"История русской армии. Том второй" - читать интересную книгу автора (Михневич Николай Петрович, Орлов Николай...)

Березинская операция

План императора Александра I. Еще до вступления Наполеона в Москву Александр I составил план, в котором предусматривалось запереть выход Наполеону из России. План этот был доставлен Кутузову в лагерь у Красной Пахры флигель-адъютантом полковником Чернышевым. Согласно этому плану, наши войска, находящиеся в тылу, по обе стороны пути наступления армии Наполеона, должны были опрокинуть оставленные перед ними заслоны и выйти на сообщения французской армии, преградив, таким образом, возможность отступления ее из России.

Это предполагалось достигнуть следующим образом: генерал Штейнгель с 15-тысячным войском, дислоцированным в Финляндии, по приходу в Ревель должен был двинуться к Риге и содействовать Витгенштейну, стоявшему у Полоцка за р. Дриссой, оттеснить Макдональда и Сен-Сира, а потом расположиться в Вильне, в виде резерва Витгенштейна. Витгенштейну предписано овладеть Полоцком, отбросить Сен-Сира и Удино за Днепр и, поручив дальнейшее преследование их Штейнгелю, двинуться к Докшицам, занять течение Уллы и открыть сообщение с Чичаговым. Одновременно с этим Дунайской армии Чичагова, после соединения с 3-й армией, обойти левый фланг Шварценберга, отбросить его за Буг и, оставив против него заслоном 3-ю армию, направиться к Минску, усилиться корпусом Эртеля, стоявшим у Мозыря, и, собрав до 50 тысяч, занять течение р. Березины, войдя в связь с Витгенштейном. Сосредоточить все силы в тылу неприятеля император Александр предполагал в половине октября, но так как Чернышев, двигаясь по окольным путям к армии, потерял несколько дней, то Кутузов назначил это соединение на 20 октября[18].

Этот план был выполнен во всех деталях. 7 (19) ноября, прибыв в Дубровку, при отступлении от Красного, Наполеон получил донесение о взятии русскими Витебска, поражении Виктóра, двинувшегося на поддержку Удино (сменившего раненого под Полоцком Сен-Сира), при Смолянцах (2 ноября), о занятии войсками Чичагова Минска 4 ноября и об отступлении Домбровского к Борисову.

После сражения под Красным, для преследования неприятеля, отступавшего на Оршу, Кутузов выслал отряды Бороздина, графа Ожаровского и несколько партизанских. Тогда же составлен был новый авангард Ермолова из 12 батальонов пехоты и нескольких казачьих полков, предназначенный действовать совместно с Платовым, который шел на Катань и Оршу, чтобы воспрепятствовать Наполеону двинуться на Сенно для соединения с Виктóром.

7 ноября Наполеон прибыл в Оршу; здесь он сделал несколько важных распоряжений: остатки его армии были переформированы; выдан провиант, назначены пункты сбора безоружных в Орше, Баранах и Коханове; остатками двух понтонных парков усилена запряжка лошадьми артиллерии и сформированы шесть новых батарей для корпусов вице-короля и Даву, потерявших свою артиллерию. Кавалерия почти полностью погибла: в корпусе Латур-Мобура было не более 200 коней, а гвардия, служившая конвоем императору, имела всего 1600 всадников. Из небольшого числа генералов и офицеров, сохранивших лошадей, сформирован священный эскадрон для личной охраны императора.

8-го Наполеон был в Баранах, где получил благоприятное известие, что маршалу Нею удалось избежать плена. После переправы через Березину Наполеон предполагал идти на Минск, но для этого необходимо было сохранить в своих руках Борисов. 9 ноября он достиг Коханова. Положение его в это время было следующее: в Толочине — Жюно (200 французов и 500 поляков), гвардия при императоре — 4800 пехотинцев и 1600 кавалеристов в Коханове; Домбровский накануне отступил к Борисову с 4000 солдат; здесь к нему присоединились гарнизоны Минска и Борисова (1500 человек), но на следующий день, 9 ноября, он был выбит авангардом Чичагова и с большими потерями отступил к с. Бобр; при присоединении гарнизона Могилева у него насчитывалось 8000 человек; Виктóр с 11 тысячами был в Черее; в общем близ переправы у Наполеона сосредоточилось около 26 тысяч. У русских было: у Кутузова в Ланниках — 50 тысяч, в авангарде у Горян — 15 тысяч, у Витгенштейна возле Чашникова — 30 тысяч, у Чичагова в Борисове — 34 тысячи. Шварценберг с 35-тысячным войском оттеснил Сакена (25 тысяч) к Брест-Литовску и Черикову.

