Элейн Барбьери Нежданная удача

Глава 1

1849 год

Тесса Уайт стояла в кольце темноты, окружавшей ярко освещенный палаточный городок на Сан-Франциско-Плаза. Мерцающие впереди огни завораживали, палатки призывно сверкали, казалось, они приветствовали золотистыми вспышками. Свет струился сквозь раскрытые двери, изнутри доносились взрывы хохота, пение и крики. Тесса была босиком, ноги утопали в грязи, в лицо дул морской бриз. Девушка, пошатываясь, направилась к ближайшему сооружению.

С трудом переставляя ноги, она не осознавала, какое ужасное зрелище представляла собой. Ее платье, некогда модное, которое она с гордостью носила, превратилось в грязные лохмотья. Вьющиеся волосы потемнели от дорожной грязи и спутались. Она так похудела, что когда-то хорошо сложенная фигура превратилась в скелет. Под глазами легли темные круги, лицо потемнело и осунулось. Бесконечные недели дороги в грязных, практически без воды, условиях отразились на состоянии кожи, а ноги были сбиты в кровь от многих миль утомительного похода по пыльным, усыпанным камнями дорогам.

Она пришла пешком следом за вереницей крытых повозок, направлявшихся на золотые прииски в Калифорнию, надеясь быстро разбогатеть. Когда повозки прибыли к месту назначения, Тесса была в полном изнеможении. Она просто легла и закрыла глаза. Проснулась Тесса несколько часов спустя в незнакомом темном поле рядом с тяжелой прочной повозкой с крытым верхом. Ощущая необыкновенную усталость и умирая от голода, она побрела на звучавшие неподалеку звуки музыки, чтобы впервые увидеть Сан-Франциско.

Ей даже в голову не приходило, что дух беззаботности, который царил в палатках, был скорее пьяным и безумным, чем радостным. И что все это было логовом порока, о котором ее предупреждала мать. Она только знала, что слишком много ночей спала, дрожа от страха и одиночества, на голой земле и что все лица, которые она видела перед собой после пробуждения, были такими же испуганными и изнуренными, как и ее собственное. Музыка и смех манили ее к себе.

Тесса в нерешительности остановилась у входа в ближайшую палатку. На лице у нее появилась радостная улыбка, но в следующее мгновение она вдруг потеряла сознание и упала. Почти никто этого не заметил. И веселье продолжалось.

— Уберите отсюда эту бродяжку!

Лаки Монро повернулся, услышав грубую команду пьяного типа за дальним карточным столом. Он увидел, как двое его наемников подошли к лежавшей без сознания девушке у входа в палатку.

— Сядь, Бак, — приказал он, когда из-за стола для игры в покер поднялся бородатый старатель и с озабоченным видом шагнул в направлении входа. — У тебя игра. Джейк и Ларри позаботятся о ней.

— Я не собираюсь сидеть здесь и ждать, когда твои парни вышвырнут бедняжку на съедение ночным тварям.

— Рядом с палатками нет никаких тварей. — Лаки криво усмехнулся. — Для них здесь слишком шумно. Да и кто говорит, что мои люди собираются выбросить ее на съедение волкам?

Бак нахмурился.

— Просто играйте, парни, — приказал Лаки, заметив, что у других людей за столом такие же взволнованные лица. — Я привык улаживать подобные дела. Мои люди доставят девушку в один из пунктов помощи. Там о ней позаботятся.

— Ты что, не слышал? — еще больше нахмурился Бак. — Там больше нет мест.

Лаки обнаружил, что внезапно стал объектом пристального внимания мужчин, сидевших за столом для игры в покер. Совершенно забытыми оказались распутные женщины, повисшие у них на плечах, напитки, поглощаемые в огромных количествах, и мысли о деньгах, которые они выиграли или потеряли. В их глазах светилось сострадание к девушке. Сострадание, от которого он давно отказался.

Потому что сам оказался в таком положении.

Лаки окинул взглядом стол и понял, что большинство мужчин готовы отложить карты, чтобы помочь девушке.

— Значит, эти пункты помощи больше не принимают заблудших, да? — спросил Лаки. — В таком случае мне придется сказать своим людям, чтобы доставили девушку в мой гостиничный номер и оставили там до утра. — Он повернулся и подмигнул стоявшей рядом пышной красавице. — Так что сегодня ночью моя кровать мне не понадобится, — добавил он, заметив страстный взгляд Делайлы.

Почувствовав, что его предложение понравилось игрокам за столом, Лаки дал необходимые указания Джейку и Ларри и вернулся к игре.

