"Муж за алиби" - читать интересную книгу автора (Андреева Наталья)

8

Никита ждал, что придут по его душу. Он понимал, что не так быстро дело делается, но все равно ждал. Ждал и боялся. Боялся остаться дома, боялся куда-нибудь выйти. Кажется, накануне все было решено, теперь остается только одно: ждать результата. Или попытаться сбежать. Бежать? А куда?

На всякий случай он сделал несколько телефонных звонков. В банке сказали, что никаких денег на его счет не поступало. В администрации того самого городка, куда он переправил партию компьютеров, что-то очень долго и невнятно объясняли. Он слушал, слушал, слушал, чувствуя, как тикает счетчик, увеличивая плату за проезд. Жизнь — дорогое удовольствие, особенно если любишь гнать на высокой скорости. Да и разговор слишком дорогой для отрицательного результата. Межгород в это время суток никаких скидок не делает. В конце ему пообещали, что деньги скоро будут, но он уже знал цену этим обещаниям.

Следующий звонок был хозяину помещения, арендованному под Интернет-кафе. Попытался выяснить, нельзя ли аннулировать договор, подписанный на год. Нет, нельзя. Деньги назад никто возвращать не собирается. Положив трубку, он подумал: что может сдать это помещение в субаренду кому-нибудь еще. Это надо обдумать, но ведь не так быстро найдется желающий на такую солидную площадь! Объявление, что ли, в газету дать? Ему необходимо было посоветоваться с опытным человеком. А дать его может только тот, кто на таких делах собаку съел. То есть она, Вера Александровна Алмазова. Которая все не звонит и не звонит.

Во второй половине дня Никита не выдержал и сам позвонил Вере на работу. С огромным удивлением узнал, что она уже ушла. «Ушла?! С работы?!! Не дождавшись конца рабочего дня?!» Позвонил ей домой и минуты три слушал длинные гудки в телефонной трубке. Хотел было позвонить на мобильник, но передумал. Вера в таких случаях ограничивается краткими «да» и «нет», потому что умеет считать деньги. А ему сейчас крайне нужны подробности. Что же за разговор состоялся у нее с Владимиром Иосифовичем, если он был так настроен потом против своего собеседника? «Ах, Вера, Вера! Что-то ты темнишь!»

Он томился в мучительном ожидании гостей. К его удивлению, никто так и не пришел. Неужели обошлось? День прошел спокойно, так же как и следующий. Пауза, непонятная пауза. Тогда он вновь не выдержал и вечером позвонил домой Владимиру Иосифовичу. Ситуацию надо прояснять сразу. Трубку взяла жена его кредитора. Меж собой сотрудники фирмы звали ее Марго.

— Мне бы поговорить с хозяином. С Владимиром Иосифовичем, — ожидая ответа, он чувствовал, как громко стучит сердце. И тут в трубке раздалось ледяное:

— Он умер.

— Как-как?!

— Умер, — повторила Марго.

Короткие гудки. Значит, вот оно как. Кредитор умер. Свершилось. Или лучше сказать, обошлось. Или не обошлось еще? Черт, почему же она так быстро повесила трубку? Отчего умер? Каков диагноз? Ведется ли следствие? Кто будет заниматься делами фирмы? Как быть теперь с долгом? Вопросы, вопросы… И длинная пауза, во время которой громко тикает счетчик. Хоть бы что-нибудь прояснилось!

Опять надо ждать. Во всяком случае, он выиграл время. Это уже не цейтнот, а полноценная партия, шанс на победу, который уже не призрачен, а вполне реален. Так прошел еще один день. Вера Алмазова по-прежнему не объявлялась. Зато позвонила Ниночка и поинтересовалась:

— Ну как? Ты решил свои проблемы?

— Похоже, что да. Решил.

— И как насчет нас с тобой?

— Подожди немного, ладно? Я сейчас будто между небом и землей. Мне бы почувствовать почву под ногами или уж воздушным шариком воспарить прямо к небесам, — усмехнулся он невольно.

