ГЛАВА 9

Поиски исчезнувшего Кустовского не давали никаких результатов. Людмила слезно клялась оперативникам, что он не только не появлялся у нее в доме, но даже и не звонил по мобильному телефону, который сам же и привез ей в подарок. За женщиной была установлена слежка, к тому же Марат Зураев лично опросил весь персонал поликлиники, где Людмила работала медсестрой. Однако никто из сотрудников не видел ее в эти дни с молодым человеком броской, красивой наружности. Дежурство в аэропорту было также безрезультатным, а уж про поиски по городу и вовсе нечего говорить. Подполковник Циплаков получил увесистый выговор от начальства, которому Москва поспешила преждевременно сказать спасибо за оперативную работу отдела, после чего клятвенно пообещал майору Зайкову разобраться с ним за этот инцидент по полной программе.

А что же майор? Совершенно ничего не понимая, устав напрягать память, он, наконец, смирился с гордыней, понимая, что той злосчастной ночью с ним все же произошло что-то из ряда вон выходящее, и с расстройства даже вдрызг напился. А потом, для выяснения обстоятельств, обратился к своим сержантам, и они в который уже раз поведали о его самоличном участии в исчезновении задержанного, и несчастному пятидесятисемилетнему майору Зайкову ничего не оставалось, как направить все силы для исправления своего нелепого поступка. Внешность Кустовского была запоминающейся, броской, и майор готов был до поздней ночи бродить по барам и ресторанам, вглядываясь в лица молодых людей. А как только за каким-нибудь столиком угадывался человеческий силуэт с каштановой шевелюрой, не важно, женский или мужской, у майора рьяно подпрыгивало сердце, и он со всех ног мчался к объекту своего внимания, чтобы беспардонно заглянуть ему в лицо.

Однако обычная рядовая служба восьмого ялтинского отделения милиции шла своим чередом, а персона Кустовского была не столь великой, чтобы оперативникам кроме него было больше нечем заняться, и потому его поиски вскоре встали на умеренные рельсы, вытесняемые более значимыми делами.

В это утро Володя Проскурин долго отсыпался после беспокойного дежурства. Четыре вызова за ночь, хоть и незначительных, но хлопотливых, давали о себе знать. Его родители и Вологодские родственники, приехавшие на отдых в Ялту, уже давно сидели за столом в беседке и растягивали удовольствие за завтраком, прикладываясь то к огромному сочному арбузу, то к спелой, прозрачной, с розовым отливом дыне, когда он, потягиваясь, вышел с полотенцем на плече к умывальнику. В это время за калиткой раздался звонок, и через минуту у них во дворе появилась красивая девушка. Соломенная бежевая шляпка с большими полями оттеняла ее, чуть тронутое загаром лицо, скрывая его от солнца, белые короткие шорты и бежевая футболка с ремешком, очень гармонично сочетались с цветом ее русых густых волос.

— Не местная! — сразу определил Володя, — и наверняка москвичка. В ней было что-то из разряда лоска и шика, умело сочетающееся с абсолютной простотой, что и навело его именно на эту мысль, исходя хоть из небольшого, но уже приобретенного опыта.

— Проходите, проходите! — крикнула девушке Володина мама, Маргарита Владимировна.

Она подумала, что та хочет снять жилье, и решила посоветовать приглянувшейся приличной девушке обратиться по этому поводу к соседям, у которых как раз сегодня съезжали жильцы.

Девушка подошла к столу, поздоровалась и пожелала всем приятного аппетита. Гостеприимные хозяева тут же попытались усадить ее за стол, но она все же сумела вежливо отказаться от приглашения.

— Большое спасибо, но я только что из-за стола!

— Ничего, ничего! — вступил в разговор Володин отец.

— Фрукты Вашей фигуры не испортят!

— Нет, нет, на фрукты у меня уже не осталось места! Правда! — она очаровательно улыбнулась. — Да к тому же, меня ждут.

— Вы насчет жилья? — спросила Маргарита Владимировна. — Сколько вас человек?

— Нет, я не насчет жилья!

Сидящие за столом в тот же миг с интересом взглянули на нежданную гостью.

