Эрих фон Дэникен Судный день

Камень святого Берлитца

В монастыре Святого Берлитца юноши и девушки становились послушниками уже в возрасте пятнадцати лет. Вот и в этом году восьми парням и десяти девушкам позволено было прикоснуться к божественному. С глубокой тревогой в голосе говорил аббат о «годе, в который мало народилось человек». Большинство ребят и девушек выросли в аббатстве, а их родители работали поблизости. Ведь в монастыре Святого Берлитца обитали не только духовные братья и сестры, но и собиратели ягод, охотники, ремесленники, а также повитухи и целители. Всех их объединял удивительный долг — зачать и успешно воспитать как можно больше детей. Со времен Великого уничтожения на Земле осталось совсем немного людей, и аббат предполагал даже, что их предки могли оказаться единственными выжившими. Даже высокоученый аббат и его Совет познания не ведали, что же случилось тогда. Некоторые полагали, что у предков были могущественные орудия, которые они применили друг против друга. Но это мнение не находило у Совета большой поддержки. Просто невозможно было представить себе настолько ужасное оружие. Ученые придерживались мнения о том, что люди прошлого были счастливы и жили в мире изобилия. За что им было воевать? Это было бы нелогичным и бессмысленным. С большим энтузиазмом Совет познания обсуждал некую загадочную инфекцию, которая уничтожила человечество. Но и эту теорию отвергли. Она противоречила преданиям первого поколения отцов, которые пережили Великое уничтожение. Три праотца и четыре праматери поведали своим детям после Великого уничтожения о том, что катастрофа обрушилась на человечество в мирный вечер. Эти предания были священными. Они были занесены в Книгу Патриархов, подписанную сыновьями праотцов. Каждый ребенок в аббатстве Святого Берлитца знал Песнь о Закате, которую аббат из года в год пел в траурную ночь памяти. Она была единственным письменным источником, дошедшим из тех дней:

«Я, Эрик Скайя, родившийся 12 июля 1984 года в городе Базель на Рейне, вместе со своей женой, а также друзьями Ульрихом Допаткой и Иоганном Фибагом, их супругами и дочерью Сильвией находились в туристическом походе в Альпах в районе Берна.

Поскольку было уже около шести вечера, мы решили сократить свой подъем на гору под названием Дева и воспользовались подъемником в тоннеле, шедшем через гору.

Внезапно земля содрогнулась, и куски гранитного пола с шумом рухнули на колею. Мы очень испугались, и Иоганн-геолог потащил всех нас в каменную нишу. Вскоре мы решили, что опасность миновала, но жуткий грохот стал нарастать. Казалось, будто пол у нас под ногами плывет, мы очутились под ужасающими раскатами грозы, равной которой нам никогда не приходилось видеть. На расстоянии тридцати метров от нас стена тоннеля разломалась пополам. И тогда вновь воцарилась тишина.

Иоганн считал, что это либо извержение вулкана, хотя для данной местности это было маловероятным, либо землетрясение. Для того чтобы добраться до верхнего выхода из тоннеля, нам пришлось карабкаться по скалам.

За несколько метров до выхода мы услышали шум. У меня не хватает слов, чтобы описать неистовство природы. Вначале ветер швырял во вход тоннеля снег и куски льда, за ними последовали деревья, камни и целые крыши гостиниц, которые находились внизу в долине. Стоял такой треск и грохот, которого человеку еще не доводилось слышать. Ветер выл и бушевал, визжал и рычал, все летало по воздуху, поднималось на сотни метров вверх для того, чтобы устремиться вниз. Земля тряслась и скрежетала. Стены из гранитного камня складывались, будто карточные домики. Только благодаря тому, что мы находились в защищенном тоннеле, мы пережили этот ужасающий ураган. Слава за это Господу Всемогущему!

Неистовство ветра продолжалось тридцать семь часов. Мы были обессилены и в апатии лежали, прижавшись друг к другу, в нашей нише. Мы тогда желали, чтобы гора свалилась на нас. Никому не понять, что мы тогда пережили.

