"Роуэн и букшахи" - читать интересную книгу автора (Родда Эмили)

15. Призраки

Букшахи поднимались по узкой лестнице, высеченной в скале. Как они изменились! Роуэн помнил их совсем другими. Животные гордо несли свои головы, увенчанные огромными белыми рогами. От пушистой шерсти исходило сияние. В лучах яркого солнца копыта блестели золотом.

Роуэн карабкался вверх, вслед за букшахами, шел по следу, оставленному их сверкающими копытами. Ему было страшно. Болели ноги, но он знал, что останавливаться нельзя. У него просто не было выбора.

Нужно идти следом за букшахами…

Роуэн поднял глаза и осмотрелся. Там, где заканчивалась каменная лестница, в огромной скале зияла темная дыра. Из ее черной пасти вырывались клубы дыма.

Голод…

И эта огромная разверстая пасть, готовая поглотить и его, и букшахов…

Перед глазами Роуэна все плыло. Вперед, только вперед, по следам от сверкающих копыт, все выше и выше…

«Это только сон. Я сплю и вижу сны…»

Роуэн очнулся. Во рту пересохло, сердце было готово выскочить из груди. Он открыл глаза, но непроницаемая тьма окружала его со всех сторон. На мгновение ему почудилось, будто он ослеп, но потом Роуэн услышал голоса Норриса, Шаран и Зеел — они окликали друг друга и звали его. Он вспомнил, как упал на песчаный пол пещеры и потерял сознание.

А в голове снова зазвучали слова пророчества — они звенели в ушах, будто смеясь над его недогадливостью:

Роуэн проклинал собственную глупость. В последних строках стихотворения прямо говорилось о том, что их ожидало, но он опять ничего не понял.

Нависавший над их укрытием каменный уступ обломился под тяжестью снега и тел огромных червей. Лед и тяжелые глыбы обрушились вниз — они погребли под собой узкую расщелину и загородили вход в пещеру.

Роуэн почувствовал, как неприятный холодок пополз по спине. Теперь они замурованы, заживо погребены. Тьма обступала их со всех сторон, сжимала в своих холодных объятиях.

Роуэн достал из мешка факелы и стал на ощупь искать огниво. Наконец нашел, чиркнул кресалом, и внезапная вспышка озарила все вокруг. Роуэн увидел неподалеку от себя дрожащую Шаран. Зеел сидела, уронив голову на колени, а Норрис сжимал в руках тяжелый посох. Поблескивал замурованный вход в пещеру — это светился белый снег, которым их завалило.

Норрис резко повернулся к Роуэну. Было видно, что каждое движение причиняет ему жестокую боль.

— Потуши огонь! — крикнул он. — Нам будет нечем дышать! Тут и так мало воздуха.

Роуэн поспешно повиновался. Он слышал, как Норрис с силой бил посохом по стене. Под его ударами снег начал с хрустом осыпаться. Норрис стал колотить еще сильнее. Вдруг послышался его радостный крик, и Роуэн почувствовал, как из образовавшейся бреши потянуло холодком.

— Нам повезло! — воскликнул Норрис. — Вход завалило снегом, а не камнями, и мне удалось пробить дыру.

Норрис снова принялся бить посохом по стене из снега. Вскоре брешь расширилась, и пещера озарилась тусклым светом. Ребята почувствовали, как к ним ворвался свежий ветерок.

— Черви… — прошептала Шаран. — Они караулят нас.

— Лучше сразиться с тысячью червей, чем сидеть в этом каменном склепе, — ответила Зеел. — Но безопасности ради все-таки разумнее зажечь огонь. Шаран, займись факелами, а мы с Роуэном и Норрисом расчистим вход. Если снежные черви решат напасть, мы сумеем постоять за себя.

Шаран зажгла факелы, но они горели тускло и сильно чадили. Тем временем Норрис, Зеел и Роуэн расширили брешь в стене. Теперь можно было выползти наружу.

Один за другим они выбрались из расщелины. Перед входом в пещеру возвышалась гора осыпавшегося снега и обвалившихся камней. Роуэн и его спутники увидели множество снежных червей, но все они были уже мертвы — свалившиеся сверху камни раздавили их.

Занимался рассвет, и небо на востоке заметно посветлело. Поскальзываясь и оступаясь, четверо друзей спустились вниз. Скрюченные тела мертвых червей, расплющенные тяжелыми валунами, они старались обходить стороной.

Роуэн осмотрелся и только сейчас заметил, что обвалился не только нависавший над пещерой уступ, но и часть того гигантского черного утеса, у подножия которого приютилась пещера. Памятных ему огромных валунов, что прежде лежали внизу, Роуэн не увидел — они были погребены под сугробами и камнями.

И всюду лежали истерзанные тела мертвых червей.

«Да сколько же их тут?!»

Эти слова будто кто-то шепнул прямо Роуэну в ухо. Он потряс головой. Нет, этого не может быть. Конечно, рядом были друзья, но они болтали между собой — никто из них ничего ему не говорил.

— Черви, погибшие во время обвала, — наверняка только малая часть тех, что сползлись сюда прошлой ночью. Представляете, сколько их еще, — сказал Норрис. — На нас двигаются тысячи и тысячи этих тварей.

— Откуда же черви знают, что мы здесь? — спросила Шаран.

— Я думаю, они чувствуют тепло, — отвечала Зеел. — Но как бы то ни было, нам очень повезло, что мы остановились в пещере, а не заночевали под одним из валунов. Тогда, даже если бы нас не сожрали снежные черви, мы все равно бы погибли под обвалом. Мы выжили только благодаря тому, что спрятались в расщелине.

«Никто не выживет… Никого не останется… Лютый холод, смертельный холод… Неисчислимые полчища ужасных чудовищ… Тысячи и тысячи кровожадных червей…»

Эти слова нашептывались Роуэну прямо в ухо. Вдруг он увидел, как со всех сторон его окружают призраки. Истощенные лица, провалившиеся рты, пустые глазницы. Внезапно Роуэн догадался, кто это. Голод и непосильные страдания исказили знакомые черты, но он все равно узнал эти лица. Вот Силач Джон, вот Бронден, это Тимон, а там… там его мама…

Роуэну показалось, будто земля уходит у него из-под ног. Его бросало то в жар, то в холод, а в ушах продолжали звучать голоса. Все они что-то ему говорили, все торопились, перебивали друг друга…

«Их так много… так много… В чем мы провинились?..»

Роуэн зажал уши и крепко зажмурился, но напрасно. Он все равно слышал этот шепот и различал знакомые лица, чьи черты вдруг так переменились. Он видел поседевшие волосы Джиллер, ее глаза, покрасневшие от горя и слез…

«Мы знали одновременно и много и мало… мы ошибались… жестоко ошибались… И теперь нам приходится платить злой Горе за свои ошибки…»

Роуэн почувствовал, как чья-то рука опустилась на его плечо.

— Роуэн! — окликнул его знакомый голосок.

При первом же звуке тихого голоса Шаран призраки отступили. Их шепот замер где-то вдали. Роуэн покачнулся.

— Тебе нехорошо? — спрашивала Шаран. — Ты вот-вот потеряешь сознание. Норрис! Зеел! — позвала она остальных.

Роуэн услышал встревоженные голоса друзей и почувствовал, как чьи-то сильные руки подхватили его. Он сел на землю и опустил голову, чувствуя, как головокружение мало-помалу проходит и постепенно останавливается отчаянно вертящийся перед глазами мир. Рядом стояли Норрис и Зеел. Шаран склонилась над ним, предлагая воды.

Роуэн отпил. Яркий свет начинающегося дня резал глаза.

— Простите, — пробормотал Роуэн. Он был так благодарен друзьям за заботу! — Это от меня не зависит…

— Еще одно пророческое видение? — нетерпеливо спросил Норрис. — Так скажи нам!

— Нет, не видение, я слышал и… — Он вдруг задрожал и осекся.

Зеел внимательно посмотрела на него.

— Я думаю, Роуэн, тебе следует все нам рассказать, — проговорила она. — Но сейчас для этого не время и не место. Здесь слишком опасно. Ты можешь идти?

Роуэн кивнул, и Зеел помогла ему подняться на ноги.

— Мы пойдем медленно, — обнадежила она его, — и я тебе помогу.

Норрис огляделся и нахмурился:

— Был обвал, и следов букшахов не видно. Мы, кажется, потеряли дорогу.

Зеел покачала головой.

— Вчера вечером, пролетая над скалами, я видела следы, — сказала она. — Букшахи обогнули западную оконечность утеса и вошли в рощу, где растут вечнозеленые деревья. Они, наверное, пасутся там. Пойдемте туда, и мы снова отыщем их следы.

Все четверо двинулись в путь. Стараясь не отходить далеко от утеса, они брели все вперед и вперед — через сугробы, валуны и глыбы льда. Дорога была трудной, но теперь, по крайней мере, вокруг не было глубокого снега. Одно это наполняло их сердца радостью и надеждой, ведь здесь на них не могли напасть кровожадные черви.

Сначала Роуэн шел, опираясь на плечо Зеел, но скоро уже был в состоянии идти самостоятельно, несмотря на то, что все еще чувствовал легкое головокружение. Ему становилось страшно при мысли о том, что ужасные призраки появятся вновь, но Зеел все время была рядом с ним. Она что-то непрерывно ему рассказывала, будто чувствовала, что Роуэна надо отвлекать от тяжелых воспоминаний.

Уже, наверное, был полдень, когда Роуэн, Зеел, Норрис и Шаран добрались до южной оконечности утеса. Здесь обвала не было, и друзья без труда отыскали тропу, по которой раньше прошли букшахи.

— Ну вот! Видите?! — воскликнула Зеел, указывая на следы от копыт.

Они вели туда, где у подножия Горы зеленели деревья. Это была та самая рощица, о которой говорила девушка.

Туда все и поспешили. Свежая зелень, выделяющаяся на фоне белого снега и серых скал, будто притягивала ребят к себе, но Роуэн вдруг насторожился. Он ощутил, что сейчас, даже если бы они захотели повернуть в другую сторону, им бы вряд ли удалось это сделать. Слева от них земля пошла под уклон и вскоре превратилась в глубокую пропасть. Справа возвышался неприступный утес. У букшахов не было иного пути — только вперед. У Роуэна и его спутников тоже не было другой дороги.

Деревья, растущие вдоль тропы, затрудняли движение. Идущим приходилось переступать через кряжистые корни.

Сердце Роуэна сжалось. Эта дорожка, с которой нельзя было свернуть ни вправо, ни влево, напомнила ему узкое скалистое ущелье, ведущее к пещере, где они чуть не поубивали друг друга. Роуэн видел беспокойство на лицах Норриса, Зеел и Шаран. Они замедлили шаги и опасливо озирались по сторонам.

Увидев, что деревья перед ними сгущаются, ребята остановились, тем более что в воздухе появился какой-то странный, неприятный запах, похожий на запах тухлых яиц.

— У меня такое ощущение, будто я сюда пришла не по своей воле, — тихо сказала Зеел. — Не нравится мне это место.

— Мне тоже, — согласился Норрис. — Но пока вроде бы все спокойно. Букшахи вошли в рощу, не чуя опасности. Это видно по их следам.

— С букшахами и в пещере тоже ничего не случилось, — напомнила брату Шаран. — Может быть, животным в роще ничего и не угрожает, но нас могут подстерегать неприятности.

— А возможно, и букшахов тут ожидало что-то страшное, — сказала Зеел. — Животные вошли в рощу, но кто знает, вышли ли они из нее. Этот ужасный смрад…

— Здесь не пахнет смертью, Зеел, — быстро перебил ее Роуэн, но тревога в его душе нарастала. Он чувствовал, что букшахи где-то рядом.

Странная тишина царила кругом.

— Звездочка! — позвал он свою любимицу.

Горное эхо повторило его крик и замерло вдали. Роуэну никто не ответил.

— Может, они уже давно ушли из рощи и не слышат тебя? — прошептала Шаран, теребя его за рукав.

Роуэн понимал, что она всего лишь пытается его успокоить, но что он мог ей на это ответить? Ему хотелось сейчас же войти в рощу. Останавливало лишь одно: Роуэн знал, что следом пойдут его спутники. А мог ли он бездумно вести их навстречу опасности? Следовало хотя бы оглядеться.

Каждая минута промедления наполняла его сердце страхом.

Невозможно было увидеть, что таилось в глубине таинственной рощи. При обвале с вершины утеса упали вывороченные из земли деревья. Сухие корни переплелись с зеленеющими ветвями — свет едва проникал в рощу, и разглядеть что-либо было совершенно невозможно.

Роуэн тщательно осмотрел растущие неподалеку деревья. На первый взгляд они не казались опасными — совсем не то, что ужасные растения провала Унрин.

Деревья были похожи одно на другое — невысокие, с раскидистыми ветвями, с мясистыми резными листьями. Различались они только корой. У деревьев, растущих по краям таинственной рощи, стволы были серыми, но Роуэн разглядел, что в глубине рощи деревьев с серой корой не было. Там, где темнели свежие следы букшахов, виднелись только белые стволы.

Роуэн заметил, что вокруг потеплело. На земле и на ветвях деревьях почти не было снега.

Все это было более чем странно.

— Мы ведь все утро карабкались наверх, — сказала Зеел, будто прочитав его мысли. — Мы поднимались в гору. Должно было стать холоднее, а тут резко потеплело.

Тревожное молчание повисло в воздухе.

— Так что же нам делать? — воскликнул Норрис.

И в ту же секунду Роуэн почувствовал жар от волшебного медальона.