"Рыцарт страсти" - читать интересную книгу автора (Мэллори Маргарет)

Глава 18

Уже почти смеркалось, когда Джейми с Мартином через Большие ворота въехали в Вестминстерский дворец. Оставив Мартина во внешнем дворе позаботиться о лошадях, Джейми отправился в личные покои к Бедфорду.

Стражники в туниках, расшитых королевскими цветами — ярко-голубым, золотым и красным, — стояли перед залом, расписанным батальными сценами, который служил королевской опочивальней и местом для аудиенций. Назвав им свое имя и дело, Джейми устроился на скамейке ждать. Немного погодя одна из тяжелых двойных дверей чуть приоткрылась, и тот, кто был внутри, переговорил с одним из охранников.

— Сэр Джеймс Рейберн, — провозгласил стражник голосом, который был слышен, наверное, за милю. — Его милость герцог Бедфорд сейчас вас примет.

Джейми кивнул стражнику, проходя в двери. Войдя внутрь, он остановился и разинул рот, точно крестьянин из деревни. Теперь он понимал, почему этот зал вместе с часовней Святого Стефана ставят Вестминстер в ряд самых великолепных дворцов Европы.

Парадная королевская кровать, великолепный предмет мебели, изготовленный для Генриха III, господствовала в дальнем конце длинной, узкой комнаты. Картины были над и вокруг кровати, которая располагалась изголовьем к северной стене, рядом с камином. На восточной стене, в нескольких футах от изножья, были два изящных окна, выходящих на Темзу.

Джейми запрокинул голову, чтобы оглядеть деревянный потолок, украшенный рядами резной лепнины, называемой дольчатой патерой. Но потом его взгляд привлекла фреска над изголовьем пяти с половиной футов высотой, изображающая коронацию Эдуарда Исповедника.

Джейми услышал, как кто-то прочистил горло, повернулся и обнаружил рядом с собой Бедфорда. Он отвесил запоздалый поклон.

— Ваша милость.

— Я так понимаю, что тебе еще не доводилось бывать в Расписном зале, — заметил Бедфорд с теплой улыбкой. — Я видел его много раз, и все равно меня всегда поражает его красота. — Бедфорд жестом обвел комнату — Уверен, ты их узнаешь.

Взгляд Джейми проследовал по ряду настенных картин, изображающих сюжеты Ветхого Завета, которые были снабжены надписями и ярко раскрашенной геральдикой.

— Изображения добродетелей и пороков — мои любимые, — сказал Бедфорд, подводя Джейми к картинам в простенках между окон на южной стене. — А особенно я люблю вот эту.

Бедфорд указал на изображение женщины в кольчуге и короне, вонзающей копье в мужчину одной рукой, а другой всыпающей ему в глотку непрекращающийся поток монет из длинного кожаного мешка.

— Добродетель Щедрость торжествует над пороком Алчность? — спросил Джейми.

— Очень хорошо, — с улыбкой похвалил Бедфорд.

— Щедрость — добродетель лишь тогда, когда совершается с пользой, — послышался голос позади них.

Джейми обернулся и увидел дядю герцога, блистательного в своем епископском одеянии, ослепительно белом, искусно расшитом золотом. Он как раз входил в боковую дверь.

— Ваша милость.

Джейми низко поклонился епископу Бофору.

— Я только что рассказывал дяде, какими ценными были твои донесения, — сказал Бедфорд.

Джейми кивнул, признавая похвалу. Оба государственных мужа разглядывали его до тех пор, пока он не почувствовал себя неловко.

— Чем я могу служить вам сейчас, ваша милость?

Джейми задал вопрос герцогу, но ответил епископ:

— Точнее сказать, чем мы можем служить друг другу.

— Ты хороший человек, — сказал Бедфорд, — из того же теста, что и твой отчим, Фицалан.

— Благодарю вас, — отозвался Джейми. — Это для меня наивысшая похвала.

— Мой племянник сказал это не для того, чтобы польстить вам, — возразил епископ, — но чтобы объяснить, почему мы предлагаем вам наиболее благоприятную возможность.

Затылку Джейми стало холодно от нехорошего предчувствия. С этой «благоприятной возможностью» совершенно ясны две вещи: во-первых, это наверняка на пользу епископу и короне, а во-вторых, от нее будет невозможно отказаться. Когда два самых могущественных человека в королевстве желают оказать тебе милость, ты можешь отказаться от нее лишь на свой страх и риск.