— Дело в том, что мы с молодым человеком нашли вчера на пляже очень хорошую собаку, — добермана, и теперь ищем ей хозяев. У вас, кажется, нет собаки, может посмотрите?

— А где она? — поинтересовался Володин отец.

— Сейчас я ее приведу. — С готовностью воскликнула девушка, и ринулась к калитке.

— Нет, дорогуша, не стоит, — возразила на это Маргарита Владимировна, — собака нам не нужна.

— Приведи, приведи! — снова вмешался в разговор отец Володи.

— Может, я ее к кому-нибудь из своих ребят пристрою? Виталик Соколов давно хотел собаку завести.

— Ну, а тебе-то на нее зачем смотреть? — не унималась Маргарита Владимировна. — Дай ей адрес Соколова.

— Да, что тебя так настораживает, Рита? Во-первых, Соколовы живут на другом конце города, и чего туда тащиться с собакой-то? А во-вторых, прежде чем предлагать ее хорошим знакомым, нужно сначала самому посмотреть. Может собака и доброго слова не стоит!

— Что Вы, она породистая и очень красивая. — Тут же заступилась за свою подопечную девушка.

— Ну вот и веди, посмотрим. — Распорядился Николай Григорьевич, невзирая на возражение жены.

Девушка в тот же миг скрылась за калиткой, и через некоторое время, о, господи! Во дворе появился Константин Кустовский собственной персоной, который держал на поводке добермана. Девушка же, сияя улыбкой, вошла вслед за ним и прикрыла за собой калитку.

— Володя растерялся от неожиданности, и с минуту не мигая, смотрел на пропавшего арестанта. — Что делать? — образовался в голове конкретный вопрос.

— Нужно срочно позвонить в отделение и сообщить об этом дежурным! Пусть подъезжают прямо сюда, к дому! Ах, черт! Но на это уйдет не меньше двадцати минут, и то при хорошем раскладе. А если он сейчас уйдет?! И мобильный, как назло разряжен, не то можно было бы спокойно пойти вслед за ними и созвониться с ребятами. Ах, как это было бы здорово! Взять его тепленьким, ничего не подозревающим, прямо на глазах у этой красотки! А что если намекнуть отцу, чтобы он направил их к Соколовым, собака-то и впрямь хороша! Точно! Но как это сделать?! Если сейчас обратить на себя внимание и позвать в дом отца на газах у Кустовского, он вполне может вспомнить его и узнать. Ладно, пока надо просто потихоньку уйти в дом и позвонить в отделение, а там будет видно.

И Володя, смахнув воду с лица, направился к крыльцу. Как только он скрылся за дверью, ринулся на кухню, где стоял телефон, и, набрав номер родной дежурки, принялся нетерпеливо отсчитывать секунды, пока произойдет соединение.

— Алло? — услышал он, наконец, знакомый бас своего начальника.

— Алло, Здравствуйте, Владимир Сергеевич! — взволнованно произнес Володя. — Это Проскурин.

— Угу, я узнал. Что случилось, Володя?

— Я только что обнаружил Кустовского.

— Где?

И Володя рассказал подполковнику о неожиданном появлении разыскиваемого субъекта у себя во дворе.

Владимир Сергеевич не вешая трубки, в тот же миг связался с дежурившей бригадой милиционеров по внутреннему телефону, немедленно приказав им выехать к Володиному дому, а самому Володе, тем временем, проследить по возможности за тем, куда направится Кустовский.

Повесив трубку, Володя быстро натянул на себя футболку и снова вышел во двор. Кустовский и его девушка к этому времени уже скрылись за калиткой.

— Куда они теперь? — тихо спросил Володя у отца.

Тот удивленно взглянул на него, усмотрев в лице сына некую взволнованность.

— Не знаю.

— Ты, разве не направил их к Соколовым?

— Сейчас — то зачем? С Соколовыми мне надо сначала самому поговорить. Я оставил им свой телефон, и если они в течение дня не пристроят собаку поблизости, позвонят мне.

— Фу ты, черт! — с досадой всплеснул руками Володя.

— Да, в чем дело-то, Вова? — забеспокоился Николай Григорьевич.

— Задержать его надо, вот в чем!