Лаки вышел из палатки на склоне холма, которую на время заняла Делайла, и остановился в задумчивости. Потянувшись и размяв затекшие от сна на неудобной раскладной кровати мышцы, он приподнял шляпу, провел рукой по густым темным волосам и, вздохнув, осмотрелся вокруг. Казалось, он не замечал, что его стройная фигура, высокий рост и мужественная красота не оставляют равнодушными женщин. Однако все, чего он добился в жизни, досталось ему тяжким трудом. Красота не помогла, когда в десять лет его бросили и ему пришлось бороться за жизнь на земле, где выживали только сильные. Широкие плечи и мускулистая фигура стали результатом тяжелой работы в те годы. Он научился ничего не принимать на веру и использовать все качества, какими только обладал. В конце концов он добился успеха и благосостояния благодаря изобретательности, подвернувшейся возможности, в которую уцепился обеими руками, и твердой решимости.

Поэтому теперь он не сочувствовал тем, кто отказывался работать так же упорно, как он, чтобы выжить, будь то мужчина или женщина.

Лаки бросил взгляд на один из многочисленных холмов Сан-Франциско у серо-зеленой глади бухты. Он знал, что к полудню цвет воды изменится, станет синим. И хотя вид на залив открывался захватывающий, теперь его портили брошенные корабли, вставшие на якорь в порту. Экипажи покинули их и отправились на поиски золота. По иронии судьбы брошенные теперь корабли использовались для жилья, где охваченные отчаянием люди охотно платили непомерные деньги за такую роскошь, как крыша над головой и складная кровать.

Лаки посмотрел на палаточный городок на Сан-Франциско-Плаза, затем перевел взгляд на Телеграф-Хилл, в окрестностях которого собирались чилийские проститутки. Он мельком бросил взгляд на странного вида азиатские хижины, где поселились иммигранты из Китая, носившие необычную одежду и заплетавшие волосы в косичку, болтавшуюся на спине. Лаки видел, что другие районы города тоже просыпаются. Люди суетливо двигались между ветхими домиками, палатками и другими укрытиями, где можно было переночевать.

Ему не потребовалось много времени на то, чтобы оценить перспективу, которую представлял собой этот город. Он понял, что деньги надо делать там, где немногие счастливцы, которым повезло на золотых приисках, присоединяются к тем, кто приехал в Сан-Франциско пить, развратничать и сорить деньгами, наивно полагая, что золото только и ждет, чтобы они его нашли.

Реальность оказалась суровой. Лишения и заоблачные цены толкали некоторых на еще более безрассудные поступки. Они надеялись заработать хорошие деньги, играя в карты. Самой популярной карточной игрой была монте, но Лаки научился мастерски играть во все игры.

Лаки на собственной шкуре испытал все тяготы, которые породила «золотая лихорадка». Он хватался за любую возможность уединиться, пока не смог позволить себе собственную комнату. У Делайлы стояли грубые походные кровати, которые для некоторых были довольно удобными, с относительно чистыми подушками и простынями. Собственное тело казалось ему деревянным после таких удобств, но это того стоило. Теперь он мог вернуться в собственную комнату в роскошном отеле «Паркер-Хаус», где его ждали чистые простыни и где он…

Лаки нахмурился. Он понял, что не может вернуться в свою комнату. Там находится девушка, которая накануне вечером оказалась у входа в его палатку. Ему не нравилась мысль о том, что эта грязная и, возможно, больная девушка находится в его кровати. Он заработал право на чистые простыни и отказывается идти на компромисс. Настало время отправить ее в один из пунктов помощи, созданных специально для таких, как она. Где-то для нее должно быть место.

Лаки принял решение и направился в отель. Лицо его по-прежнему оставалось суровым и непреклонным, когда он открыл дверь в свою комнату и увидел спящую на его кровати грязную, со взъерошенными волосами девушку.

Лаки с грохотом захлопнул за собой дверь. Очевидно, девушка была настолько измучена, что даже не услышала, как он подошел к кровати. Раздраженный внезапным приступом сочувствия, он уже готов был разбудить ее и приказать уйти, как она вдруг неожиданно открыла глаза.

Девушка смущенно смотрела на него. Лаки отвел взгляд от ее больших серых глаз и отметил, что ее одежда испачкана и свободно болтается на худой фигурке, а свисающие прядями волосы закрывают осунувшееся лицо. Он также обратил внимание на маленькие босые грязные ноги, избитые в кровь.

— Как вас зовут? — помедлив, грубо спросил Лаки.

