"Жена Майкла" - читать интересную книгу автора (Миллхайзер Марлиз)

2

Машину он вел на бешеной скорости, со скрежетом тормозя на красный, а затем рывком беря с места; губы стиснуты, молчит.

Вскоре они выехали из города и понеслись через просторную пустыню. Блестящая синяя ракета мчала ее к какому-то ужасу, даже вообразить который она страшилась. В пустыне и ночью мерцал зловеще-таинственный блеск; у каждого кактуса и дерева застывшая тень, темнели на светлом небе горы. Остужая, липла к телу одежда; она вцепилась в подлокотник, вжимая ноги в толстый ковер, точно тщась притормозить сумасшедший гон.

— Куда мы едем? — И тут же ей представилось, как он разбивает машину о бровку, взбешенный одним звуком ее голоса.

— В Таксон, — он покосился на нее, будто не желая пропустить ее реакции. Машина даже не вильнула.

Таксон — это там, где живут Деверо, знакомые Харли. Ей вдруг безумно захотелось очутиться в безопасности пикапа Харли, увидеть добродушную усмешку. Не успели ее оставить одну, как она тут же влипла в беду. Может, в ту самую, от которой убегала? Сомнений, что этот человек ей враг — нет; при первой же малейшей возможности удрать — она удерет. Надо было сбежать, еще когда он отправился в кафе платить по счету, а она зачем-то стала дожидаться в машине, застыв в шоке.

— Капитан Деверо, вы… вы мне расскажете, что все это значит?

— Кончай ты с капитаном. Слушай, Лорел, не знаю, с какой стати ты затеяла этот маскарад, но кончай. Не выгорит у тебя.

— Как же мне тебя называть?

— Попробуй — «Майкл», — издевательски посоветовал он. — Если волнуешься, что приведет к интимности, не трепыхайся. Ты мне жена, конечно, но я прибить тебя готов за то, что ты объявилась!

.— Жена?

— Для тебя церковь, возможно, ничего и не значит, но я рожден в ней, помнишь? А значит, связан с тобой намертво. — Машина совершила невозможное — прибавила скорость.

Чуть-чуть отпустив подлокотники, она откинулась на сиденье, в ушах у нее стоял звон. Это невозможно! Меня принимают за другую! Никакая я не Лорел! К облегчению примешивалось разочарование: Лорел — какое-никакое, а все-таки имя!

Циферблаты на приборной доске светились зеленым, добавляя экзотичности его профилю. Худощавое лицо, черные волосы начинаются довольно далеко у висков и нависают над высоким лбом. У тонкого, но выразительного рта темнела тень бороды. Ни одна женщина не способна забыть такого мужчину. Так уж напрочь — нет! Но ведь она даже себя самою не узнала в зеркале. Нормальный, с памятью — он. Я — ненормальная. Разве перепутает мужчина собственную жену?… Он же часто меня видел. Ее планы побега несколько потускнели.

Машины попадались редко, сверкали в ночной пустыне огни разбросанных городов. Этот человек не поверит, если она признается, что не знает его.

Наконец они въехали на окраину города, раскинувшегося в просторной долине, машина свернула на подъездную дорогу, петляющую между низкими горами, и затормозила перед высокой каменной стеной, отсвечивавшей нежно-белым, совсем рядом с дорогой. Когда Майкл вышел из машины, чтобы открыть гигантские ворота, она не сделала попытки удрать, как планировала, а покорно дала завезти себя во двор.

Перед ней выросло большое здание таких же мягких оттенков, как стена; прямоугольное, на крыше широкая стена для колокола, с тремя сквозными арками, залитая лунным светом. Колокол висел в центральной. Огромные резные деревянные двери дома начинались прямо от земли, без крыльца, а двустенные окна забраны замысловато узорчатыми железными решетками.

Тоненькие волоски кололи ей шею. Не на дом похоже, а на богатую лечебницу. Конечно, если сбежала она из лечебницы, он и привез ее обратно. Так вот отчего она ничего не помнит. Как же она не подумала, что, может быть, она сумасшедшая?

