"Железный воин" - читать интересную книгу автора (Mc Neill Graham)
Глава 1
 |
Эта планета была безымянной. Не потому, что название забылось за бесчисленные тысячелетия, что прошли с обнаружения планеты; и не потому, что оно затерялось в пыльных архивах историков. Названия не было, потому что планете его не дали: те, кто открыл ее, словно чувствовали, что мир, снабженный именем, привлечет к себе новых посетителей.
После Великого Предательства, когда Империум начал возрождаться, эксплораторы отправились на поиски новых миров и обнаружили планету, практически по всем параметрам враждебную человеку. Ревущие ветры ураганом проносились над кремнистыми дюнами, над впадинами, заполненными серой кварцевой крошкой, над вздымающимися до небес утесами из базальта и обсидиана. На планете не было жизни, и первые люди, под шагами которых захрустел блестящий песок ее зеркальных пустынь, ощутили эту враждебность, от которой не защищал даже толстый слой пластали на скафандрах.
Через тринадцать часов после высадки шесть членов экспедиции покончили с собой, разгерметизировав скафандры, а еще один набросился на товарищей с плазменным резаком. Прошло еще шесть часов — и еще десятеро погибли, поддавшись приступам безумия и кровожадной ярости.
Оставшиеся в живых спешно покинули планету, так и не дав ей имени и не отметив ее в записях имперских картографов. Они надеялись уберечь других от участи, которой не избежали сами.
Забытая планета двигалась по своей орбите в пустоте космоса, безымянная и брошенная.
Но такие злополучные места всегда привлекают тех, кто несет раздор.
Пыльный котел, лежавший в сердце континента, был окружен горным массивом, скалы которого вздымались, словно ряды черных зубов. Хлесткий ветер, дувший из кварцевых пустынь, гнал над землей клубы мелкой стеклянной крошки; аспидно-серое небо низко нависало над поверхностью планеты — как огромный молот, который вот-вот упадет.
Оставив транспорт ждать, не заглушая двигателей, на скальном выступе в сотне метров ниже, Хонсю поднялся к краю впадины. Порывы воющего ветра вцепились в него своими безжалостными когтями, но сила, данная его телу древним искусством, и механическая мощь доспеха цвета вороненого железа позволили ему устоять перед яростью стихии.
— Уже близко, — сказал он четверым воинам, которые шли следом. — Я чувствую: она здесь.
— Никто здесь не живет, — огрызнулся Кадарас Грендель, облаченный в такой же темный доспех, но покрытый вмятинами и царапинами. Прикрыв рукой визор, чтобы заслониться от кружившихся в воздухе крупиц кварца, он добавил: — Мы впустую тратим время, Хонсю. Здесь ничего нет.
— Наконец испугался, Грендель? — Хонсю не мог не поддеть спутника. — Уж не думал, что доживу до этого дня.
— Этот мир проклят, — ответил Грендель и крепче сжал оружие — почерневший мельтаган, который за свой век отправил на тот свет тысячи врагов. — Нам нужно уходить отсюда.
 |
Сильного гиганта окружала аура жестокости, и Хонсю удивился тому, что Грендель на провокацию не поддался.
Свежерожденный, стоявший рядом с Гренделем, следил за их разговором с любопытством прилежного ученика. Неподвижная маска шлема скрывала его лицо, составленное из фрагментов мертвой кожи; тело существа было сплавом украденного генетического материала и энергии варпа. Свежерожденный был гораздо сильнее, чем мог себе представить любой из его спутников, но разум его был разумом ребенка и с готовностью впитывал любую информацию.
Мельчайшие крупинки стекла стерли с их доспехов краску и все знаки отличия. Лишь несколько часов назад символы Железных Воинов были видны на их наплечниках, но из-за неистового ветра Хонсю, Грендель и Свежерожденный внешне выглядели теперь почти одинаково.
Почти.
Хотя доспехи всех трех Железных Воинов в равной степени несли на себе следы песчаной бури, серебряная рука Хонсю блестела серебром ртути. Любая царапина, которую песок оставлял на ее поверхности, немедленно исчезала, словно рука обладала необъяснимой способностью к регенерации.
Были и другие отличия. Хонсю держался с безразличием, рожденным дерзкой самоуверенностью; Грендель же был на взводе, как драчун в таверне, предчувствующий скорую и лютую схватку. Свежерожденный, не уступая порывам ветра, стоял гордо и прямо, но при этом даже жесткие линии доспеха не могли скрыть наивность, скользившую в его облике.
