"Легенда о Красном Снеге" - читать интересную книгу автора (Тихомирова Лана)

Глава девятая. Депеша

На завтрак Сорокамос явился последним, он извинился и сел напротив брата, не глядя на Аланку. Завтракали, молча, даже с каким-то напряжением.

К концу завтрака в трапезную вошел Микаэлос, он был сильно взволнован.

В дверях мелькнула Занка. Владыка преклонил колено и, опустив голову, сказал:

— Прошу прощения, господа, что тревожу вас в столь ранний час и при таких обстоятельствах, но я имею несчастье принести вам плохие новости.

Король встал.

— Поднимитесь, Микаэлос, говорите, что случилось. Для срочных вестей у нас всегда есть время.

— Ваше величество, я получил депешу из Эолиса. В провинциях восстание! Бунт! Разбойники подняли головы, они осаждают Эолис.

— Запасы и воинские части в Эолисе есть! Эолис крепость войти в нее можно только через открытые ворота. Сколько сможет продержаться город без помощи столицы?

— Два месяца, сир.

Бендос кивнул.

— Мессир, Микаэлос, ваше высочество, принц, ваша светлость, герцог, я созываю военный совет. После чего вы, мессир владыка, поедете в Эолис, чтобы руководить обороной.

— Да, ваше величество, — Микаэлос опять преклонил колено.

— Ваше величество, — вскочил со своего места Сорокамос, лицо его горело, хоть и было бледным, — Батюшка, я герцог Эолисский, значит войска, которые сейчас держат

оборону это мои войска! Я должен ехать туда, чтобы сражаться за Эолис, — проникновенно говорил он.

— Ты хочешь ехать с владыкой? — спросил Король.

— Да, ваше величество.

— Ты имеешь на это право! Более того, это твоя прямая обязанность, но пока что ты не наместник в Эолисе!

— Я пойду простым солдатом, ваше величество! Эолис ключ ко всей Лирании, нам необходимо защищать этот город, как зеницу ока своего, — горячо заговорил Сорокамос. Затем он подошел к отцу и преклонил перед ним колени.

— Благословите меня, батюшка.

Бендос молчал. Он видел, как повзрослели его сыновья. Как сидел, нахмурившись Павлес, как склонил перед ним колени Сорокамос, уже не вихрастый мальчишка, бегавший за

юбками, мужчина, готовый на многое ради своей родины.

— Благословляю тебя, сын мой. Будь достоин свой родины. Но помни, пока у твоего брата нет наследников — ты надежда Лирании. Береги себя, — голос старика дрогнул.

В зале раздался шуршащий глухой звук. Рядом с Сорокамосом коленопреклоненная оказалась Аланка. Она была бледнее белой скатерти.

— Батюшка, благословите меня, сир, — заговорила она.

— Война не женское дело, дитя мое! — строго заговорил Бендос.

— Батюшка, на сердце моем беспокойно, если вы не пустите, я полечу за ним, а когда крылья мои устанут, я пойду пешком.

— Благословите ее, сир, — сказал Павлес, — вы знаете, как она предана нашей семье. И к тому же она упрямая. Все равно сделает, так как считает нужным.

Аланка метнула на него благодарный взгляд.

— Ваше величество, благословите ее. Эолису нужны сейчас такие люди, как она. Мадемуазель может принести много пользы, — проговорил Микаэлос.

— Ваше величество, благословите это дитя, — начала королева-мать, когда она рядом с моими сыновьями мне спокойнее. У Павлеса теперь есть Фелия, горничная ему ни к чему,

по праву помолвки Аланка теперь корн-принцесса, она имеет право следовать за женихом даже в огонь.

Аланка вздрогнула, она даже и не смела, посмотреть в сторону королевы-матери. При дворе все знали, что Аланка пользовалась у королевы-матери неограниченным доверием и

любовью.

Король улыбнулся в усы.

— Что думаешь, ты, сын мой, — обратился он к Сорокамосу. Герцог вздрогнул, он был ошарашен поведением Аланки.

— Я… сир, я…

— Извольте, говорить связно, ваша светлость, — мягко поправил его король.

— Я не против, сир, — выдавил из себя Сорокамос.

— Благословляю тебя, дитя мое! — благословил король Аланку.

Молодые люди встали и по очереди поцеловали короля в обе щеки.

— Когда вы намерены отправиться? — спросил Король у Микаэлоса.

— Чем скорее, тем лучше, сир, — сказал владыка.

— Через три часа, вам будет подано воздушное судно, на нем вы отправитесь в Эолис.

Микаэлос отвесил королю земной поклон.

— Сериохус, — сказал Король, — через пятнадцать минут я желаю видеть господ министров обороны, снабжения и господина военного аналитика. Ваше высочество, ваше

светлость, мессир владыка, я желаю видеть вас также на совете. Прошу прощения, дамы, дело неотложное, — король поклонился королеве, и мужчины покинули трапезную.