В центре двора низкий круглый фонтан, они поехали вокруг, подъезжая к дверям сбоку. Когда машина остановилась, Майкл не сделал ни малейшей попытки выйти; сидел, уставясь на ветровое стекло, будто и ему тоже хотелось оттянуть надвигавшееся.

— Что тут такое?

— Это, миленькая женушка, семейное гнездо. Когда-то я мечтал привезти тебя сюда, похвастать тобой. А теперь — погляди-ка на нас.

— Так тут —… не лечебница?

— Психушка? Скажем так — частная. Пойдем, познакомишься с психами клана Деверо. Они будут рады-радешеньки увидеться с тобой. — Взяв за руку, он вытащил ее из машины.

В дом они вошли через дверь поменьше, словно бы вырезанную в огромной входной двери. Гигантский, как амбар, холл освещали бра из кованого железа и лунный свет в дальнем конце. У одной стены лестница на балкон, опоясывавший весь холл.

Напротив лестницы из открытых дверей падал свет и слышался женский голос, низкий, хриплый. «Когда у нас гости, Пол, я хочу, чтобы ты присутствовал. Неловко было извиняться перед Джонстанами. Пожалуйста, чтобы больше такого не повторялось».

Откликнулся мужчина. Он с женской суетливостью оправдывался: «Дорогая, но ты же знаешь, у меня была лекция. Ты упорно устраиваешь званые вечеринки, совершенно не учитывая моего расписания. И если б ты не украла мою секретаршу, времени у меня было бы больше. А теперь — уйди наконец и позволь мне работать дальше!»

Они вошли без стука, Майкл чуть не волоком тащил ее за собой.

— Работа твоя! Это… Майкл, что такое? — женщина с хриплым голосом стояла у камина, маленькая, рыжеватая, в зеленом платье — оттенок зеленого напоминал колючки светло-лимонного куста в пустыне. — Мы… не ждали тебя. — Ее глаза округлились под безупречными арками бровей, когда она перевела взгляд с Майкла на Лорел, и Лорел сразу почувствовала себя жалкой, неуклюжей замухрышкой.

Когда Майкл ввел ее в кабинет, из-за стола поднялся худенький человек, поправляя толстенные очки и вглядываясь в вошедших.

— Моя золовка Дженет, мой брат — Пол. Ты с ними, по-моему, незнакома, — представил Майкл. И язвительно — А это — наша Лорел!

Повисла долгая пауза, все пялились, на нее, будто желая, чтобы она исчезла под ковром.

— Лорел?! Нет… не может быть… — Дженет тяжело упала на ближайшее кресло. — Я считала, она умерла… или что-то…

— По-твоему, Майкл, разумно привозить ее сюда? — У Пола Деверо были те же светлые, только спрятанные за толстенными линзами, глаза, как у брата, но без их магнетической силы.

— А куда мне ее девать?

— Но где же она пропадала? Ты предлагаешь, чтобы она жила тут?

— Где пропадала, без понятия. И пока что и знать не желаю. Пусть поживет тут, пока не решу, как с ней поступить.

— Конечно, пожалуйста. Просто не хочу… А-а, ничего!

— Ничего — что, Пол? — Майкл сильнее стиснул запястье Лорел.

— Не хочу твоих вспышек гнева. Ты явно злишься. С полным, правда, на то основанием… Но поосторожнее со своими настроениями, Майкл.

— Тогда не читай мне проповедей! Отведу ее наверх. Еще не со всеми познакомилась. — Майкл потащил ее из кабинета так стремительно, как притащил сюда.