— Хонсю прав, — сказал он. — На этой планете присутствует огромная сила. Здесь все навсегда отравлено психическим ядом.
— Какие мы наблюдательные, — заметил Ардарик Ваанес, единственный, чей доспех не был цвета вороненого железа. — И без варп-чутья понятно, что это гиблое место.
Броня Ваанеса была чернее ночи, но и на ней атмосфера планеты оставила след, стерев все символы и знаки. Когда-то доспех его отличали крылатая эмблема Гвардии Ворона и неровный крест Красных Корсаров, нарисованный поверх нее. Ветер не пощадил оба символа, словно хозяин доспеха был воином без командира, без прошлого.
— В наблюдательности ему не откажешь, — промурлыкал Нота Этассай, последний из спутников Хонсю. Кожаный костюм Этассай, укрепленный элементами гибкого доспеха для защиты самых уязвимых мест, не был сплошным и открывал большие участки загорелой кожи его стройного владельца. По всем законам природы стеклянная крошка, которую нес ветер, уже должна была сорвать плоть Этассай с костей, но тело его частично защищали волны энергии, составлявшие силовое поле. Там, где этой защиты не было, порывы ветра оставляли неглубокие порезы на незащищенных участках кожи, но грациозный воин, казалось, наслаждался каждой новой раной. — Это существо уникально. О, как я хотел бы испытать на нем мои способности!
Хонсю нахмурился, не зная, как понимать слова Этассай, и не имея возможности прочитать выражение его лица за маской из кожи и серебра. Прекрасный андрогин неопределенного пола, Этассай был гедонистом, извлекавшим удовольствие из любого проявления садизма, мазохизма или убийства. Но он также был и мастером клинка, знавшим все секреты фехтования. Армия Этассай перешла под командование Хонсю после Жатвы Черепов на Новом Бадабе вместе с еще почти семнадцатью тысячами воинов всех пород и мастей.
— Ты и вправду можешь это чувствовать? — спросил Хонсю у Свежерожденного.
— Могу.
— Так расскажи.
Свежерожденный склонил голову, словно прислушиваясь к чему-то, что почти заглушил рев ветра.
— Ярость, — сказало существо. — Ярость, порожденная предательством. Ярость, губящая все, с чем соприкоснется.
— Да, — согласился Хонсю. — Вот оно. Горечь, пропитанная ненавистью, — вот что отравило это место. Это та самая планета, теперь я уверен.
— Тогда чего мы ждем? Давайте найдем то, за чем пришли, — огрызнулся Грендель. — Не хочу, чтобы меня сгубило это нечто, из-за которого мы здесь.
— Не нечто, — возразил Этассай. — Чем ты слушал? Это некто. Женщина.
Слова Этассай заставили Гренделя взъерошиться и крепче взяться за мельтаган. С первой минуты между ним и Этассай зародилась глубокая неприязнь, и Хонсю, памятуя о напутственных словах Тирана Бадаба, не делал ничего, чтобы улучшить их отношения.
— Точно, женщина, — подтвердил он, устремляясь навстречу ветру. — Но женщина необычная.
— И что это значит? — поинтересовался Ваанес.
— Я ищу Мориану. Провидицу, которая направляла Воителя.
Они двигались вперед сквозь сплошную пелену стеклянного песка, через цепи дюн, через крутые гребни черных скал, похожих на скелеты погребенных под землей драконов. Хонсю чувствовал, что сама плоть этого мира проросла злом, и это чувство придавало ему сил. Он сердцем знал, что место то самое, но продолжал искать знаки, которые бы это подтвердили.
Вихри бури на время утихли, и далеко впереди он увидел невысокий курган из гладких валунов… что-то наподобие каирна или погребальной насыпи вроде тех, которыми варвары отмечали места захоронений. Хонсю рассмеялся и посмотрел в небо, про себя благодаря темных богов за то, что указали ему дорогу.
— Ведьма, которая живет в Костяном доме, — проговорил он, увидев темноту между валунами, черный вход в пещеру, и сердце его забилось быстрее. Между этой планетой и Медренгардом, домом Железных Воинов, лежал долгий путь, на котором были кровавые стычки и убийства, и Хонсю, пройдя его, уже уничтожил один из миров Императора и собрал собственную армию.