— Вы знаете сэра Чарлза Стаффорда? — спросил епископ.

Когда Джейми покачал головой, Бедфорд пояснил:

— Он заплатил денежный взнос вместо службы, поэтому ты не встречал его во Франции.

То, что закон позволяет знатному вельможе заплатить налог вместо обеспечения военной службы — его прямого долга перед королем, — вовсе не означает, что он должен так поступать. Если только этот Стаффорд не слишком стар или немощен, чтобы участвовать в сражении, Джейми знает о нем как о мужчине все, что нужно.

Епископ, однако, был не согласен.

— Что важно знать о Стаффорде, так это то, что у него значительные владения на севере. И у него нет наследника мужского пола. — Неодобрительное выражение лица епископа предполагало, что он считает это серьезным упущением со стороны Стаффорда. — Это означает, разумеется, что наследует ему его дочь.

При упоминании о дочери у Джейми вспотели ладони. Обсуждение незамужних дочерей обычно вело лишь в одном направлении.

— Владения Стаффорда не только велики, но еще и расположены вблизи шотландской границы, — продолжал епископ.

— Ты будешь рад услышать, — вклинился Бедфорд, — что владения Стаффорда недалеко от поместий твоего дяди Стивена.

Джейми чувствовал себя теннисным мячиком, который эти двое перебрасывают от одного к другому; ему захотелось выйти из игры.

— Кто владеет этими землями — крайне важный вопрос для короны, — заметил епископ. — Естественно, мы приняли живое участие в выборе мужа для дочери Стаффорда.

С теплой улыбкой Бедфорд положил ладонь на плечо Джейми:

— Это кажется прекрасной возможностью и вознаградить тебя за службу, и гарантировать, чтобы эти земли были в руках человека, которому мы можем доверять. Стивену и юному Генри Перси понадобится твоя помощь в поддержании мира вдоль шотландской границы.

Несмотря на прохладу в комнате, струйка пота побежала по позвоночнику Джейми. Это гораздо большая честь, чем он ожидал. Отказаться от нее будет трудно, очень трудно.

— Я знаю, тебе нужны земли, — сказал Бедфорд. — Большинство земель Фицалана неотчуждаемы и перейдут к твоему младшему брату.

Бедфорду не надо было объяснять ему его ситуацию. Хотя Уильям Фицалан относится к Джейми как к своему сыну, он на самом деле его отчим. А значит, Джейми не может наследовать майоратные земли.

— Так как ты рассказывал мне, что хочешь жениться, но у тебя пока нет на примете подходящей леди, — продолжал Бедфорд, — я поговорил со Стаффордом от твоего имени.

Проклятие. Он готов был убить себя за то, что рассказал Бедфорду, что ищет жену. Конечно, он сделал это именно с этой целью. Надеялся, что Бедфорд поможет заключить выгодный брак. Поскольку он собирался жениться на женщине, которую не будет ни знать толком, ни любить, то почему бы не на наследнице земель?

По крайней мере так он думал до того, как решил, что женится на Линнет. Несмотря на их вчерашнюю ссору, он все так же твердо намерен сделать ее своей женой.

— Ваша милость, я… — начал он.

— Я понимаю, что тебе не терпится познакомиться с леди, — сказал Бедфорд, совершенно неправильно его поняв. — Я устроил так, что Стаффорд с дочерью поедут с тобой в Виндзор.

«Господи, помоги». Ему придется провести целый день с девицей и ее папашей на закрытой барже, прежде чем он сможет с этим разобраться.

Где же мама, когда она нужна ему? Леди Кэтрин Фицалан знала бы, как вытащить его из этого с наименьшим ущербом для отношений между их семьей и королевским семейством. Он подозревал, что епископ Бофор не прощает неуважения.

В то время как Бедфорд, похоже, не замечал отсутствия энтузиазма у Джейми, его дядя оказался более наблюдательным.

— Заверяю вас, что дочь Стаффорда — благочестивая и добродетельная леди, если это вас беспокоит, — заметил епископ Бофор. — Говоря по правде, она выразила желание уйти в монастырь.

Бог услышал его молитвы! Джейми приложил ладонь к груди.

