"Будь моей" - читать интересную книгу автора (Барри Сьюзен)

Глава 12

После этого завтрака маленький ярко-синий автомобиль Инессы стал часто останавливаться под различными предлогами на аллее у подножия лестницы, ведущей к внушительной парадной двери молодоженов.

Она обычно приезжала, когда пили аперитивы, утром или вечером. Но иногда появлялась сразу после завтрака и предлагала Кэти поехать в ближайший торговый центр, в Торфао, где обещала познакомить Кэти с первоклассным парикмахером или модисткой или показать ей первоклассный магазин обуви. Кэти обычно отказывалась. Тогда Инесса заявляла, что сегодня на нее напала лень и что ей хочется бездельничать все утро. И все утро проводила в садах поместья, живописно устроившись в одном из кресел, на редкость удобных, а Себастьян просил подать ей прохладительные напитки. Раз или два они ходили купаться на пляж, но Инесса не очень любила купаться. Ей была свойственна типичная португальская вялость. Так что она предпочитала с беспомощным видом лежать на солнышке.

Кэти пришлось признать, что, принимая подобный беспомощный вид, Инесса Пенише выглядела необыкновенно привлекательно в белоснежном или роскошном черно-белом шелковом платье, до локтей украсив руки браслетами с драгоценными камнями, вдев целые гроздья драгоценностей в уши с напоминающими раковины мочками.

Она по-особенному улыбалась Кэти… иногда дерзко… как будто понимала, что та не может ею не восхищаться. А Себастьяну она улыбалась так, будто понимала, что он тоже не может ею не восхищаться, и ей очень хочется, чтобы он и дальше восхищался ею.

И то и дело Инесса извинялась за то, что так часто их беспокоит, когда она не сомневается в том, что они хотят побыть одни.

Однако, когда она это говорила, ее красивые темные глаза смотрели на них весело и даже с иронией. И еще ее взгляд слишком явно становился вопросительным… особенно когда останавливался на лице Себастьяна… а когда ни Себастьян, ни Кэти не отвечали, она откидывалась на спинку кресла и заявляла, что они оба очень долготерпеливы.

— Но как хорошо, что ты к нам вернулся, Себастьян! — Она протягивала к нему руку и, если он оказывался рядом, касалась его руки у локтя. — Даже не могу выразить, как я рада! А с тех пор, как я вернулась из Франции, мне так скучно! Тебе просто придется со мной примириться, — и умоляюще смотрела на него.

Иногда Себастьян несколько смущался, пытаясь незаметно убрать ее руку.

— По крайней мере, больше не слышно ерунды о твоем французском юристе, — однажды сказал он немного резко.

Ее алые губы приоткрылись, а зубы озорно блеснули.

— Честное слово, ты, по-моему, немного ревнуешь к моему бедному Этьену, Себастьян, — ответила Инесса. А потом ее улыбка стала мягкой, очаровательной и даже соблазнительной. — Но как это глупо! У меня был всего-навсего роман.

— Ты заводишь слишком много романов, — сказал Себастьян.

— Верно. — Внезапно Инесса приняла серьезный вид. — И в глубине души я так от них устала… очень устала! Втайне я просто мечтаю остепениться, выйти за любимого человека и стать счастливой!

Кэти пошевелилась, как будто собираясь их покинуть. Инесса медленно повернулась и взглянула на Кэти:

— Я хотела бы иметь много детей и стать прекрасной женой и матерью. Стать домоседкой, как моя мать много лет назад, и не интересоваться почти ничем, что происходит не у меня дома… Пожалуй, только тем, что происходит у меня дома! Ведь именно об этом ты мечтаешь, Кэти? Желаешь родить Себастьяну наследника, а потом его братьев и сестер, чтобы у него были друзья? Как любая истинная португалка! — Она привстала с кресла, как будто бросала вызов девушке из Ирландии, где о таких вещах открыто не разговаривали. — Не так ли?