И все это ради мести Уриэлю Вентрису из Ультрадесанта — единственному противнику, который ушел от него живым. Но если он правильно истолковал скрытые указания, зашифрованные в древних книгах, то скоро история эта завершится.
Встав рядом с Хонсю, Грендель вгляделся в пыльную пелену, силясь рассмотреть курган. Ваанес и Свежерожденный замерли в стороне от него, а Этассай раскачивался под порывами ветра, раскинув руки, чтобы насладиться царапающим прикосновением песка к коже.
Хонсю чувствовал, что спутники его в замешательстве, и ждал, кто первым задаст вопрос.
— Воитель? — резко бросил Грендель. — Который Хорус Луперкаль?
— Нет, — покачал головой Хонсю, — который Разоритель.
Грендель отрывисто рассмеялся:
— Тогда не слушай ее советов, потому что Абаддону они на пользу не пошли. Если посчитать, сколько раз ему приходилось бежать, поджав хвост, то получится больше, чем число шавок Императора, которых я убил.
— Это мне известно, Грендель, — ответил Хонсю, — но Разоритель сам виноват в своих неудачах. Именно Мориана направила его к Чернокаменным Крепостям.
— Готическая война? — уточнил Ваанес.
— Такое название дали ей в Империуме, — подтвердил Хонсю.
— Так она закончилась больше восьми веков назад. Старуха наверняка давно уже умерла.
— Думаешь, провидцы не могут возвыситься над течением времени?
— Не хочется мне выяснять, — ответил Ваанес. — Те, кто так долго обманывал смерть, притягивают неудачу, как поле битвы — воронов.
— А сколько лет сверх положенного смертному срока прожил ты сам, Ардарик Ваанес? — бархатисто засмеялся Этассай. — Мы все здесь предвестники смерти: ты, я, Хонсю и Грендель в особенности. Даже этот немыслимо уродливый бастард пережил все отведенные ему рамки.
— Умеешь ты утешить, Этассай, — огрызнулся Ваанес.
— Довольно, — прервал их Хонсю. — Мы на месте.
Вход в пещеру был занавешен различными талисманами и фетишами из кости и стекла, которые издавали мелодичный перезвон, раскачиваясь на ветру. Из тьмы наружу тянулись струйки пахучего дыма, как будто внутри дышало какое-то огромное и древнее существо. Вокруг пожухлой прогалины, на которой располагался каменный курган, росли чахлые деревья, и эти жалкие подобия жизни казались здесь странными и неуместными.
— И что теперь? — спросил Ваанес. — Идем внутрь?
— Я иду, — ответил Хонсю, — а вы ждите здесь.
— Меня устраивает, — отозвался Грендель, с подозрением глядя в темную пасть пещеры.
Хонсю помедлил мгновение, собираясь с духом. На Жатве Черепов ему пришлось сразиться с самыми могущественными из чемпионов Хаоса, но сейчас необходимость войти во мрак и встретиться с провидицей внушала ему тревогу.
— Я никого не испугаюсь, — прошептал он. — Пусть другие боятся меня.
Он оставил своих спутников позади, не сказав им больше ни слова, и черный зев пещеры поглотил его.
Оптика шлема и механизмы внутри искусственного глаза Хонсю жужжали, подстраиваясь под неестественный сумрак внутри кургана. Шагнув внутрь, он почувствовал секундное головокружение, как если бы сместились реальности при пересечении границы между мирами. Он обернулся, но вместо своей группы поддержки, оставшейся ждать под унылым небом этого безымянного мира, увидел лишь еще более глубокую тьму.
— Подойди ближе, Хонсю из Железных Воинов, — прозвучал голос во мраке.
Не задумываясь, Хонсю подчинился, почти инстинктивно почувствовав, что сопротивляться было бы ужасной ошибкой. С каждым его шагом очертания пещеры проступали все четче, словно ее обитательница намеренно показывала ему свой дом по частям.
Твердь стен была гладкой, искусственно обработанной, и каждый сантиметр был покрыт убористым шрифтом — целая библиотека, высеченная в камне. Как и у входа, с потолка свисали амулеты и фетиши, причудливые трофеи, оторванные от тел жертв еще при жизни или вырезанные из их останков после смерти. В чашах из черепов мерцали свечи, источавшие едкий запах, а на костяных столах лежали свитки из человеческой кожи.