Находясь в Коханове, Наполеон стал склоняться к тому, чтобы переправиться в другом пункте, а если это окажется невозможным, то идти на Лепель[19]. Действительно, с потерей Борисовского моста переправа затруднялась, так как продлившаяся с 2 по 7 ноября оттепель сменилась морозом и по Березине шел лед. Ужасная весть о потере Борисова получена была Наполеоном у Толочина 10 ноября. Тотчас же он отдал приказание Удино, шедшему из Бобра к Борисову, овладеть Борисовским мостом, а если мост окажется уничтоженным, занять переправы ниже или выше Борисова, или на Зембин, или на Березино. Впрочем, изучив карту, он нашел брод у Веселова, и 11 ноября Удино было приказано навести там мосты и прикрыть их укреплениями; потом Наполеон с гвардией двинулся в Бобр.

^{Район между Борисовом и Зембином}

Удино соединился с Домбровским и 11-го неожиданно атаковал у Лошницы авангард Палена, нанеся ему чувствительный урон; Чичагов приказал сжечь мост. Удино занял Борисов. Виктóр дошел до Докшиц; Витгенштейн, находившейся с ним в соприкосновении, был в Черее. Кутузов достиг Морозова, его авангард переправился через Днепр в Копысе.

Ночью Наполеон узнал, что Борисов занят, мост уничтожен и что бригада кавалерии, посланная генералом Вреде, переправилась через Березину вброд у д. Студянки, а также о том, что Удино избрал этот пункт для наведения моста.

12 ноября, рано утром, Наполеон выслал к Удино генералов Шасслу и Эбле со всеми саперами, понтонерами и материалами для постройки мостов; из гарнизона Могилева, из поляков и остатков корпуса Нея он сформировал отряд, под начальством маршала, чтобы тот удерживал Бобр до прибытия туда Даву и вице-короля, а сам уехал в Лошницу.

Удино был в крайнем затруднении выбрать пункт переправы — у Студянки, Стахова или Ухолоды. Посланный на разведку к Студянке, генерал Обри доносил о крайней трудности построить там мосты. Решение вопроса затянулось до полуночи, в связи с чем Наполеон выразил свое недовольство: «Если вы не переправились сегодня ночью, то крайне необходимо, при настоящих условиях, совершить переправу сегодня днем». На поддержку Удино к Борисову были двинуты две дивизии гвардии под начальством Мортье. Крайне недовольный действиями Виктора, Наполеон приказал ему двинуться на Кострицу и атаковать преграждающих путь русских. Вице-король и Даву должны были прибыть к Лошнице и Наче.

13 ноября в 2 часа пополудни Наполеон прибыл в Борисов, где получил донесение, что Виктóр движется к Лошнице. Таким образом, путь к Студянке, где намеревался переправиться Наполеон, был открыт Витгенштейну.

Наполеон, не скрывая своего раздражения, просил Виктóра хотя бы удержаться у Ратутичи, чтобы дать армии пройти к Борисову. В 5 часов пополудни Шасслу и Эбле прибыли к Студянке; там ничего не было подготовлено; Удино прибыл к вечеру.