Потом пришла большая вода. Среди свиста и стонов ветра услышали мы раскаты грозы. Словно целый океан вылился на нас. Гигантские столбы воды клокотали, шипели и ударялись о каменные стены. Словно в шторм, развевались гребни все новых гигантских волн, сталкивались друг с другом, обрушивались на долину, закручивались в устрашающие водовороты и обрушивали все живое в водяную бездну. Казалось, будто все водоемы Земли слились воедино. Мы не хотели больше жить и кричали от страха на пределе своих легких.

Восемь часов бушевала вода, потом ветер стал затихать и наконец воцарилось спокойствие. Полуживые от перенесенных мучений, онемевшие от боли, мы заглядывали друг другу в глаза. Затем Иоганн подполз на четвереньках к небольшому отверстию, которое еще оставалось вверху тоннеля, и зарыдал от страха. Когда я добрался до него, мне стоило большого труда не присоединиться к нему. От того, что я увидел, у меня отнялась речь. Душа моя словно разлетелась на кусочки. Нашего мира больше не существовало.

Вершины гор словно сравнял гигантский напильник. Нигде больше не было ни снега, ни льда. Все растения исчезли. Во всех направлениях маячили лишь стены из камня, освещенные тусклым коричневатым светом. Солнца видно не было, а в долине, где раньше находился курортный городок, теперь стояло озеро.

Это случилось в 2016 году по христианскому летосчислению. Нам неизвестно, единственные ли мы из людей, переживших Великое уничтожение. Также нам неизвестно, что случилось. Господь Всемогущий, помоги нам!»

Восемь юношей и десять девушек слушали Песнь о Закате, исполнившись страха. Аббат Ульрих III зачитывал ее своим звучным, сильным голосом. Сделав небольшую паузу, для того чтобы собраться с мыслями, он обратился к новичкам: «Теперь мы отправимся в зал воспоминаний. Со всем вниманием отнеситесь к реликвиям предков. Вас выбрали для того, чтобы вы вместе с другими братьями и сестрами почитали и понимали их».

В волнении вступили юные послушники в длинное и темное деревянное строение, которое до этого видели только снаружи. Сестры-послушницы задули восковые свечи, и реликвии предков стали тускло мерцать при свете одних лишь факелов. Там лежала обувь святых Эрика Скайи, Ульриха Допатки и Иоганна Фибага. Обувь их жен отсутствовала. Обувь эта была сделана из странного материала, который на ощупь напоминал кожу, но в то же время это была не кожа. Не раз пытался Совет познания решить эту загадку. Один из братьев настаивал на том, что, возможно, обувь была сделана из шкуры животного, которое существовало в древние времена, а во время Великого уничтожения погибло.

Семнадцатилетний Кристиан, самый старший из послушников, медленно поднял руку. «Уважаемый брат, — спросил он нерешительно, — а что означают надписи на ботинках святого Иоганна?»

И услышал в ответ: «Все, что нам удалось расшифровать, — это начальные буквы REE и буква К в конце. Что это означает, выяснить пока не удалось».

Кристиан вновь поднял руку: «Уважаемый брат, разве в те древние времена водились животные, на шкуре которых вырастали надписи?»

«Ты смышленый парень, — ответил брат с легким раздражением. — Все возможно по воле Господа Всемогущего».

В нише полутемной комнаты лежали сохранившиеся мешки праотцов. Монах терпеливо пояснил, что в Книге Патриархов эти мешки назывались «рюкзаками». Известно, что корень «зак» означал «мешок», а словом «рюк», как правило, обозначалось короткое быстрое движение. Но роль этой приставки в связке с корнем «зак» неясна.

Послушники продолжали стоять перед невероятной загадкой — древние мешки состояли из разноцветных кусков сукна, которое не могло быть сукном. Как и ботинки святого Иоганна, на ощупь мешки были мягкими и податливыми; им было уже двести тридцать шесть лет, а они не пришли в негодность. В своей радости послушники славили всемогущего Бога за то, что живут в мире, полном таких загадочных вещей.

