"Четыре социологических традиции" - читать интересную книгу автора (Коллинз Рэндалл)

Социология открывает сексуальный и брачный рынки

Вероятно, главным элементом теории обмена, которая привела к росту популярности рационального и экономического подходов к социальным феноменам, была тенденция к поиску множества социальных рынков. Экономисты занялись социологическими темами довольно поздно. Социологи же находили в обществе системы, близкие рынку, довольно давно. Но как мы увидим, на этих социальных рынках социологи обращали внимание на несколько другие явления.

Одно из самых ранних открытий было сделано социологом Уиллардом Уаллером в 1930-х годах. Проводя свое исследование в старших классах школы, он обратил внимание на процесс, названный им «синдромом ранкирования и свиданий». Он обнаружил, что подростки посвящали большую часть своего времени разговорам о том, кто с кем встречается, и о сложном процессе приглашений на вечеринки, танцы и свидания. У популярных девочек было много приглашений, популярные мальчики тоже могли рассчитывать на то, что любая девушка примет их приглашение. Менее популярные дети волновались, смогут ли они получить желанного партнера и удастся ли им обзавестись партнером вообще. Уаллер сравнивал эту ситуацию с рынком, в котором дети были стратифицированы по тем ресурсам (физическая привлекательность, личные данные, доступность средств на одежду и билеты, социальное происхождение), которые они могут использовать для привлечения партнеров. Но каждый вне зависимости от популярности и уровня должен был сделать стратегический выбор: у некоторых было много вариантов, и им нужно было исключить некоторые из них, у прочих не было большого выбора, и они просто пытались найти какого-то приемлемого партнера. Этот рынок свиданий, отмечает Уаллер, был предварительной версией брачного рынка, который в конце концов выливался в долгосрочные или постоянные обмены. Сам процесс, в результате которого мальчики и девочки узнавали, как они котировались в сравнении с другими партнерами, был своего рода системой сделок. Поэтому это был один из самых эмоционально напряженных периодов в их жизни.

Позже социологи адаптировали идею брачного рынка и использовали ее для объяснения того, почему у людей есть тенденция жениться или выходить замуж за человека своего социального класса (а также сходного уровня образования, этнической группы и т.д.). Это происходит и в современных индивидуалистических обществах, в которых родители больше не принимают участия в выборе партнеров для своих детей и организации их брака. Тем не менее распределение социальных ресурсов, включая классовое происхождение и этнический или расовый престиж, выливается в классовую эндогамию. Здесь мы видим «невидимую руку» рынка, которая пытается воспроизвести стратифицированное общество.

Другая версия теории обмена была предвосхищена социологами семьи и брака. Еще до того, как Блау сформулировал свой принцип власти, который является результатом обмена неравными ресурсами, специалисты по социологии находили подтверждения тому, что баланс власти между мужьями и женами зависел от соотношения их денежных средств. У домохозяек и женщин без собственного дохода было меньше власти относительно мужа. Доля власти женщины зависела от того, как ее доход соотносился с доходом ее мужа. В дополнение у женщин было меньше влияния при наличии большего количества детей, поскольку это понижало ее шансы на независимые ресурсы вне дома. Хотя эта теория домашней власти развилась до женского движения 1970-х годов, она применима и к последующим периодам. Так как степень власти женщины зависит от состояния ее карьеры в сравнении с карьерой ее мужа, феминистское движение должно было мобилизовывать женщин на поиски своей карьеры.

Некоторые социологи, связанные с феминистским движением, критиковали теорию обмена как враждебную женщинам. Они говорили, что обмен является дегуманизирующей формой обсуждения человеческих отношений, что женщина не должна рассматриваться как экономическая собственность и что вся ментальность холодного рационального расчета является выражением мужского подхода и не применима к женскому пониманию этих явлений. Теоретик обмена ответил бы на это, что теория обмена дает только точку отсчета для анализа того, что происходит в отношениях мужчин и женщин. Она не отдает предпочтения ни одной из сторон, но только показывает, что произойдет, если ресурсы распределены определенным образом. Теория обмена не предполагает, что в браке всегда будет господствовать мужчина или что процесс поисков партнера для любви и секса неизбежно инициируется мужчинами. Эта теория только говорит, что власть является результатом неравных ресурсов обмена и что каждая сторона определяет свой собственный путь переговоров в зависимости от своих ресурсов. Теория обмена ясно предсказывает, что тот, у кого больше экономических ресурсов, сможет доминировать на брачном рынке и у него будет больше влияния в доме. Когда эти ресурсы были у мужчин, они доминировали. Соответственно те женщины, которые приобрели большие экономические ресурсы, сегодня приобретают более высокий уровень влияния, выходя замуж.

