"Клятва орков" - читать интересную книгу автора (Пайнкофер Михаэль)

3. Ольк ойгнаш

Пир по случаю прощания получился скромнее, чем того хотелось Бальбоку. В качестве главного блюда ввиду отсутствия посла был подан большой котел бру-милла, с фаршированными гномьими кишками, тролльими глазами и всем, чему полагается там находиться. Кровавое пиво лилось рекой, некоторых орков наутро не смогли добудиться из-за этого. У Раммара и Бальбока трещали головы, когда они продрали глаза, но, по крайней мере, братья не рухнули в темную яму Курула, в опасной близости от края которой во хмелю от кровавого пива ходили многие.

Орки посетили свою большую пещеру, чтобы проститься с золотом, а затем направились в оружейную и впервые с прошлого кровавля снова взялись за секиру и копье.

Чтобы произвести в Тиргас Лане как можно более сильное впечатление, Раммар решил надеть шикарный золотой шлем с наносником и нащечником, Бальбок же, напротив, выбрал модель попроще, из железа, а в качестве оружия подобрал бесформенную орочью секиру. Выбор же Раммара пал на сапарак, традиционное, оснащенное крючьями боевое копье орков. Бальбок, который был хорошим лучником, прихватил вдобавок лук и набитый стрелами колчан, а Раммар засунул за пояс эльфийский кинжал из Тиргас Лана, скорее в расчете на возможных зрителей, чем ради защиты. Рисковать своей жизнью в бою толстенький орк не намеревался; защита от дорожных неприятностей входила в задачу файхок'хай, сопровождавших его и Бальбока.

Примерно в полдень, когда слабый солнечный свет поборол тучи над Гнилыми землями и залил ущелье больбоуга, Бальбок и Раммар тронулись в путь. То было славное прощание, в корне отличавшееся от того позора, который пришлось пережить братьям год назад, когда они покинули родину. В тот раз их прогоняли с проклятьями и руганью, а орочата писали им на головы с деревянных мостов, соединявших пещеры между собой по обе стороны ущелья.

В этот раз мосты были полны орков, ревом выражавших свое восхищение Раммаром и Бальбоком, которые покидали больбоуг ради славы и добычи. Гордо неся перед собой штандарт — длинный шест с бесформенным, ярко раскрашенным тролльим черепом, торчащим в качестве навершия, — файхок'хай сопровождали обоих предводителей. Раммар и Бальбок выбрали двенадцать лучших воинов. В окружении файхок'хай шли братья вместе с довольно ухмыляющимся королевским послом, который шагал посреди этой банды с гордо поднятой головой. Услыхав раскатистый рык своих подданных, эхом разносившийся по ущелью, Раммар подумал и сделал вывод, что принял верное решение.

По крайней мере, пока…

Они выбрались из ущелья по каменистой тропе мимо часового, стоявшего там на страже. Когда пещеры остались позади, ликование улеглось, а гнилостный запах больбоуга растворился вдали.

— Теперь я не могу отрицать тот факт, — вздохнул Раммар, — что мы покинули свою родину. Нас подстерегают неизвестность и тысячи опасностей.

— Корр, — согласился Бальбок, и глаза его горели жаждой приключений.

Королевский посол маршировал прямо за ними. Поскольку ребята Курсы сожрали его лошадь, ему пришлось, как и оркам, путешествовать пешком, и вскоре выяснилось, что он не в состоянии держать маршевый темп файхок'хай. По этой причине Раммар принялся над ним насмехаться, однако только для того, чтобы скрыть, что и сам не может двигаться быстрее. Дополнительные фунты, которые он наел, став главарем, то и дело аукались ему во время трудного перехода, и жирный орк решил, что впредь следует есть меньше.

Соответственно, продвигался отряд довольно вяло; целый день шли орки по зарослям Сумеречного леса, но так и не увидели вершин Черногорья. Лишь к вечеру, когда солнце село далеко на западе над Гнилым озером, далекие пики обозначились на горизонте темными зубцами, резко выделяющимися на фоне залитого красным неба.

Принимая во внимание провиант, который тащили файхок'хай (а наряду с бочонком кровавого пива у них были соленая ветчина из троллятины и гномья требуха), Раммар решил отложить похудение на один день. Поголодать, сказал он себе, можно и завтра.

Поэтому главари устроились у костра, который разожгли лейб-гвардейцы, и велели подать себе мяса и пива. Посол Тиргас Лана, сидевший между ними, казался карликом рядом с двумя великанами. Человек старался держаться подальше от вкусностей орочьей кухни, отчего Раммар тут же вновь принялся издеваться над молочнолицым.

Взошла луна и осветила мертвенно-бледным светом местность сквозь облака. У братьев наступило некоторое насыщение. Намереваясь съесть остатки сразу же по пробуждении, предводители отправились на боковую. Бальбок удовлетворился голой землей, а Раммар устроился на мягком мехе варга, который тащила лейб-гвардия. Едва закрыв глаза, толстенький орк уже храпел, словно караван пьяных карликов. Бальбок тоже закрыл глаза, но, в отличие от брата, не уснул.

И это спасло ему жизнь…

Перевалило далеко за полночь, костер почти догорел, смолкло негромкое ворчание файхок'хай. Слышен был только далекий вой варгов и жуткие крики других созданий ночи, а также громкий храп Раммара.

В остальном было тихо, и именно эта тишина и пробудила естественную подозрительность Бальбока.

Худощавый орк не шевелился, глаз не открывал, зато уши навострил. Файхок'хай действительно не издавали ни звука. Куда, во имя внутренностей Торги, все они вдруг подевались?

Бальбок не отваживался открыть глаза, но прислушался изо всех сил, а затем среагировал!

Внезапно он перекатился на бок — и вовремя! Хотя за время прошедших лун рефлексы его слегка заржавели, они все еще были на месте и все еще достаточно быстры для того, чтобы спасти орку жизнь.

Там, где он только что лежал, внезапно в мягком грунте оказался сапарак. То было боевое копье файхока, а сам исполинский воин стоял прямо рядом с ложем Бальбока. Нападающий тут же вырвал сапарак из земли и ударил снова.

Бальбок откатился в другую сторону, и копье снова прошло на волосок от него.

— Раммар! — закричал Бальбок изо всех сил, но единственным ответом, который он получил, был громкий храп; опьяненный большим количеством кровавого пива, толстенький орк продолжал спать. Только то обстоятельство, что он слегка пошевелился во сне, уберегло его от смерти: прямо рядом с предводителем еще один сапарак пронзил мех варга, на котором жирный орк устроил свою тушу.

— Шнорш! — вырвалось у Бальбока, и, снова перекатившись, тощий ухватился за древко секиры, которая лежала рядом с его ложем, и вонзил лезвие глубоко в нижнюю часть живота файхока, покушавшегося на его жизнь.

— Проклятье, Раммар! — кричал Бальбок, в то время как убийца с тяжелым стоном оседал на колени, а его внутренности сыпались из распоротого живота. — Да проснись же наконец, брат!

— Хм?.. — коротконогий орк пробормотал что-то во сне, но не открыл глаза, а причавкнул и продолжил храпеть.

С проклятием Бальбок схватил недопитую кружку кровавого пива и, недолго думая, швырнул ее в огонь. Тлеющие угли вспыхнули от жгучего пойла, и бушующее пламя взвилось ввысь, на мгновение осветив весь лагерь и вырывая орков-воинов из спасительной темноты.

Один стоял рядом с храпящим Раммаром, подняв сапарак, и, очевидно, намеревался снова нанести удар, чтобы положить конец жизни главаря. Остальные файхок'хай замерли на краю лагеря, сжимая в руках оружие и даже не думая о том, чтобы помешать вероломному убийце совершить свое подлое деяние.

Раздумывал Бальбок недолго; он вскочил на ноги, взмахнул секирой и, хотя бесформенное оружие не было создано для броска, швырнул его изо всех сил. Его целью был подлый негодяй, собиравшийся отнять у Раммара жизнь — файхок, восставший против своих предводителей.

Кара Бальбока постигла предателя мгновенно. Острое лезвие тяжелого оружия пробило файхоку шлем, кость черепа, и почти располовинило голову орка. Файхок выпустил из лапищ сапарак и рухнул на землю, словно поваленное дерево.

Бальбок бросился к нему, чтобы вернуть секиру. Но прежде чем он успел добраться до оружия, дорогу ему преградил следующий файхок — рослый парень, на котором был пластинчатый доспех и лицо которого было покрыто множеством шрамов (и которого Бальбок всегда считал одним из самых верных лейб-гвардейцев). Он напал на Бальбока, сжимая в руках сапарак.

Тощему в последний миг удалось увернуться от смертоносного удара.

— Раммар! — в очередной раз пролаял Бальбок.

Наконец брат пошевелился — и это было хорошо, ибо на толстого предводителя намеревались напасть четверо файхок'хай с мечами наголо.

Отчаяние придало Бальбоку мужество. Когда сверкающий сапарак противника понесся на него, он только сделал вид, что хочет увернуться. Файхок в последний миг изменил направление удара, и Бальбок ухватился за древко чуть ниже оснащенного крючьями острия.

Чувствуя внезапный прилив сил, тощий вырвал оружие из лап ошарашенного противника; прежде чем предатель понял, что произошло, Бальбок повернул копье и изо всех сил вонзил острие в грудь файхока.

В следующий миг Бальбок оказался рядом с братом, ухватился за древко своей секиры, все еще торчавшей из черепа поверженного лейб-гвардейца, и с чавкающим звуком освободил лезвие в тот самый миг, когда четверо файхок'хай собирались напасть на Раммара.

— Назад, вы, умбал'хай! — крикнул Бальбок так громко, что голос у него сорвался, и его секира описала огромную дугу.

Рука одного из предателей отделилась от тела и полетела в сторону, все еще сжимая рукоять меча, острие которого было направлено в горло Раммару. Таращась на окровавленный обрубок, злодей жутко взвыл (что наконец-то полностью пробудило ото сна Раммара), прежде чем Бальбок заставил урода умолкнуть мощным ударом своего оружия.

— Клянусь внутренностями Торги! — прорычал Раммар, поднимаясь на ноги. — Никакого от вас покоя, вы, жалкие…

Орк умолк, и его глаза полезли из орбит, когда он увидел перед собой воина-орка, который собирался вонзить клинок ему в брюхо. До брюха клинок не добрался лишь благодаря тому, что голова нападающего внезапно обрела самостоятельность и улетела прочь. Обезглавленное тело грохнулось растерянному Раммару прямо на руки. Коротконогий не сумел удержать равновесие и опрокинулся на спину. С трудом удалось предводителю освободиться от трупа. И то, что предстало перед его заплывшими жиром глазками, наполнило душу орка в равных пропорциях удивлением и яростью: вокруг бушующего костра бушевали орки, сражаясь друг с другом.

Точнее сказать, это Бальбок раздавал смертоносные удары и уколы троим файхок'хай!

— Что ты делаешь, жалкий умбал? — набросился на брата Раммар. — Ты что, перепил кровавого пива? Эти файхок'хай наши!

— Ах вот как, — крикнул Бальбок, уходя от яростной атаки одного из орков-воинов. — А почему же тогда они пытаются нас убить?

Раммар не нашелся, что ответить. К нему обернулись двое нападающих с обнаженными мечами в руках. Когда свет костра упал на их лица, Раммар узнал обоих.

— Писок! Друса! Где вы были, жалкие личинки? — заорал он на обоих орков-воинов. — Немедленно идите сюда и помогите нам! Ваши предводители в опасности!

— Еще бы ты был не в опасности, мешок с жиром! — ответил ему Писок. — Конечно же, мы поможем тебе — спрыгнуть в темную яму Курула!

Тут оба файхок'хай разразились ядовитым смехом, и Раммар понял, что на этот раз совершенно напрасно обозвал брата умбалом. Их лейб-гвардейцы действительно повернулись против них и попытались их убить.

— К-как так? — озадаченно переспросил Раммар. — Ч-что мы вам сделали? Разве мы были плохими предводителями?

— Дело совсем не в этом, — ответил Друса. — Просто есть кое-кто, кто платит нам лучше, чем вы.

— И кто же этот кое-кто? — поинтересовался Раммар. — Курса, что ли? Я знаю, он давно уже на трон метит и…

Писок и Друса только рассмеялись в ответ.

— Я заплачу в два раза больше! — дрожащим голосом заверил их Раммар. — В три раза, если это нужно!

Оба орка снова дико заржали и перешли в атаку!

— Труркор'хай! — возмутился Раммар. — Чертовы предатели…

Он хотел было увернуться, но споткнулся об труп файхока, которому Бальбок проломил череп секирой.

И это спасло толстяку жизнь!

Когда Раммар упал и приземлился на свой зад, ему удалось уйти от ударов мечей атакующих. В следующий миг горе-предводитель схватил сапарак мертвого файхока, торчавший из земли, и ему показалось, будто он схватил свое собственное прошлое: воспоминания о множестве пережитых приключений и опасностей моментально вернулись, вселяя в него уверенность… И Раммар с силой нанес удар копьем.

Хвастливый Писок получил сапараком прямо в открытую пасть. Раммар всадил оружие с такой силой, что острие копья пробило кости черепа, и Писок рухнул на колени, захлебываясь кровью и мозгом, а затем опрокинулся на бок.

Увидев это, приятель Писока Друса громко заорал и обрушился на Раммара, сжимая в руках меч. Тем временем жирный орк поднялся, бросился вперед всей массой своего тела, опрокидывая файхока-предателя, заставляя потерять равновесие — и Друса попятился прямо в подогретое кровавым пивом бушующее пламя!

Тряпки, которые орк носил под доспехом в качестве одежды, моментально вспыхнули, поскольку были пропитаны кровавым пивом. Превратившись в живой факел, продажный воин с криком унесся прочь.

От столкновения Раммар снова упал на землю и как раз собирался подняться, когда к нему протянулась когтистая лапа помощи.

И принадлежала она не кому иному, как Бальбоку!

— Все в порядке? — поинтересовался худощавый орк, чье глупо ухмыляющееся лицо было залито кровью.

— Такой вопрос мог задать только взрослый идиот вроде тебя! — проворчал Раммар, с трудом поднимаясь на ноги. — Ничего не в порядке, ровным счетом ничего! Наша лейб-гвардия предала нас, потому что какой-то вонючка подкупил ее — разве это не укладывается в твоей тугодумной башке?

— Нет, почему же, вполне, — с совершенной наивностью ответил Бальбок. — Вот только одного не могу я понять…

— Чего еще?

— Я спрашиваю себя, куда подевались остальные файхок'хай. Нас сопровождала дюжина воинов, то есть двенадцать. Десять мы убили…

— Ты опять начинаешь свою проклятую арифметику? — запричитал Раммар, считая это чистой воды зазнайством.

— Значит, двое осталось, — провозгласил Бальбок, призвавший на помощь в счете свои пальцы. — Вопрос только в том, куда они спрятались.

— Корр, — согласился Раммар, принимаясь недоверчиво оглядываться по сторонам. — А знаешь, кто еще неизвестно куда подевался?

— Кто?

— Человек. Этот проклятый посол, которого послал нам Корвин и без которого мы все еще сидели бы дома, в нашей уютной пещере. Вполне вероятно, что за всем этим безобразием стоит он и…

Внимание обоих орков привлек негромкий кашель. Оба обернулись, поднимая оружие, но то был всего лишь королевский посол, выходящий из-за скалы, его прежде молочно-белое лицо сейчас было красным от стыда.

— Я… я здесь, — негромко произнес он.

— Что ты делал за камнем? — поинтересовался Раммар.

Некоторое время человек медлил с ответом, затем подавленно признался:

— Когда я заметил, что тут становится слишком опасно, я предпочел спрятаться.

— Ты трусливо забился в щель? — Раммар громогласно рассмеялся. — Вот это похоже на вас, людишек! Орку никогда не пришло бы в голову бежать от битвы и трусливо прятаться за скалой. Никогда, ты слышишь?

— Я просто не хотел мешать вам в бою, великие предводители, — старательно закивал головой посол. — Кроме того, вы и без моей помощи прекрасно справились, не так ли?

— Это да; впрочем… — Внезапно Раммар приставил острие своего копья к горлу посланника и недоверчиво посмотрел на него. — Я спрашиваю себя, почему файхок'хай не перерезали глотку сначала тебе. Таких, как ты, они обычно едят на завтрак.

— Я просто притворился спящим, — пояснил посол, судорожно сглатывая слюну. — Честно говоря, ваш едкий запах мешал мне уснуть.

— Как так? — Бальбок поднял руку и понюхал свою подмышку. — Что не так с нашим запахом?

— Не важно, продолжай! — потребовал Раммар. — Что произошло дальше?

— Я заметил, что ваша лейб-гвардия что-то затевает, и видел, как ваши воины все время украдкой посматривают на вас. А когда они в конце концов схватились за оружие, я счел за благо убраться. И именно это, как мне кажется, следует сделать сейчас всем нам троим.

— Корр, — кивнул Бальбок. — Нужно вернуться в больбоуг и посмотреть, что там происходит. Думаю, кто-то позарился на наш трон и сокровища. Так что поворачиваем и…

— Прошу прощения, храбрый Бальбок, я бы не советовал, — поспешно перебил его посол.

— Нет? — удивленно переспросил Раммар, прижав острие копья несколько сильнее к горлу посла. — А почему это?

— Вы же только что заметили, что двух лейб-гвардейцев не хватает, — нервно пояснил королевский посол. — Они наверняка побежали обратно в деревню, чтобы распространить известие о вашей смерти.

— Они несколько поспешили, — раздраженно пробормотал Раммар. — Могли хотя бы подождать, пока мы действительно рухнем в темную яму Курула.

— Истинно, — согласился с ним Бальбок, старательно кивая головой.

— Как бы там ни было, — сказал королевский посол, — думаю, на троне уже с большой долей вероятности сидит другой орк, и если вы там покажетесь, то все племя ополчится против вас.

— Это точно, — огорченно подтвердил Раммар, наконец опуская копье.

— Все равно, — настаивал Бальбок. — Нужно вернуть наш трон. Или ты хочешь, чтобы эти машлу сели тебе на голову?

— Нет, конечно, — проворчал Раммар, и внезапно острие копья снова оказалось у шеи посла — совершенно неосознанное движение со стороны толстенького орка, ведь он говорил не с человеком, а со своим братом. — Но мы не отомстим за предательство, позволив убить себя. Ты ведь знаешь правила: когда на троне сидит новый главарь, племя верно ему…

— …пока не придет кто-то другой и не положит его голову к ногам, — мрачно закончил Бальбок, пробуя остроту лезвия своей секиры. — И именно это мне больше всего и хочется сделать.

— Думаешь, я не хочу? — засопел Раммар, хотя идея о новой стычке с файхок'хай ему совершенно не нравилась.

— Все это очень храбро и прекрасно, — нервно произнес посол, осторожно убирая кончиками пальцев острие сапарака от своей шеи, — но несколько… глупо.

— Хм, — засопел Раммар. — Глупо, говоришь?

Королевский посол испуганно отступил на шаг, когда толстенький орк снова принялся размахивать своим сапараком.

— Э… ну, я имел в виду…

— Что ты имел в виду, человек? — пророкотал Раммар, не спуская с королевского посланника взгляда налитых кровью глаз. — Что ты предлагаешь, а?

— Сначала вам следует спокойно подумать: ваши люди восстали против вас, вы потеряли все свое имущество и предоставлены сами себе. В таком положении не очень-то умно снова искать неприятностей. Было бы разумнее обратиться к кому-то, с кем вы связаны узами дружбы и верности и кто мог бы вам помочь.

Раммар и Бальбок ненадолго задумались.

— Таких нет, — единогласно решили они.

— Вы забыли о короле Корвине и королеве Аланне, — напомнил королевский посол. — Они просили вас о помощи — помогите им побороть их врагов, и они помогут вам победить ваших.

— Думаешь? — спросил Бальбок.

— Убежден.

— Ну что ж… — Бальбок задумчиво поскреб висок. — Может быть, человек не так уж и неправ, Раммар. Может быть, нам стоит просто продолжать путь в Тиргас Лан…

— …и надеяться на то, что бывший охотник за головами и проклятое эльфийское отродье помогут нам вернуть трон? — засопел Раммар. Эта перспектива совершенно ему не нравилась, поскольку в таком случае предстояло забыть о своем плане помочь Корвину только для вида и таким образом восстановить свою дурную репутацию; если они хотят, чтобы король помог им, то так или иначе придется действительно поддержать Корвина…

— Вот проклятый шнорш! — набросился Раммар на своего долговязого брата. — Все это ты виноват. Если бы ты постоянно не лепетал по поводу того, как тебе скучно и как тебе хочется приключений, мы никогда не покинули бы больбоуг!

— Мне очень жаль…

— Сколько раз тебе нужно сказать, что настоящий орк не просит прощения? — еще громче закричал Раммар. — В любом случае он просто терпит справедливое наказание, как от него того ожидают, ты понял?

— Да, Раммар. Извини, — огорченно кивнул Бальбок. — И что мы теперь будем делать?

Раммар наморщил свой темный лоб и сделал вид, что задумался — на самом же деле решение он принял уже давно. Им с большим трудом и лишь благодаря везению удалось перебить толпу файхок'хай. Идти обратно в больбоуг и бросать вызов остальным воинам равносильно самоубийству. Вероятность остаться в живых гораздо выше, если двинуть в Тиргас Лан. Хотя в духе орков было скорее вступить на тропу мести — вернуться и разобраться с предателями, Раммар предпочел путь на восток…

— Мы идем в Тиргас Лан, — решил он за себя и своего брата. — Можем послушать, чего там хочет от нас Корвин, а там посмотрим.

— А когда все будет кончено, мы пойдем обратно в больбоуг, — продолжил Бальбок, — и пнем в асар тех, кто сыграл с нами такую злую шутку, правильно?

— В этом можешь быть уверен, брат, — мрачно заверил его Раммар, и на краткий миг среди братьев наступило редкое единодушие. — Человек, — обернулся толстяк к королевскому посланнику, когда на востоке уже начал заниматься день и острые зубцы Черных гор окружило таинственное сияние, — веди нас к своему королю.

— Ваше желание для меня закон, — заявил королевский посланник, усердно кланяясь, и после того, как орки собрали свои нехитрые пожитки и съели скудный завтрак, все тронулись в путь.

Они и не догадывались, что за ними наблюдают… Кто-то, кому совершенно не понравилось, что лейб-гвардейцам не удалось подлое убийство…