— Как? Он, что же…?

— Тихо, пап, тихо, не поднимай паники. — Вполголоса, так, чтобы слышал только один Николай Григорьевич, сказал Володя.

— Мы разыскиваем его, и я уже позвонил ребятам в милицию. Они подъедут к нашему дому минут через двадцать. Послушай, пап, я сейчас потихоньку пойду за ним, а ты сделай так, чтобы Дашка не увязалась за мной следом. И вообще, никто ничего не должен заметить, О, Кей?

— Ладно! А он не опасен? Может не стоит тебе одному-то?

— Да нет, пап, он обыкновенный ворюга, и оружия у него скорей всего никакого нет. По крайней мере, сейчас, раз на нем только футболка, да легкие, почти прозрачные шорты.

— Ну ладно, сынок, иди с Богом. — Сказал Николай Григорьевич, и направился к столу.

— Даша, пойдем-ка со мной в дом, детка, — сказал он своей пятилетней племяннице. — Мне надо тебе что-то сказать.

Володя осторожно вышел за ворота, и, не выпуская из поля зрения молодых людей с собакой, отправился вслед за ними.

— Надо подойти поближе, чтобы посмотреть, свернут ли они с этой улицы на другую, или попытаются сесть на автобус — решил он, и увеличил шаг. Вскоре он настиг их. Это случилось у самой развилки, где заканчивалась улица, на которой жил Володя. Чтобы случайно не обнаружить себя на таком близком расстоянии от преследуемых, он свернул на тропинку, находящуюся в сени густых ветвистых деревьев, и именно в этот момент увидел, как Константин Кустовский передает поводок своей спутнице а сам, повернувшись, направляется на ту же самую тропинку, по которой теперь шагал Володя.

— Куда это он? — мелькнула у сержанта тревожная мысль. — Уж не заметил ли? Да нет! Даже если бы Кустовский и заметил его, сам бы ни за что не стал подходить. Он, наоборот, постарался бы скрыться от преследования. И тут Володю осенила догадка. — Он, наверное, хочет зайти в крайний дом, чтобы предложить собаку.

Однако объект его слежения в дом не вошел, а продолжал шагать Володе навстречу, и прежде чем он успел удивиться и подумать о чем-то еще, преследуемый приблизился к нему.

Володя попытался скрыть свое удивление, и, отведя глаза в сторону от пристального взгляда Кустовского, поспешил пройти мимо.

— Не спеши! — услышал он голос молодого человека, в упор смотрящего на него.

— Что? — удивленно воскликнул Володя, не смея поверить в то, что эта реплика относится к нему.

— Не спеши проходить мимо и делать вид, что ты меня не знаешь, сержант. — Снова сказал Кустовский и усмехнулся, увидев конфуз в глазах молодого блюстителя законности.

— И вообще, не спеши! Пока еще не время! — и молодой человек несколько раз плавно поводил рукой перед глазами Володи, а потом повернулся и спокойно направился вслед за своей спутницей.

Володя в тот же миг повернулся в обратную сторону и пошел к своему дому.

— Ну, что? — взволновано спросил у сына Николай Григорьевич, как только тот вновь очутился у себя во дворе.

— Ничего! Представляешь, я обознался!

— Ну, ты Володька, даешь!

— Не спорю, пап, проштрафился! — и Володя, в знак того, что ему больше нечего сказать, развел руками.

А за калиткой, между тем, послышался шум подъезжающей милицейской машины, и через пару минут во дворе Проскуриных появились оперативники.

— Ну, что, где он? — подбежав к Володе, спросил подполковник Циплаков.

Володя опустил глаза.

— Виноват, товарищ подполковник! Обознался!

— Циплаков разочарованно сплюнул.

— Так ты, что ж, в отделение не мог позвонить? Чего машину зря гоняли?

— Я следил за ним, Владимир Сергеевич, и сам только что вернулся.

— Ладно, Проскурин, не терзайся, — смягчился подполковник, глядя на растерянное, виноватое лицо своего подчиненного.

— В нашем деле всякое случается. Главное, ты проявил бдительность, а это гораздо лучше, чем ничего вокруг себя не замечать.