Изменения в женских моделях карьеры также оказывали влияние на то, как ведутся сексуальные переговоры. Уаллеровское представление «комплекса ранкирования и свиданий» 1930–1940х годов может показаться устаревшим к периоду 1980–1990-х годов. Тогда мальчики приглашали девочек в кино (и платили за билеты), и такое положение вещей было связано с тем, что у мужчин были лучшие возможности зарабатывания денег. Сегодня переговоры носят более эгалитарный и романтический характер, так как молодые люди обоих полов ожидают одних и тех же типов карьеры, и потому равная инициатива исходит с обеих сторон. Смена моделей торговли ресурсами вызывала изменения в отношениях к сексу. В начале XX века сексуальное поведение рассматривалось как чисто мужская сфера. Мужчины разговаривали друг с другом о сексе, хвастали своими сексуальными победами и захаживали к проституткам (или к любовницам в случае богатых людей). Респектабельные женщины избегали открытых разговоров о сексе и придерживались принципа (по крайней мере, на публике), что секс должен подождать до брака. Различия между мужчинами и женщинами в сексуальном поведении фактически не были так велики, как предписывала принятая идеология. Исследования сексуальной активности показывают, что определенная пропорция женщин занималась сексом до брака, хотя и реже чем мужчины и с гораздо меньшим количеством партнеров. С точки зрения теории обмена, женщины охраняли сексуальность как ресурс, который они использовали для брачных переговоров. Так как мужчины контролировали большинство других ресурсов, особенно более высокие должности и большую часть богатства, женщины превратили сексуальную умеренность в компенсирующий ресурс контроля над мужчинами.

В этой перспективе освобождение сексуальные нравов начиная с 1960-х годов было связано с тем, что в руках женщин оказалось больше ресурсов в экономической области и в сфере занятости. Обсуждение секса на публике перестало быть табу. Секс до брака стал гораздо более распространенным и даже открыто принятым явлением. Модели сексуального поведение мужчин и женщин стали сходными, но не идентичными, но теория обмена делает ясное предсказание по этому поводу: когда позиция мужчин и женщин в сфере богатства и занятости становится равной, можно ожидать, что их сексуальное поведение тоже будет сходным. Тот факт, что мужчины и женщины статистически еще не достигли экономического равенства, соответствует отличиям в их сексуальном поведении. Если разбить данные на подгруппы, то мы увидим, что женщины, работа которых обеспечивает их сопоставимыми с мужчинами ресурсами, также руководствуются моделями поведения, сходными с мужскими. Если женщины остаются в положении ограниченной экономической власти, — особенно это относится к женщинам в традиционной роли домохозяек, — то у них остается тенденция к более традиционному сексуальному поведению.

Некоторые критики отвергли теорию обмена как представляющую мужскую точку зрения. Тем не менее эта теория довольно успешно объясняет различия между мужской и женской точками зрения, которые характерны для специфических периодов истории. Примечательно, что теория обмена не постулирует наличия у групп людей культуры, которая исторически независима от социальных обстоятельств. Напротив, она показывает, как эти культуры возникают из различных ситуаций обмена, которые существуют в различные периоды времени. Теория предсказывает, что с изменением структур обмена, соответственно, будет меняться и культура. Теория обмена не принимает ни биологических, ни культурных абсолютов. Возьмем недавний период истории, когда мужчины владели большинством экономических ресурсов на брачном рынке. Будет ли мужчина при такой ситуации особенно расчетлив в своем выборе? Арли Хохшилд утверждает, что скорее наоборот: мужчина, располагающий экономическими ресурсами, не должен искать жену с деньгами. Этот мужчина должен следовать своим эмоциям и влюбляться на основе личных качеств и физической привлекательности. Хохшилд подчеркивает, что существуют свидетельства большей эмоциональности мужчины в сфере любовных отношений. Мужчины влюбляются обычно раньше женщин и не перестают любить даже после того, как женщины-партнеры их разлюбили. С другой стороны, для женщин брак остается гораздо более серьезным предприятием, чем для мужчин, так как все их экономическое будущее и специфическая классовая позиция зависят от него.

Хохшилд называет женщин «экспертами в сфере любви»: они говорят о своих любовных отношениях и потенциальных партнерах гораздо больше, чем мужчины. Но их разговоры о любви не плещутся пассивно на волнах сантиментов. Они подчинены рациональным усилиям удерживать эмоции под контролем для принятия решения о том, какой из мужчин, с их точки зрения, будет хорошим партнером. Хохшилд утверждает поэтому, что репутация женщин как существ более эмоциональных весьма неточно характеризует реальную ситуацию. Женщины больше говорят о своих эмоциях, нежели мужчины, и больше выражают эмоции, но это происходит только потому, что у женщин были социальные стимулы для формирования своих эмоций и для рационального управления ими. Мужчины, напротив, движимы своими эмоциями, особенно в сфере любви, гордости и гнева. Пока мужчины сохраняют социальную доминантность, у них остается меньше стимулов для рефлективного контроля над своими эмоциями. Само по себе наличие эмоций ни рационально, ни иррационально. К сфере рационального относится тот способ, которым люди живут с теми эмоциями, которые у них есть. Женская и мужская культуры эмоций формируются конкретными наборами ресурсов, особенно в сфере сексуальных сделок и брачного рынка определенного периода в истории. Теория обмена предсказывает, что если соотношение рыночных ресурсов изменится в будущем, то изменятся и наши представления о мужской и женской культурах.