К ним относился и блестящий канат, найденный в мешке святого Ульриха Допатки. Никто не знал, что это за эластичный и нервущийся материал, из которого был сделан канат. Хотя в Книге Патриархов он назывался «синтетика» — оборот речи древних времен, никто из ученого Совета познания не знал, что это может значить.

Всех послушников охватили возвышенные чувства, когда монах продемонстрировал им кусочек какой-то «упаковочной бумаги». Он имел тот же матовый блеск и коричневатый цвет, как и материал, на котором святой Эрик Скайя начертал Песнь о Закате. Какие же невероятные страдания довелось испытать святым праотцам! И какими только удивительными знаниями и материалами не располагали они в древние времена!

Первое созерцание реликвий длилось час. Послушники рассматривали непонятные инструменты, загадочные штыри и предметы, которые в Книге Патриархов назывались «часами», а под ними — полупрозрачные «часы» с единственной стрелкой, которая показывала направление заката солнца. Монах продемонстрировал это послушникам: «В какую сторону вы ни повернете эти „часы“ в руке, стрелка сразу же вернется на направление заката солнца».

Праздник посвящения подошел к своей кульминационной точке. Послушников лихорадило от возбуждения, ведь они вот-вот должны были своими глазами узреть камень святого Берлитца. В сопровождении нарастающего пения братьев и сестер вошли они в святая святых. На всех поверхностях и стойках горели масляные лампы, воздух был пропитан тяжелым запахом пихтового масла. Впереди в полу комнаты красовалась круглая дыра. Алтарный стол освещали лучи солнца. И там, на небольшой подставке, покоился камень святого Берлитца — самое большое сокровище этого аббатства.

Аббат Ульрих III воздал благодарственную молитву. Присутствующие слушали его, с благоговением склонив головы. С возгласом «Святой Берлитц, мы благодарим тебя за этот небесный дар!» торжественная часть посвящения окончилась. Новоявленные послушники собрались вокруг аббата. Он осторожно взял камень святого Берлитца с подставки и со счастливой улыбкой протянул его в сторону молодых людей.

Камень был размером с ладонь, черного цвета со множеством маленьких кнопочек на поверхности, на которых, если присмотреться, можно было разглядеть крохотные буквы. На верхней части камня находилась щель, в которой была полоса, сияющая матовым блеском. Прямо под этой полосой можно было разглядеть четкую надпись BERLITZ и более мелким шрифтом — Interpreter 2.

Кончиками пальцев аббат Ульрих III набрал на клавиатуре слово «любовь». И удивительным образом буквы «л-ю-б-о-в-ь» появились на серой полосе. Все это было столь таинственным и удивительным, что новички едва осмеливались дышать. Тогда аббат Ульрих III нажал на другую кнопку, и прямо под буквами «л-ю-б-о-в-ь», словно написанные невидимой рукой, появились буквы «l-o-v-e».

— Аллилуйя! — вскричал аббат Ульрих III и возвел свой благодарственный взор к потолку.

— Аллилуйя! — вторил ему хор новоявленных сестер и братьев.

— Камень не утратил своей силы! Славим же святого Берлитца и его чудесную силу!

Аббат Ульрих III продолжил нажимать на кнопки — на этот раз он набрал слово «святой», и почти сразу же на экране возникло слово «holy».

— Аллилуйя! — вновь послышалось отовсюду. Все быстрее аббат набирал новые слова на камне святого Берлитца, и каждый раз в ответ на это на матовой панели появлялись незнакомые буквы. Это было чудом, недоступным для человеческого понимания, и новоявленные послушники смотрели на него большими от удивления глазами, в которых читалось почтение. Они и не думали, что такие чудеса возможны.