— Что-то ты темнишь, — тут же отметила Ниночка.

— Милая, мне нужно еще немного времени.

— Сколько?

— Пару дней.

— А ты не врешь? Может быть, ты меня просто используешь? Не получится, милый. — («А голосок-то у девушки как изменился! Уже не прежняя толстушка-хохотушка! Как же меняется женщина, когда получает на мужчину права!»)

— С чего такие мысли? Я тебя люблю. Очень люблю. Скоро все изменится.

— Хорошо. Почему ты ко мне не зайдешь?

— Куда?

— На работу.

— Времени нет.

— Нет времени дорогу перейти? Ну хочешь, я к тебе зайду?

— Милая, мне сейчас не до… Ни до чего. Лучше, если ты меня не будешь видеть в таком состоянии.

— Мне все равно, в каком ты состоянии. Не забывай, что нам не надо ссориться. Я тебе еще пригожусь.

— Я помню. Зайду на днях. Обязательно.

— А когда я к тебе перееду?

— Переедешь. Ну все. Пока.

С этим надо что-то делать. Не пускать же ее жить к себе в квартиру! Ниночка, Наденька… Сколько проблем! Но он даже и не предполагал, что проблемы могут быть гораздо серьезнее, потому что через три дня после того, как Марго сказала о муже «он умер», Никиту побеспокоили из милиции.

Он машинально взглянул на часы: а не поздновато ли для визита? Он ждал этого звонка в дверь и некоторое время даже не хотел идти открывать. Но потом понял, что это глупо. Они придут еще и еще. Будут искать, пока не найдут. Значит, не обошлось.

Нитита подошел к двери и щелкнул замком. Стоявший на пороге молодой парень показал удостоверение:

— Намин Никита Борисович?

— Да, это я.

— У меня к вам будет несколько вопросов.

Он несколько растерялся и глупо спросил:

— А откуда вы узнали, где меня найти?

— Нам сказала Вера Александровна Алмазова. Сегодня у нас с ней состоялась долгая и весьма содержательная беседа.

«Весьма содержательная…» — и вот тут он понял наконец, что недооценил Веру.

состоявшаяся с пришедшим прямо в офис оперативником, произвела на Веру неизгладимое впечатление. Два последних дня она обустраивалась на новом месте. Кабинет, принадлежащий ранее Владимиру Иосифовичу, был огромный, окна выходили на широкий проспект, рядом с основным помещением имелась комната отдыха, небольшая, но уютная, что Вера отметила с особым удовлетворением. Молодой муж, который у нее вскоре будет, появится в этом офисе не раз и не два. Принимать его в комнате отдыха будет гораздо приятнее, ведь там для этого есть все условия. И Вера, счастливо улыбаясь, оглядела эти «условия»: мягкую мебель, толстый ковер на полу, бар с прохладительными и спиртными напитками, душевую кабину…

Ее назначение далеко не все встретили с восторгом, да Вера и не ожидала, что так будет. Конечно, все делали вид, что страшно рады, были и цветы, и комплименты, и восторги. Но Вера внимательно приглядывалась к своим подчиненным и выискивала недовольных. Отслеживала фальшивые улыбки и тайные завистливые взгляды. О, этому она давно научилась! Не первый год директором!

Она точно кому-то перебежала дорогу, надо понять кому и из фирмы уводить. А преданные ей люди вскоре займут руководящие посты. Так, в приемной тут же обосновалась скромная исполнительная Соня, весьма довольная солидной прибавкой к зарплате. Нет, Вера не уволила прежнюю секретаршу, зачем? Чтобы избавиться от неугодных сотрудников, вовсе не обязательно вынуждать их подавать заявление об уходе. Есть масса других способов. В конце концов, они сделают это добровольно. И в глазах Маргариты Станиславовны Вера останется чиста и невинна. Она же никого не стала увольнять. Напротив, всем предложила сотрудничество. А то, что прежнюю секретаршу Владимира Иосифовича не устроили ни новая должность, ни новый оклад — это ее проблемы. Пусть поищет счастья в другом месте.