Она не проронила ни слова, точно капризный ребенок, про которого говорят, но к которому не обращаются. Что все это значит? Но на тревоги времени не оставалось, она, спотыкаясь, последовала за ним по широкой лестнице, по коридору…

Распахнув дверь, Майкл втолкнул ее перед собой, отпустив руку, и включил свет. Спальня — такая большущая, что тут поместилось бы кафе Реймонда целиком, да еще осталось бы место для пикапа Харли. На полированном паркете темно-красный ковер. Гигантская кровать с двойным изголовьем помещалась между узкими окнами, по красному покрывалу скакали взад и вперед белые кони с крепышами-конкистадорами. Вот бы растянуться на такой кровати и поплакать всласть. Только не рядом с Майклом Деверо!

Тот кинул кепи на комод, расстегнул китель и повернулся к ней: светлые пронзительные глаза на темном лице казались огромными, гипнотическими.

— Думаю, тебе пора расплатиться сполна! — Она отшатнулась, когда он встал между ней и дверью. — Он тут, Лорел. В соседней комнате.

— Кто? Не пойму, про что ты?

— Так… намерена вести игру до последнего? Ну что ж, поглядим, как тебе удастся. Двигайся! — Спальня была Г-образная, он подталкивал ее за угол, мимо кровати, где фантастическая эта комната продолжалась и упиралась в дверь. Она старалась шагать побыстрее, чтобы избежать тычков.

Вторая спальня, смежная, была поменьше, а мебели в ней было побольше, над кроватью — картина с изображением Мадонны. Когда Майкл закрывал дверь, из-за угла показалась женщина.

— Клэр, я привел… — но тут из-за угла выглянула фигурка, хохочущая, повизгивающая.

— Папа! — маленький мальчик в подгузничке, с медвежонком в руках бросился в объятия Майкла. Тот обнял и ребенка, и медвежонка разом.

Пол из-под ног Лорел куда-то поплыл.

— Клэр, это Лорел!

Лорел уже привыкала к шоку, который вызывало у людей ее имя.

Но реакция Клэр была совсем уж непонятной. Алый румянец залил ей шею, перекинулся на лицо, едва видимое Лорел через зыбкую дымку, невесть откуда заклубившуюся в этой качающейся комнате.

— Что? Тебе даже не любопытно взглянуть на него? Никогда не представляла, каким он стал? Взгляни же! — И Майкл подтолкнул ребячье личико поближе к ней.

— Пап, дама…

— Это твоя мать, Джимми. — Ребенок никак не отозвался, он дергал медали на груди Майкла.

Лорел схватилась за стул и поскорее — пока тот не успел, крутясь, улететь, — села.

— Тут какое-то недоразумение… Все — ошибка… У меня не может быть…

— О, нет! Ребенок тот самый. Посмотри, посмотри. — Светловолосый мальчуган, от него пахло присыпкой.

— Ты, что, хочешь меня убедить, будто у меня есть ребенок?….

— Что ты за женщина? — Майкл замаячил над ней в плывущем тумане. — Неужели тебе ни капельки не совестно?

— Пап, машинку купил?

— Нет, сынок. Я хочу, чтобы ты познакомился с этой дамой. Это твоя мать, Джимми. Господи, он, что, даже не знает — что такое мать? Никто в доме не объяснил ему?

— Мы подумали, Майкл, пока что лучше не надо, — издалека, из грохочущего тумана сообщила Клэр.

— Тетя болеет, папа!

Об пол грохнуться она не успела, ее подхватили и отнесли в соседнюю спальню: Майкл уложил ее в постель. Туман за сомкнутыми веками расцветился огнями, снова разболелась голова. Надо выбираться отсюда… Ошибка… вслух она это произнесла, или нет, она не знала.

Пока она боролась с тошнотой и пыталась разлепить веки, где-то над ней, вверху, неясно говорили, что она без сознания.

— Зачем ты привез ее сюда?

— Растерялся, Клэр, не знал, как поступить. Наверное, хотелось посмотреть на ее лицо, когда она увидит Джимми.

— А где ее разыскал?

— Сама мне позвонила из Феникса, из какого-то задрипанного мотеля. При ней даже чемодана не было.