В конце концов аббат Ульрих III оторвался от камня святого Берлитца и аккуратно поставил его обратно на подставку. С серьезным лицом обратился он после этого к послушникам:

— Камень святого Берлитца — это камень-переводчик. С его помощью язык святых праотцов можно переводить на другие языки древних времен. Камень этот является священным, так как хранит в себе силу солнца. Достаточно подержать камень три часа на солнце, чтобы он молвил в течение двенадцати часов. Ни разу не подвел он еще Совет познания. Он помогал нам понимать священные книги патриархов, поможет он нам расшифровывать и другие письменные источники древности.

В этот раз заговорил Валентин, который в когорте послушников был вторым по старшинству:

— Святейший отец Ульрих, а откуда взялся камень святого Берлитца?

— А ты умный парень, — ответил аббат Ульрих III благожелательно. — Так знай же, что камень святого Берлитца был найден святым праотцом Ульрихом Допаткой. В Книге Патриархов записано, как святой Ульрих Допатка обнаружил этот камень. Это случилось спустя два года, одиннадцать месяцев и девять дней после Великого уничтожения. Святой Ульрих Допатка отправился к тому, что осталось от горы под названием Дева. В нескольких сотнях метров от ее бывшей вершины он обнаружил руины. В Книге Патриархов, глава 16, стих 38, четко сказано, что эти руины принадлежали «научной станции», которая когда-то располагалась на горе.

Аббат несколько раз тяжело вздохнул, после чего продолжил:

— Знай же, сын мой, святой Ульрих Допатка отправился в руины на гору, которую называли они Девой, для того чтобы отыскать что-нибудь, что можно было бы использовать. Возможно, это сам дух святого Берлитца вел его туда, чтобы он мог отыскать камень святого Берлитца. Неисповедимы пути Господни!

Завтра вы услышите лекцию о святой Книге Патриархов. В грядущие годы вы многое узнаете. Будьте старательны и терпеливы. Славьте всемогущего Господа и святых праотцов!

В Книге Патриархов каждая глава начинается словами «Мой отец рассказывал мне…» — скорее всего, первоначальный текст был написан сыном одного из отцов-патриархов, книга эта переплетена и насчитывает шестьсот двенадцать страниц. От оригинального текста сохранилась лишь одна глава. Написанное там едва можно разобрать — настолько повреждены и загрязнены страницы. Слава Богу, братья и сестры очень рано начали делать копии святой книги.

Исключением из вышесказанного являются первые восемь страниц, так как их написал сам святой Эрик Скайя на «упаковочной бумаге». Эти страницы были с двух сторон покрыты тонкой черной краской непонятного состава, на которой также были отпечатаны даты христианского летосчисления.

С тех пор еще долго не встречалось ни одного письменного источника, пока не были найдены первые записи на пергаменте. Составителями этих записей были патриархи — сыновья и внуки праотцов. Они ввели новое летосчисление и начали отсчитывать время от Великого уничтожения. Новые писания были выполнены красными чернилами на темно-желтой коже шкур, скрепленных между собой нитями, сделанными из растений. Лишь в 116 году со времени Великого уничтожения патриархи для своих записей впервые стали использовать белую бумагу — для ее изготовления они пользовались волокнами растений, скрепленных друг с другом крест-накрест, покрытых тонким слоем извести. Для того чтобы такая бумага была эластичной, смешивали известь с фруктовыми маслами.

Послушники получали огромную радость от учебы. Их учителями были старожилы аббатства, а на самые глубокомысленные вопросы им давал ответы Совет познания.

— Достопочтенный советник, — вопрошала одна из послушниц уже на четвертой неделе обучения, — почему мое имя — Бригит, а моего соседа зовут Кристианом, откуда взялись все эти имена: Валентин, Маркус, Вили, Гертруда?

— Это имена, которыми праотцы назвали своих дочерей и сыновей. Было трое праотцов: святой Эрик Скайя, святой Ульрих Допатка и святой Иоганн Фибаг. С ними было четверо женщин, чьи имена вы знаете: Сильвия, Гертруда, Элизабет и Жаклин. С ними праотцы зачали детей, и в первые годы после Великого уничтожения каждая женщина родила по ребенку. Эти потомки все носили имена людей древности, эти же имена получили и вы. Ты довольна ответом?

