"Дюна" - читать интересную книгу автора (Херберт Фрэнк)

* * *

Первая встреча с людьми, которых он приказал предать, потрясла доктора Кайнза. Он гордился тем, что был ученым, для которого легенды были лишь любопытными возможностями, путями к познанию сущности культур. Но мальчик так хорошо подходил к древнему поверью. У него были вопрошающие глаза и вид сдерживаемой искренности.

Легенда, конечно; была весьма терпимой к тому, когда матери-богине следует привести с собой мессию или предоставить ему поле деятельности. И все же между предсказаниями и людьми существовала странная согласованность.

Они встретились в разгар утра за административным зданием посадочного поля. Стоявший неподалеку ориентатор без опознавательных знаков тихонько гудел, как дремлющее насекомое. Возле него с обнаженным клинком, огражденным защитным полем, стоял охранник Атридесов.

С усмешкой посмотрев на защитное поле, Кайнз подумал: «Арраки готовит для них сюрприз».

Планетолог поднял руку, давая знать своим охранникам — Свободным, что следует отступить. Сам он прошел вперед ко входу в здание. Его внимание привлекло движение по ту сторону входа. Он остановился, воспользовавшись этим, чтобы поправить свою форму и складку стилсьюта на левом плече.

Входная дверь распахнулась. В нее легко скользнули охранники Атридесов, все вооруженные до зубов пистолетами, ножами и защитными полями. За ними шел высокий человек с ястребиным лицом, темнокожий, с темными волосами. На нем был плащ с эмблемой Атридеса на груди, и то, как он носил его, выдавало его плохое знакомство с этим видом одежды. С одной стороны плащ прилип к закрытой стильсьютом ноге, и это лишало его фигуру свободного покачивания, нарушало ритм его шагов.

Рядом с мужчиной шел юноша с такими же темными волосами. Юноша казался слишком маленьким для своих 15 лет. Кайнзу был известен возраст его. Но юное тело излучало властность, уверенность в себе, как будто он знал нечто, неведомое всем остальным. И на нем был такой же плащ, как и на его отце, но носил он его со спокойной непринужденностью, как будто подобная одежда была ему давно знакома.

Кайнз покачал головой, думая про себя: «Они всего лишь люди».

Вместе с ними вошел еще один человек, которого Кайнз сразу узнал — Гурни Хэллек. Кайнз глубоко вобрал в себя воздух, усмиряя поднявшееся в нем негодование — этот человек поучал его, как вести себя с Герцогом и его наследником. Кайнз думал, следя за приближающейся группой: «Очень скоро они узнают все, кто хозяин на Арраки». Они хотели знать все, что касается спайса, а также о базах. И было очевидно, что о базах они узнали от Айдахо. «Я заставлю Стилгара послать голову Айдахо этому Герцогу», — думал Кайнз. Свита Герцога была теперь в нескольких шагах. Песок хрустел под ногами подходящих.

Кайнз поклонился.

Подходя к одинокой фигуре, Лето изучал ее: высокий, худой, одетый для пустыни в свободную робу, стилсьют и низкие башмаки. Капюшон человека был отброшен назад, сетка висела сбоку, оставляя открытыми длинные рыжеватые волосы и редкую бородку. Глаза были бездонно голубые под густыми бровями.

— Вы эколог? — сказал Герцог.

— Мы здесь предпочитаем старые титулы, — сказал Кайнз. — Планетолог.

— Как вам угодно, — сказал Герцог и посмотрел на Пола. — Сын, это судья по изменениям, арбитр споров, человек, который поставлен здесь следить, подчиняются ли местные властям. — Он посмотрел на Кайнза. — А это мой сын.

— Вы Свободный? — спросил Пол.

Кайнз улыбнулся.

— Меня принимают и в сетче, и в деревне, молодой мистер. Но я — имперский планетолог, находящийся на службе у Его Величества.

Пол кивнул. Уверенный вид человека произвел на него впечатление. Хэллек показывал Полу Кайнза из окна административного здания. Пол изучал Кайнза в бинокль, отметив его чопорность. Хэллек сказал Полу на ухо:

— Странный парень. Очень четкая манера говорить, — краткая, никаких неточностей. Как бритвой режет.

И Герцог сказал за их спиной:

— Тип ученого.

Теперь, находясь лишь в нескольких шагах от человека, Пол почувствовал, что сила Кайнза заключается в его собственной личности, как будто в жилах того текла королевская кровь, и он был рожден повелевать.

