"История Камня" - читать интересную книгу автора (Хьюарт Барри)

#19975; ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ ГЛАВА

Лунный Мальчик и я недоуменно таращили глаза. Рыжий парик отлетел в сторону, из под него появились растрепанные черные волосы, покрытые пылью, и тут зрачки наших глаз, как пьяные дельфины, пустились в далекое плавание вокруг белков. Капюшон откинулся и нам подмигнул Принц Лиу Пао. В руках он держал кусок камня, круглый и изогнутый как кубок. — Янь, — сказал он глубоким мужским голосом. Потом поднес губы к другому месту камня. — Инь, — произнес ласковый девичий голос. — Нечего и говорить, что звук из центра совершенно необычен, — весело сказал он своим собственным голосом. — Я не осмелился использовать его под землей из-за вибрации, а это одно уже показывает, насколько я слаб в сравнении с великим Мастером Ли. Вы не колеблясь обрушили всю пещеру и едва не раздавили меня как жука.

Принц глубоко поклонился. Мастер Ли хмыкнул и вывалил на траву все, что было в кошельке. Внутренняя обивка не пропускала воду, он наполнил кошелек вином и запечатал. Его правая рука не утратила прежней силы, и кошелек полетел через расселину к принцу. Они вежливо подняли тост друг за друга и жадно выпили.

— Кстати, принц, просто интересно. Сколько вам было, когда вы нашли вход через расселину? — спросил Мастер Ли.

— Двенадцать, — ответил принц. — И ровно через год я сумел открыть дверь в могилу, и когда вы восстановили трагическую картину смерти садовников, вы были настолько точны, что моя кровь замерзла в жилах. — Он печально вздохнул. — Я ненавидел себя, когда убивал их. Они были моими друзьями, но, как вы сами сказали, нет никаких сомнений, что через несколько месяцев жадные бюрократы и бандиты со всей империи стали бы ломиться ко мне в двери. Как я мог доверить тайну этим простым и ограниченным людям?

— Действительно, как? — сказал Мастер Ли.

Не могу говорить за Лунного Мальчика, но лично я был убежден, что сплю и вижу сны. На самом деле я даже спросил себя, когда и как ухитрился опять съесть проклятые грибы.

— И Манускрипт Сыма Цяня поставил меня перед теми же проблемами, — продолжал Принц. — Я думал, что тайна переживет меня, но Брат Косоглазый пришел ко мне с одним листом. Идиот решил, что это настоящий. Я мгновенно понял, что это подделка, но спустя пару дней до меня дошло, что идиот прав. Да, послание было зашифровано, но мог ли я быть уверен, что Брат Косоглазый действительно идиот, а не притворяется? Судя по всему он вполне мог расшифровать его, хотя на вид не мог сложить два и два. Так что я послал своего кошмарного предка разобраться с ним.

Принц сердито вспыхнул. — Я был вынужден, поймите, вынужден избавиться от него, и едва не сошел с ума, — сказал он. — Я потом появляетесь вы, заявляете, что есть копия, второй глупый монах сует голову в библиотеку и совершает самоубийство.

Они тянули вино маленькими глотками, мрачно глядя на бабочек, танцующим в свете солнца, лучи которого начали пробиваться через золотую дымку. Ветер принес слабый запах дождя, где-то очень далеко начали собираться черные тучи. Далеко внизу под нами Долина Скорби завернулась в глубокие пурпурные тени.

— В могиле, чтобы управлять моим предком, я обычно использовал самый мягкий звук, — сказал Принц. — Но когда я послал его и его веселых приятелей в монастырь, он хотел оставаться там и передушить как можно больше людей. Мне пришлось заиграть громко, чтобы привести его назад, и получилось как у императора с мандаринами. Невероятная чии камня поглотила все живое, что было на ее пути, и пока я тянул моего предка назад, я вытянул и жизнь из Дороги Принца. Я пришел в ужас! На самом деле я чувствовал себя как сказочный герой, который махнул волшебной палочкой, чтобы избавить жену от пятна на груди, и действительно сделал это, превратив ее в безупречного яка. То, что казалось таким простым, стало невероятно сложным, и особенно все осложнилось, когда настоятель настолько перепугался, что бросился в Пекин на поиски легендарного Ли Као. Но моя глупость на этом не закончилась: я уверил себя, что даже вы не сумеете распутать все до конца и сдадитесь.