Теперь слово взял Валентин:

— Вчера мы читали главу 19 и не смогли прийти к единому мнению относительно того, что подразумевалось под большими птицами? Достопочтенный советник, можете ли вы нам это прояснить?

Мудрый советник задумался на мгновение, после чего улыбнулся и задумчиво подошел к полке, на которой стояли копии Книги Патриархов. Он отыскал начало главы 19, положил ее перед Валентином и попросил зачитать написанное там вслух:

— Итак, Валентин, что ты думаешь об этом тексте?

Юноша пожал плечами:

— Не знаю. Больших птиц, в которых люди могли бы сидеть и даже принимать пищу, я не могу себе представить.

— Значит, ты сомневаешься в Книге Патриархов?

Валентин замолк. На помощь ему внезапно пришла Бригит:

— Текст этот был написан третьим поколением праотцов после Великого уничтожения. Здесь подчеркивается, что отец повествует о том, что рассказал ему его дед. Вполне вероятно, что эта притча могла быть просто метафорой.

Послушник Кристиан, сидевший возле Бригит, редко когда ей противоречил, так как любил ее, но тут неожиданно резко вклинился в разговор:

— Я верю в каждое слово священных преданий даже тогда, когда мне сложно представить себе столь огромных птиц, в которых могли бы путешествовать люди. Святой Эрик Скайя не лгал своему сыну, он был живым свидетельством того ушедшего времени.

Горячую дискуссию, начавшуюся по этому поводу, прервал советник:

— Достаточно, послушники! Совет познания уже много раз обсуждал главу 19. Также мы спрашивали и камень святого Берлитца. Камень не знает никаких других слов, связанных с большими птицами. Возможно, что их и не существовало. И лишь к так называемым «небоскребам» был найден эквивалент — skyscraper. Вполне вероятно, что могли существовать некие большие дома или башни.

Поэтому на сегодняшний день ученые считают, что под большими птицами, в которых сидели люди, святейший Эрик Скайя, должно быть, имел в виду видения о будущем. Ведь вы знаете, что люди не могут летать, а птицы — могут. И мы сообщаем эти свои желания птицам. Поэтому святой Эрик Скайя надеялся, что в будущем люди смогут летать, как большие птицы, через огромные водоемы, без излишних усилий и напряжения. Возможно, один из младших патриархов, когда писал этот текст, допустил неточность. Песни со второй по седьмую ему следовало записать не в прошедшем, а в будущем времени, то есть не «были птицы, что были в двести раз больше этой птицы», а будут птицы, в двести раз больше этой птицы. Послушники, вы понимаете, о чем я говорю?

Все примолкли. Маркус и Кристиан обменялись многозначительными взглядами. Они были несогласны с ученым мнением. В своем воображении Кристиан уже рисовал птиц из прочных деревянных досок, в которых сидели люди и махали руками в знак приветствия.

Из месяца в месяц изучать тексты становилось все сложнее. Во многом это было связано с тем, что оригиналы становились все более ветхими, а в переписанных копиях они отсутствовали. У многих текстов вообще отсутствовали первоисточники, в копиях же часто встречались пробелы, поэтому понять смысл их было непросто. Особенно сложными для понимания были тексты, написанные первым поколением. Так, например, в главе 3, где речь шла о Великом уничтожении, говорилось следующее:

Уже на стихе 1 начинались трудности. Слово «геолог» или окончание «-геолог» упоминается в связи со святым Иоганном Фибагом. Хотя нигде точно не указывается, что именно означает «геолог». Камень святого Берлитца знает слово «геология», но чем являлась эта «геология»? Далее встречалось слово «метеорит», значение которого было совершенно неизвестным. Камень святого Берлитца не знал других похожих слов, а к шести буквам в слове «к-о-м-е-т-а» в стихе 2 камень святого Берлитца выдавал всего лишь пять — comet.