За свою жизнь Хонсю повидал вещи и пострашнее, и подобное мелкое живодерство показалось ему не более чем дешевой декорацией, способной испугать лишь того, кто не видел истинных ужасов варпа. В центре пещеры тусклым лиловым огнем светился очаг, у которого сгорбившись сидело какое-то существо. Платье с капюшоном, в которое было облачено это создание, когда-то было ярко-зеленого цвета, но теперь от него остались лишь грязные, изорванные лохмотья.
— Ты — Мориана? — спросил Хонсю, снимая шлем. Воздух в пещере был зловонным, пропитанным тяжелым запахом трав. Если снаружи пахло расплавленным стеклом, то здесь, внутри, за вонью травяного варева чувствовался смрад, который издает разлагающийся труп.
Сгорбленная фигура у очага поднялась и откинула капюшон с головы. Лицо древней старухи было морщинистым и изрытым язвами, словно поверхность мертвой луны. Мертвенно-бледная кожа загрубела от старости; какой-то пыточных дел мастер, которого наверняка уже не было в живых, выколол глаза колдунье, но и теперь из пустых глазниц текли кровавые слезы.
— Кем же еще мне быть? — проскрипела старуха. — Кто еще стал бы жить в таком месте?
— Тогда тебе должно быть известно, зачем я здесь.
— О да, — подтвердила Мориана и согнулась в жестоком приступе кашля, после которого сплюнула комок черной слизи. — Ты ищешь Рожденного Трижды.
— Так он существует? — Хонсю шагнул вперед, в нетерпении забыв о привычной осторожности. — Скажи мне, как добраться до него!
— Терпение, — возразила Мориана. — Всему свое время.
— Нет, — потребовал Хонсю. — Сейчас же.
Такая несдержанность заставила Мориану рассмеяться:
— Величайшие из чемпионов варпа приходили ко мне за советом. Так по какому праву его требуешь ты?
 |
— По праву войны и знания, — ответствовал Хонсю. — Я знаю, кто ты и что ты сделала. Я знаю, что когда-то ты стояла рядом с трупом-императором, знаю, почему ты впала в немилость.
— Ничего ты не знаешь! — зашипела Мориана. — Прочитал пару древних книг и думаешь, что стал мудрецом? Да, я стояла перед золотым троном, но полукровке вроде тебя никогда не понять, что тогда происходило на самом деле.
— Лучше не называй меня так, — прорычал Хонсю. — Те, кто так делает, обычно умирают.
— Грозишь мне?
— А почему бы и нет? Я могу убить тебя в любую минуту.
— От таких, как ты, всегда жди угрозы, — Мориана словно была опечалена тем, что гость ее оказался таким предсказуемым. — Великий Абаддон собирался перерезать мне горло когтями, которые он забрал у павшего Хоруса Луперкаля, но вовремя передумал. После него приходили и другие, и все они бросались угрозами. Слушай меня внимательно, полукровка: я слишком долго глядела в бездну и имела дело с самыми страшными созданиями тьмы, и обещанием боли ты меня не запугаешь.
Хонсю с трудом сдержал гнев: ему не хотелось оставлять нанесенное оскорбление безнаказанным, но помощь Морианы была необходима, чтобы воплотить в жизнь задуманную месть.
— Хорошо, — уступил он. — Говори, я буду слушать.
— Слушать мало, Хонсю. Чем ты вознаградишь меня за помощь?
— Назови свою цену. Я исполню все, о чем ты попросишь.
— Поспешное обещание, но я не стану от него отказываться. Все, что мне нужно, — это твое слово, что ты доведешь задуманное до конца, что бы ни случилось. Когда другие дрогнут, ты должен идти вперед. Когда не останется больше надежды, ты не должен сдаваться, ибо ради великой цели нужно жертвовать многим.
— Я даю тебе слово, — ответил Хонсю.
— Слова людей полны лжи, — проворчала Мориана. — Только кровь никогда не врет. Подойди ближе.
Хонсю неохотно приблизился к слепой провидице и скривился от отвращения, когда та протянула руку к его лицу. Рука эта, больше похожая на иссохшую клешню, ласково прикоснулась к его коже; длинные ногти, покрытые вековой коркой засохшей грязи, проследили контуры его волевого подбородка, орлиного носа, очертили рельеф грубой аугметики на месте страшной раны, где выстрел из болтера уничтожил всю левую половину лица.