Мастер Ли презрительно сплюнул. — Легендарному Ли Као самое время купить корзину с червяками и начать практиковаться в гу-гу-гу, — едко сказал он. — Меня сбила с толку сама простота дела. Если бы я не был очарован мнимыми сложностями, я бы все понял в тот момент, когда впервые увидел вашу студию.

— Напротив, вы были замечательны, — запротестовал принц. — Я не мог поверить своим глазам видя, когда вы проходили через один тупик за другим, иногда бились о стены, но никогда не сбивались с дороги. Вы, как колеса судьбы, двигались прямо к правде, ничто не могло вас остановить, и в конце концов я был вынужден попытаться вас убить.

Он откинул голову назад и засмеялся со своим старым очарованием.

— Я должен был знать, что человека, который осмелился совершить мысленную прогулку по Аду, будет убить потруднее, чем Каменную Обезьяну. — Он наклонил голову ко мне. — Тебя тоже, Бык. Вы все должны были умереть тогда, когда я привел нас к моему чудовищному предку, а вместо этого вы безусловно заслужили место в анналах Пу Сунлина,[55] Регистратора Невиданных Дел.

— Кстати, а как Смеющийся Принц раздобыл себе своих веселых товарищей? — спросил Мастер Ли.

— Целиком и полностью моя вина. — Принц скривился и ударил себя по щеке. — Я был не слишком осторожен, когда нашел своего предка, но что вы хотите от двенадцатилетнего мальчишки. Однажды я забыл закрыть его в погребальной камере, и, чтобы ухудшить дело, надолго уехал. Вернувшись, я обнаружил, что он воспользовался моментом и полазил среди ночных путников. Вот так у него возникла компания радостных приятелей. Бык, я твой должник, ведь ты покончил с ним. Я сам хотел сделать это, но совершенно не представлял, как взяться за дело.

Я склонен думать, что Принц Лиу Пао был самым странным преждевременно развившимся мальчиком в истории. В тринадцать лет он убил двух друзей, садовников, которые открыли для него гроб, в гробу обнаружил бесценное платье из нефрита, тщательно удалил пластинки нефрита, чтобы увидеть мумию, вместо мумии увидел наполовину разложившееся лицо монстра, который, тем не менее, дышал, научился управлять монстром при помощи звуков камня — короче из тринадцати лет прыгнул прямо в девяносто, и получил сердце висельника.

Глаза висельника погрустнели, когда они перешли на Утреннюю Печаль. Он безнадежно раскинул руки. — Я хочу, чтобы вы знали: я по-настоящему любил ее, — тихо сказал он. — Но вы загнали меня в угол и мне пришлось принять трудное решение.

— Вы приняли трудное решение много лет назад, когда продали душу за дары камня, — сказал Мастер Ли, констатируя факт. — Утренняя Печаль приняла совершенно противоположное решение — кстати, Лунный Мальчик, ты можешь вывести звук-душу из этого куска?

Он взял кусок камня, который добыл из Смеющегося Принца и протянул Лунному Мальчику, который покачал головой. — Нет, из одного этого куска — нет. Мне нужно оба. — Судя по тону Лунного Мальчика он, как и я, решил, что видит плохой сон.

Мастер Ли кивнул, встал на ноги, подошел к телу Смеющейся Печали и вытащил нож. Жизнь ушла из нее еще в могиле, и из нее потекла только тоненькая струйка крови, когда он вытащил ужасную деревянную щепку из ее груди. Мастер Ли залез руками в рану, что-то вытащил, смочил в вине, вытер полой халата и протянул Лунному Мальчику. Я увидел острый кусочек камня.