Положение сторон в это время было следующим: Наполеон прибыл в Старый Борисов, гвардия была в Борисове, Удино — в Студянке, Ней — между Лошницей и Ниманицей, вице-король — в Наче, Даву — между Начей и Крупками, Виктóр — в Ратутичи, русские: Кутузов — еще в Копысе на Днепре, его авангард — в Толочине, Витгенштейн прибыл в Бараны; Чичагов, введенный в заблуждение демонстрациями у Борисова и Ухолоды, предположил, что французы намерены переправиться где-нибудь ниже Борисова, поэтому и потянулся с главными силами к Шебашевичам и Ухе, следя за Борисовом только авангардом Чаплица и оставив у Брили, против места наведения мостов, и у Веселова слабые отряды. Граф Платов теснил неприятеля с тыла, по большой дороге; отряд Ермолова следовал за ним в расстоянии небольшого перехода.

Таким образом, на счастье Наполеона, в пункте, где он готовился к переправе, мы имели только слабый отряд Корнилова в четыре батальона и 12 орудий.

Переправа через Березину. 14 (26) ноября, в 5 часов утра, Наполеон прибыл с гвардией к Студянке, и в 8 часов, под прикрытием 40 орудий и войск Удино, была начата постройка мостов на козлах. По Березине шел лед, но приходилось работать, стоя по грудь в воде. С берега Наполеон, окруженный генералами, и войска с радостью наблюдали на движением русских войск от места переправы к Борисову. Мост был построен без единого выстрела. Первый мост, для пехоты и кавалерии, был окончен к часу с половиной пополудни, а второй, более прочный, для артиллерии и обозов, к четырем часам. Первым переправился Удино и отбросил к Стахову бывший здесь наш отряд, затем занял Зембин, открыв таким образом дорогу для дальнейшего отступления. Гвардия и Ней прибыли к Студянке, Виктóр — в Борисов, оставив у Лошницы дивизию Партуно, который должен был составить арьергард; Даву тоже прибыл в Лошницу. С нашей стороны: Чичагов дошел от Стахова до Шебашевич, Витгенштейн — до Кострицы, Кутузов, переправившись через Днепр, дошел до Староселья; его авангард — в Молявке.

^{Карта действий от Березины к Вильно}

^{Переход французской армии через Березину}

Наполеон ночевал в одном из домов Студянки. Всю ночь безостановочно переправлялись обозы по большому мосту, но два раза он ломался, и приходилось на время ремонта приостанавливать переправу. По другому мосту переправлялись войска Нея.

Утром 15-го прибыл в Студянку Виктóр для прикрытия мостов; Партуно был направлен в Борисов. В час пополудни переправился через мост Наполеон с гвардией; вице-король и Даву прибыли в течение дня и переправились в ночь с 15 на 16 ноября. Наполеон ночевал в Санивках.

Витгенштейн, выступивший из Кострицы к Старо-Борисову, занял у этого пункта позицию с целью отрезать дивизию Партуно, который, действительно, двинувшись вечером из Борисова, был атакован превосходящими силами, окружен и взят в плен. Чичагов, будучи теперь уведомлен о месте переправы Наполеона, прибыл в Борисов, восстановил мост и установил связь с Витгенштейном; они решили на следующий день атаковать противника по обоим берегам Березины.

16 ноября, с 8 часов утра, Чичагов атакует последовательно Удино и Нея в Стаховском лесу; около 10 часов на противоположном берегу Витгенштейн вступил в бой с Виктóром. С большими потерями французы все-таки удержались на позициях на обоих берегах реки, и в течение дня по мостам переправлялись беспорядочные массы безоружных. В 9 часов вечера начал переправляться Виктор, и к часу ночи на правом берегу сосредоточились все войсковые части; на левом берегу оставалось еще несколько тысяч безоружных.

17 ноября, в полдевятого утра, Эбле зажег мосты; через час они уже рухнули. «Тут завершилась судьба великой армии, заставлявшей трепетать Европу; она прекратила свое существование в воинском смысле; ей более не оставалось другого пути спасения, как бегство»[20].

По данным французских историков, после переправы через Березину у Наполеона оставалось только 9000 солдат, да за армией плелось более 20 тысяч безоружных. В первый день переправы он располагал 36 тысячами, следовательно, его потери на Березине превысили 25 тысяч человек.

Таким образом, план императора Александра осуществился лишь отчасти: вместо того чтобы преградить путь Наполеону двумя армиями — Чичагова и Витгенштейна, на Березине оказался один Чичагов и не с 60 тысячами, а всего с 30-ю. Нельзя винить Чичагова за движение к Шебашевичам, так как предположение о возможности движения Наполеона на Минск, навстречу Шварценбергу и Ренье, имело веские основания, и мы знаем, что Наполеон некоторое время даже придерживался этого плана. Но за потерю времени, когда уже из донесений Чаплица он знал о начавшейся переправе у Студянки, вызванную медленным движением и остановкой у Борисова 15 ноября, и за посылку войск по частям в бою 16 ноября в Стаховском лесу — Чичагов оправдан быть не может. Витгенштейн не пошел к Студянке, куда был путь ему открыт, а двинулся к Борисову, всего вероятнее, из боязни столкнуться с Наполеоном и омрачить свой недавний успех, или из нежелания подчиняться старшему в чине, адмиралу Чичагову. Кутузов был последователен — и на Березине он держался тех же взглядов, что и под Вязьмой, и под Красным. Все-таки, в конце концов, вся тяжесть противодействия Наполеону на Березине легла на армию адмирала Чичагова.

Уничтожение армии Наполеона. Начавшиеся в дни Березинской переправы морозы вскоре достигли 25–30 градусов, что довело бедствия несчастных остатков армии Наполеона до невероятной катастрофы; по всей дороге тысячами лежали обезображенные трупы погибших от холода и голода. От ужасных страданий одни впадали в безумие, другие с неестественным равнодушием выносили неслыханные мучения и приближение гибели. Пленные и пушки уже не считались трофеями в нашей армии.

Наполеон ясно сознавал, что нет средств спасти армию; он решил, что «в таком положении его присутствие в Париже необходимо для Франции, для империи, для самой армии»[21].

23 ноября (5 декабря) вечером он прибыл в Сморгонь и собственноручно написал свой знаменитый 29-й бюллетень, помеченный им 3 декабря (21 ноября). Пригласив к столу всех маршалов, он наговорил им массу любезностей и первый раз в жизни обнимал и целовал их; вице-король, по его просьбе, зачитал злополучный бюллетень; затем Наполеон, сдав командование остатками армии Мюрату, распростился с удрученными своими сподвижниками и в 11 часов ночи, с Коленкуром, Дюроком, Лобау и Лефевром, тайно уехал от армии, обещая очень скоро привести 300-тысячное войско ей на поддержку.

29-й бюллетень Наполеона. В своем знаменитом 29-м бюллетене Наполеон впервые упоминает об отступлении армии, открыто признает некоторые ее неудачи, сожалеет о страданиях, выпавших на долю солдат, хотя и объясняет их главным образом суровостью зимы, и как великий подвиг превозносит переправу через Березину.

Вот некоторые, важные для истории войны, выдержки из бюллетеня:

После хвастливого описания событий последних дней Наполеон всячески превозносит доблестное поведение гвардии, посреди которой он шел на марше, окруженный своим штабом, и заканчивает бюллетень словами: «Его Величество совершенно здоров».

Злобные слова, отнесенные к нашим казакам, должны служить лучшим доказательством важности той роли, которую они сыграли при уничтожении армии Наполеона в Отечественную войну.

Инкогнито и почти безостановочно проскакав через Вильно, Варшаву и Дрезден в Париж, 18 декабря, в половине двенадцатого ночи, Наполеон прибыл в Тюильри.

Многие справедливо обвиняют Наполеона за его бегство, поскольку не были изысканы средства улучшить положение армии или, наконец, установить предел преследованию русских и попытаться собрать остатки войска. В корпусах Виктóра, Даву и гвардии было еще до 12 тысяч способных нести оружие и около 40 тысяч несчастных, бежавших за армией. Если бы им дать небольшой отдых, месяца через два они снова стали бы полноценными солдатами; между Молодечно и Вильном к ним присоединились бы 6000 баварцев Вреде, а в Вильне — 9000 Луазона, затем — Франзески и Кутар с бригадами по 7000–8000 поляков и немцев; кроме того, несколько маршевых батальонов и эскадронов общей численностью около 4000 человек и 6000 литовцев; всего около 33 тысяч, которые, присоединившись к остаткам большой армии, составили бы ядро в 45 тысяч солдат, вполне способных к бою. К ним, через 7–8 дней, могли бы присоединиться 25 тысяч Шварценберга, 15 тысяч Ренье и 15 тысяч Макдональда. В тылу, в Кёнигсберге, находилась дивизия Геделе корпуса Ожро численностью 15 тысяч, столько же было в маршевых частях, и, кроме того, из Италии шел 18-тысячный корпус Гренье. Таким образом, Наполеон мог бы собрать 100-тысячную армию, из них 50 тысяч — в самой Вильне.

Русские имели почти столько же: Кутузов — 50 тысяч, Витгенштейн — 20 тысяч, Чичагов — тоже 20 тысяч, Сакен — около 10 тысяч. Следовательно, силы были почти равны, и если бы Наполеону удалось выиграть сражение под Вильном, то 30–40 тысяч безоружных быстро стали бы в ряды армии; можно было бы остановиться до прибытия подкреплений из Франции в богатой средствами Польше. В Вильне были большие запасы продовольствия, в Ковне — магазины с обмундированием и боевыми припасами. Следовательно, обстановка была далеко не безвыходная, особенно для такого мастера военного дела, как Наполеон; но боязнь потерять трон заставила его отодвинуть интересы армии на второй план и скакать в Тюильри для устройства личных дел.

На следующий день, 24 ноября (6 декабря), все оцепенели от ужаса, узнав об отъезде Наполеона, так как, по-видимому, исчезали последние надежды на лучшее. Известие это, конечно, поразило прежде всего тех, кто еще не потерял способности рассуждать, в массе же войск все чувства словно атрофировались. Люди почти машинально плелись вперед, желая как-нибудь добраться до Вильна, где ожидали найти продовольствие, кров для долгожданного отдыха и свежие войска, способные приостановить преследование русских. С каждым днем марш становился все труднее и труднее. Мороз достигал 30 градусов. Лошади почти все пали; люди сотнями замерзали на дороге. Солдаты шли скученно, прижимаясь от холода один к другому, безоружные вперемежку с вооруженными, в оцепенелой тишине. Ослабевшие от холода и голода, они сперва теряли зрение, потом слух, затем способность двигаться. На упавших под ноги тем, кто шел сзади, не обращали внимания. Самые сильные сегодня, назавтра делались самыми слабыми, и каждый день забирал новые жертвы, среди которых были и пораженные гангреной из-за неосторожного обогрева у бивачных костров обмороженных членов.

Причиной бедствий солдат, кроме всего прочего, было и то, что, спешно уезжая от армии, Наполеон не сделал распоряжений относительно сосредоточения войск, выдачи довольствия и отступления к Неману при невозможности оставаться в Вильне.

Преследование нашими войсками остатков армии Наполеона. Русские армии при дальнейшем преследовании бегущих войск Наполеона старались отрезать их от фланговых корпусов — Макдональда, Шварценберга и Ренье; поэтому непосредственное преследование остатков большой армии было поручено легким отрядам Ланского и Орлова-Денисова. За ними шла армия Чичагова. Войска Витгенштейна двинулись правее ее, на Вилейку, а главная армия — левее, на Ольшаны.

Между тем на поддержку отступающей французской армии была двинута из Вильна в Ошмяны дивизия Луазона, которая, сделав до Ошмян всего два перехода, насчитывала в рядах своих уже только 3000 человек, а потому не могла оказать сопротивления авангарду армии Чичагова, хотя и усилена была остатками баварского корпуса Вреде (все эти войска вместе составили арьергард под общим начальством Нея). Остатки наполеоновской армии, достигшие Вильна, не превышали 4300 человек.

^{Отступление французской армии из России}

28 ноября (10 декабря) русские войска заняли Вильно, где захватили 40 орудий, более 14 тысяч человек и обширные склады запасов; 29-го прибыли в Вильно и главные силы армии Чичагова.

В Вильне Кутузов решил остановить главные силы и дальнейшее преследование бегущих французов поручить авангардам армий Чичагова и Витгенштейна. Такое решение он основывал на том: 1) что наша армия понесла также значительные потери и требовала восстановления сил и 2) что цель войны — изгнание врага из России — достигнута[22].

Император Александр смотрел на войну и ее цель иначе; он полагал, что мир будет достигнут только при полном ниспровержении власти Наполеона, и, кроме того, считал, что России предназначено быть избавительницей Европы от его ига. Сделав распоряжение о пополнении убыли в наших войсках и об оставлении в Вильне наиболее расстроенных частей, он приказал безостановочно преследовать неприятеля, даже за пределами наших границ.

Между тем Мюрат, не успев даже раздать запасы своим войскам в Вильне, вынужден был бежать к Неману, преследуемый казаками Платова. 1 (13) декабря Мюрат перешел Неман в Ковне, а в городе оставил только около 1000 человек под начальством Нея. 2 декабря доблестный маршал с удивительным упорством держался в укреплениях до тех пор, пока казаки не обошли его, перейдя Неман по льду.

Из 380 тысяч главных сил французской армии (вместе с прибывшими к ней подкреплениями) через полгода войны возвратились обратно за границу с оружием в руках только 1000 (400 солдат старой гвардии и 600 гвардейской кавалерии) с девятью орудиями и около 20 тысяч безоружных.

Достигнув границы, армия Чичагова расположилась по квартирам в окрестностях Прен. Главная армия — между Вилькомиром и Воложином. Витгенштейну, двинутому на Ковну к Гумбинену, приказано отрезать Макдональда, преследуемого Рижским гарнизоном. Для действий против Шварценберга и Ренье, на усиление Сакена, двинут от Минска к Слониму Дохтуров и авангард Васильчикова направлен к Белостоку.

Наполеон скрывал от фланговых корпусов бедственное положение Главной армии — и только после Березины он сообщил Шварценбергу, что, разбив русских, идет к Вильно, приглашая его сблизиться с ним посредством движения к Верхнему Неману. Только 27 ноября (9 декабря) Мюрат послал из Вильна, от имени Наполеона, Шварценбергу приказание двинуться к Белостоку для прикрытия Варшавского герцогства, а Макдональду — отойти к Тильзиту для защиты Кёнигсберга и Данцига.

10 (22) января Шварценберг, по повелению императора Франца, очистил герцогство Варшавское, а 27 января (8 февраля) наши войска заняли Варшаву.

Во время отступления Макдональда к границе генерал Йорк, командовавший прусскими войсками, 18 (30) декабря, у Пошерауской мельницы, заключил с нами конвенцию, в силу которой прусские войска отделились от войск Макдональда.

В половине декабря ни одного вооруженного врага не оставалось в России.

Кутузов полагал, что после похода 1812 г. Наполеон для России не опасен и что следует поберечь силы французского полководца для отпора англичан, которые стремятся захватить его наследство в ущерб России и других континентальных держав. Все помыслы фельдмаршала клонились только к спасению отечества, а не Европы, как того желали англичане и немецкие патриоты, свыкшиеся с мыслью смотреть на Россию как на удобное средство для достижения и упрочения своих политических целей.

Отдав известные нам распоряжения и не рассчитывая на исполнительность Кутузова, император Александр признал необходимым лично отправиться к армии. 11 (23) декабря он прибыл в Вильно, наградил Кутузова орденом св. Георгия 1-й степени и на следующий день собравшимся во дворец генералам сказал: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу». Здесь впервые была высказана публично тайная дума государя. Не внимая ни доводам фельдмаршала Кутузова, ни голосу общественного мнения в России, которое было против заграничной войны, император Александр не изменил принятого им решения.

25 декабря 1812 г. (6 января 1813 г.), в день Рождества Христова, манифестом было возвещено России о благополучном окончании Отечественной войны, а через три дня, 28 декабря 1812 г. (9 января 1813 г.) главные силы выступили из Вильна, направляясь к Меречу на Немане; при них находились император Александр и Кутузов. Начиналась война за освобождение Германии!