Продолжать завтрак не имело смысла. Аланка отправилась в башню корн-принца и выслала оттуда всю прислугу, его вещи она собирала лично. Вскоре к ней присоединилась

Фелия, принцесса просто сидела и наблюдала за подругой. Через три четверти часа в башню корн-принца вошла королева. Без слов Аланка и Фелия поклонились ей и вышли. Меньше чем через десять минут к королю прибыли министры обороны, снабжения и военный аналитик. Военный совет вел как обычно Павлес, под чутким наблюдением отца.

Сергиас Дорес, министр обороны, высокий сильный мужчина, носивший на голове платок послушника и вечно прятавший глаза под темными очками. Зрение господина министра

было настолько острым, что днем он носил очки, дабы видеть предметы в их естественном виде.

Министр снабжения Карикас Бонсаи прибыл следом за первым министром. Он был средних лет высоким и тощим брюнетом с черными холеными усиками над тонкими губами. Крылья и волосы министра были растрепаны, одежда слегка неопрятна, видимо его только вытащили из постели. Опоздал лишь военный аналитик — брат Сергиаса — Жорес Дорес, молчаливый и суровый мужчина, вовсе не похожий на младшего брата. Он тоже носил платок послушника и отпустил бороду.

Все молча, слушали рассказ Микаэлоса.

— Итак, господа! Владыка и герцог Эолисский меньше чем через три часа отправятся в Эолис. Необходимо уж сейчас выделить войска и продовольствие, чтобы помочь городу, -

сказал Павлес.

На военных советах он преображался, и становился сильно похож на своего отца, глядя на него уже нельзя было сказать, что он добрый тихоня, безответный и милый принц.

Жорес встал и поклонился:

— Как и раньше я говорил вашему величеству. Уводить войска из Эолиса было ошибкой. Там конечно остались гарнизоны, но, оставив там армию, мы теперь имели бы больше

времени… — он замолчал под яростным взглядом Павлеса, — Есть некая сила, я не могу сказать об этом более точно, управляющая отребьем, которое истязает нас набегами на

Эолис (Жорес бросил быстрый взгляд на Микаэлоса, а потом на брата Сергиаса). Уже в течение ста пятнадцати лет ваши величества борются с ветряными мельницами. Болезнь

надо рубить под корень.

— Чтобы рубить, надо знать, где он этот корень, — буркнул Сорокамос.

— Но есть же предположение! — воскликнул Микаэлос.

— Это миф, а не предположение, — отрезал Жорес.

— Данные не подтверждаются, мы проверяли, — манерно растягивая слова и легко картавя, начал Сергиас, — ни одна экспедиция не вернулась. Впрочем, сейчас я готов поверить

(яростный взгляд Жореса не заставил его молчать). Нет такого человека, который мог бы в течение ста пятнадцати лет управлять набегами.

Павлес жестом остановил министра.

— Эти речи мне известны! Господа! Вы всегда только и говорите, что о стратегии и мифах. А между тем в лесах гибнут не фишки на карте, а реальные люди. Солдаты, которых

оторвали от земли, люди, которые кормят нас с вами и надо бы относиться бережнее к ним, а не к стратегическим законам! Я согласен, заразу надо рвать с корнем, но так же

согласен с тем, что за долгое время мы так и не нашли эту самую заразу. Ясно одно, терять Эолис нельзя. Теряя Эолис, мы теряем Сорос, за ним Ревень. А вы знаете, что

такое Ревень? Это железо. Следом Лебедь-град. Нельзя рассуждать и гонять из пустого в порожнее одну и ту же информацию, надо действовать или хотя бы решать. Впрочем, я увлекся. Сколько войск мы сможем выделить единовременно для помощи Эолису?

— Пять лет назад в битве за Эолис погибли 2 армии, после взятия Эолиса королевскими войсками его удерживали, силой подавляя восстания, сводная армия из гвардейцев и

конников, — отрапортовал Сергиас.

— Хорошо, — ответил Павлес.

— Прошло два года со времени последней битвы, тогда ни один враг не остался в живых, — заметил Сергиас, — лишь на месте будет видно, какие силы необходимы.

Павлес кивнул. Установилось молчание, принц думал.

— Я думаю, логично будет послать вслед за герцогом и владыкой конников, они доберутся быстрее пехоты и сильнее в битве, — наконец сказал Павлес, — что вы думаете,

ваше величество?

— Решение твое хитро, — сказал король, — за два года невозможно собрать хорошую армию, можно лишь купить наемников с востока, тот дьявол, о котором вы говорили, не

имеет регулярной армии.

— Но на востоке Болотный город, — воскликнул Сорокамос, — это мощная крепость, преданная нам, как они пробрались мимо нее?

— Брат мой, — резко начал Павлес, — каждый раз наемники попадают к стенам Эолиса разными путями.

Сергиас молча, протянул Павлесу какие-то бумаги.

— Что это?

— Вчера пришли отчеты из болотного города. Они пришли очень поздно, я не решился беспокоить ваше высочество.

— Что в них? Нет времени их читать.

— В Эолис идут караваны, мимо стен болотного города. Они вполне мирные на вид, но идут как раз в те непроходимые леса, где гибнут наши экспедиции.