— Я ошибался, — глухо сказал Мастер Ли. — Я думал, что в предыдущей инкарнации Утренняя Печаль была служанкой Тоу Ван. На самом деле она никогда не покидала эту инкарнацию. Тоу Ван ударила ее булавкой. Кончик отломался, остался в сердце и сохранил ее живой, она бежала, упала, ударилась головой, а солдаты оставили ее, считая мертвой. Камень вернул ее к жизни, и служанка, потеряв память, ушла странствовать по миру. Жестокому и опасному, особенно для хорошенькой девушки, она была вся в крови и без сознания, когда Тай-тай нашла ее, и дала ей дом и новое имя.

Мастер Ли сжал плечо Лунного Мальчика, подошел ко мне, сжал мое и уселся рядом со своей фляжкой с вином.

— Не печальтесь, — тихо сказал он. — Вы помните, как она пела в бреду, чтобы облегчить боль старой дамы, которую она любила? Она носила в сердце дар Небес, не принадлежащий ей. Она могла стать самой достойной и прославленной певицей в истории, но не хотела ничего красть. Я не могу себе представить ту странную бродячую жизнь, которую она вела, не представляю, как и почему она переходила из одного существования в другое, полностью потеряв память, но я точно знаю, что семь с половиной веков она отказывалась грабить Небо, и в Аду ее будут приветствовать по высшему разряду, потому что она накопила на своем счету столько денег, что можно купить пол королевства, и, конечно, ей будет разрешено подняться на вершины гор Кунь-Лунь и сидеть у ног самого Нефритового Императора. И это просто замечательно, намного лучше того, что сделал Принц Лиу Пао.

Мастера Ли поглядел на принца холодным презрительным взгляд.

— Он уже убил пятерых человек, и только для того, чтобы опускать свою кисть в отверстие камня, красть касание Небес и рисовать замечательные картины, выдавая их за свои. — Мастер Ли прополоскал рот вином и сплюнул. — Обман и подделка, — проворчал он. — Гнилая действительность, раскрашенная и позолоченная ложью.

Принц стал совершенно белым.

— Это то, что ты думаешь, старик? — прошипел он. — То, что ты действительно думаешь? — Сейчас он стал красным. — Мои картины только мои! Я не выставляю их! Какой же в этом обман?

— Ананизм, — сказал Мастер Ли. — А в ваших обстоятельствах можно квалифицировать как изнасилование.

— Цель моих картин — изучить пути распространения универсальной энергии! — зло крикнул принц. — Мой тошнотворный предок искал правду в реках крови; я ищу в безвредной живописи, и даже Смеющийся Принц мог бы заявить, что в этом и состоит главная цель философии! Ты, с другой стороны, тратишь время на разгадку маловажных головоломок, детскую забаву!

Мастер Ли поднял фляжку, глубоко хлебнул и вытер губы бородой.

— Ну, я бы не назвал головоломку о камне маловажной, — сказал он. — И я, конечно, предпочитаю глядеть на вселенную взглядом ребенка.

Внезапно лицо принца стало нормального цвета. Он поднял кошелек, отпил, и поудобнее облокотился спиной об утес.

— Ребенка? Нет, не ребенка, но глубокого старика, — хохотнул он. — На самом деле все, что ты делаешь, безнадежно устарело. Кто в наше время в твоем возрасте будет шляться по всему Китаю и даже забираться в Ад, доверяя только самому себе, когда есть целая армия обученных исследователей? Ты, кажется, воспринимаешь всерьез антропоморфические народные идеи о богах и богинях, и твоя концепция камня вытекает из буквального восприятия народных сказок о поддельных Анналах Неба и Земли. Ли Као, ты великий человек, но, — и я говорю это с величайшим уважением — замшелый мемориал давно умерших идей, практики и ценностей.

Принц засмеялся и поднял камень. Я сообразил, что он висел на шнурке у него на шее, вместе с серебряным футляром, в котором находилась его любимая кисть. Мастер Ли откинулся на спину и прошептал мне, а я осторожно прошептал Лунному Мальчику.

— Он говорит, чтобы ты приготовился вывести наружу душу камня. Он крикнет, когда придет время.

Лунный Мальчик посмотрел на меня ничего не понимающим взглядом, потом попытался сосредоточиться. Его пальцы дрожали, но он взял два кусочка камня и спрятал в ладонях.