— Майкл, не нужен ей ни ты, ни Джимми! У тебя есть право вышвырнуть ее. Вообще зря ее привез! — Тон у Клэр резкий, властный.

— Она — моя жена.

— Опять бед натворит! Отвези обратно в Феникс и брось, как она бросила Джимми!

— Она больна… Одному Богу известно, что с ней было все эти годы. Клэр, пора укладывать Джимми, ему давно надо спать.

Дверь закрылась, в комнате стало тихо. Лорел на всякий случай глаз не открывала — вдруг вернутся. Дикая ошибка… Или жестокий розыгрыш? Но эти люди искренни в своей ненависти. И шок был неподдельный. Некая Лорел бросила мужа и ребенка, и она очень похожа на эту Лорел, Ее почти убедили, что она и есть Лорел, она даже начала думать о себе — я, Лорел.

Но ребенок… У меня не было ребенка! Уж настолько-то я помню!

Когда она открыла глаза, свет уже выключили, горела только лампа в ванной за полуприкрытой дверью. Она заснула, кто-то накрыл ее одеялом и положил на кровать кружевную ночную рубашку. Она повернула голову, боясь, что не одна, но нет — Майкла рядом не было.

Сев, она обнаружила, что головная боль исчезла, а с ней и сонливая вялость. Хватит с нее! Ни бить себя, ни таскать по дому она больше не позволит! Раскрывают ей прошлые грешки посторонней женщины. Сейчас же в полицию! Там выяснят, кто она, защитят от Майкла. До Таксона она и пешком дойдет, только бы за ворота выбраться! Может, удастся через стену перелезть? Сразу надо было обратиться в полицию. На душе полегчало. Наконец-то она предпримет решительные действия.

Украдкой подобравшись к двери, она удивилась — дверь открыта. С балкона лился лунный свет… Ну и дверей в этом доме! Но выйдет она тем же путем, что и вошла, а то еще заблудится. Может, еще разок взглянуть на ребенка? Так, для верности? Мальчик, конечно, не ее, но ведь она толком даже и не посмотрела на него.

Она прислушалась у двери смежной комнаты — как будто, тихо.

Миниатюрный поезд и тряпичный жираф валялись на кровати, на комоде — маленький телевизор, а рядом тускло горит лампа. За углом она обнаружила детскую кроватку и спящего ребенка в ней. Комната не похожа на детскую: словно ребенка попросту добавили сюда, точно он тут — временный гость.

Спал мальчик на животике, засунув в рот большой палец, тонкие светлые волосики на лбу взмокли от пота. Когда она наклонилась прикрыть его, то потревожила его сон: он, бормотнув что-то неразборчивое, повернул голову на другой бок, автоматически вытащив палец и затолкав скрюченного медвежонка еще дальше в угол.

Симпатичный малыш, крепкий, здоровенький. По ее прикидам ему годика два-три. Как могла Лорел бросить его, лишить матери? И если Лорел похожа на нее, как мог у них с Майклом родиться такой светловолосый ребенок? Она потянулась и погладила щечку — теплый шелк. Глаза Мадонны, казалось, сверлили ей спину, когда она уходила из спальни.

Мальчик на меня совсем не похож, это точно. Но забавно, как она забывает собственное лицо. Она опять взглянула на себя в зеркало ванной. Каждый раз смотрится в зеркало, точно в первый раз. И лицо никогда не отражает ее чувств. Волосы у нее темно-каштановые, под цвет глаз. Кожа, скорее, бледная, чем светлая. Царапина на щеке, там, где задели часы Майкла, слегка вспухла.

Повинуясь порыву, она спустила брюки и трусики и внимательно оглядела ноги и бедра. По обе стороны внизу живота слабо бледнели ниточки. Словно бы желая стереть их, она провела по ним пальцем.

Когда-то я была очень толстой — она взглянула в широко распахнутые глаза: рот приоткрылся — наконец-то дал трещину мраморный облик —…или беременной.