И совершенно растерялся Совет познания при попытках истолковать понятие «взрыв в Хиросиме». Они раскладывали его на все возможные части, однако смысл узнать так и не удалось. «Хир» могло означать «теперь», а в сочетании с «а», если заменить «и» на «о», получалось слово, которое камень святого Берлитца определял как «хор». А вот «бомба» камнем святого Берлитца определялась как нечто «брошенное» и «взрывоопасное».

Возможно, здесь речь шла о некой далекой стране, которая называлась China, т. е. «Хима» и упоминалась в другой части текста. Что же все-таки подразумевалось под «бомбой в Хиросиме»? Скорее всего — «нечто, брошенное хором из Химы» или «здесь (теперь) взрывается хор из Химы». Эти определения противоречат мнению других членов Совета познания, поскольку известно, что лишь трое праотцов и трое праматерей пережили Великое уничтожение. Так откуда же взялся хор из Химы?

Не менее путанна и глава 4. Там первый сын святого Ульриха Допатки повествовал следующее:

Достопочтенные члены Совета познания дали этой главе святой Книги Патриархов название Песнь Надежды. Стих 1 был понятен, но уже в стихе 2 появлялось неизвестное слово — «самолет». Камень святого Берлитца на это отвечал определением aeroplane. После сопоставления трех источников стало ясно, что aero означает нечто, связанное с воздухом. Но что тогда означает plane? Камень давал на это ответ «плоский». Что же тогда — «плоский воздух»? Дальнейший сравнительный анализ перевода составляющих слова также не привел к результату, который имел хоть какой-нибудь смысл. Поэтому неудивительно, что Совет познания постановил, что здесь в текст закралась некая ошибка. Сын святого Ульриха Допатки записал что-то неверно, и в данном месте в тексте имелось с виду просто «движение воздуха», так как после Великого уничтожения воздух застоялся, стало жарко и душно.

Трудности перевода остальной части главы 4 и вовсе оказались непреодолимыми. Что подразумевали патриархи под НЛО? Это должно было быть чем-то, что можно долго наблюдать в тишине. И это НЛО имело какое-то отношение к овощам и фруктам, которые появились несколько месяцев спустя. НЛО должно было быть проявлением силы Господа Всемогущего, так как все прочие растения исчезли в результате Великого уничтожения. И еще они испытывали чувство благодарности по отношению к НЛО. Как это возможно? Здесь речь могла идти только о великом и всемогущем Господе, который праотцам, изнывающим от нужды, не дал погибнуть от голода. За это все они — как это прекрасно отражено в стихе 8 — испытывали чувство благодарности.

Также в стихе 8 встречалось слово «внеземные», и эти «внеземные» однажды, через много лет, отыскали Эрика Скайю.

Члены совета определили слово «земной» как нечто, «прикрепленное к земле», соответственно, «внеземные» были не прикреплены к Земле, а значит, могли быть исключительно проявлением деяний Господа Всемогущего либо его посланцев. Следовательно, Господь Всемогущий посылал Эрику Скайе посланца или нескольких посланцев. Конец предложения в стихе 8 расшифровке не поддался.

Однако неудивительно, что высокоученые и разумные монахи искали ответ на эту загадку. И ответ пришел, словно озарение. Значит, Господь Всемогущий позволил случиться Великому уничтожению всего мира. Значит, Великое уничтожение было карой, которую Владыка всего наслал для очищения земли. Но поскольку Господь бесконечно милостив, он выбрал самых чистых людей для того, чтобы они пережили Уничтожение. И они должны были стать отцами нового человечества. Эти наблюдения приобрели стольких сторонников, что мыслители, обладающие острым умом, начали анализировать значение имени Эрика Скайи. Камень святого Берлитца показал, что буквам s-k-y соответствовало «небо». Таким образом, Скайя стали расшифровывать как Небесный. «S-k-y-я», то есть «небесный я», «я, принадлежащий небесам». Соответственно логично интерпретировать имя Эрика как «Небесный (sky) посланник».