— Тем не менее есть некоторое удовольствие опровергать мнения замшелой древности с легким изъяном в характере, — сказал принц. — Например такое — живое существо способно услышать простой звук всеобщей чистоты. Если быть честным, половина крестьян и монахов вообще не могут слышать звук камня. Я думаю, однако, что на этом расстоянии и учитывая акустические свойства утесов за нами—

— Сейчас! — крикнул Мастер Ли.

Лунный Мальчик сложил пальцы чашечкой и поднес к ним губы. Его горло быстро завибрировало и мое сердце подпрыгнуло, когда неописуемая красота и страстное желание, надежда и печаль заметались между утесами.

Кан………шан……….чуеееееееееееееееееееее…

Мастер Ли покачнулся, но это было ничто по сравнению с реакцией камня Лиу Пао. Он вырвался из рук принца и полетел к Лунному Мальчику, шнурок натянулся вокруг шеи принца и потянул его вперед.

Я был настолько глуп, что даже не подозревал, что принц собирался сделать. Расселина была всего сорок чи в ширину, но глубиной в две сотни, а внизу острые камни. Принц Лиу Пао закачался на краю, взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и упал. Я закрыл глаза, а когда открыл увидел чудо.

Принц стоял на тонком воздухе. Он шел по пустоте, сражаясь с камнем, и наконец вновь овладел им. Потом взглянул на нас и усмехнулся.

— Ли Као, неужели ты думаешь, что я не ожидал этого? — насмешливо спросил он. — И неужели ты думаешь, что я ничему не научился от камня и формул моего предка? Я не люблю хвастаться, но подозреваю, что знаю о силе энергии вселенной больше, чем любой из живущих на земле людей.

Он указал на свои сандалии, спокойно стоящие на пустоте.

— Вот здесь, например, дорога, сделанная из чистой энергии. Она может удержать десять слонов, если, конечно, слон сможет научиться увидеть ее и приспособиться к ней. Я так и сделал и искренне надеюсь, что у вас есть такие же способности.

— У одного из нас, — ответил Мастер Ли.

— Ты имеешь в виду Десятого Быка, — сказал принц. — Да, согласен, никакой живой человек не в состоянии спуститься по одной стороне расселины и подняться по другой без веревок и крючьев, и когда Бык перенес тебя с одной вершины на другую, он шел по энергетическому мосту, как и я сейчас.

Мастер Ли прыгнул ко мне на спину, и улыбка принца стала шире.

— Вот почему в Аду ты заставил его увидеть в зеркале, как будто он родился в первый раз, так как ходить по воздуху может только тот, кто либо все знает, либо совершенно невинен, но подозревал ли ты, что его ослепил туман? Сейчас тумана нет, и невинность не может сражаться с совершенным знанием.

Его губы коснулись камня, который он держал в руках, и из кувшина вышел звук, настолько чистый и могущественный, что я слышал не ноты, но настоящие слова души камня.

— Иди……… ко………… мнееееееееееееееееееее! Иди………. ко………… мнееееееееееееееееееее!

Меня и Лунного Мальчика потащило к краю обрыва. Я не видел никакой энергетической дороги. Зато в двух сотнях чи под собой я видел камни, торчащие вверх как зубы акулы, и ужас затряс меня как тряпочную куклу. Но выбора не было, оставалось либо подчиниться либо умереть, и мои ноги шагнули в никуда.

Лунный Мальчик опасно качался на краю. Его горло вибрировало с совершенно невероятной скорость, пот заливал лицо, и тут случилось нечто сверхъестественное. Он не только бросил на принца звук камня, но смешал его с другим звуком. Ветер, свет солнца, дождь, снег, уютный маленький домик — та сама песня, которую Утренняя Печаль пела для старой Тай-тай, а сейчас она пела ее мне. Утренняя Печаль звала меня, и я не мог понять, как это я не увидел дорогу. Вот же она, в шести чи от моих сандалий, я повернул и уверенно пошел по дороге, бегущей прямо по воздуху, и раскинул руки, чтобы обнять Утреннюю Печаль. Я смутно осознавал, что где-то впереди белое, перекошенное ужасом лицо принца, послышался слабый знакомый треск из рукава Мастера Ли, сверкнул нож.