А затем клешня резко дернулась, располосовав ему щеку, и Хонсю вздрогнул — больше от удивления, чем от боли. Порезы обильно кровоточили, и Мориана поднесла окровавленные когти к губам. Быстро, как змея, провидица лизнула кровь и застонала от удовольствия.
— Да, — вздохнула она, — я чувствую огонь твоего честолюбия. Это пламя напоминает мне глупые мечтания моей собственной юности. Все, что я видела тогда, — это путь, лежавший предо мной, но не мир вокруг.
— Так ты скажешь мне то, что я хочу узнать?
Мориана кивнула и отошла от очага к стопке убористо исписанных пергаментов, свитков и пыльных книг, рядом с которыми стояла обсидиановая статуя какого-то неведомого существа.
— Скажу, но сначала… что тебе известно о Рожденном Трижды?
— Немногое, — признал Хонсю. — Когда Халан-Гол пал, я забрал все книги из библиотеки разрушенной крепости и перенес их на борт «Поколения войны» у Кривой башни, после чего мы покинули планету.
— Ты искал оружие, чтобы поразить своих врагов, — заявила Мориана, поднося к огню целую охапку трав, корешков и мешочков с неведомым содержимым.
— Именно. Кузнец войны, владевший той крепостью до меня, прилежно записывал все события, а так как ему удалось подчинить своей воле Кровавое Сердце, я надеялся найти в его хрониках информацию о других властителях бездны, которые могли бы послужить мне.
— И что же ты нашел?
— Прочитать эти книги оказалось нелегко. Они были древними, невообразимо древними, а истории в них — отрывочными и написанными архаичным языком, который было трудно расшифровать.
— Многие из этих книг были написаны еще во времена восстания Хоруса, — пояснила Мориана. — Многие из тех, кто пережил эти времена, рассказали о тогдашних событиях, но сейчас эти истории забыты.
— Я проводил целые дни за чтением этих книг, — продолжал Хонсю, — и уже почти сдался в своих поисках, когда мне попалось на глаза туманное упоминание о неком демон-принце, известном как Рожденный Трижды, отец Синего Солнца.
— Да… Хранитель Алого Слова, М’Кар.
— М’Кар? Так вот как его зовут?
— Это одно из его имен, — ответила Мориана. — Личина, специально придуманная для смертных, чтобы защитить его истинное имя, но так его называют уже несколько тысячелетий. Что еще ты знаешь о нем?
Хонсю помедлил: ему не хотелось признаваться, как мало он на самом деле узнал из книг своего бывшего господина, но врать Мориане было слишком опасно — он это чувствовал.
— Только то, что Рожденного Трижды несет погибель Хранителю врат Залатраса, — разочарованно ответил он, когда Мориана снова присела у лилового пламени очага. — И то, что он вновь восстанет во времена Заката, чтобы жестоко отомстить тем, кто почитает сынов Хранителя.
— И ты знаешь, кто этот Хранитель?
— Знаю. Ардарик Ваанес рассказывал мне об осаде Залатраса — войне, которая случилась около века назад в южном рукаве звездного скопления, называемого Вурдалачьи звезды. Говорят, что в одном из сражений той войны Марней Калгар из Ультрадесанта целые сутки один сдерживал натиск орочьей орды. Что, конечно же, полная чушь, но именно такие невероятные истории и рассказывают обычно воины Жиллимана. И если этот Рожденный Трижды действительно проклятье Ультрадесанта, то я хочу узнать о нем побольше.
— Это все, что тебе известно?
— Кроме этого мне мало что удалось выяснить — авторы этих книг были слишком хитры и безумны, и правда о Рожденном Трижды затерялась среди аллегорий, метафор и загадок.
 |
— Так было сделано специально, чтобы запутать невежд и недостойных. Правду могут увидеть лишь те, кто воистину проницателен. Как у тебя с проницательностью, Хонсю?
— Ну, я же нашел тебя.
— Так расскажи мне,
— В пророчествах о Рожденном Трижды много противоречий, внесенных туда намеренно, и множество жутких и невероятных легенд повествует о его злодействах, но все они сходятся в одном: о том, как найти его, знает прислужница повелителя Империума, та, что живет в вечной тьме.
— Ты пришел ко мне, следуя этому единственному указанию?
— Сам варп шепчет твое имя, Мориана, и у меня есть способы уловить его бормотание. Сюда нас привел Свежерожденный, хотя я понятия не имею, откуда он узнал про эту планету.