— Если это то, чего желает леди…

— Но этого не желает ее отец! — отрезал епископ. — Уверяю вас, леди пойдет замуж.

— Есть, однако, еще одно дело, которое надо уладить до того, как брак будет устроен. — Лицо Бедфорда приняло серьезное и озабоченное выражение. — Что такое я слышу о том, что ты вызвал Помроя на поединок?

— Разве мало нам подобной глупости от Хамфри? — проворчал епископ.

Это сравнение не делало Джейми чести. Герцог Бургундский был так зол на Глостера за его военный поход в графство Эно, что бросил личный вызов Глостеру. Хамфри принял вызов — а потом бросил свою жену и отплыл в Англию.

— Нам удалось убедить папу запретить этим двум дуэль под угрозой отлучения от церкви, — сказал епископ, — но мы чуть не потеряли из-за этого Францию. Бедфорд трудился день и ночь, чтобы исправить нанесенный ущерб.

— Мой вызов Помрою не может причинить такого вреда, — возразил Джейми. — Я посчитал это взвешенным ответом на страшное оскорбление, но вижу, что мне следовало прикончить его прямо на месте.

— Вы забываете, с кем разговариваете, — произнес епископ с ледяным взглядом, от которого малые дети, наверное, бросаются врассыпную. Епископ повернулся к Бедфорду: — Мне казалось, ты говорил, что он человек здравый.

— Джеймс, — сказал Бедфорд, — тебе придется забрать назад твой вызов.

— Я не хотел выказать неуважение, ваша милость, но вы же знаете, что я не могу этого сделать. Я не трус.

— Какая глупость! — Епископ вскинул руки, словно обращаясь за поддержкой к небесам. — Чтобы выиграть сражение, молодой человек, надо взвесить все последствия.

Епископ продолжал отчитывать Джейми, расхаживая перед ним взад-вперед.

— Наиболее вероятные последствия этого пути, на который вы встали, — это то, что вы закончите либо в темнице, либо с насаженной на пику головой. И в том и в другом случае едва ли вы сможете утверждать, что одержали верх над своим врагом.

— Может, и так, — согласился Джейми, признавая, что в словах епископа есть доля истины. — И все равно это ничего не меняет. Честь не позволит мне забрать назад мой вызов.

Бедфорд прочистил горло.

— Мой брат жалуется, что вы отправили его другу Помрою несколько писем с повторением вызова.

Джейми пожал плечами. На это ему нечего было сказать.

— Прав ли я в своем предположении, — вопросил епископ, — что честь потребует от вас позволить Помрою остаться в живых, если он признает свое поражение во время дуэли?

— Да, он может сделать это в любое время, — подтвердил Джейми.

— Возможно, нам удастся убедить Помроя просить извинения, — высказался Бедфорд. — Это решит дело?

Джейми это не нравилось.

— Полагаю, да.

А что еще ему остается?

— Получение извинения потребует времени, — сказал епископ, сложив руки домиком и касаясь кончиками пальцев подбородка. — К несчастью, Стаффорду придется подождать со свадьбой, пока вопрос с этим вызовом не будет решен. Это единственный пункт, на котором он настаивал.

Благодарение небесам за это.

Епископ выпятил губы и посмотрел на Джейми прищуренными глазами.

— И все равно я советую вам готовить почву, — сказал он, постучав пальцами по подбородку. — Слышал, дамы находят вас привлекательным. Предлагаю вам приложить все усилия, чтобы обаять как девушку, так и ее отца, когда будете сопровождать их в Виндзор.

Джейми застонал вслух, когда увидел Глостера, Элинор Кобем и их свиту, готовящихся к посадке на королевскую баржу у Вестминстерской пристани на следующий день рано утром. Он отступил назад, надеясь, что его не пригласят присоединиться к ним. О Господи, как бы ему хотелось отправиться в Виндзор верхом вместе с Мартином.

За то короткое время, что пробыл во дворце, он слышал сплетни об Элинор. Очевидно, еще одна леди заболела после того, как Глостер выказал ей благосклонность.

Элинор резко повернула голову и поймала пристальный взгляд Джейми. Когда он приветствовал ее легким кивком, она окинула его задумчивым взглядом с ног до головы. Господи помилуй, Элинор разглядывала его словно мужчина, выбирающий женщину в публичном доме. Должно быть, отвращение отразилось у нее на лице, потому что теперь в ее взгляде была чистейшая злоба.