— Почему их не остановят?

— Каждый начальник каравана говорит, что идет в Эолис по приказанию Владыки.

— Я уверен, мессир Микаэлос не мог отдать такого приказа.

— Были ли с ними проводники? — спросил спокойно владыка.

— О проводниках ни слова не написано если бы они были, то это сразу отметили бы, — отозвался Сергиас.

— Но там же болота! Без проводника они все погибнут! — вскричал Микаэлос.

— Видимо этим и объясняется тот факт, что ни один из караванов до Эолиса не дошел, — с явной угрозой сказал Сергиас.

— Все это очень странно, — откинувшись на спинку кресла, сказал Микаэлос.

— Господа, необходимо что-то решать, время поджимает, — воскликнул Павлес, — Итак, господин Карикас, сколько продовольствия мы можем единовременно выделить? Сколько

военных частей?

— Вы тактик, сир! — тонко улыбнувшись и по привычке спрятав глаза в карту, сказал Карикас, — Единовременно из Лебедь-града, я могу выделить не более алы конников и

двух ал гвардейцев, с запасом продовольствия на три месяца и соответствующим запасом вооружения и медикаментов. Для Эолиса же возможно выделить запаса продовольствия

на два месяца, правда, без учета тех, частей армии, которые там уже есть. Ко всему этому могу добавить двойной запас медикаментов для горожан.

— Но, судя по всему, вы бы поступили по другому? — прочитав тон министра, спросил Павлес.

Карикас быстро обвел глазами комнату и, спрятав глаза обратно в карту, начал:

— Ни разу не применялся "единовременный удар". В Болотном городе и Ревне, в Соросе и Лебедь-граде достаточно сил, чтобы опрокинуть и прогнать врага. Необходимо

рассчитать время выхода войск. Естественно, что самыми первыми должны выйти войска из Болотного города, а самыми последними тронутся в путь Соросские части. Но это

лишь вопрос времени. В каждом городе хватит продовольствия, чтобы армии не страдали. Карикаса давно прочили на место военного аналитика, но король предпочитал уму Карикаса решительность и твердость графа Дореса.

— Напасть лучше с двух сторон…

— План нам известен, — перебил его Жорес, — но он неосуществим. Восточные окрестности непроходимы. Армия болотного города просто погибнет там. Это означает полный срыв

операции.

Павлес думал, расхаживая по кабинету.

— Прошу прощения, — встал Сорокамос, — что если нам совместить два плана. Сейчас отослать, допустим, две алы гвардейцев, этого вполне хватит, чтобы сдерживать врага в

непредвиденных обстоятельствах. И сейчас же начать разрабатывать "единовременный удар", но при этом войска болотного города станут лагерем у границ лесов, они станут

щитом, с которым столкнется враг, обращенный в бегство, если конечно не погибнет в болотах.

— Сколько времени понадобиться, чтобы скоординировать части стоящие в Ревне, Соросе, Сени, Бендос-граде? — спросил король.

— План вашей светлости хорош, — поклонился Жорес, — и его, возможно, реализовать в три недели. Расчеты займут дня три. Остальное время съест рассылка почты и

мобилизация войск.

В комнату вошел Сериохус:

— Судно подано, сир, — с поклоном сказал он.

— Идите, — махнул рукой король.

— Одобряете ли вы план его светлости, господа? — спросил Павлес.

— Он не доработан, — возразил Сергиас.

— Это вполне естественно, граф, — отрезал Павлес, — ведь вы его и доработаете.

— Но необходимо знать роль каждого города? Каждой части, — пытался сопротивляться Министр обороны.

— На этот вопрос нам ответит, сир Карикас, — ловко перевел выпад Павлес.

Министр снабжения подумал и сказал:

— Из Ревня логично будет выдвинуть летающих лучников, Сорос предоставит пехоту. По традиции Сени выдвинет своих псарей, а Бендос-град — копейщиков. За Лебедь-градом

останутся конники и гвардейцы. Мне так же кажется целесообразным, не вводить войска Эолиса в открытый бой, сейчас выгоднее держать глухую оборону. У меня все, сир, -

закончил Карикас.

— План меня устраивает, — сказал сухо Павлес, сверля взглядом братьев Дорес, те кивнули в знак согласия.

Король долго молчал и размышлял, глядя на карту, но согласился с принятым планом. Воздушное судно "Грегарина" краса и гордость Лирании было готово к отлету. Когда Герцог Эолисский и владыка спустились к трапу, в трюм загружали последние корзины с

продовольствием. Важных персон приветствовал капитан "Грегарины" — Джуриусс Смолл, светловолосый и светлокрылый молодой человек, с пронзительными карими глазами.

Аланка уже была на борту, в дорожном платье и платке невесты, полностью закрывавшем волосы.

Братья обнялись. Павлес пожелал брату удачи. Сорокамос обнял отца, и мать. Прощание было недолгим и обошлось без слез и лишних слов.

Через четверть часа после завершения совета "Грегарина" отправилась в путь.