Вера знала, что по офису уже прошел слух о ее железной хватке. Пусть боятся. Марго — это бесформенное желе, которое, разогрев как следует на медленном огне, можно заливать в любую форму. Большую часть времени она будет проводить на модных курортах, а ее ненаглядный Пашенька отправится учиться за границу. Таким образом, Вера останется здесь единоличной и полноправной хозяйкой. А со временем, как знать, может, и законной владелицей. Нужна только железная выдержка.

Она была готова к визиту сотрудников правоохранительных органов, только не предполагала, что они посмеют явиться прямо к ней в офис. Вернее, он. Молодой парень, чем-то похожий на Никиту. Высокий, светловолосый, голубоглазый. Вера даже слегка растерялась. Она не раз имела дело с представителями налоговой инспекции и ОБЭПа, но те были другими. А этот… Симпатичный, обаятельный и приятный в обхождении. С манерами выпускника дипломатической академии. И откуда он такой взялся? Да еще милиции? Вера была уверена, что там работают только хамы.

— Я не отниму у вас много времени, Вера Александровна, — вежливо сказал парень, представившийся оперуполномоченным Максимом Олеговичем… Фамилию Вера не расслышала, что-то труднопроизносимое. А буквы в протянутом удостоверении поплыли у нее перед глазами.

— Я не ожидала, что вы придете сюда, — выдавила из себя она. — То есть без предварительного звонка. То есть… — («О, Господи! Словно провинившаяся школьница! Только бы не заметил!»)

— А где бы вы хотели побеседовать? В кабинете у следователя?

— Видите ли, у меня много работы.

— Понимаю: новая должность, — усмехнулся несостоявшийся дипломат. — Большая должность. Извините, что побеспокоил. К следователю вас еще вызовут. Я хотел бы предварительно кое-что у вас выяснить о смерти хозяина этой фирмы. Вы ведь в курсе, Вера Александровна?

— Конечно. Одну минутку, — она подняла телефонную трубку и соединилась с приемной: — Соня, минут десять меня ни для кого нет.

Вера попыталась улыбнуться голубоглазому оперуполномоченному:

— Больше времени не могу вам уделить, простите.

— У меня к вам несколько вопросов. Касающихся Владимира Иосифовича.

— Простите, а чем вызван этот интерес? Насколько я в курсе, он умер в результате несчастного случая.

— Не совсем так.

— То есть?

— Он был убит. И дело это весьма странное. Я не могу посвящать вас в подробности, это тайна следствия, но поверьте, что я и мои коллеги в легком недоумении.

«Ох ты, как он принял мой тон! Нота в ноту! Сама вежливость и корректность!»

— И чем я могу помочь?

— Свидетельница, которая в одиннадцать часов вечера закрывала магазин, видела у гаража Владимира Иосифовича бежевые «Жигули» восьмой модели. А в них светловолосого парня приятной наружности. Хотя, я ума не приложу, как она могла все это разглядеть в темноте и с такого расстояния! — Вера слегка похолодела. — Ну да Бог с ней. Видела так видела. Иногда такого ценного свидетеля и днем с огнем не сыщешь, а тут просто повезло. У нас также есть показания Маргариты Станиславовны, которая сообщила, что в тот день, когда ее мужа убили, у него была назначена встреча…

— Да-да! — словно бы спохватилась Вера. — Встреча со мной! Конечно!

— Вы этого не отрицаете?

— Ни в коем случае! Мы вместе ужинали.

«Кажется, он насторожился».

— И где же вы с ним ужинали?

— В «Патио-пицце» на Маяковской. Рядом, в том же здании находится «Ростикс». Рядом театр Сатиры. Для ориентира. Ведь вы же захотите проверить.

— Захотим. Дело в том, что вскрытие показало: то, что убило Владимира Иосифовича, он принял именно за ужином. Больше никуда не заезжал, и по времени все совпадает. Выходит, что после встречи с вами…

— Дело в том, что я в тот вечер была только посредником, — перебила его Вера.

— То есть?

— Я хлопотала за одного молодого человека. А потом появился он сам. И я оставила их наедине. А сама ушла.

— Кто этот молодой человек?

— Намин Никита Борисович. Одно время он работал у меня в магазине менеджером торгового зала.

Вера перевела дух. Ну вот они и добрались до истины! Потому что оперуполномоченный со сложной фамилией тут же спросил:

— Как выглядит этот Намин?

— Высокий светловолосый молодой человек, чем-то похож на вас, — кокетливо улыбнулась Вера и попыталась сделать ему комплимент: — Очень симпатичный.

Он словно и не заметил комплимента! Вера же решила не идти напролом. И сделала вид, что Никита никак не ассоциируется у нее с тем самым парнем в бежевых «Жигулях», которого видели у гаража.

— И какие у него были отношения с Владимиром Иосифовичем? — настороженно спросил ее собеседник.

«Ну давай же! Давай! — мысленно подбодрила его Вера. — Смелей на мяч! Вы уже сегодня должны тряхануть моего будущего мужа как следует! Чтобы ему мало не показалось!»

— О, это сложные отношения! — притворно вздохнула она. И так же притворно замялась.

— Уточните.

— Дело в том, что Никита был должен Владимиру Иосифовичу крупную сумму денег. Я сама была посредником между ними. Когда Никита работал в «Товарах для офиса», то произвел на меня очень благоприятное впечатление. И я решила ему помочь. То есть он сам попросил у меня помощи, когда решил начать свое дело. И занял у Владимира Иосифовича под это деньги. Но Никита оказался, как бы это сказать… Легкомысленным. Перепродал партию компьютеров, которую я ему организовала по льготной цене, в другое место, а денег за нее до сих пор не получил.

— А деньги с него требовали? Правильно я понял?

— Абсолютно правильно.

— Значит, Намин был крайне заинтересован в смерти своего кредитора?

— Вы думаете, что он… — Вера притворно охнула и прикрыла ладонью рот. Мол, не может этого быть!

И в этот момент на ее столе зазвонил телефон.

— Минутку, — кивнула она оперуполномоченному. — Да, Соня?

— Вера Александровна, вы просили не беспокоить десять минут. Но они прошли. Вас спрашивают. Фирма «Брокус». Наши постоянные клиенты.

— Сейчас не могу. Важный разговор. Скажи, что занята, пусть перезвонят через… Десять минут. Или переключи пока на менеджера, который с ними работает.

— Хорошо, Вера Александровна.

Она обрадовалась этой краткой паузе. Теперь ему придется все начинать сначала. Как это у них называется? Устанавливать с ней эмоциональный контакт.

— Я вас слушаю, Максим…

— Олегович. Вы, как я погляжу, женщина занятая, Вера Александровна. Особенно теперь. Ведь после смерти Владимира Иосифовича карьера ваша резко пошла в гору. Правильно я понял?

— Что вы хотите этим сказать? — насторожилась Вера.

— А он вас часом не тормозил? То есть не препятствовал вашему карьерному росту? Какие у вас были отношения с Владимиром Иосифовичем?

— Нормальные рабочие отношения. Это к делу не относится… Мы, кажется, говорили о Никите. Так вот. Эту встречу в «Патио-пицце» организовала я. Сначала решила побеседовать с хозяином сама.

— Почему же вы так хлопотали за Намина?

— Он мне симпатичен.

— Понимаю.

— И правильно понимаете.

— Вы любовники?

— Нет. Мы не любовники, — Вера слегка зарумянилась. — И вообще, это мое личное дело.

— Извините.

— Да, я искренне хотела ему помочь. Но Владимир Иосифович был категорически против. И сразу же дал мне это понять. Еще накануне у них с Никитой состоялся крупный разговор. Можете спросить Маргариту Станиславовну.

— А она в курсе?

— Может быть и в курсе. Я в курсе. Вам этого мало?

— Нет. Вполне достаточно.

— Я предполагаю, что в этот последний вечер у них состоялось решительное объяснение. Владимир Иосифович узнал о том, что сделал Никита с партией компьютеров, и срочно потребовал долг.

— А кто ему сказал? Уж не вы ли?

— Понимаете, иногда карьера дороже личной симпатии. Позвольте уж мне быть с вами до конца откровенной.

— Ах, вот оно что! Для вас главное в жизни — это карьера. Я понял.

— Да, я сыграла роль катализатора в этом деле. Но я же не знала, что Никита способен на убийство!

— Остается выяснить, где он взял этот препарат. Редкая вещь. У вас, кстати, есть знакомые фармацевты?

— У меня… Да, я заказываю иногда… Лекарство… — с трудом выдавила Вера.

— А ваш протеже? Никита?

— Откуда же мне это знать?

— Мне показалось, вы хорошо осведомлены о его привычках.

— Отнюдь. — (Какая приятная светская беседа! Ах, если бы не тема, она бы просто наслаждалась!)

— Что ж. Это мы выясним. А пока получается, что это гражданин Намин. Ваши показания, плюс показания той женщины, продавца. Если у него нет алиби, то он главный подозреваемый. Потому что мотив на лицо. Дело ясное. Спасибо вам, Вера Александровна. Вы итак уделили мне больше времени, чем хотели.

— Всегда рада помочь.

— Мы вас еще разок побеспокоим. Все, что вы мне сейчас рассказали, надо будет повторить в кабинете у следователя и запротоколировать.

— Всегда пожалуйста.

— До свидания.

— Всего хорошего.

Едва только он вышел из кабинета, вновь зазвонил телефон. Вера сжала ладонями виски, посидела так несколько секунд, потом опустила руки, резко тряхнула головой и взяла телефонную трубку со словами: «Да, Соня, соединяй». Надо настроится на работу. Дебют удачный. Теперь следует ждать ответа.

— слышал он уже в третий раз. И вновь тот же самый вопрос:

— Были вы той ночью у гаража своего кредитора или не были?

«Гараж? Какой гараж? Почему именно это их интересует?!»

Вот уже полчаса Никита пребывал в состоянии полной растерянности. Дело приняло неожиданный оборот. А если не знаешь, что сказать, говори правду. Способ не раз проверенный. Он и сказал оперу правду:

— Не был.

— А как вы объясните тот факт, что вас там видели?

— Эта женщина что-то перепутала, — решил он стоять на своем. Тем более что на самом деле он был в это время совсем в другом месте. А если у кого-то галлюцинации, то надо лечиться, а не клеветать на людей.

— А Вера Александровна Алмазова тоже что-то перепутала? Насчет вашего долга?

— Нет. Это правда. Я был должен Владимиру Иосифовичу деньги.

— Значит, вы были заинтересованы в его смерти?

— Мало ли, кто был заинтересован!

— Да, похоже, что больше вас никто.

— Я не был у гаража, потому что в этом время находился здесь, в своей квартире. То есть в квартире, которую я снимаю.

— Один?

— Нет. С женщиной.

— И кто эта женщина?

— Да какая разница?

— Разница большая. Мне хотелось бы, чтобы факт вашего присутствия в интересующее нас время здесь, в этой квартире, подтвердила именно она. Вы знаете ее адрес?

— Нет.

— Понятно. Имя-то, надеюсь, знаете? — усмехнулся парень.

— Да. Надя. И телефон знаю тоже.

— Звоните.

Он нашел в записной книжке номер ее мобильного телефона и набрал несколько раз подряд. Никто не отвечает. Хотя нет и сообщения о том, что абонент временно недоступен. Просто она не берет трубу. Он набирал номер еще и еще.

— Ну что? — спросил оперуполномоченный, который все это время терпеливо ждал.

— Она не берет трубку.

— Может, ее просто не существует?

— Я найду эту женщину. Клянусь вам.

— Постарайтесь. Или признайтесь в том, что были ночью у гаража. В ваших же интересах. Кстати, у вас есть знакомый фармацевт?

— При чем здесь это?

— Так. Препарат, найденный в крови убитого, очень уж редкий. Кстати, знаете, где он умер?

— Где?

— В своем гараже. Сидя в машине. Задохнулся выхлопными газами.

— Что-что?!

— Хотите что-нибудь сказать по этому поводу? — насторожился опер.

— Нет, не хочу.

«Надо взять себя в руки. А вот это удар! Задохнулся выхлопными газами! Никиту якобы видели у гаража! А женщина, с которой он провел ночь, исчезла! Конечно, можно было бы предъявить им Ниночку вместо Наденьки. В сущности, никакой разницы. Но Ниночка-то как раз работает фармацевтом! Что будет, если ее допросят? Значит, на Ниночку никак нельзя ссылаться. Все что угодно, только не это. Тогда как быть?»

— Вот поэтому и спрашиваю: были вы там, или вас там не было? Это крайне важно. Потому что в деле есть одна деталь, которую объяснить трудно.

— Какая?

— Пока это тайна следствия.

— Вот и занимайтесь вашими тайнами. А меня оставьте в покое.

— А зачем так нервничать, если вы ни в чем не виноваты?

— Я не нервничаю. Трудно перекричать ложь, когда говоришь правду.

— Вы были у гаража?

— Нет.

— Тогда ищите свою Надю. Но от того, что ужинали в «Патио-пицце» с Владимиром Иосифовичем, вы не отказываетесь?

— Нет. Это было.

— Правильно. Отрицать бесполезно. Знаете, почему я к вам так поздно?

— Понятия не имею.

— Потому что заезжал сегодня в ресторан, где вы сидели в тот вечер со своим кредитором. После того как Вера Александровна Алмазова ушла. Сами расскажете, или мне начать?

Неужели уже допросили официанта? Еще один удар! Надо было в тот вечер вести себя сдержаннее. Но ведь это же Вера все подстроила! Она разозлила кредитора! Она спровоцировала выяснение отношений!

— Мне нечего рассказывать, — Никита отрицательно покачал головой.

— Да что вы? А ваша ссора с Владимиром Иосифовичем?

— Не помню.

— Не помните, как он на вас накричал? Официант после разговора со мной поехал и дал показания. В кабинете у следователя. Официально. Я звонил в прокуратуру. Вам тоже в ближайшее время придется приехать к следователю.

— Этот человек, мой кредитор, сам на меня набросился! Я ж хотел, чтобы все было по-хорошему!

— То есть нашли деньги и приехали, чтобы отдать их?

— Нет. Денег у меня не было, да и сейчас нет. Я надеялся, что Вера уговорит его подождать еще немного.

— А он не захотел. И тогда вы положили ему в бокал…

— Нет! Ничего я не клал! Этого никто не видел!

— Этого не видел, — согласился оперуполномоченный. — Но вывод напрашивается сам собой.

— Почему вы тогда меня не арестуете?

— Есть причина. Я же говорю, что в деле есть одна непонятная деталь. Некая несуразность. И потом, Вера Александровна Алмазова еще не дала письменных показаний. Следователь сам решит, когда появятся основания взять вас под стражу. Но надеюсь, что бежать вы не собираетесь?

— Не собираюсь.

— Кстати, как у вас с регистрацией? Паспорт не покажите?

— А вы сотрудник паспортного стола? Или из той службы, что выдворяет из Москвы нелегалов?

Оперуполномоченный вдруг широко улыбнулся:

— Опять нервничаете. Как же вы до сих пор не устроили свою судьбу? Такая дама вам симпатизирует!

— Вера?

— Именно.

— А вот это мое личное дело. Кстати, прописка у меня есть.

Он отыскал в ящике письменного стола паспорт и протянул своему собеседнику:

— Вот. Пожалуйста.

Тот задумчиво полистал, заинтересовавшись штампом паспортного стола:

— Что ж, постоянное место жительства — Московская область, город… Кстати, во сколько обошлась?

— Что?

— Прописка? Почем нынче стать жителем Московской области?

— Я вам показал паспорт? Показал. Там все в полном порядке.

— Но ведь это же липа! — не выдержал оперуполномоченный. — Думаете, так трудно проверить? Вы живете здесь, на частной квартире, а того дома, где вы прописаны, быть может, и на свете-то не существует!

— Можете сообщить участковому, я заплачу штраф. Сто рублей. За нарушение паспортного режима.

— Постараюсь сделать все, чтобы ваша жизнь отныне не была спокойной. Вы мне не нравитесь, Никита Борисович. Что-то вы темните. Кстати, на какие средства существуете? Не работаете, да и бизнес не заладился.

— У меня были накопления.

— А Вера Александровна вам не ссужает в долг?

— Нет, представьте себе!

— Не могу, уж простите великодушно. — («Он еще и паясничает!») — Когда же вы предъявите свое алиби, Никита Борисович?

— Завтра-послезавтра.

— Вот мой телефон, — оперуполномоченный достал блокнот и, вырвав из него листок, записал свои координаты. — Позвоните, когда придумаете алиби. В противном случае…

— Что?

— У вас появится собственная жилплощадь. Лет на несколько. Небольшая, правда, и без удобств, и штампа в паспорте не обещаю. Да и сам паспорт тоже. А пока всего хорошего.

— До свидания.

Он постарался держаться до конца, хотя разговор был крайне неприятен. Владимир Иосифович убит, и под подозрением тот человек, который больше всех прочих был ему должен. Самая логичная версия: убийство из-за денег.

Когда оперативник ушел, пришлось задуматься надолго и всерьез. Чего хотят от него добиться? Доказательств того, что у гаража он не был. А если был? Тогда это в корне меняет все. Дался им этот гараж! У кого-то бурная фантазия, а он вынужден страдать!

Еще раз попробовал дозвониться до Нади. Вновь длинные гудки. «Как странно! Не берет трубку! Где же лежит этот чертов телефон?»

и она с чувством глубокого удовлетворения смотрела на номер, высвечивающийся на дисплее. Домашний номер Никиты Намина. В которой уже раз Никита пытается поговорить с Надей? Значит, симпатичный молодой человек с голубыми глазами уже нанес тебе визит, ненаглядный ты мой! Как это кстати! Теперь пришло время для решительного объяснения.

Вера подождала еще немного: пусть он хорошенько помучается. И только когда телефон зазвонил в третий раз, взяла трубку и нажала на «ОК».

— Наконец-то! — раздался в ней голос Никиты. — Почему не берешь телефон?

— Потому что очень занята.

— Кто это? — похоже, что он растерялся.

— А ты угадай!

— Вера? Как ты там оказалась?

— Оказалась где?

— У Нади.

— Я у себя в рабочем кабинете. В новом кабинете.

— Постой… Я что-то не пойму. А где Надя?

— Она тебе так нужна?

— Да. Представь себе.

— Понимаю.

— Ничего ты не понимаешь! Ко мне сегодня из милиции приходили! Владимир Иосифович убит!

— Я вообще-то в курсе. Потому что сижу сейчас в его кабинете.

— Ты сидишь в его кабинете? Ничего не понимаю!

Вера торжествовала. «А вот теперь для тебя начнется самое интересное», — подумала она и выдержала долгую паузу, во время которой Никита несколько раз взволнованно произнес: «Вера, Вера, почему ты молчишь?» Потом будто нехотя уронила:

— Это не телефонный разговор. Нам надо встретиться.

— Где? Когда?

— У меня дома. — Вера давно уже решила, что это произойдет на ее территории: подписание капитуляции. Полной и безоговорочной.

— У тебя дома? Мне ехать к тебе?

— А почему бы нет? Что тебя так пугает?

— Что ты задумала, Вера?

— Узнаешь.

— Но…

— Это сюрприз.

— Ну хорошо. Я сегодня должен приехать?

— Как хочешь. Чем быстрее, тем лучше. В твоих же интересах.

— Знаешь, это уже начинает меня раздражать! Ты говоришь загадками!

— Терпение, дорогой. Надо иметь терпение.

— Во сколько ты будешь дома? В девять? В десять?

— Когда захочу, тогда и буду. Я теперь сама себе хозяйка. Но лучше будет, если ты приедешь в десять часов. Мне надо подготовиться.

— Тогда до встречи.

— До встречи, дорогой, — промурлыкала Вера и положила телефон обратно на стол.

Интересно, достаточно ли она была загадочной и интригующей? Выдержала ли все необходимые паузы? Дала ли ему понять, что теперь является хозяйкой положения? Впрочем, она всегда ею оставалась.

Вера легонько вздохнула («Жаль тебя, бедненький!»), потом посмотрела на часы и соединилась с приемной:

— Соня, я уже ухожу. Дела. Но завтра утром всех проконтролирую и потребую отчета о проделанной работе. Так что те, у кого балансы клиентов не сведены, могут домой не торопиться. Поставь, пожалуйста, сотрудников в известность.

— Я все сделаю, Вера Александровна.

Настроение у Веры было отличное! Она мельком глянула в зеркальце, которое достала из сумочки. Хорошо бы зайти к косметологу и привести в порядок лицо. Но уже не успевает. И к парикмахеру тоже. Но ничего. На генеральную репетицию достаточно надеть костюм, предназначенный для премьеры, но вовсе не обязательно накладывать грим. Сегодня сойдет и так.

Когда Вера вышла в приемную, секретарша посмотрела на нее с удивлением:

— Вам только что сообщили приятную новость, Вера Александровна?

— Да. Очень приятную. Сногсшибательную новость.

— Какую, если не секрет?

— Секрет. Но скоро все о нем узнают, — лукаво сказала Вера. — До завтра, Сонечка.

У девушки аж глаза округлились от удивления! Первый раз за три года начальница назвала ее Сонечкой! Уж не мужчина ли у нее появился? Как это было бы кстати! Все сотрудники фирмы только и мечтают о том, чтобы часть своей кипучей энергии Вера Александровна Алмазова перенесла на другой объект. И не думала бы только о работе.

Вера же в этот вечер летела домой как на крыльях. Забежала в супермаркет, купила в кулинарии замаринованную шейку, которую оставалось только положить в глубокую посуду и с полчасика потушить, прихватила парочку готовых салатов. Бутылка шампанского, фрукты, коробка шоколадных конфет… Уф, кажется, все!

Придя домой, сбросила туфли и бегом на кухню. Без двадцати пяти девять! Разумеется, он опоздает. Первым делом Вера бухнула в глубокую сковороду содержимое упаковки и запихнула ее в микроволновую печь. Потом полетела в большую комнату, где висело на плечиках свадебное платье. Быстрее, быстрее! Поспешно застегнула молнию на спине, сломав при этом ноготь, провела разок расческой по волосам и кинулась к шкафукупе, где в одном из ящиков лежала шкатулка с драгоценностями.

Надеть их Вера не успела, потому что раздался звонок. Она глянула на часы и не поверила своим глазам: без пятнадцати девять! Этого просто не может быть! Никита всегда опаздывает, значит, не он. Тогда кто?

Подобрав подол платья, она кинулась к входной двери, посмотрела в глазок. Никита вновь нетерпеливо потянулся к кнопке звонка. Она не могла в это поверить! Пришел на пятнадцать минут раньше! На целых пятнадцать минут! Вера щелкнула замком и одним рывком распахнула дверь:

— Заходи!

Никита замер на пороге, увидев ее наряд. И спустя секунду, удивленно протянул:

— Вера? Что за маскарад?

Она опустила глаза и тут сообразила, что из-под подола роскошного свадебного платья выглядывают домашние тапочки с пушистой меховой оторочкой. Все-таки надо было купить еще и белые туфли.