Кэти ощутила чувство, близкое к испугу. Она залилась ярким румянцем и умоляюще взглянула на Себастьяна:

— Я… я не знаю…

У Инессы вырвалось восклицание:

— Тогда о чем другом ты можешь мечтать? Я не понимаю. — Она откинулась на спинку кресла, но при этом казалась очень напряженной. — Честно говоря, я совершенно не понимаю этого брака! Мне он кажется крайне странным, потому что вы оба не похожи на счастливых новобрачных. А если это не так, вы прекрасно скрываете свои чувства!

Себастьян заговорил тихо и угрожающе.

— Думаю, этого достаточно, Инесса!

— О! — Она нетерпеливо и еле заметно пожала плечами. — Я не похожа на тебя, Себастьян… Настоящая португалка, так что в моей крови нет льда! Я импульсивна, иногда могу такое сказать и сделать… — Она раскинула руки. — Но я понимаю, что есть вещи, которых мне говорить не следует, и теперь вам будет трудно меня простить. — Она печально спустилась по ступенькам к своему автомобилю, но, не дойдя до него, обернулась и обратилась к ним обоим: — Сегодня вечером моя мама устраивает званый обед. Ведь вы придете, не так ли?

— Не знаю, — довольно надменно ответил маркиз. — Очень может быть, что не придем.

Но Кэти непривычно тихим и ровным голосом, несмотря на собственное смятение, промолвила:

— Не беспокойся. Мы придем.

Когда автомобиль Инессы скрылся в глубине аллеи, Себастьян направился на противоположный конец террасы, потом вернулся и смущенно заговорил с женой:

— Мне очень жаль, Кэти. — В его темно-синих глазах было неподдельное беспокойство. — Инесса не имела права так с тобой разговаривать.

Кэти пристально смотрела поверх парапета на зеленые лужайки и темные кустарники, вырисовывавшиеся на фоне синего неба. Сейчас она чувствовала себя какой-то опустошенной, как будто была воздушным шаром, который резко укололи и из которого внезапно выпустили много воздуха. Кэти не знала, как защититься от дальнейших уколов. Она вцепилась в парапет и старалась не встречаться взглядом с Себастьяном. Рано или поздно им придется поговорить об Инессе… почти наверняка. Но не сейчас. Сейчас она была совсем не в настроении. Впрочем, в этом почти не было смысла. Инесса оказалась не просто проницательной, она замечала интересные вещи, которые, впрочем, лишь доказывали…

— О, я не знаю, — наконец ответила она. — Можно легко понять, что у нас не обычный медовый месяц. Инесса об этом догадалась, как только приехала сюда и познакомилась со мной. Во-первых, я оказалась вовсе не такой, как она ожидала, а во-вторых… мы ведем себя не так, как ведут молодожены!

Он промолчал.

Кэти стояла рядом с ним. Легкий ветерок развевал ее расшитое цветочным узором платье, подчеркивая изящество фигуры. На фоне белых аксессуаров бросались в глаза на редкость чистая кожа и красивый рыжевато-коричневый цвет волос. И внезапно она показалась Себастьяну одновременно юной и мудрой… Ее мудрость была печальной и даже трагической, как будто Кэти заглянула в стеклянный шар и увидела, как она повела бы себя, если бы обстоятельства не выбили ее из колеи.

— И по-моему, ты дал ей понять, что у нас не обычный медовый месяц, когда сказал, что точно не помнишь, как я была одета на свадьбе.

— Конечно, я совершил ошибку, — признался он. — Я совершил ошибку, потому что хотел сказать вовсе не это… Я прекрасно помню, как ты выглядела на свадьбе, и у тебя был на редкость очаровательный вид!

— Спасибо, — пробормотала Кэти, но не улыбнулась и не почувствовала себя польщенной. Она поблагодарила машинально. — Теперь не имеет значения, как я выглядела, и, по-моему, это было не так уж важно. И леди Фитцосборн, и моя мама выглядели так, будто понятия не имели о настоящих причинах нашего брака, но мы вряд ли можем и дальше с успехом обманывать людей. Не таких людей, как сеньорита Пенише и мистер Болтон.