— Вы, должно быть, сэр Джеймс Рейберн, — произнес мужской голос у него за спиной.

Стаффорд. Джейми сделал глубокий вдох, затем заставил себя повернуться, чтобы познакомиться со своими попутчиками. Стаффорд оказался пухлым коротышкой с красным лицом человека, который злоупотребляет горячительным. Не вояка, это уж точно. Джейми никогда не видел плаща такого поразительного оттенка зеленого. Он постарался не таращиться на такого же цвета капюшон с нелепо длиннющим концом.

— Доброго вам дня, — проговорил Джейми. — Вы лорд Стаффорд?

— Да, это я! — прокричал в ответ мужчина, заставив Джейми задуматься, всели у него в порядке со слухом. — А это приз, мой друг!

Стаффорд повернулся и помахал рукой девушке, которая стояла в нескольких шагах сзади.

— Моя дочь леди Агнес Стаффорд.

— Приятно познакомиться с вами, леди Агнес, — сказал Джейми с вежливым поклоном.

Она не была из тех редких красавиц, как Линнет, при виде которой мужчины замирали на месте и таращили глаза, забывая обо всем на свете, но оказалась вполне хорошенькой, с очень светлой кожей и темными глазами с поволокой.

— Сэр Джеймс.

Она не улыбнулась, сделав книксен.

— Конечно, настоящий приз — это мои земли, — прогудел Стаффорд, — а она всего лишь добавочное вознаграждение, а?

Вот так да! Как человек может так говорить о дочери? Неудивительно, что девушка не улыбается.

— Вы выглядите крепким молодым человеком, который может подарить мне внуков! Вот чего я хочу от всего этого, скажу вам напрямик, — внука, который однажды унаследует земли Стаффордов.

Стаффорду было явно невдомек, что предполагаемый жених может оскорбиться таким его радостным предвкушением смерти своего будущего зятя.

План Джейми повести себя так неприятно, чтобы Стаффорд потерял к нему интерес, испарялся тем быстрее, чем дальше разглагольствовал этот несносный болван. Джейми взглянул на девушку, с каждой секундой сочувствуя ей все больше. Каково это для юной девушки — иметь отцом такого неотесанного олуха?

— У меня только девочка, видите ли, — покачал головой Стаффорд. — Нет для мужчины большего в жизни разочарования.

Ну уж нет, с него хватит.

— У моих родителей и сыновья, и дочери, — сказал Джейми прежде, чем Стаффорд разразился очередным оскорблением в адрес своей дочери, — и, уверяю вас, они гораздо больше любят дочерей.

— Да? — скривился Стаффорд, точно попробовал чего-то кислого.

— Они говорят, что дочки — как солнце, приносящее тепло и счастье в их дом, тогда как сыновья подобны зимним бурям, приносящим хаос и беды.

Джейми выдумал все это прямо на ходу, но он чувствовал себя просто обязанным отыграться на Стаффорде за его вопиюще грубое небрежение к чувствам собственной дочери.

Стаффорд открыл было рот, чтобы поспорить, но Джейми не дал ему.

— Вторая баржа уже подошла. Давайте поскорее взойдем на нее, чтобы ваша дочь села поближе к жаровне.

Элинор Кобем везла в Виндзор такую большую свиту, что несколько ее придворных дам и слуг вместе с изрядным количеством сундуков вынуждены были переправляться на второй барже с Джейми и Стаффордами.

Голова Стаффорда резко повернулась в сторону баржи, которая только что причалила.

— На реке сыро. Я должен сесть на самое близкое место к жаровне из-за своей подагры.

Стаффорд стал протискиваться вперед, расталкивая других пассажиров, ожидающих на пристани, а Джейми предложил руку девушке. Она приняла ее без единого слова, без улыбки. Проведя совсем немного времени с ее отцом, Джейми уже больше не удивлялся ее угрюмому виду.

На барже было две жаровни. Увидев, что ее папаша устроился на лучшем месте у первой, Джейми отыскал место для девушки возле второй жаровни. Лодочник работал споро, опуская края тяжелой парусины, которая служила для защиты пассажиров от ветра и дождя и сохраняла тепло от жаровен внутри.