Звук песни Утренней Печали изменился. Сейчас она оказалась сзади, позвала меня обратно, я повернулся, как лунатик, и пошел обратно, а под моими ногами переливался гладкий как ковер энергетический мост. Мастер Ли довольно хихикал, сидя у меня на спине, и громко засмеялся, когда мои сандалии оказались на зеленой траве. Лунный Мальчик лежал у края обрыва, тяжело дыша и растирая горло, и Мастер Ли спрыгнул на землю.

Песня исчезла. Я вернулся в настоящий мир, повернулся и посмотрел на Принца Лиу Пао, который все еще стоял на воздухе посреди расселины. Камень исчез из его рук, а вместе с ним теплота и очарование, остался робкий эгоистичный человек, выглядевший как перепуганная маленькая обезьяна.

— Ну, Принц, не надо бояться. Неужели вы думали, что я перережу ваше глупое горло? — Мастер Ли снял камень со шнурка, который он срезал с шеи принца. — Почему люди считают меня жестоким убийцей? — жалобно спросил он. — Я совершенно не жесток.

На траве все еще лежал и тлел факел, который Лунный Мальчик принес из могилы. Мастер Ли указал на него. — Бык, ты можешь закинуть его в окно студии?

Последние несколько минут мне пришлось сдерживать множество эмоций, и я обрадовался, что некоторые из них я могу выплеснуть наружу. Факел перелетел через расселину, перевернулся в воздухе и нырнул прямо в окно. Я решил, что он погас, но ошибся. Масло и терпентин легко загораются, и за окном полыхнуло пламя.

— Не беспокойтесь, Принц, — успокаивающе сказал Мастер Ли. — Достичь совершенства — означает совершить творческое самоубийство, и любой настоящий художник знает, что шедевр — это случайность, которая должна сгореть в огне. Кроме того, вы писали ваши великолепные картины не для продажи, а для обучения, и считайте, что вы получили хороший урок.

Он вытащил фляжку и помог себе хорошим глотком. — Не могу сказать, что одобряю вашу цель. Одним из предыдущих владельцев камня был Чжуан-цзы. У него был ученик, который семь лет изучал универсальную энергию, и вот как-то раз он продемонстрировал свою мудрость, пройдя над рекой на другой берег и вернувшись обратно. В ответ Чжуан-цзы горько заплакал. "Мой бедный, бедный мальчик. Ты потратил семь лет, чтобы научиться делать это, и все это время старый Менг работал перевозчиком в четырех ли отсюда, а его цена — две медных монеты."

Мастер Ли убрал фляжку.

— Я уже не говорю о том, что левитация может повредить здоровью, если, случайно, вы лишитесь поддержки камня, — добавил он.

Студия пылала. Принц Лиу Пао заплакал, потом повернулся и побежал обратно к своим картинам, широко раскинув руки. Внезапно он испуганно закричал и остановился. Я увидел, что его ноги медленно расходятся, как если бы дорога разделилась пополам и он не знал, куда идти. Его белое напряженное лицо повернулось ко мне.

— Бык! Куда? Какой из них настоящий?

— Принц! Я не вижу ничего, — крикнул я в ответ. — Ничего, кроме пустого воздуха.

Его ноги разошлись еще шире, он мог упасть в любое мгновение. Принц крикнул и прыгнул влево. Ноги попали на твердую энергетическую дорогу, и он побежал. Он успел сделать два шага, но не третий, и иногда во сне я вижу, как развевающая пыльная шевелюра, похожая на перо, крутится и крутится, а Принц Лиу Пао летит вниз в расселину, и слышу, как насмешливое эхо отражается от стен утеса, потом звук глухого удара тела о камни далеко внизу.

Мастер Ли подошел к краю и взглянул вниз. — Жаль, — сказал он. — У него действительно был талант. Он вполне мог бы рисовать приглашения на обед.