Он спросил довольно удивленным голосом:

— По-твоему, Болтон все понял?

— Я не сомневаюсь в том, что он все понял.

— Но, черт возьми! — воскликнул Себастьян, внезапно придя в ярость. — Какое право имеют посторонние искать объяснение нашему браку? Какое им дело, поженились мы по любви или не… по любви… и какие чувства мы испытывали и испытываем друг к другу. И уж конечно, этому Болтону не должно быть ровно никакого дела до нашего брака. Я так и скажу ему, когда он снова здесь появится!

Кэти посмотрела на него большими, ясными, задумчивыми глазами:

— В таком случае это совершенно не касается и сеньориты Пенише, не так ли? И, по крайней мере, мистер Болтон не спрашивал меня, сколько детей я собираюсь тебе родить.

Себастьян довольно грозно нахмурился и отвернулся от Кэти:

— Инесса не хотела быть грубой, а наши португальские женщины склонны думать о продолжении рода больше, чем ты или любая другая ирландская девушка. Это у них не навязчивая идея, а естественная склонность. А в моем случае семья важнее всего… будущий наследник и так далее! Для владений Барратейра…

— Тогда тебе следовало жениться, чтобы произвести на свет наследника, — тихо сказала ему Кэти. — И, по-моему, самая подходящая мать для такого наследника — Инесса Пенише!

Себастьян повернулся и взглянул на нее чуть ли не с изумлением:

— Почему ты все время упоминаешь Инессу?

— Потому что она так часто здесь появляется, что мне трудно ее забыть, — сказала Кэти. Она повернулась и вошла через открытые двери в sala, оставив Себастьяна в одиночестве на террасе.

В тот вечер он ждал ее в просторном полутемном коридоре. Когда Кэти подошла к нему и остановилась у подножия лестницы, ей показалось, что Себастьян держится очень холодно. На ней было белое платье из трикотажной шелковой ткани, которое она надевала накануне свадьбы, а жемчуг леди Фитцосборн подчеркивал изящество шеи.

На Себастьяне был вечерний костюм, не похожий на те, которые он надевал на официальные встречи в Лондоне. Белоснежный пиджак и широкий пояс из черного шелка. А бриллианты на его манжетах сверкали не меньше, чем те, которыми так часто украшала себя его мачеха.

Пристально глядя на него, Кэти почувствовала, как учащенно забился ее пульс. Они стояли рядом, и огромный фонарь, подвешенный к высокому потолку коридора, мягко мерцал, создавая вокруг них чуть ли не волшебную атмосферу. Их окутывал золотистый свет, в котором более темные волосы Кэти сияли, как расплавленный металл, а пшенично-золотые волосы Себастьяна поражали красотой и изяществом.

Но этот свет согревал их всего секунду или около того. Потом Себастьян взглянул в глаза Кэти, пытаясь понять, волнуется ли она, и сказал холодно и спокойно:

— Тебе незачем тревожиться из-за предстоящего знакомства с другими людьми. Семья Пенише очень милая, и я дружу со всеми их друзьями. Тебе понравятся все, кого ты встретишь, и, конечно, они все говорят по-английски.

Прекрасно, подумала Кэти, ведь она знает всего несколько португальских слов.

Он повел ее к двери. Снаружи их ждал его белый автомобиль.

— Мистер… мистер Болтон тоже придет? — услышала Кэти собственный голос.

Она поняла, что волнуется… может быть, впервые в жизни так сильно. Ведь теперь ее станет рассматривать множество людей. В результате у многих поднимутся брови, а после ухода Кэти ее примутся осторожно обсуждать, а некоторые — в этом она была уверена — откровенно судачить на ее счет: этот брак заключен не по любви, и трудно понять, почему именно!.. Эта девушка совсем юна и неуклюжа. Она очень неуверенна в себе и может быть родом, из какой угодно семьи. Из очень уважаемой и, возможно, прекрасной семьи… Но она не урожденная маркиза! И даже не уверена, в собственном муже… Смотрит на него так, будто нуждается в его поддержке, но боится попросить о ней! А он смотрит на нее только тогда, когда о ней вспоминает, и в его взгляде нет ничего, кроме дружелюбия!

