Глава 5 

   В стареньком "уазике" они разместились с трудом, Мысину и Панченко пришлось сесть на коленки к своим более мощным коллегам. Уникальные российские дороги не давали скучать всем пассажирам.

   - Андрюха, ты вроде худой, а задница килограммов пятьдесят весит! И мослы торчат как у старой лошади, - сделал заключение Фортуна.

   - А тебе что надо, Клашку Шиффер на колени? - поинтересовался Мысин.

   - Не отказался бы... - оживился капитан, но на очередной кочке подпрыгнул так, что прикусил язык и тоскливо застонал.

   - Он не отказался, если б ему на коленки и Оленьку Камазуху посадили, - поддел сидевший на первом сиденье Колодников.

   Миловидная Оленька по кличке Камазуха работала в отделе оператором и весила не меньше полутора центнеров.

   - Андрей, - обратился Мазуров к Колодникову. - Ты насчет того синего "Москвича" узнавал?

   - Да, но пока там голяк.

   - Чего так?

   - Нет, хозяина-то мы быстро вычислили. Этот мужик, Панов его фамилия, промышляет рыбалкой. Ставит сети в протоках на заливных лугах, все лето живет там, на берегу. В город приезжает редко, только продать рыбу. Так что тем же утром он уехал назад.

   - А жена что говорит?

   - У него жены нет, только мать, глухня глухней. Я пока ее расспрашивал, чуть голос не сорвал, вон, хриплю до сих пор. Тот, может, ей что и рассказывал, но она толком ничего не расслышала.

   - А в больнице что?

   - Парня, который Орлову привез, никто не знает. Да, его и видели то три человека. Все срочно занялись нашей мисс, а он в это время смотался. Не опросили только дежурного врача, он прямо из больницы поехал в Волжанск. Невеста там у него. Сегодня должен вернуться. Тогда и поговорим.

   Машину остановили метров за двести от дома Быковых-Сергеевых. Мазуров с помощью Мысина и памяти обрисовал план участка. Он и командовал захватом.

   - Вы трое зайдите с задов, - Мазуров ткнул пальцем в Фортуну, Демина и Панченко. - Там за огородами поле, потом овраг, он может уйти туда, ну а мы с двумя Андрюшками пойдем в лоб. Если все нормально, по рации звякнем, значит, подходите. Сергей, ты тоже посматривай, за тобой эта сторона, если что, шумни, хорошо?

   - Ясно, Михалыч. Не в первый раз, - засмеялся молодой и улыбчивый шофер, частенько попадавший со своим разбрызганным "уазиком" на задержание.

   Шел десятый час вечера, но солнце только начинало приближаться к линии горизонта, словно раздумывая, оставаться ему или все-таки спрятаться. Стояла середина июня, и торжество света и тепла, так радующее простых людей, оперативников только нервировало.

   - Черт, светит как прожектор, - пробормотал Колодину.

   - А нам бы сейчас лучше не светиться, - согласился Мазуров, настороженно оглядываясь по сторонам. Их молодой коллега Мысин старался выглядеть предельно спокойным, словно шли не брать убийцу, а в гости к старым знакомым. Все трое остановились у высоких, потемневших от времени ворот, из-за которых сразу же раздался свирепый лай, переходящий на хрип. Глянув в щелку забора, Мазуров выругался:

   - Блин, на проволоке бегает. Здоровый пес, полукровка овчарки. Мимо него не пройдешь. Что делать будем?

   - Может, пристрелим?

   - Жалко собаку, все-таки это не человек, - пошутил Мысин и осекся.

   - Слушай, Андрюха, - обратился к участковому Колодникову. - Давай стучи. Ты все-таки участковый, тебя Валерка не должен сильно испугаться.

   Мысин хмыкнул. Перспектива оказаться один на один с этим лохматым исчадием ада, бегающим по цепи, была не из приятных. Но жертвовать собой ему не пришлось. За забором скрипнула дверь дома, женский голос прикрикнул на пса, а вскоре загремели засовы калитки. Мазуров и в прошлый раз брал отца и сына Быковых, поэтому сразу узнал вдову покойного Паши, но поразился, насколько она за эти годы постарела. Тогда, во время ареста, Мазуров еще удивился, как она не походит на жену закоренелого преступника и убийцы. Десять лет назад Быкова была полной, красивой сорокалетней женщиной, сейчас он увидел перед собой старуху. Черный вдовий платок еще больше старил ее, оттеняя до колодезной черноты темно-карие глаза.

   Несмотря на то, что в форме был один Мысин, хозяйка сразу узнала нежданных гостей.

   - За Валеркой? - спросила она.

   - Да, - коротко признался Мазуров.

   - Не надо было его выпускать. Пусть сидел бы да сидел. Лучше бы расстреляли вы его вместе с отцом.