Брат Иоганн — из колена святого Иоганна — за эти глубокомысленные измышления был награжден Орденом Мыслителя.

После четырех с половиной лет обучения лишь трое послушников остались верны своему делу. Другие работали в аббатстве или на полях, а все послушницы родили по первенцу.

Маркус и Валентин стали придерживаться духовных требований аббатства, а Кристиан так и остался скептиком, сомневающимся во всем. Много раз он делал попытку добраться до Откровений святого Эрика Скайи. Но эти Откровения были строго охраняемой тайной, в которую был полностью посвящен лишь аббат. Кристиан же не любил, когда что-то оставалось для него загадкой. Он твердо решил стать аббатом.

Путь к иерархической вершине аббатства был сложным и нередко полным интриг — требовалось соблюдать баланс между интересами Совета познания и остальной части аббатства. Поэтому Кристиан не позволял себе говорить всю правду или открывать перед кем-либо свои истинные мысли.

Да и как он мог признаться кому-то, что на верхушку власти ему требуется попасть только для того, чтобы добраться до тайны Откровений святого Эрика Скайи? В последующие годы Кристиан старательно учился. Окружающие считали, что он делает это для того, чтобы притупить огонь, пылающий в нем. Они были правы, однако не знали, что именно подпитывало этот огонь. Долгое изучение текстов с соответствующими многочисленными комментариями Совета познаний укрепило в нем подозрение, что они основаны на ложных, предвзятых доказательствах. А он хотел не верить, а знать наверняка. С каждым новым переизданием Книги Патриархов из нее извлекались все бóльшие куски, так как, по мнению Совета познания, «они были бессмысленны и безвозвратно искажены».

В главе 45 Книги Патриархов говорилось о том, что уже спустя несколько месяцев после Великого уничтожения опять появились деревья, показались первые птицы, а еще через несколько недель то тут, то там в каменных нишах стала появляться первая зелень.

Совет познания из всего делал чудо, сотворенное Господом. Кристиан же придерживался иного мнения. Птицы могли попрятаться в расщелины во время Великого уничтожения, а пыльца, споры и семена растений находились в воздухе, а потом осели обратно на землю. То же относилось и к мелким животным, которые вскоре также появились. Одному небу известно, где они прятались во время катастрофы.

Многочисленные дебаты вокруг каждого понятия утомляли. Если в тексте оригинала (глава 32, стих 6) говорилось: «Слава Богу, зажигалка Ули еще работала, и мы могли приготовить рыбу…», то в более новом издании уже было написано: «Господь послал святому Ульриху Допатке огонь для того, чтобы праотцы могли подогреть свою пищу». Это же было подделкой текста! Несмотря на протесты и поддержку Валентина и Маркуса, Кристиан оставался в меньшинстве.

Совершенно абсурдные формы приняли дебаты вокруг главы 44; ее назвали Временем Ангелов. В оригинале говорилось следующее:

Из Астрономических сведений (главы с 49 по 51) известно, что «Луной» именовалось маленькое ночное светило, а «Марсом» — соседняя планета. Названия всех планет, а также устройство Солнечной системы также известно оттуда же.

Несмотря на то что в преданиях все было описано предельно четко, Совет познания отказался принять «космические путешествия» как факт. Ведь камень святого Берлитца под словом «посланник» пишет также angel, и за это «ангельское» значение сразу же ухватились.

Совет познаний единогласно сошелся на том, что под «посланниками» подразумевались ангелы, более того, после этой расшифровки еще в девяти подобных текстах стало возможным употребление термина «ангелы».

В новом собрании священных текстов глава 44 со всеми бесчисленными комментариями обрела следующий вид:

С точки зрения Кристиана, это на корню меняло первоначальный смысл. Тем не менее Совет познания издал новый указ. Теперь, как говорилось там, Совет считается «вдохновленным божественным вдохновением» и призван переводить недоступные для понимания тексты в понятную форму.

Кристиану было сорок девять лет, когда его избрали аббатом. В честь святого Эрика Скайи он принял имя Эрика II.