"Пленница" - читать интересную книгу автора (Лиза Джейн Смит)

11

Кэсси стояла ошеломленная. Ее сердце стучало, как падающий молот, но все остальное в ней застыло.

Адам и Диана... Не может быть. Нет, конечно, может. Диана сейчас смеялась вместе с Адамом, откинув назад прямые, сияющие волосы. И, хотя Кэсси не могла видеть за маской глаза Адама, его губы улыбались.

Кэсси повернулась, чуть не налетев на Ника, который нес ей пунш, и устремилась туда, где было меньше света.

Она нашла темное место под погасшим китайским фонариком. Защищенная струящимся занавесом из желтой и оранжевой бумаги, Кэсси стояла там, пытаясь взять себя в руки и не видеть тех картин, что проносились в ее сознании.

Потом она почувствовала запах дымящегося дерева и океанского бриза, смешанный со слабым, не поддающимся описанию запахом животного и дубовых листьев. Адам.

— Кэсси, — сказал он. Только это, как будто Герн, как во сне, позвал ее сбросить в полночь все покровы и прийти плясать с ним на осенних листьях.

А потом он спросил более обычным голосом:

— Кэсси, с тобой все в порядке? Диана говорит...

— Что? — спросила Кэсси; ее голос звучал бы злобно, если бы не дрожал.

— Она просто беспокоилась, все ли с тобой нормально.

— Со мной все в порядке! — Кэсси боролась с подступающими слезами. — В любом случае, я устала от всех этих разговоров за моей спиной. Фэй говорит, Диана говорит — я устала от этого.

Он взял ее холодные руки в свои.

— Я думаю, — сказал он мягко, — ты действительно просто устала сейчас.

«Да, устала, — подумала Кэсси. — Устала хранить тайны. И устала от борьбы. Если во мне уже зло, какой смысл бороться?»

Сейчас «думать» для нее означало действовать. Прежде чем она осознала, что делает, ее пальцы сжали пальцы Адама. «Ни словом, ни взглядом, ни поступком — просто смешно, — подумала она. — Мы уже тысячу раз нарушили клятву, почему бы не нарушить ее уже по-настоящему?» Тогда у нее хотя бы будет настоящая причина, чтобы расстраиваться. Тогда Диана не получит его первая.

Вот в чем вопрос. Диана может иметь все остальное, но она не получит Адама первая.

«Я могу это сделать», — подумала Кэсси. Внезапно ее мозг начал работать спокойно и рационально, словно отгородившись от скрутившей грудь боли. Адам уязвим, потому что он благороден, потому что никогда не заподозрит, что она плетет интриги, чтобы заполучить его.

Если она начнет сейчас плакать... Если она заставит его подойти поближе и поддержать ее, а потом ослабеет, обмякнет в его руках... Если она положит ему голову на плечо, так, чтобы он мог почувствовать запах ее волос... Если она вздохнет и откинет голову... сможет ли он удержаться и не поцеловать ее?

Кэсси думала, что нет.

И ведь были места еще темнее, чем это. Надежные места — в школе. Кабинет для домашних заданий, к замку которого никто не мог подобрать ключ, склад, где хранились маты для гимнастики. Если Адам ее поцелует, и она ответит на поцелуй, что помешает им туда пойти?

Кэсси думала, что ничто не помешает.

А Диана, неиспорченная, глупенькая, невинная Диана никогда не узнает, как все было. И Адам скажет, что должен был пойти погулять с Кэсси, чтобы ее успокоить.

Нет, ничто не может помешать Кэсси и Адаму... Кроме клятвы. Как там было? Огонь сожжет меня, воздух задушит, земля поглотит, а вода покроет мою могилу. Кэсси это не пугало. Огонь уже сжигал ее тело, а воздух душил — ей нечем было дышать. Ничто не могло остановить ее. Она наклонилась ближе к Адаму, ее голова поникла, как цветок на хрупком стебле, она чувствовала, как подступают такие своевременные слезы. Она ощутила, что ее дыхание задержалось, и пальцы Адама тревожно и заботливо сжали ее пальцы.

— Кэсси, боже мой, — прошептал он.

Неистовое стремление к победе охватило Кэсси. Он не мог ничего поделать. Это сейчас случится. Дуб и остролист, листва и вереск, охватите его тайным огнем...

Что она делает?

Привораживает Адама? Хочет связать его словами, возникшими из какого-то глубинного источника знаний в ее душе? Это было неправильно, неблагородно, и не только потому, что члены Клуба никогда не заколдовывали друг друга, если их об этом не просили.

Это было неправильно из-за Дианы.

Дианы, которая стала подругой Кэсси, когда никто с ней даже не разговаривал. Которая защищала ее от Фэй и всей школы. Даже если Кэсси сейчас не могла быть близка с Дианой, воспоминание о Диане, как звезда, сияло в ее душе. Если она предаст эту память, она предаст все, что для нее важно.

Было в ней зло или нет, Кэсси не могла этого сделать.

Она вырвала руки из сильных пальцев Адама.

— Со мной все в порядке, — сказала она тихим и слабым голосом; она была совершенно раздавлена.

Он снова попытался завладеть ее руками. Вот почему колдовать трудно; начав, не всегда получается остановиться.

— В самом деле, Адам, — сказала она и, уже в отчаянии, добавила: — Тебя ждет Диана.

Упоминание имени Дианы помогло. Он на миг замер, а потом проводил ее к остальным — Герн возвращал заблудившуюся нимфу домой, в Круг. Кэсси в целях безопасности подошла к Лорел. Ника нигде не было видно. Что же, она не могла его осуждать.

Диана разговаривала с Салли Уолтман; эта твердая, словно железо, девушка пришла на бал, несмотря на потерю Джеффри. Адам и Кэсси остановились рядом с Лорел и Мелани, их кавалерами, Шоном и Деборой. Веселая компания ведьм. Неподалеку от них стояла группа чужаков.

Начался медленный танец. Группа чужаков разбилась на пары. Без пары осталась только одна девушка.

Она осталась в одиночестве, окруженная лишь членами Клуба. Девушка была с младшего курса, из французской группы, Кэсси немного знала ее — застенчивая, не красавица, но и не уродина. Сейчас она делала вид, будто ей неважно, что ее не выбрали, будто ей все равно.

Сердце Кэсси рванулось к ней. Бедная девушка. Когда-то Кэсси была такой же, как она.

— Хочешь потанцевать? — Это был голос Адама, теплый и дружеский, но он говорил не с Кэсси, он обращался к этой девушке. Ее лицо осветилось, и она радостно вышла с ним на площадку; чешуя на ее костюме русалки вспыхивала и сверкала.

Кэсси наблюдала за ними с внезапной острой болью. Но это была не ревность — любовь и уважение.

— Прямо благородный рыцарь, — сказала Мелани.

— Что? — спросила Кэсси.

— Это из Чосера, мы проходили по британской литературе. Адам именно такой — благородный рыцарь, — объяснила Мелани.

Кэсси подумала немного. Потом повернулась к Шону:

— Эй, костлявый, хочешь растрясти свои кости? — спросила она.

Лицо Шона осветилось.

Ну, думала Кэсси, когда они с Шоном раскачивались под музыку, одно можно сказать точно — этот танец совсем не похож на тот, с Адамом. Тогда спортивный зал казался прекрасным заколдованным замком. Теперь она видела только нарезанную бумагу и голые трубы над головой. По крайней мере Шон-Мрачный-Скелет не пытался слишком уж прижимать ее к себе.

Потом к ней подошли другие парни, но Кэсси пряталась за спиной Ника, который вновь откуда-то материализовался. Во всяком случае, эта часть ее плана сработала — другие парни отступили. Как странно быть чем-то, чего все хотят и не могут получить. Ник не спросил ее, почему она умчалась, а она не спросила его, где он пропадал.

Они станцевали несколько раз. Ник не пытался ее поцеловать.

А потом настало время уходить. Попрощавшись со своими озадаченными, слегка возмущенными партнерами, члены Клуба собрались у выхода, и никто, даже рыжеватая блондинка — богиня Афродита — не опоздала. Даже два одинаковых Закса с горящими скошенными голубовато-зелеными глазами ждали у дверей на улице. Луна зашла, но звезды, казалось, были охвачены пламенем.

На конечной точке мыса было холодно. Пока Диана и Фэй разжигали костер, остальные сидели на обломках фундамента разрушенного дома или доставали из машин продукты. Кэсси ожидала, что все будут выглядеть торжественно, но Клуб был в праздничном настроении, все шутили и смеялись, бросая вызов опасности, тому, что они собирались сделать через час-другой. Кэсси обнаружила, что наслаждается праздником, не думая о будущем.

Было очень много еды. Сушеные тыквенные семечки (они несоленые, сказала Лорел), тыквенный хлеб и пряники, испеченные Дианой, коробки пончиков с шоколадной и апельсиновой глазурью, которые принес Адам, банка разнообразных леденцов для Хэллоуина от Сюзан, безалкогольные напитки и сидр со специями... Крис принес большой бумажный пакет, в котором что-то гремело.

— Орехи! Да-да! Дают мужественность! — сделав грубоватый жест, заорал Даг остальным парням.

— Каштаны символизируют мудрость, — терпеливо объяснила Мелани, но братья Хендерсоны только насмешливо улыбались.

И еще были яблоки: белый налив, антоновка, макинтош.

— Яблоки символизируют любовь и смерть, — сказала Диана. — Особенно в ночь Хэллоуина. Знаете ли вы, что их посвящали богине Гере?

— А знаете ли вы, что в яблочных семенах есть цианид? — со странной улыбкой добавила Фэй. Такой улыбкой она улыбалась Кэсси с тех пор, как они с Адамом появились из-за развевающегося занавеса.

А теперь, склонившись над куском имбирного пряника, она пробормотала Кэсси на ухо: — Что произошло, когда он пошел за тобой? Ты воспользовалась своим шансом?

— Разве это хорошо — дурачить двух парней одновременно? — устало прошептала Кэсси, как будто разговаривала с пятилетним ребенком.

Фэй захихикала:

— Это нехорошо? Ты бы хотела для себя именно такую эпитафию? «Здесь лежит Кэсси. Она была... хорошей?»

Кэсси отвернулась.

— Я знаю яблочное заклинание, — сказала Лорел. — Срезаешь яблочную кожуру длинной тонкой спиралью, потом бросаешь кожуру через плечо, и, если она не лопнет, кожура принимает форму первой буквы имени твоего настоящего возлюбленного.

Они без особого успеха опробовали это заклинание. Кожура все время лопалась, Сюзан порезалась ножом Деборы, а, когда Диане удалось бросить кожуру через плечо, та просто легла спиралью.

— Что ж, по крайней мере, это яблоко посвящено богине, — сказала Лорел, нахмурившись. — Или Рогатому Божеству, — озорно добавила она, глядя на Адама.

Кэсси нарочно разорвала кожуру своего яблока; ей было не по себе от этого гадания, и вовсе не потому, что Мелани жизнерадостно сообщила: за такую вот ворожбу в ночь Хэллоуина ведьм раньше сурово наказывали.

— Я знаю еще одно гадание, — сказала Лорел. — Бросаешь каштан в огонь, называешь два имени и смотришь, что случится. К примеру, Сюзан и Дейвид Доуни, — добавила она проказливо. — Если орех треснет, они предназначены друг для друга. Если нет, они обречены.

— Если он любит меня, тресни и взлети, если ненавидит — гори и умри! — театрально продекламировала Сюзан, когда Лорел бросила в огонь каштан. Маленький круглый орешек только зашипел.

— Лорел и Даг, — хихикнул Крис, бросая другой орех.

— Крис и Салли Уолтман! — не остался в долгу Даг.

— Кэсси и Ник! — Дебора с усмешкой бросила каштан, но можно было заметить, что Фэй не улыбается.

— Адам и... — сказала она, высоко подняв орех своими пальцами с длинными красными ногтями и ожидая, пока все обратят на нее внимание. Кэсси пристально смотрела на нее, балансируя на обломке кирпича. — Диана, — произнесла наконец Фэй и бросила орех в огонь.

Кэсси, как зачарованная, следила за орехом, лежащим на горящих красных угольках. Она не хотела смотреть на него, но что-то заставляло ее это делать.

— Есть еще много обычаев Хэллоуина, — продолжала Лорел. — В это время вспоминают стариков, людей, к которым приближается зима их жизни, — так говорит бабушка Куинси.

Кэсси все еще смотрела на тот каштановый орех. Казалось, он покачивается, но треснет ли он?

— Уже поздно, — сказал Адам. — Вам не кажется, что пора начать?

Диана стряхнула с ладоней крошки тыквенного хлеба и встала.

— Да.

Кэсси отвела глаза от костра только на миг, но именно в этот миг раздался звук, похожий на орудийный выстрел. Треснули сразу два или три каштана, и, когда Кэсси снова посмотрела на огонь, она не могла разглядеть ореха, который бросила Фэй. Он треснул — или она потеряла его из виду. Кэсси не могла решить, какой вариант выбрать.

Когда волнение прошло, она подумала о каштане Деборы — орехе Кэсси и Ника. Но, что стало с тем орехом, она тоже не знала.

— Ну хорошо, — сказала Диана, — сегодня будет совсем другой Круг, гораздо более мощный, чем все предыдущие. Поэтому нам потребуется больше защиты, чем раньше. И здесь понадобится помощь каждого, — при этих словах Диана взглянула на Фэй, но та ответила ей самым невинным взглядом.

Кэсси наблюдала, как Диана ножом с черной ручкой начертила внутри разрушенного фундамента круг. Костер был в центре круга. Все теперь были серьезны, глаза каждого следили за бороздой, которую нож оставлял в земле, чертя почти идеальный круг с единственным разрывом в северо-восточном секторе.

— Теперь все войдут внутрь круга, и я замкну его, — сказала Диана. Ребята гуськом вошли в круг и сели вдоль внутренней границы кольца. Снаружи остался только Радж, который тревожно наблюдал за ними, слегка подвывая горловым воем.

— После этого, — сказала Диана, закрывая разрыв взмахом ножа, — никто не выходит из-под защиты кольца. То, что мы вызываем внутри его, может оказаться опасным, но то, что надвигается снаружи, может быть даже хуже.

— Насколько опасно? — нервно спросил Шон. — Я имею в виду то, что внутри.

— Мы будем в безопасности, пока не подойдем к костру или не дотронемся до него, — сказала Диана. — Неважно, насколько могучим будет дух, он не сможет отделиться от костра, которым мы его вызовем. Ладно, — добавила она быстро, — теперь я собираюсь воззвать к Сторожевой Башне востока. Власть воздуха, защити нас!

Стоя лицом к темному небу на востоке и к океану, Диана подняла зажженную палочку благовоний и бросила ее через костер в северо-восточном направлении.

— Думайте о воздухе! — сказала она членам шабаша, и Кэсси сразу не только подумала о нем, она его почувствовала, услышала.

Сначала это был легкий бриз с востока, но потом он вдруг стал порывистым. Сильный поток воздуха с ревом бил в лица, отбросив назад длинные волосы Дианы, которые теперь напоминали знамя. Потом ветер изменил направление, завертевшись вдоль границы круга, заключая их внутри кольца.

Диана вытащила из костра горящую палку и встала перед Кэсси, которая сидела у самого южного сектора круга. Взмахнув палкой над головой Кэсси, она сказала:

— Теперь я взываю к Сторожевой Башне юга. Власть огня, защити нас!

Ей не понадобилось говорить «думайте об огне». Кэсси уже почувствовала, как жар пышет ей в спину, могла увидеть вспыхнувший за спиной огненный столб.

Огонь пронесся по кругу, как искра от черного пороха, образуя кольцо греческого огня сразу за кольцом ветра.

«Это не на самом деле, — подумала Кэсси. — Это просто символы, которые мы делаем видимыми». Но | эти символы казались такими реальными!

Диана опять передвинулась. Окунув пальцы в бумажный стаканчик, она разбрызгала воду по восточному сектору, между Шоном и Деборой.

— Я взываю к Сторожевой Башне запада. Власть воды, защити нас!

Она поднялась, призрачная волна цвета зеленого стекла, вздымаясь все выше и выше, бурлящая вода хлынула по кругу, заключая кольцо в водяную стену.

И наконец Диана двинулась к северу, к Адаму, разбрасывая соль по северному сектору.

— Сторожевая Башня севера, — произнесла она. Ее голос чуть-чуть дрожал — заклинания отбирали у нее много сил. — Власть земли, защити нас!

И земля загремела под ними.

Это застигло Кэсси врасплох, но остальные члены группы были поражены даже сильнее, чем она. Здесь, в Новой Англии, они не привыкли к землетрясениям, но Кэсси родилась в Калифорнии. Она увидела, что Шон вот-вот выпрыгнет из круга.

— Дебора, хватай Шона! — закричала она. Байкерша тут же вцепилась в Шона и насильно удерживала его, не позволяя сбежать. Дрожь земли становилась все сильнее и сильнее, а потом, со звуком, похожим на удар грома, земля раскололась. По всему кругу открылась глубокая расщелина, испускающая сильный запах серы.

«Это не на самом деле, это не на самом деле», — вновь и вновь твердила себе Кэсси. Но она видела вызванные Дианой четыре призрачных элемента, накладывающихся один на другой. Кольцо бешеного ветра, потом огненное кольцо, потом стена морской воды и, наконец, расщелина в земле. Снаружи невозможно было проникнуть через эти границы, и Кэсси не стала бы держать пари, что из круга можно благополучно выйти наружу.

Дрожа, Диана села на свое место между Ником и Фэй.

— Ну ладно, — сказала она почти шепотом, — теперь мы все сосредоточимся на костре. Смотрим в него, и пусть ночь сделает остальное. Посмотрим, придет ли что-то поговорить с нами.

Кэсси перевела взгляд на сидевшую рядом Мелани.

— Но если мы защищены от всего снаружи, кто сможет прийти поговорить с нами? — пробормотала она.