Тесса смотрела на высокого мужчину, который стоял над ней. Он был крупнее и шире в плечах тех, с кем ей доводилось встречаться прежде. Она невольно подметила, что резкие черты лица не позволяли назвать его красивым, но почему-то смотреть на него было приятно. И даже если сейчас у него был немного растрепанный вид, на подбородке темнела щетина, а одежда измялась, одет он был лучше тех, кого она последнее время привыкла видеть рядом.

Интересно, как отнеслась бы ее мать к тому, что она находится в комнате наедине с мужчиной.

Но мать умерла.

Тесса судорожно сглотнула, на нее вновь нахлынули скорбные воспоминания. Они отправлялись в путь с такими большими надеждами… Присоединение к каравану крытых повозок по пути на золотые прииски казалось Ангусу и Марии Уайт восхитительным шагом. В восемнадцать лет Тесса отвергла предложение о браке, собрала свои вещи и вместе с родителями отправилась на поиски приключений. Тогда еще никто из них не представлял, что путь к богатству будет усыпан брошенной мебелью, плитами, посудой и кухонной утварью предыдущих переселенцев. Они не ожидали, что им придется пересекать дикую местность, усеянную наспех вырытыми могилами, умирающими волами, лошадьми, брошенными фургонами и повозками. Они не думали, что в их собственном фургоне сломаются оси и что они точно так же побросают свои пожитки или что их собственные волы захромают. Они не учли угрозу, исходившую от индейцев, возможность заразиться холерой и цингой, которые унесли множество жизней и оставили после себя массу наспех вырытых могил с деревянными крестами.

Ее родителям даже в страшном сне не снилось, что к этим могилам прибавятся их собственные.

Потеряв свой фургон, домашний скот и родителей, Тесса весь остальной путь до Сан-Франциско шла пешком за караваном повозок, хотя теперь уже официально не числилась в его составе. Отправляясь в это путешествие, она даже представить себе не могла, что у нее не будет другого выхода, кроме как продолжать идти вперед.

Она уже выплакала все слезы и теперь молча шла за повозками, преодолевая бесконечные пыльные мили. Она с трудом преодолела засушливые тридцать пять миль, потом еле-еле протянула еще сорок по пустыне между реками Гумбольдт и Траки. Обходясь почти без воды и без помощи людей в караване, которые сами едва передвигали ноги, Тесса с трудом сумела выжить, перебиваясь тем, что могла найти съедобного под ногами. Тем не менее она потихоньку двигалась вперед.

Тесса снова судорожно сглотнула, подняла глаза на мужчину, который сердито смотрел на нее, и огляделась вокруг. Она лежала на большой кровати в светлой просторной комнате, где на мебели не было пыли, пол устилал цветной ковер, а простыни были удивительно чистыми. Тесса никак не могла вспомнить, как она попала сюда.

Неужели ей это снится?

— Я спросил ваше имя.

Ее имя. В последнее время никто не спрашивал ее имени. Она просто была тем, кем была. Непрошеной спутницей, которая плелась пешком за караваном крытых фургонов.

— Ваше имя… вы знаете его?

Этот высокий мужчина, неприветливый и суровый, производил впечатление состоятельного человека. Он, наверное, и представить себе не мог, что когда-то Тесса была любимой дочкой счастливой семейной пары, которая отправилась в путь навстречу приключениям, или что она была молодой женщиной, которую любили, уважали и ценили.

— Ваше имя…

Тесса вскочила на ноги и покачнулась. Мужчина осторожно поддержал ее за руку.

— Присядьте, — приказал он.

— Меня… Мое имя — Тесса Уайт, — отказавшись сесть, с легким намеком на прежнее высокомерие ответила Тесса.

— Где ваша семья… ваши родственники?

— Умерли.

Тесса заметила, что он опять смотрит на ее ноги, и вздернула подбородок, словно хотела защититься.

— Часть пути до Сан-Франциско вы прошли пешком?

Тесса кивнула.

Мужчина подтолкнул ее к кровати:

— Да сядьте же вы, пока не упали, черт возьми!

Лаки внимательно изучал девушку. Даже в столь плачевном состоянии она сохраняла независимость. Она наверняка много месяцев голодала.

Подойдя к двери, он взял телефонный аппарат и дунул в него.

— Что вы делаете?

Оказывается, она еще и любопытна не в меру.

— Я спросила…

— Пришлите два завтрака, — приказал Лаки, отвечая голосу в собственном ухе.

Когда он оглянулся, девушка хмурилась. Но когда доставили еду, хмуриться перестала.