Какое-то время после того, как лодочник оттолкнул баржу от пристани, Джейми и леди Агнес сидели в молчании. Она была такой миниатюрной, что он чувствовал себя рядом с ней великаном.

Девушка мяла в руках носовой платок. Она казалась такой отчаянно несчастной, что он ощутил порыв спасти ее. Однако кому-то другому придется спасать ее от ее папаши. И все же хотелось бы ему хоть как-то облегчить ее страдания.

Девушка, похоже, не умела, как большинство женщин, заполнять неловкие паузы. Джейми пытался придумать, что такого сказать бы ей, когда она вдруг обратила на него свои темные глаза и задала вопрос, как будто от этого зависело вес.

— Сколько демонов, по-вашему, в преисподней?

Джейми подумал, что, наверное, ослышался.

— Что вы спросили?

В этот раз она заговорила медленно, точно со слабоумным.

— Сколько ангелов обратилось против Бога, чтобы занять место рядом с Люцифером?

Он заморгал, силясь сообразить, как ответить на такой необычный вопрос.

— Большинство святых считают, — продолжала она, не отводя от него пристального взгляда, — что один из каждых трех ангелов впал в немилость.

— Тогда посчитать просто, — сказал Джейми, гордясь собой, — при условии, что вы знаете, сколько ангелов было вначале.

— В том-то и трудность, — возразила она. — Это крайне удручающе, но не существует единства во мнении относительно точного числа ангелов во времена восстания Люцифера.

— Ну, поскольку добрые ангелы превосходят демонов вдвое, то какая тогда разница, сколько демонов?

Странно, но Джейми даже как-то развеселился.

— Это ответ солдата, — сказала она с улыбкой, которая преобразила ее лицо. — Вы также можете спросить, какое вообще имеет значение соотношение, когда на стороне добрых ангелов сила Господа.

— Это был ваш вопрос, для начала, — отозвался Джейми с ответной улыбкой. — Скажите, почему вас интересует, сколько именно падших ангелов?

Она вытянула губы трубочкой и устремила взгляд вдаль, снова сделавшись серьезной и задумчивой.

— Когда я молюсь о силе, чтобы сопротивляться демонам, мне бы хотелось использовать число.

— Но наверняка Бог уже знает, сколько их.

Она вновь обратила на него свои большие темные глаза:

— Вы правы, разумеется. Мать Тереза — она аббатиса в Сент-Мэри-Вудс возле моего дома — говорит мне, что я посвящаю слишком много времени размышлениям о таких малых вопросах веры.

Джейми изо всех сил пытался спрятать улыбку. Судя по всему, мать Тереза — мудрая женщина.

— Но когда дело касается Бога, — продолжала девушка, — как можно сказать, что какой-то вопрос незначителен? Сам святой Павел сказал в своем апостольском послании к…

В наказание за свои грехи Джейми провел остаток дня, обсуждая значение различных библейских стихов. Он делал это, чтобы доставить девушке удовольствие. Правда, нельзя сказать, что это доставляло ей удовольствие, ибо она сильно разволновалась, доказывая свою точку зрения.

Ей-богу, им следовало позволить бедной девушке пойти в монастырь.

Одна из женщин, мещанка, судя по одежде, бросала на них мрачные взгляды всякий раз, как голос леди Агнес повышался. В конце концов женщина подобрала юбки и ушла из-под навеса, очевидно, предпочитая моросящий дождь и разговор лодочников снаружи теологической дискуссии.

Глаза леди Агнес проследили за удаляющейся женщиной.

— Эта женщина ходит об руку с дьяволом, — тихо проговорила она.

Джейми повернулся и уставился на нее. Ей-богу, эта молодая леди не перестает его удивлять.

— Советую вам носить крест и возносить молитвы, — сказала леди Агнес, — ибо взгляды ее были устремлены на вас, и наверняка с дурной целью.

— А я думал, она смотрит на вас, — отозвался он, пытаясь обратить все в шутку.

— Да, она смотрела на меня, но по другой причине, — с серьезным лицом кивнула Агнес. — Я вызываю у нее беспокойство, потому что она знает, что со мной у сатаны ничего не выйдет.

По всей видимости, Агнес не думала, что то же самое можно сказать и о нем.