"Мысль, вооруженная рифмами" - читать интересную книгу автора (Холшевников Владислав Евгеньевич)

Стих первой половины XIX века

Метрика и ритмика. С 90-х годов XVIII в. в русской литературе развивается «карамзинская школа», а затем романтизм. Частная жизнь человека, его духовный мир становятся предметом изображения — и расцветают новые жанры в поэзии: дружеское послание, элегия, затем баллада, романтическая поэма. Романтизм разрушает жанровую систему классицизма; а с новыми жанрами (или произведениями смешанных, неопределенных жанров) развиваются и новые формы стиха.

Развитие «легких» жанров — анакреонтики, дружеского послания — требует и легкого стиха: расцветает 3-стопный ямб вольной рифмовки, соответствующей жанру послания с его непринужденным чередованием фраз разной длины (II, 7). К середине века намечается тенденция к универсализации этого размера (II, 104, 105). Вершины достигает вольный ямб: и в баснях Крылова (II, 1–3), и в дружеских посланиях (II, 10), элегиях (II, 33), и в драматургии («Горе от ума» и «Маскарад»). Но русская басня после Крылова надолго исчезла, а с нею и басенный вольный ямб. В драматургии шедевры Грибоедова и Лермонтова не создали прочной традиции; опыт эпического белого вольного ямба Жуковского (II, 28) тоже не получил развития.

Зато в драматургии, начиная с 20-х годов, после первого опыта Жуковского (II, 23), подхваченного Пушкиным, все чаще пользуются свободным и гибким 5-стопным ямбом — сначала цезурованным («Борис Годунов»), потом бесцезурным («Маленькие трагедии»). Пушкин обращается к нему и в лирике, и в поэмах — сначала к цезурованному (II, 31), начиная с 1830 г. — к бесцезурному (II, 43, 50). Драматурги середины и второй половины века пишут стихотворные пьесы почти исключительно бесцезурным 5-стопным ямбом (Л. А. Мей — «Царская невеста» и «Псковитянка», А. Н. Островский — исторические пьесы и «Снегурочка», А. К. Толстой — драматическая трилогия). Вплоть до нашего времени пишут 5-стопным ямбом (чаще бесцезурным) поэмы и лирические стихотворения (II, 54, 63, 74; III, 1, 12, 53; IV, 75, 78, 112; V, 32, 35, 114).

На первое место среди всех размеров выдвигается ямб 4-стопный — нестрофический вольной рифмовки в малых жанрах (II, 9) и в поэмах (первый опыт, породивший длительную традицию, — II, 32), строфический — в лирике (II, 37, 40), «Евгении Онегине», поэмах (II, 49); этим размером писали во всех жанрах (II, 9, 37, 40), кроме драматических. Изменяется и ритмический характер ямба, в особенности 4-стопного. В XVIII в. 1-й икт в среднем содержал больше ударений, чем 2-й. В XIX в., начиная с Пушкина, 2-й икт несет в среднем больше ударений, чем 1-й. Это создает более легкую, симметричную ритмику (легкость теперь воспринимается как достоинство): 1-й икт слабый — 2-й сильный — 3-й самый слабый (так как последний икт в стихе всегда ударен, то предпоследний, 3-й икт несет минимум ударений) — 4-й самый сильный.

Универсальным становится и 4-стопный хорей: наряду с песнями (II, 51) им пишут во всех лирических жанрах (II, 38, 65, 75). После Лермонтова (II, 89, 93) становится популярным и 5-стопный хорей.

Во второй четверти XIX в. несколько чаще, чем ранее, встречаются 3-сложные размеры, преимущественно в балладах и малых жанрах (II, 12, 15, 17, 24, 26, 36, 47, 55, 70, 83, 85, 88, 92, 100).

Усиление интереса к античности проявляется в переводах античных авторов и стилизациях и в возрождении полузабытого гекзаметра Тредиаковского. С 1812 г. Н. И. Гнедич переводил «Илиаду», публикуя отрывки до выхода в свет полного перевода в 1829 г. Размер этот стал очень популярен (II, 29), как и элегический дистих в малых формах (II, 42). Жуковский перевел гекзаметром «Одиссею» и написал ряд поэм, не связанных с античной тематикой («Ундина», «Наль и Дамаянти»), и даже русскую «Сказку о царе Берендее», а также небольшие произведения (II, 27). Ко второй половине века популярность гекзаметра и элегического дистиха падает.

Происходят изменения и в характере ритмических окончаний. В XVIII в. дактилическими клаузулами пользовались только в стилизациях народного стиха. В первой четверти XIX в. они встречаются и в нестилизованной лирике, хотя и редко, во второй четверти уже чаще. Пионером опять был Жуковский (II, 12, 21); Пушкин пользовался ими еще только в стилизациях народного стиха (II, 44); Лермонтов уже пишет стихотворение со сплошными дактилическими рифмами (II, 85). Но расцвет дактилических рифм наступит во второй половине века.

Вообще правило чередования рифм нарушается все чаще. Жуковский даже поэму «Шильонский узник», перевод из Байрона (II, 25), написал 4-стопным ямбом со сплошными мужскими рифмами. В английской поэзии сплошные мужские рифмы были обычными, в русской это была экзотика, смелое новаторство. У Пушкина однородные рифмы довольно редки (II, 38, 45, 47). После Лермонтова («Мцыри» и др.) однородные рифмы становятся обычными. Появляются изредка дактилические рифмы в чередовании с мужскими (II, 21, 60).

У ряда поэтов встречаем интересные метрические эксперименты. Дельвиг пишет «Романс» необычным семистопным хореем, в котором на двух цезурах пропущено по одному слабому слогу (II, 53). А. И. Полежаев традиционно легкие 2-стопники (образец легкого двустопного ямба — II, 34) превращает в трагические (II, 70–72). И. П. Мятлев делает их гротескно-сатирическими (II, 94) и создает небывалый пеон II (II, 95). Лермонтов в раннем творчестве создает не только строфические 3-сложники с переменной анакрузой (II, 77, 79) и логаэды (II, 90), подобные логаэдам Жуковского (II, 18), из которых развились дольники, но и настоящие дольники (II, 76). Это были лишь первые шаги, развитие они получили в XX в.

Пристальное изучение фольклора привело к гораздо более тонкому, чем в XVIII в., постижению форм русского народного стиха. Прежде всего привлек внимание стих песни. Пишут их разными хореическими строфами (II, 51, 52). Никогда так много песен не писали пеоном III, как в этот период (II, 4, 102). Гораздо ближе к сложной ритмике народной песни (тактовику) агитационные песни А. А. Бестужева и К. Ф. Рылеева (II, 56–58). Вершиной литературной народной песни (для него она была органичной) стала поэзия А. В. Кольцова. Он культивировал короткий стих, преимущественно белый. Встречается у него и 3-стопный хорей (II, 98, 99), и 2-стопный анапест (II, 100), но особенно своеобразен у него 5-сложник: чистый (II, 97) и в перекрестном сочетании с 2-стопным анапестом (II, 96) и даже с 2-стопным хореем (II, 101). Последний случай особенно интересен: короткие нечетные стихи можно считать с одинаковым основанием и 2-стопным хореем, и 1-стопным анапестом. Родственность обоих размеров с 5-сложником выступает здесь очень отчетливо.

Эпический народный стих в совершенстве постиг Пушкин. Его «Песни западных славян» и «Сказка о рыбаке и рыбке» написаны 3-ударным тактовиком с женскими белыми окончаниями и преобладанием 2-сложных анакруз. Здесь помещен такой стих (II, 39) и более свободный, с преобладанием дактилических окончаний (II, 44). Лермонтов написал подобным стихом «Песню про … купца Калашникова». Раёшным стихом (подобным VI, 2) Пушкин написал «Сказку о попе и о работнике его Балде». Эти виды стиха, оставаясь лучшей стилизацией, не стали стихом литературным.


Рифма. Рифма этого периода — точная. Наиболее интересное явление этого времени — постепенное сближение произношения стихов с разговорным. Исчезает оканье — и заударные о и а свободно рифмуются. Конечное г чаще рифмуется с к, хотя, вероятно, по традиции, иногда и с х. Наиболее пестрая картина в рифмах е́ — ё. Поэты переходной поры рифмуют то так, то иначе: у Крылова то спёрло — горло (II, 1), то не́т — пойде́т (II, 3); то же у Батюшкова, Жуковского, раннего Тютчева (напр., III, 3). У Пушкина уже преобладают рифмы на ё, но причастия на -е́нный всегда рифмуются только с е́ (надме́нный — побежде́нный — II, 32). Начиная с Лермонтова в рифме утверждается разговорное произношение.


Строфика. От строфики XVIII в. поэты рассматриваемого периода заимствовали только простые формы: строфическое 2-стишие (II, 17, 67), равностопное 4-стишие (II, 40, 65, 92), 6-стишие абабвв (II, 20), 8-стишие из двух 4-стиший (II, 66, 95). Развиваются разностопные строфы: 4-стишия асимметричные 6664 (II, 11), 4443 (II, 8), 5554 (III, 1); укороченный последний стих четко завершает строфу и эффектно противоречит симметричной рифмовке абаб; 4-стишия симметричные 6464 (II, 41), 4343 (II, 64, 77, 79, 88), 5353 (II, 69), 4242 (II, 68), 5454 (II, 60), 4545 (II, 81) — во всех этих случаях перекрестное чередование стопностей совпадает с перекрестной рифмовкой. Развиваются симметричные, делящиеся пополам 6-стишия аабввб с симметричным чередованием стопностей: 3-й и 6-й стихи короче или длиннее (II, 48, 55, III, 77). Появляются октавы (II, 19, 43). Наконец, создаются весьма сложные строфы, часто — для одного только произведения. Изобретательным новатором в этой области был В. А. Жуковский, особенно в балладах (II, 14, 15, 20, 24), затем А. И. Полежаев (II, 70, 72), в конце периода — К. П. Павлова (II, 104, 105).

Начинает развиваться «кусковая» полиметрическая композиция в малых жанрах (II, 59, 66). Совершенно необычны опыты А. И. Одоевского: чередование разных размеров в пределах одной строфы, одной фразы (II, 61). Это раннее предвестие того, что в XX в. станет делать В. В. Хлебников. Расцветает сонет (II, 54).

Намного богаче и разнообразнее становятся ритмико-интонационные формы. Стих XVIII в. был в основном говорным, за исключением жанра песни. У Жуковского, а вслед за ним Пушкина, Лермонтова и др., напевные формы стиха проникают в элегию, балладу, любовную лирику смешанных жанров (II, 11, 17, 20, 31, 37, 65, 77, 84, 103 и др.). Не случайно многие их стихотворения положены на музыку. Если говорной стих XVIII в. был скован запрещением переноса как «порока», то, начиная с Жуковского, Гнедича, Пушкина, и в гекзаметре, и в стихе вольной рифмовки, и в строфическом фраза или укладывается в рамки стиха, периода, строфы, или свободно переносится из стиха в стих (II, 23, 25, 50, 43, 87), даже иногда из строфы в строфу (II, 11, 14, 41). Развиваются переходные, смешанные интонационно-ритмические формы.

Появляется еще одно средство выделения концовки стихотворения: строфический перебой, изменение порядка рифм в последней строфе (II, 40). Русский стих стал богат и гибок. Этот период называют золотым веком русской поэзии.