Эти мысли не давали ей покоя в автомобиле. Но когда они приехали в дом Пенише, Кэти поняла, что все не так уж и страшно. Во-первых, папа Пенише оказался на редкость добрым и вежливым хозяином, а мать Инессы — намного мягче собственной дочери. Она была полной и все еще хорошенькой, на португальский манер. Так же как и все присутствующие дамы — за исключением Инессы, — она была одета в очень-очень дорогое черное платье. Инесса явно решила привлечь к себе все взоры и облачила свою стройную фигуру в алое.

Она подошла к Кэти с видом лучшей подруги и прошептала с невероятно благодарным видом:

— Я так рада, что ты все-таки убедила его приехать! — Ее огромные темные глаза с притворной робостью взглянули на стоявшего рядом Себастьяна. — Это было великодушно с твоей стороны, ведь я вела себя ужасно грубо!

Но на этом и закончилось ее дружелюбное отношение к Кэти в тот вечер. За обедом Инесса села между двумя очень красивыми молодыми людьми и флиртовала с обоими самым возмутительным образом. После обеда она скрылась в саду в обществе одного из них, а когда, наконец вернулась, подошла к Себастьяну. Кэти подумала, что Инесса, наверное, стремилась к этому весь вечер.

Дом Пенише оказался величественным и роскошным, но все же немного не таким утонченно-изысканным, как Квинта-де-Барратейра. Сеньор Пенише был богат и весьма уважаем соседями, но он занимал в округе менее высокое положение, чем маркиз. Кэти почти сразу же поняла, с каким благоговением окружающие относятся к Себастьяну. Как жена Себастьяна, она могла и не беспокоиться о том, какой прием ей окажут. И она, и ее муж проявили огромную снисходительность, приняв это приглашение на обед… У Кэти постепенно сложилось именно такое мнение… и ее заметно удивило и растрогало выражение некоторого почтения в глазах украшенных драгоценностями пожилых дам и мужчин с прекрасными манерами (как старых, так и молодых).

Живя с Себастьяном, она постепенно перестала думать о нем, как о человеке с высоким положением в обществе. И уж конечно, никогда не думала, что сможет разделить это высокое положение. И вдруг Кэти поняла, что представляет огромный интерес для невероятно большого числа гостей этого званого обеда, многие из которых пришли в тот вечер только ради того, чтобы с ней познакомиться. В их взглядах она не заметила никакой критики, большинство женщин даже поразили ее непривычно сдержанные манеры, и мало кто из них отличался разговорчивостью. В общем, Кэти почти сразу же успокоилась, поняв, что никто не собирается «составлять о ней мнение, с тем, чтобы потом ее обсуждать».

Они почти наверняка станут ее обсуждать, но не в той манере, в какой она себе это представляла. В этом Кэти уже не сомневалась.

Мужчины оказывали ей очаровательные знаки внимания. Они обращались с Кэти крайне почтительно, но взглядами давали ей понять, что считают ее невероятно привлекательной молодой женщиной. У одного или двух мужчин помоложе, даже заблестели глаза при взгляде на нее. И если Кэти случалось на них взглянуть и неуверенно улыбнуться, их глаза озарялись светом и сверкали еще сильнее.

За обедом она сидела по правую руку от хозяина дома. После обеда двоюродный брат Инессы решился сесть на небольшой диван рядом с Кэти и попытался развлечь ее рассказом о красотах Португалии. Этот молодой человек очень напоминал ей того обаятельного молодого человека, которого она видела у себя на свадьбе и который подошел к Айлин. У него были такие же густые и кудрявые черные волосы, глаза, которые немного дерзко давали понять Кэти, что он завидует Себастьяну, и он говорил на безукоризненном английском языке.

Ей стало немного стыдно, когда она призналась, что не знает португальского языка, а по-французски говорит хуже, чем школьницы.

По сравнению с этими воспитанными и уверенными в себе людьми Кэти казалась себе несколько неопытной. Каждый из них мог говорить с ней на ее родном языке, а Инесса знала несколько языков и к тому же хорошо рисовала и могла беседовать даже о политике с пожилыми друзьями своего отца. И она, без сомнения, была красивее всех и всего в этой комнате, где находилось немало бесценных украшений.

Ее двоюродный брат Жиль горячо убеждал Кэти, что, привыкнув к жизни в Португалии, она не захочет отсюда уезжать больше никогда. В пылу разговора он придвинулся к Кэти и бросил на нее очень серьезный взгляд. Она и предположить не могла, что он — обычный ловелас и постоянно стремится снискать расположение привлекательных женщин, как замужних, так и одиноких. И что родственники им несколько недовольны. Инесса могла бы ее предупредить, но Инесса была в саду и строила собственные планы, а Себастьян старался вести себя особенно обаятельно, беседуя с двумя пожилыми вдовами.

Он бросил один или два взгляда на Кэти и нахмурился. Когда она спросила его, будет ли среди гостей Роберт Болтон, он принял удивленный вид, а потом довольно прохладно ответил, что вполне возможно. Он не понял, что Кэти ощущает неуверенность в непривычной для нее обстановке и кто-то знакомый вроде Болтона помог бы ей развеять собственную робость, и даже теперь, хотя все присутствующие оказывали ей такой теплый прием, она все еще чувствовала себя на редкость растерянной и одинокой. Себастьян был на противоположном конце комнаты. Она страдала от комплекса неполноценности. А молодой человек так открыто восхищался Кэти… его, в отличие от Болтона, не удивляло, что маркиз на ней женился… кроме того, этот молодой человек когда-то побывал в Ирландии и прекрасно знал Лондон, и у них нашлось много тем для разговора. Кэти говорила с ним так же увлеченно, как он с нею, и не замечала, что одна или две дамы из числа особенно строгих приняли несколько удивленный вид.

Наконец к ней подошел Себастьян.

— Думаю, нам пора, Кэти, — сказал он.

Но рядом с ним, откуда ни возьмись, появилась Инесса и немедленно запротестовала.

— О нет, Себастьян, еще слишком рано! — Она умоляюще взяла его под руку. — Сначала ты должен увидеть миниатюры, которые я привезла из Франции. Ты обещал на них посмотреть. По-моему, это настоящая находка! Они в кабинете папы. Прошу тебя, иди и посмотри на них!

Все в комнате знали Инессу — так же хорошо, как и Жиля, — и все присутствующие несколько оцепенели, заметив явные колебания Себастьяна. Многие переглянулись — стремительные взгляды черных глаз, — а Жиль, сидевший на диване рядом с Кэти, внезапно принял веселый вид.

— Это не займет и минуты, — умоляюще продолжала Инесса, улыбаясь Себастьяну. — А они уникальны… честное слово!

— Тогда тебе лучше пойти с нами, Кэти, — сказал Себастьян, явно стремясь доставить удовольствие Инессе.

Но одетая в алое красавица с блестящими глазами засмеялась.

— Никто не похитит твою жену, милый! — с иронией в голосе сказала она ему. — Даже Жиль! — И она решительно увела его из комнаты.

Когда Себастьян и Инесса вышли, Кэти вдруг почувствовала, что в комнате повисло непривычное напряжение. Разговор возобновился, но все стали обмениваться понимающими взглядами. Сидевшая в углу хозяйка дома вдруг подошла к Кэти, села на стул рядом с ней и заговорила довольно быстро и взволнованно. Кэти удивилась. До сих пор хозяйка дома казалась ей очень приятной и спокойной, но теперь она была явно обеспокоена.

Жиль прошептал Кэти:

— Знаете, Инессе все равно, что о ней думают. Она сама себе закон! Моя бедная тетя, похоже, в смятении, не, так ли?

Сеньора Пенише если и не была в смятении, то пыталась изо всех сил заинтересовать маркизу беседой о вещах, которые раньше и не думала с нею обсуждать. Она довольно крепко сжала свои пухлые, унизанные кольцами руки. Она спросила у Кэти, любит ли та пикники на свежем воздухе, и сказала, что в день рождения Инессы они собираются устроить изумительный пикник. Обо всем уже условились. И, кроме того, папа Пенише пообещал им новый музыкальный зал, и они отпразднуют его открытие по-настоящему официальным концертом… пригласят замечательных артистов из Лиссабона. Любит ли Кэти музыку? Может быть, она сама поет или играет? Она слышала, что ирландцы прекрасно поют и очень любят грустные песни, которые немного напоминают португальские fados. Но если Кэти никогда не приходилось слышать настоящую португальскую музыку, она должна обязательно прийти на открытие музыкального зала.

И так продолжалось бесконечно. Кэти пришла в изумление, а Жиль становился все веселее и веселее.

Много пар глаз начали наблюдать за дверью. Прошло полчаса, а они все еще смотрели на дверь. Еще двадцать минут, и тогда вышел сеньор Пенише. Когда он появился снова, спустя всего несколько минут, по выражению его лица было невозможно что-либо понять, но его жена пристально посмотрела на него. Вздохнула с облегчением она лишь тогда, когда дверь, наконец, открылась, и в комнату вернулись ее дочь и маркиз.

У Инессы глаза блестели еще сильнее, чем тогда, когда она вышла из комнаты. На изящных скулах появился румянец. Ее губы были на редкость алыми — как будто, подумала Кэти, у которой екнуло сердце, ее недавно страстно целовали!

Себастьян немного побледнел, его глаза приобрели ярко-синий оттенок, а губы были сжаты.

Он снова подошел к жене и сказал:

— Думаю, нам пора ехать, Кэти.

Он не извинился за то, что заставил ее столько ждать… за то, что все присутствующие строили догадки на его счет. Инесса почти нагло сказала Кэти:

— Ты должна прийти и посмотреть миниатюры как-нибудь в другой раз, Кэти!

Кэти не обратила на нее внимания. Она понимала, что около часа, ей молча сочувствовали все, кто находился в этой изысканной комнате. А поскольку она понятия не имела, почему ей сочувствуют… или все-таки имела? — ей стало немного не по себе, и тошнота стала подступать к ее горлу.

Хозяйка дома ласково взяла ее за руку.

— Ведь вы придете на пикник, не так ли, маркиза? — спросила она умоляющим тоном. — И не забудете о нашем концерте?

Кэти кротко посмотрела на нее.

— Спасибо, — тихо сказала она. — С вашей стороны очень мило, что вы меня приглашаете.

— И Себастьяна, конечно, — с некоторой поспешностью добавила сеньора Пенише.

Инесса и Жиль проводили их до автомобиля. Наступил изумительный вечер, напоенный ароматом цветов. Над морем всходила поздняя луна. При слабом освещении Кэти заметила на лице Инессы чуть ли не мятежное выражение. Казалось, она все еще стремится держаться поближе к Себастьяну. Но когда он усадил жену в автомобиль, Инесса подошла к Кэти и заговорила с ней как ребенок, глядя в открытое окно:

— Я говорила серьезно. Ты должна прийти и посмотреть миниатюры, Кэти! Себастьян считает, что они относятся к началу восемнадцатого века, и они очень изысканные. Мне повезло, что я их нашла!

— Меня не интересуют миниатюры, — солгала Кэти. Больше всего на свете ей сейчас хотелось дать отпор.

Инесса отшатнулась. Когда они плавно ехали по аллее, Себастьян резко сказал:

— Почему ты с ней так разговаривала? Незачем было грубить!

— Вот как? — Кэти бросила на него удивленный взгляд. Ее лицо побледнело и приобрело упрямое выражение. — Но если бы ты целый час прождал в комнате, где полно людей, которые интересуются, чем занимаетесь вы с Инессой, ты был бы другого мнения!

Себастьян не произнес ни слова. Кэти показалось, что он вне себя от ярости.