Лаки ел медленно, почти стыдясь неспешных движений собственной челюсти, и наблюдал, как девушка, сидя на краю кровати, поспешно запихивала в рот яичницу с беконом. В набитый рот она умудрилась сунуть еще и кусочек хлеба и теперь тщательно все пережевывала.

— Не спешите, иначе вас стошнит, — приказал Лаки.

Девушка перестала жевать, проглотила пищу и густо покраснела.

— Я очень проголодалась.

— Итак, вы шли пешком.

— Я очень хотела есть. — В глазах девушки блеснули слезы, и она заморгала, чтобы их скрыть. — Мои родители думали, что мгновенно разбогатеют здесь, но ошиблись и за свою ошибку дорого заплатили.

— Вы лишились фургона и животных?

— Да.

— И всю дорогу шли пешком?

— Я шла за караваном фургонов.

— И что же вы намерены делать теперь?

— Не знаю, — вздохнула девушка. — Я… Меня тошнит!

Лаки метнулся и схватил ведро, стоявшее в углу комнаты. Вернулся он как раз вовремя и поддержал голову девушки, пока она освободилась от содержимого желудка и закрыла глаза. Лаки поставил ведро и неожиданно почувствовал отвращение к собственному поведению. Когда это он успел скатиться до категории сочувствующих? К нему никто не проявил сочувствия, когда он был моложе. Ему пришлось отвоевывать каждый дюйм на своем пути.

Тем не менее…

Лаки видел, как худая, грязная, с разбитыми в кровь ногами молодая женщина откинулась на кровать, измученная суровыми испытаниями, выпавшими на ее долю.

Проклятие!

Он мог сделать только одно.

Тесса шла за высоким человеком, который решительно шагал по узкой извилистой тропинке к городской окраине. Они покинули отель сразу, как только она пришла в себя после неприятностей с желудком. Ей было неловко за все случившееся, особенно когда она почувствовала, как его рука поддерживала ей голову, пока она освобождала желудок. Но, несмотря ни на что, ей снова захотелось есть.

Тесса была в полном изнеможении. Мужчина шагал быстро, и она едва поспевала за ним. Едва дыша, Тесса чуть не наткнулась на Лаки, когда он вдруг резко обернулся.

— Вы можете идти? Осталось немного.

— Я дойду.

Лаки еще больше нахмурился, когда она снова проявила свою независимость. У Тессы вдруг мелькнула мысль: куда они идут? И что у него на уме?

Но она слишком устала, чтобы о чем-то думать.

Лаки остановился перед ветхой хижиной на пустынном склоне холма. Он оглянулся и с хмурым видом посмотрел на измученную девушку. Ну что ж, она дошла. Это хорошо. Ему было бы ужасно неприятно, если бы пришлось тащить ее сюда на себе.

Но глаза у девушки закрывались. Ей пришлось собрать остаток сил, чтобы совершить трудный подъем по узкой тропе. Лаки взял ее за руку, когда она пошатнулась, и отметил, что она не стала высвобождать руку.

— Мэгги, ты дома?

Лаки немного подождал. Мэгги Уиндлайн была известна тем, что предоставляла приют бездомным. Он и сам когда-то был бездомным, которого спасла Мэгги.

Лаки улыбнулся, когда дверь хижины распахнулась и им навстречу с приветственным лаем вылетели три большие собаки. Он, отбиваясь от дружеского внимания, потрепал их по головам, вспомнив, что одну из дворняжек, ту, что помоложе, сам привел сюда. Лаки заметил, что девушка снова смутилась и никак не отреагировала, когда собаки стали подпрыгивать перед ней.

Следом за собаками на пороге появилась старушка с добродушной улыбкой на лице, и улыбка Лаки стала еще шире.

— Молодец, что пришел! Давно не видела тебя, Лаки. Что ты здесь делаешь?

— Я привел тебе еще одну бездомную. Ее зовут Тесса Уайт.

Кивнув в сторону девушки, Лаки наблюдал за реакцией старушки.

— Вижу, — откликнулась та, окинув Тессу быстрым взглядом. — Ты вовремя ее привел. Этому ребенку надо плотно поесть.

— Только не плотно, — сказал Лаки, заметив, что девушка покраснела. — Кормить ее надо медленно. Уверен, что тебе удастся поставить ее на ноги.

— Ну, ты же меня знаешь, — откликнулась Мэгги.

— Можешь, как обычно, рассчитывать и на меня тоже.

— Да, именно как обычно, — улыбнулась старушка.

— Я… Я сама могу о себе позаботиться, — неожиданно произнесла девушка. — Я уже готова работать.

— Нет, пока нет, — возразил Лаки.

— Готова.

— А я говорю — нет. И здесь я принимаю решения.

— Кто так решил?

— Я так решил. — Упрямство девушки начинало раздражать Лаки. — А вы не в том состоянии, чтобы противиться этому.

— Даже если я не согласна? Черт бы побрал ее независимость!

— Неужели вы действительно думаете, что найдутся желающие взять вас на работу в таком состоянии? — холодно поинтересовался Лаки.

— Наверное, нет, но… — Девушка задумалась. — Но я заплачу вам за уход.

— Заплатите?

Лаки рассердился.

— Мне необходимо знать ваше имя, — неожиданно заявила она, — чтобы я знала, кому обязана.

— Меня зовут Лаки[1] Монро.

Девушка что-то пробормотала в ответ.

— Что вы сказали? — с подозрением спросил он.

— Я сказала: как же вам повезло встретиться со мной.

— Давайте уточним, — с нажимом ответил Лаки. — Это вы встретились со мной.

Девушка промолчала.

— Мэгги знает свое дело, — продолжал Лаки, — поэтому делайте то, что она говорит. Если хотите расплатиться со мной, приходите, когда почувствуете себя лучше. На тот случай если забыли, куда приходить, напоминаю: это палатка, где вчера вечером вы упали в обморок.

— Упала?

— Именно так. Потом мои люди доставили вас в мой номер в гостинице. Прошедшей ночью я им не пользовался.

Не обращая внимания на очевидное замешательство девушки, Лаки повернулся к старушке:

— Мэгги, теперь я возвращаюсь к себе, очень устал. Ночь была трудной.

— Бьюсь об заклад, что так и было. Опять Делайла?

Лаки приподнял бровь, не подтверждая и не отрицая предположения Мэгги.

— Отмой девушку и откорми, у тебя это хорошо получается, — инструктировал Лаки. — Об остальном позабочусь я. Когда она обретет приличный вид, объясни ей, как найти мою палатку, если ей это понадобится. — Он снова взглянул на Тессу. — Впрочем не исключено, что потом она забудет все, что только что сказала.

— Я все сделаю, — откликнулась Мэгги, когда Лаки, прощаясь, коснулся пальцами края шляпы. — Рада была снова повидать тебя, Лаки.

Он даже не улыбнулся. Он сделал то, что должен был сделать. Не бросил девушку в беде, хотя сомневался, что когда-нибудь встретится с ней опять. Она поправится и как можно скорее вернется домой в Айову, или Иллинойс, или откуда она там пришла. Просто еще один «ходок», которому повезло добраться до Сан-Франциско. Она станет жить дальше и постарается забыть прошлое.

Она либо уедет домой, либо останется в Сан-Франциско, и тут выбора у нее не будет.

Лаки все это уже наблюдал раньше. И эта девушка вряд ли станет исключением.

Тесса смотрела на странную старушку. Распущенные длинные седые волосы, скрывавшие ее морщинистое лицо, маленькие карие глаза, которые, казалось, видели ее насквозь, немного сгорбленная фигура и мужская одежда. Внешний вид Мэгги Уиндлайн являл собой полную противоположность элегантному наряду Лаки Монро.

Тесса не понимала искренней привязанности, существующей между старушкой и сердитым Лаки Монро, но она была очевидна, судя по тем немногим словам, которыми они обменялись.

— Заходи в хижину, — сказала старушка, внимательно посмотрев на Тессу. — Я приготовлю тебе что-нибудь поесть, а потом примешь ванну.

— Нет, я…

— Не возражай мне, девочка! Тебе надо помыться.

— Но…

— Ты слышала, что он сказал. Лаки попросил меня позаботиться о тебе, и я не собираюсь его подводить.

В этот момент одна из собак подпрыгнула перед девушкой, требуя ласки. Тесса потрепала ее за ухом, пытаясь при этом удержать равновесие. Судя по жизнерадостному настрою собак, старушке можно доверять, подумала девушка.

— Идем, Тесса. — Взгляд у старушки стал мягче. — Тебя ведь так зовут, да? Меня можешь звать Мэгги, а эти собачки откликаются на свои клички: Черный, Белый, Пятнистый.

Услышав свои клички, собаки дружелюбно завиляли хвостами.

— Но они… — Тесса смутилась. — Они все коричневого цвета.

— Ну и что? — Мэгги взяла ее за руку. — Пойдем, я приготовлю тебе завтрак.

Тесса уступила, позволив Мэгги отвести ее в хижину. Собаки помчались следом, наступая им на пятки. Тесса очень устала и хотела есть. У нее не было больше сил думать, но одно она знала наверняка. Она расплатится со своими спасителями за их доброту.