— Что-нибудь отсюда, — прошептала в ответ Мелани, глядя вниз, на голую землю внутри круга, — из фундамента дома.

— О! — Кэсси пристально вглядывалась в огонь, стараясь очистить свое сознание, открыть его всему, что может попытаться проникнуть сквозь завесу между невидимым и реальным миром. Сегодня была самая подходящая для этого ночь, и сейчас настало самое подходящее время.

Костер начал дымить.

Сначала — немного, ведь дрова были сырыми. Но потом дым начал густеть — все еще прозрачный, он стал чернее. Он потек вверх и облачной массой повис над костром.

Потом он начал меняться.

Он извивался, разбухал, как катящиеся грозовые тучи. Со стеснившим дыхание комком в горле Кэсси увидела, как дым начал превращаться во что-то, обретая форму.

Форму человека.

Казалось, он растет сверху вниз, одетый в старомодную одежду, как будто позаимствованную из учебника истории. Старомодная шляпа с высокой тульей и жесткими полями. Плащ или накидка, наброшенная на широкие плечи, воротник из сурового холста. Брюки перевязаны ниже колен. Кэсси казалось, что она может различить туфли с квадратными носами, но временами нижняя часть ног истончалась и сливалась с дымом костра. Кэсси заметила, что дым никогда по-настоящему не отделялся от костра, он все время оставался связанным с ним, как стелющийся побег.

Фигура мужчины повисла в дыму неподвижно, если не считать того, что сама она клубилась.

Потом она стала перемещаться в ту сторону, где сидела Кэсси.

Казалось, мужчина глядел ей прямо в глаза. Ей в голову пришла неожиданная мысль: когда Адам впервые извлек кристаллический череп из укрытия на берегу моря, тот, похоже, сразу посмотрел именно на нее. И еще — на церемонии с черепом, вспомнила Кэсси. Когда Диана сняла с черепа ткань, его пустые глазницы словно пристально вглядывались в глаза Кэсси.

А теперь фигура, казалось, точно так же уставилась на нее.

— Нам надо задать ему вопрос, — сказала Мелани, но даже ее голос, обычно спокойный, звучал нетвердо. В клубящемся призраке чувствовались угроза, зло. Как темная сила в черепе, только еще сильнее. Еще ярче.

«Кто ты?» — думала Кэсси, но ее язык оледенел, и, кроме того, ей незачем было спрашивать. У нее не было никаких сомнений, чей призрак она видит.

Это Черный Джон.

Потом раздался голос Дианы, ясный и намеренно спокойный:

— Мы пригласили тебя сюда, потому что нашли, что тебе принадлежало, — сказала она. — Нам нужно знать, как управлять этой вещью. Ты будешь говорить с нами?

Ответа не было. Кэсси подумалось, что фигура приблизилась к ней — но, может быть, это была иллюзия.

— Происходят ужасные события, — сказал Адам. — Им нужно положить конец.

Нет, не иллюзия. Она приближалась.

— Это ты управляешь темной силой? — отрывисто спросила Мелани, и одновременно с ее голосом прозвучал голос Лорел:

— Ты мертв! Ты не имеешь права вмешиваться в дела живых.

— А все-таки что с тобой произошло? — задала вопрос Дебора.

«Слишком быстро, — подумала Кэсси. — Слишком много людей задают вопросы». Фигура неуклонно придвигалась все ближе. Кэсси как будто парализовало, она чувствовала опасность, которой никто другой не замечал.

— Кто убил Кори? — зарычал Даг Хендерсон.

— Почему темная сила привела нас на кладбище? — опять вмешалась Дебора.

— И что случилось с Джеффри? — добавила Сюзан.

Дымный след, соединявший призрак с костром, растянулся, став совсем прозрачным, и вот призрак оказался прямо перед Кэсси. Она боялась взглянуть в его туманное, неясное лицо, но ей пришлось это сделать. В его чертах, думала она, можно было узнать лицо, почудившееся ей в кристаллическом черепе.

Встань, Кэсси.

Эти слова не были сказаны вслух, они прозвучали в ее голове. И они имели какую-то власть над ней. Кэсси ощущала, как меняет позу, начинает подниматься.

Пойдем со мной, Кэсси.

Все остальные по-прежнему задавали вопросы, и далеко-далеко Кэсси могла слабо различить лай. Но гораздо громче звучал голос в ее голове.

Пойдем, Кэсси.

Она встала на ноги. Клубящаяся тьма казалась теперь менее прозрачной. Более плотной. Из нее протягивалась бесформенная рука.

Кэсси протянула к ней свою руку.