— Узнал потому, что его рассудок отказывает, — сказала ведьма. — Разум этого существа — мозаика из разнородных частей: раненой души ребенка, насильно вложенных догм, знаний, данных варпом, и украденных воспоминаний. Он всегда был ущербным, а после Нового Бадаба, как ты наверняка заметил, ему становится все хуже.
Хонсю кивнул. За те месяцы, что прошли после их визита на мир-крепость Гурона Черное Сердце, Свежерожденный много раз страдал от жестоких приступов безумия и невыносимо явственных кошмаров о чужой жизни.
— Его разум восстает против самого себя, — продолжила Мориана. — Он вспоминает факты из своей прошлой жизни, но механизмы индоктринации постепенно стирают его старое «я». Но об этой планете он знал еще и потому, что тот, кого ты ненавидишь, бывал здесь раньше.
— Вентрис был здесь? — прошипел Хонсю. — Когда?
— И двадцати лет не прошло, — ответила Мориана. — Тогда его доспех был черным; Вентриса и его воинов послали сюда, чтобы убить меня. Конечно же, в этом они не преуспели.
Хонсю с трудом сдерживал охватившее его возбуждение.
— Скажи, как мне найти Рожденного Трижды? — потребовал он.
— Последний раз он пребывал в этой реальности много лет назад, — сказала Мориана, — когда его проклятое войско атаковало «Неукротимого» — огромный звездный форт, способный бросить вызов даже Чернокаменным Крепостям, которые так стремится заполучить Разоритель. Владыка Ультрамара вступил в битву во главе своих лучших воинов, демон-принц был побежден, а армия его изгнана в варп, где и ожидает теперь его возвращения в материальный мир.
— Тогда как призвать Рожденного Трижды обратно?
— Призвать его нельзя, ибо его не изгоняли.
— Хватит загадок, — возмутился Хонсю, устав от уклончивых ответов колдуньи.
— М’Кар был побежден, но Владыка на мог уничтожить его — слишком силен был демон. Тогда он и его приспешники заточили М'Кара в раскаленном сердце «Неукротимого», связав цепями, что в тысячу раз крепче адамантия. И пока могущественный принц дремлет в этой тюрьме, его демоническая армия следует течениям варпа, готовая к возвращению своего повелителя.
— Где находится этот звездный форт?
Тонкие губы Морианы растянулись в победной улыбке, полной злобы.
— Он двигался по орбите вокруг мира, которому светит отравленное солнце, мира, чья атмосфера сгорела еще в давние времена великих героев.
— Калт… — прошептал Хонсю.
— Тебе он известен?
— Это родина Вентриса, — сказал Хонсю, кожей чувствуя, что охота подходит к концу. Такие совпадения не бывают случайными, и сейчас он представлял себя гончей, которая по кровавому следу приближается к добыче.
Он уже повернулся к выходу, но слова Морианы остановили его.
— Неужели ты думаешь, что Владыка Ультрадесанта настолько глуп, чтобы оставить столь опасного врага навеки прикованным к одной из своих планет? Нет, «Неукротимый» давно уже не рядом с Калтом.
— Так где же он?
Мориана пожала плечами:
— Владыка хитер. Столь гигантское сооружение не может двигаться само, и каждое его перемещение — очень сложная задача. Для этого к форту приставлена небольшая флотилия кораблей, которые окружают его, как приплод матку. «Неукротимый» переходит в Эмпиреи по случайным координатам и никогда не останавливается в одном месте надолго. Только тот, кто командует фортом, знает, где он появится в следующий раз.
— И как тогда мне его найти? — с горечью спросил Хонсю.
Мориана бросила в жадный огонь пучок трав, и Хонсю почувствовал тошноту от едкого, дурманящего дыма, который поднялся над очагом. Воздух в пещере наполнился энергией варпа.
— М'Кар столь сильно ненавидит сынов Жиллимана, что даже самый дальний курс, который прокладывают навигаторы форта, всегда приводит его обратно к Ультрамару.
— И все равно, это слишком большая площадь для поисков.
— Это если не знаешь, где точно искать.
— Так скажи мне, — потребовал Хонсю на пределе терпения.
— Я этого сказать не могу, — ответила слепая провидица, — но могут обитатели варпа. В этом царстве богов и чудовищ прошлое, настоящее и будущее сливаются воедино. Они укажут тебе путь, ибо демоническое воинство М'Кара все еще охраняет своего господина…
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |