«ВЫ НЕ ТУДА ПОПАЛИ»

Дмитрий Дмитриевич в раздумье ходил по кабинету, а Человек сидел на кухне, скрестив на груди руки, когда раздался звонок. Дмитрий Дмитриевич вышел в переднюю и открыл дверь.

— А, Коля? Что мало гулял?

— Я с Леной.

— Вот молодцы… Очень приятно, здравствуйте, Лена, рад с вами познакомиться.

Коля повесил на вешалку кепку и покраснел, увидев, что Дмитрий Дмитриевич помогает Лене снять плащ: он, Коля, не догадался этого сделать.

— Мы… ходили, ходили, хотели в кино пойти, но билетов не достали, — извиняющимся тоном сказал Коля. — Вот я и предложил зайти к вам, это ничего?

— Наоборот, очень хорошо… Сюда, пожалуйста. Дмитрий Дмитриевич, попросив прощения за беспорядок, накинул пиджак и сказал:

— Рассаживайтесь, друзья. Что, Леночка, Коля рассказал о своей неудаче?

— Рассказал.

— И как, вы к этому относитесь? Лена пожала плечами:

— По-моему, ничего страшного не случилось…

Коля перебил ее:

— Конечно, для тебя ничего страшного. А для меня — целый год…

— Не следует огорчаться, Коля, — раздался в кабинете громовой голос.

Все вздрогнули и обернулись. На пороге стоял Человек.

Коля вскочил:

— Познакомься, Лена… Ох, я забыл, ведь вы уже знакомы…

— Здравствуйте, товарищ Антихрист, — насмешливо сказала Лена.

Человек почтительно пожал ее руку. «Почему Антихрист?» — хотел было спросить Дмитрий Дмитриевич.

Но Человек заговорил снова:

— Ты был огорчен, Коля, что не можешь получить свое, земное, знание — так я понял причину твоего плохого настроения, — и я решил кое-что сделать для тебя… Вот!

Он протянул Коле правую руку. На ладони лежал уже знакомый Коле прозрачный кубик.

— Я помню, — сказал Коля. — Вы в милиции с его помощью показывали нам историю своего мира…

— Здесь не только история. В нем вся наука, известная до меня — до дня моего вылета к вам, и здесь же моя записная книжка… Пока тебе нужно научиться читать простейшие вещи, потом я научу тебя, как им пользоваться…

— Но это все на чужом языке, на вашем языке…

— Сегодня я сделал перевод. И это очень просто. Я узнал почти все ваши слова, во всяком случае, те, что были в словаре русского языка… И многое из энциклопедии. В кубике эти слова хранятся в виде электрических импульсов очень несложной формы.

— Что-нибудь в виде азбуки Морзе, точка — тире? — спросил Дмитрий Дмитриевич.

— Немного сложнее, но смысл тот же… Ты, Коля, положишь свою руку на подставку кубика, вот так… Что, больно?

Коля прикоснулся к золотистым контактам в основании кубика и быстро отдернул руку… Сверкнули тоненькие искорки, и Коля вдруг вспомнил лес и найденный им камень, из которого били точно такие же голубые шуршащие искры…

— Больно, Коля?

— Нет, — ответил Коля. — Нет, не больно… Вы, Человек, помните, я вам рассказывал, что в тот день, когда вы появились, я нашел в лесу камень, странный камень… От него шли точно такие же искорки, точно такие…

— Что это и ты, Коля, и Дмитрий Дмитриевич мне весь день говорите про этот камень? — быстро сказал Человек. — Разве может существовать связь между камнем и мною, между камнем и живым человеком?… Не отвлекайся, Коля!.. Возьми себя в руки, больно будет только вначале… Потом ты привыкнешь… Я сейчас дам задание кубику. — Человек прикоснулся к контактам. — Каждый звук вашей речи будет сопровождаться картинкой, конечно, цветной и объемной… Потом картинки и звуки начнут чередоваться, пока твоя рука не научится читать.

— Рука?

— Да, рука. Ведь каждому слову будет соответствовать определенный набор импульсов, и тогда картинки будут не нужны… Ты прикоснешься к кубику, и польется мысль, нужные сведения… А скорость, — Человек взмахнул рукой, — не сразу, конечно, но ты сможешь довести ее до двух-трех тысяч слов в вашу минуту…

— Немного странная система, — задумчиво сказал Дмитрий Дмитриевич, — слова превращаются в импульсы…

— Вы, как всегда, непоследовательны, — резко ответил Человек. — У вас телефон, радиоприемник. Разве по проводу телефона или по антенне радиоприемника не идут слова в виде импульсов электрического тока? Мой, как вы его назвали, «кубик» — только дальнейшее развитие этих идей.

— А это верно, Лена, — сказал Коля. — Раз мы можем чувствовать электрический ток, то почему это не использовать?…

— Ну садись, Коля, положи руку вот так… Не больно? Я еще уменьшу напряжение… — Человек вновь прикоснулся к кубику, и над столом появилась блестящая, будто отлитая из серебра буква «А», ее сменила буква «Б», потом снова «А».

— Я чувствую разницу… Немного, но чувствую. Когда «А» — щекотно и чуть-чуть покалывает.

Дмитрий Дмитриевич, словно пораженный какой-то мыслью, зорко взглянул на Человека, затем вновь перевел взгляд на кубик.

— Садитесь, Лена, — сказал он. — Ты, Коля, подвинь руку, пусть и Лена научится звездной азбуке… А мы с Человеком пойдем… Нам нужно еще о многом поговорить.

Они вышли на кухню, и Дмитрий Дмитриевич плотно прикрыл за собой дверь. Коля и Лена остались одни. Лена, не мигая, глядела на серебристые буквы, прислушиваясь к ощущениям в кончиках пальцев.

Буквы вскоре перестали появляться, и перед ними повис шар. Какой-то деревянный голос уныло повторял:

«Шар… шар… шар…»

— Тебе не надоело? — спросила Лена.

— Ты не о том думаешь, о чем нужно.

— А о чем нужно думать, Коля?

— О том, что мы прикасаемся к искусственному мозгу… В этом кубике, если Человек сказал правду, хранятся миллионы книг, картин, а он весит не больше килограмма.

— А как отыскать в нем то, что нужно?

— Наверно, при помощи вот этих двух контактов, к которым прикасался Человек… Знаешь, что, Лена? Я попробую сюда подключить батарею… Ему хорошо, он сам электрический, а вот нам…

— Но ты можешь испортить что-нибудь…

— Ничего, не бойся. Здесь у Дмитрия Дмитриевича под столом есть совсем севшие батареи.

Коля залез под стол и подал Лене пачку связанных проволокой сухих батарей. Потом он зачистил две проволочки и соединил оголенные концы батарей с контактами кубика. Раздался громкий треск, и по стенам заметались цветные тени.

— Кажется, я испортил… — упавшим голосом проговорил Коля.

— Погоди-ка. — Лена оторвала проволочки от кубика, и перед ними мелькнул шар, сразу же сменившийся пирамидой, потом высоким цилиндром. — Все в порядке. Только быстрее все меняется.

— Мы все-таки угадали. Кубик действительно управляется токами. Значит, так… — Коля пустился было в предположения, но вдруг зазвонил телефон. Коля взял трубку. — Слушаю.

Чей-то по-военному четкий голос сказал:

— Прошу Михантьева.

— Одну минуту…

Коля осторожно положил трубку на маленький столик и подошел к двери на кухню. За дверью гремел уверенный голос Человека. Коля прислушался — разговор шел о нем.

— Коля мне нравится, — говорил Человек. — Я возлагаю на него большие надежды… Таких, как он, две-три тысячи, наивных, немного глуповатых, в хорошем смысле слова, без излишнего нездорового любопытства, — и с ними я многое сделаю.

— Но все, что вы делаете, насколько я понял, вы делаете для себя, — ответил Дмитрий Дмитриевич.

— Да, конечно… Мне нужны люди… Правда, немного…

— А что вы думаете делать с остальными? Коля осторожно открыл дверь в кухню:

— Дмитрий Дмитриевич, вас к телефону зовут.

— Спроси, что нужно, сейчас не мешай. У нас тут занятный разговор, — Коля вернулся к телефону.

— Что передать Михантьеву? — спросил он. — Михантьев подойти не может.

— Примите телефонограмму, — ответил голос.

— Одну минуту…

Коля ногой толкнул дверь в кабинет:

— Лена! Дай бумагу, скорее! Я принимаю телефонограмму… Да брось ты кубик, потом займемся!

Лена разыскала на столе чистый лист бумаги и карандаш.

— Я, кажется, начинаю понимать, как управлять кубиком, — шепотом сказала она.

— Говорите, я готов, — крикнул Коля в трубку.

— Сообщаю координаты нового метеорита, зарегистрированного сегодня в семнадцать часов десять минут…

Коля старательно записал ряд непонятных цифр.

— Кто принял телефонограмму?

— Ростиков, — серьезным голосом сказал Коля. Он бросил трубку, схватил листок с записью и бросился на кухню.

Человек по-прежнему сидел на табуретке, скрестив на груди руки, а Дмитрий Дмитриевич стоял перед ним, нагнув голову и сжав кулаки. По-видимому, они о чем-то спорили, и Коля смущенно попятился. Дмитрий Дмитриевич оглянулся.

— Что там такое? — раздраженно спросил он.

— Телефонограмма…

— Давай…

Дмитрий Дмитриевич вырвал из рук Коли листок и, снова повернувшись к Человеку, продолжал:

— Нет, дорогой мой, не для того я неделями не вылезал из танка и хоронил погибших друзей от Волги до Эльбы, чтобы…

— Это к делу не относится. Вы уверены в нереальности моего замысла?

— В конечном итоге — да!

— И вы думаете, что я не найду людей?

— Подлецов на ваш век хватит… Вас даже будут хвалить… кое-где, но, в общем-то, вы не туда попали.

— То есть?

— Думаю, где-нибудь западнее вы нашли бы больше претендентов на должность… Там вы скорее нашли бы рабов, которые лизали бы вам пятки и убивали бы по вашей указке.

— Не понимаю… Почему западнее?..

— Другое воспитание. И вообще… Многого вы еще не понимаете.

Дмитрий Дмитриевич бегло проглядел листок телефонограммы.

— Так… так… Постой-ка! — Он вынул из кармана потрепанную записную книжку и, переводя глаза с ее раскрытых страниц на телефонограмму, закричал: — Еще одна пустышка прилетела! То-то, я смотрю, вы сегодня осмелели! Все совпадает — те же высоты, те же координаты… Вот почему вы совсем по-другому заговорили и больше не затягиваете ответов! Это ваш хозяин прилетел! Вот что! Хозяин прилетел!

В кухню заглянула Лена и дернула Колю за рукав.

— Идем в кабинет, быстро, — сказала она, — там сейчас такое делается…