   Она загнала собаку в будку, потом медленно пошла к дому, за ней гуськом потянулись и милиционеры. Колодников сразу определил по дворовым постройкам, что женщина держит скотину, чувствовалось это и по запаху навоза и хрюканью, доносящемуся откуда-то из глубины двора. Между сенями и домом был неширокий проход с открытой калиткой, за которой майор рассмотрел огромный, не менее десяти соток огород, густо засаженный помидорами и бесконечными грядками сочного зеленого лука.

   - Нету его дома, но вы же не поверите? - как бы утвердила хозяйка.

   - Не поверим, - признался Мазуров.

   - Проходите, - вздохнула женщина и, не оборачиваясь, первая вошла в дом. Лишь теперь майор вспомнил ее имя - Валентина.

   Мазуров на всякий случай расстегнул кобуру, но пускать оружие в ход им не пришлось. Валерки в доме не было. Только в спальне Колодников увидел молодую, полную, поистине кустодиевскую красавицу, правда, с солидным синяком под глазом. Но даже это "украшение" не портило простую, русскую красоту девушки, и некоторая полнота ей даже шла. Покрасневшие глаза и всхлипывающий курносый нос подсказали майору, что фингал красавица получила недавно и еще окончательно с этим обстоятельством не смирилась.

   - Ну, чего ревешь? - спросил Колодников. - Как тебя зовут?

   - Ле-ена, - жалобно протянула барышня.

   - Давно он тебя так приласкал?

   - Часа два назад, - дрогнувшим голосом призналась девушка.

   - За что?

   - Сережки не хотела отдавать.

   - Дорогие сережки?

   - Золотые, - она снова всхлипнула. - Мамин подарок.

   Колодин взглянул на уши девушки и сразу увидел покрасневшие мочки.

   В дом подтянулись и остальные члены самостийной опергруппы. Они уже проверили все хозпостройки и убедились, что Валерия Сергеева дома действительно нет. Колодников продолжал допрос женщин:

   - Так, теперь скажите, когда он пришел домой?

   - В шесть, - без запинки ответила мать.

   - И долго он был дома?

   - Да нет, выгреб из дома все деньги, Ленке вон морду набил и ушел.

   - На чем он приехал?

   - Как это? - не поняла мать.

   - Ну, на какой машине?

   - Ни на какой, - в первый раз удивилась родительница. - Пешком пришел, пешком и ушел. Огородами.

   - Сказал куда идет?

   - Нет, он никогда не говорит. А в этот раз, видно, далеко собрался. Паспорт свой взял и дождевик.

   - Вы давно с ним расписались? - спросил Мазуров Елену.

   - В прошлом году, в зоне еще.

   - А где познакомились?

   - По переписке. Он такие хорошие письма мне писал.

   "Ясно, наивная дурочка и прохиндей, катающий письма под копирку, - понял Мазуров, разглядывая паспорт Лены. - Двадцать девять лет, а замуж все никак, тут и подвернулся этот козел..."

   - К кому он мог пойти?

   - Не знаю. Сюда он никого не приводил, - отрезала мать.

   Ее поведение удивляло Колодникова. С одной стороны, Валентина явно была агрессивно настроена против родного сына, но при этом она не жаловала и милицейскую братию.

   - Может, он имена какие-нибудь называл? - спросил Андрей.

   - Нет.

   - А этот, как его, - Ленка неуверенно посмотрела на свекровь. - Батон, что ли?

   - Какой Батон? - быстро спросил Мазуров.

   - Брат это его двоюродный, Витька Козлов, - неохотно призналась мать. - Тоже все из тюрьмы да в ссылку.

   - И где это Батон живет?

   - На Красноярской, в пятиэтажках. Второй дом, если идти отсюда, квартира на третьем этаже, сорок вторая.

   - Хорошо, спасибо, - сказал, поднимаясь, Колодников.

   - Что Валерка хоть натворил? - спросила напоследок Валентина.

   Колодников скрывать не стал:

   - Милиционера порезал, еле отходили.

   Елена ахнула, а Валентина начала отчитывать незваных гостей:

   - И что вы его выпустили? За эти полгода все нервы вымотал! Десять лет горбатилась со скотиной, думала, сын выйдет, заживем по-человечески... Как же! У него одно на уме, как бы кольнуться да зарезать кого. Из-за отца его глаз поднять на соседей не могла, стыдно было, и этот такой же!

   Тут Колодников ее прервал:

   - Если он вам так надоел, то как появится, дайте знать нам или Андрею, - майор кивнул на Мысина. - Он тут в вашем районе постоянно пасется.

   - Да знаю я его, - пробурчала Валентина. - С матерью его в одном цехе работали, лет на десять она меня помоложе.

   Лишь у порога, оглянувшись назад и посмотрев на Лену, Мазуров вдруг понял, что она беременна.

   "Вот влетела-то дурочка молодая, - подумал он. - И деваться ей теперь некуда".

   У машины Колодников подвел итог операции:

   - Ну что, здесь голяк.

   - Да, похоже, рванул Валера из города, только пятки сверкали, - согласился Мазуров. - Надо бы объявить его в розыск.

   Он обернулся к участковым:

   - Мы сейчас подскочим к этому Батону, а ты, - обратился он к Панченко, - пока езжай в отдел и толково объясни в дежурной части все про этого Свинореза. Да скажи, пусть оповестят не только патрульные машины и линейный отдел, но и область. Пусть перекрывают все дороги.

   - Хорошо.

   Наконец то неуверенно начала наступать темнота, и на улицах зажглись редкие фонари. На Красноярской милиционеры разбились по тому же принципу: в подъезд пошли Мазуров, Колодников и Мысин, под окнами затаились Фортуна и Демин.

   У сорок второй квартиры Мазуров остановился, предупреждающе поднял руку и, приложив ухо к стандартной, крашеной двери, прислушался. Эта выработанная годами методика частенько избавляла его от разных неприятных сюрпризов при подобных, как сегодня, нежданных визитах.

   - Есть. Как минимум двое, - сказал он через минуту.

   - Не радио, случайно? - шепнул Колодников.

   - По радио не матерятся.

   После этого майор осторожно постучал в дверь и снова прислушался. Голоса затихли. Мазуров чуть переждал и повторил свою попытку. Вскоре послышалось легкое движение, и майор постучал более настойчиво.

   - Кто? - донеслось из-за двери.

   - Свои! Открывай, мать твою! - пьяным голосом отозвался Михалыч.

   - Свои все дома, пошел на хрен, - и Мазуров услышал удаляющиеся шаги. Он переглянулся со своими напарниками, с досадой мотнул головой, дескать, "номер не удался", и уже изо всей силы застучал в дверь. В ответ грянул поток мата.

   - ...я милицию вызову!.. - прозвучало в самом конце.

   - Милиция уже здесь, открывай, давай! Быстро!

   - Да пошли вы!..

   Поздние гости переглянулись, и Колодников развел руками:

   - Ну, что ж делать, придется тебе, Михалыч, ломать дверь.

   - Что, опять я?! - возмутился Мазуров.

   - Ну, Михалыч, а кто же еще, как не ты? Не я же со своим бараньим весом. Ты специалист, мы с тезкой только на подхвате.

   - Ну, ладно, попробуем.

   Колодников не зря назвал Мазурова специалистом по выбиванию дверей. Высокий, широкоплечий, плотный, с мощными руками бывшего штангиста и боксера, он, как никто, умел ликвидировать подобные препятствия советского производства. Иногда его вызывали даже в выходные, только лишь для того, чтобы тот разнес в щепки последний оплот упрямых затворников с уголовным прошлым.

   Мазуров отошел, набычился, и, разбежавшись, врезался в дверь. Та затрещала, но выдержала удар девяностокилограммового тарана, только штукатурка посыпалась.

   - Крепкая, - пробормотал майор. Теперь он далеко отходить не стал, качнулся маятником и плечом ударил в упрямое дерево. То же самое повторил рядом Колодников. Этого напора дверь уже не выдержала. Замок держался до конца, а вот петли отлетели от косяка вместе с кусками дерева. Не дожидаясь, пока осядет пыль, оба рванулись в квартиру. Проскочив узкий коридор, Мазуров первый ворвался в комнату и лицом к лицу столкнулся с каким-то верзилой. Тот взмахнул рукой, и Михалыч еле увернулся от его кулака. В свою очередь и детина легко ушел от удара Мазурова.

   "Ого, бывший боксер", - подумал майор и заработал кулаками еще быстрее. Мимо них в комнату бочком проскользнул Колодников, а за ним и его молодой тезка. Когда Мазуров хуком с правой все же свалил на пол своего противника и обернулся, то увидел, что Мысин сидит верхом на лежащем лицом вниз мужике в серой, грязной майке, а Колодников стоит на балконе и смотрит вниз. Пристегнув своего "клиента" наручниками к ножке серванта, Мазуров выскочил на балкон.

   - Что там? - спросил он, всматриваясь в темноту.

   - Да какой-то придурок с балкона сиганул. Ну что там, Фортуна? - крикнул Колодников вниз.

   - Ногу он сломал, - донеслось снизу.

   - Надо думать, все-таки третий этаж.

   - Знаешь, кто это?! - крикнул уже Демин. - Рыбачок!

   - Да ну?! - в один голос взревели стоящие на балконе.

   - Он самый, я его хорошо знаю! - подтвердил Фортуна.

   - Ну, Михалыч, с тебя пузырь, - толкнул плечом Мазурова Андрей. - Еще одна "палка" есть.