаль стало этого огромного, тяжело вздыхающего, железного человека.

Как только Робот опустил ложку и посмотрел на них, ребята вежливо с ним поздоровались:

– Здравствуйте!

Но в ответ Робот с негодованием прохрипел:

– И вы, чик-чирик, сюда же!… Эх, снял бы я с вас, чик-чирик, да всыпал бы по, чик-чирик. Я хочу сказать не по чик-чирик, а по первое число. Только боюсь – рука у меня тяжёлая, железная… Не пойму, какими вас пряниками сюда, чик-чирик, заманывают?!

Павлик удивлённо переглянулся с Зорей.

– Зря вы так о нас думаете, мы вовсе не собираемся здесь задерживаться…

Зоря незаметно дёрнула Павлика за рукав, чтобы не говорил лишнего. Но от одноглазого Робота это не ускользнуло. Его единственный глаз загорелся ярче и лицо от этого как будто улыбнулось. А сам он уже мягче сказал:

– Ах, так вот оно что!… Ясно, ясно… Ну, что ж, ребятки, тогда можете меня, чик-чирик, не бояться. Я, пожалуй, тут единственный, кто вас не выдаст… Сам в беде, чик-чирик, нахожусь…

Он вздохнул, достал из шкатулочки на полке трубку и, чиркнув зажигалкой, которая была в его большом пальце, закурил.

– Гляди, железный, а курит?! – засмеялась Зоря.

Робот покачал головой и, медленно чеканя каждое слово, ответил:

– Тут не то что курить, тут по-кошачьи, чик- чирик, мяукать начнёшь. Я вот железный, а не выдержал – закурил! – И он стал жаловаться на свою судьбу: – Они думают, чик-чирик, если я Робот, так со мной по-человечески обращаться не нужно. Тружусь круглые сутки, перегреваюсь, и никого это, чик-чирик, не волнует… Аккумуляторы мои сели, запчастей нет, масло тоже чик-чирикнуло… Шестерёнки на челюстях стерлись, и я, как воробей, чирикаю. Прямо стыд и срам!… Скоро совсем распадусь на части. Вот винты на спине совсем расчикчирикались, а завинтить некому… Ох, ох!

Он по-человечески закашлялся и загремел металлическими внутренностями. Всем стало очень жаль старого Робота, который нуждался в человеческом отношении. Павлик вежливо спросил:

– Простите, может, это не скромно, но нам хотелось бы знать, а как же вы здесь очутились?

– Хэ-хэ!- горько усмехнулся Робот.- Конечно, чик-чирик, не по доброй воле. Это меня ребята из 147 школы делали, да недоделали. Будь я исправной отличной машиной – никогда сюда не попал бы… Я, братцы, бракованный, вот что. А сюда только всякий брак и попадает… Эх, мне бы в хорошую, чик-чирик, мастерскую на ремонт, я ещё себя показал бы! Я бы и на скрипке, чик-чирик, играл, и полечку танцевал. А раньше всего сбежал бы отсюда. Да разве от этих дубоголовых неучей удерёшь?! За каждым шагом, чик-чирик, следят.

– Значит, говорите, отсюда выбраться нелегко? – с тревогой в голосе спросил Павлик.

А как же ты с планеты, чик-чирик, сбежишь?

– Да нет, я спрашиваю, не будут ли гнаться за нами?

– Как, чик-чирик, не будут? Будут! Но путь всё равно один – улететь с этой свинской планеты… А на чём?

Тут Тимка оживился:

– У нас есть на чём! Наша ракета стоит на пустыре за городом.

– А ты дорогу туда помнишь?-спросил Павлик.

– Помню.

– Очень хорошо!… Будем драться, как черти, а здесь ни за что не останемся!… Дядюшка Робот, если вы поможете нам выбраться отсюда, мы и вас с собой заберём… *

Вдруг что-то в углу зашуршало.

– Что это? – спросила Зоря и пошла в угол, откуда послышался шорох. Но она ничего там не обнаружила.

Робот, покачав головой, тихо сказал:

– Зря мы тут, чик-чирик, разоткровенничались! Нельзя было здесь об этом говорить. За мной следят, а может, и подслушивают. У Порока сотни шпионов!… Но предложение ваше с радостью, чик-чирик, принимаю, и чем могу – помогу… Ох, шестерёнки мои, чик-чирик, ломит, винтики ноют!…

– Дядюшка Робот, садитесь, отдыхайте!- захлопотала Зоря.- Теперь вы сможете подремонтироваться: сам Порок велел мне стряпать для него, а ему,- она указала на Павлика,- дрова рубить.

– Это верно, – подтвердил Павлик.- Давайте-ка я сразу ваши винты на спине зачикчирикаю, то есть заверчу.

– За это спасибо, ребята!- сказал Робот.- А то ведь я, чик-чирик, и впрямь совсем расшатался да разболтался. Приборы мои так расстроились, что даже каши, чик-чирик, как следует сготовить не могут: то недосолю, то недоперчу…

Зоря и Павлик поспешно сняли с себя космические одежды, аккуратно сложили их и взялись за дело.

Павлик отыскал на спине Робота разболтавшиеся винты и, действуя ножом, как отвёрткой, стал приводить их в порядок. Зоря же принялась хозяйничать у плиты и заставила работать Тимку.

– Конец твоему безделью!- решительно заявила она.- Коли дрова да бросай в печь!

Тимка, не говоря ни слова, бросился исполнять Зорино приказание.

Робот с наслаждением покуривал, расправляя свои изрядно заржавевшие рычаги, а Зоря, лукаво ухмыляясь, хлопотала у печки. Она сняла с полок все острые приправы и, высыпая их в кастрюлю с кипящей кашей, приговаривала:

– Сегодня Великий Порок вдоволь поест остренького! У меня приборы не испорчены – я ему перца не пожалею, от всего сердца насыплю!…

И сыпала до тех пор, пока не опустели баночки, пузырьки и кулёчки.

В углу снова что-то зашуршало, и от стены к стене прошмыгнула какая-то тень. Павлик бросился за ней, но она исчезла. В тот же миг дверь отворилась, и один из подпорочников торжественно объявил:

– Его порочество хотят ужинать! Они просят каши!

Дверь снова затворилась. Робот понюхал Зорино варево, покачал головой и сказал:

– Ну, что ж, несите, чик-чирик, эту кашу. Может, ваша ему больше, чик-чирик, понравится. Да только чует мой прибор, что с приправами, кажется, переборщили.

Он подмигнул своим единственным глазом и проводил всех троих до двери, которая вела в тронный зал.