— Насколько я понимаю, вам пришлось подумать о наших стилсьютах и этих плащах, — сказал Герцог.

— Надеюсь, они хорошо подошли к вам, мой господин, — сказал Кайнз. — Они были изготовлены Свободными и так скоро, как приказал ваш человек Хэллек.

— Я узнал о том, что вы сказали, что не сможете взять нас в пустыню до тех пор, пока не наденем эти доспехи, — сказал Герцог.

— Мы не можем нести достаточное количество воды. Мы не намерены пробыть долго и будем прикрыты сверху. Эскорт вы можете видеть. Маловероятно, что мы подвергнемся нападению снизу.

Кайнз пристально посмотрел на него: видя плоть, пропитанную водой. Он холодно проговорил:

— На Арраки никогда не следует говорить о неприятности. Здесь говорят о возможности.

Хэллек окаменел.

— К Герцогу нужно обращаться «мой господин» или «сэр».

Герцог остановил его движением руки и сказал:

— Наши дороги новы и мы должны делать скидки.

— Как вам угодно, сэр.

— Мы в долгу перед вами, доктор Кайнз. Эти костюмы и за траты на организацию не будут забыты.

Слова отчетливо прозвучали в сухом воздухе. Повинуясь внезапному импульсу, Пол вызвал в памяти цитату из Библии и сказал:

— «Подарок — благоденствие для того, кто дарит».

Свободные, эскортирующие доктора Кайнза, резко выпрямились. Один из них крикнул:

— Лизан ал-Гаиб!

Кайнз повернулся и коротким резким жестом заставил охрану вернуться на свое место. Они отошли, переговариваясь между собой, и снова заняли прежние позиции.

— Очень интересно, — проговорил Лето.

Бросив жесткий взгляд на Герцога и Пола, Кайнз сказал:

— Большинство здешнего населения пустынь очень суеверно. Не обращайте на них внимания, они не имеют в виду ничего плохого. — Но про себя он повторял слова легенды: «Они будут приветствовать тебя священными словами, а твои подарки станут для тебя благоденствием».

Оценка Лето Кайнза, основанная частично на кратком отчете Хавата — сдержанном и полном подозрений — внезапно стала ясна. Этот человек был Свободным. Кайнз явился с эскортом из Свободных, что просто могло означать, что Свободные проверяли свою новую привилегию занимать городские должности — но эскорт казался надежным. И его манеры отличали в нем свободного и гордого человека, привыкшего к свободе. И в речи своей, и в языке он руководствовался только собственными заключениями. Вопрос Пола был прямым и ужасным. Кайнз был аборигеном.

— Не следует ли нам отправиться, сэр? — спросил Хэллек.

Герцог кивнул.

— Я полечу в моем собственном топтере, Кайнз может сесть передо мной, чтобы указывать дорогу, ты и Пол займете задние сидения.

— Одну минуту, пожалуйста, — сказал Кайнз. — С вашего разрешения я должен проверить безопасность ваших костюмов.

Герцог начал было возражать, но Кайнз продолжал настаивать:

— Я забочусь о вас так же, как и о себе… мой господин. Мне хорошо известно о тех угрозах, которых следует опасаться, пока вы находитесь на моем попечении.

Герцог нахмурился, думая: «До чего же мучительный момент! Если я откажусь, то могу его обидеть. А он может оказаться таким человеком, который нам нужен. Но… пропустить его внутрь моего защитного поля, разрешить касаться меня, когда я так мало его знаю?»

Все эти мысли промелькнули в его голове, а вслед за ними пришло решение:

— Мы к вашим услугам, — сказал Герцог. Он шагнул вперед, распахнул свою робу и увидел, как Хэллек рванулся было вперед, настороженный и встревоженный, но все же остался на своем месте. — И если вы так добры, — добавил Герцог, — я хотел бы получить объяснение об этом костюме от того, кто его хорошо знает.

— Конечно, — сказал Кайнз. Он нащупал застежку на плече, говоря: — В основе его лежит микрослойный фильтр высокого коэффициента и теплообменная система. — Он снял застежку с плеча. — Слой контакта с кожей пористый. Испарения проходят через него, охлаждая тело… почти нормальный процесс испарения. Два следующих слоя… — Кайнз приладил костюм на груди, — …включают в себя волокна теплообмена и охлаждения солей. Соль регенерируется.

Поднимая руку, Герцог сказал:

— Очень интересно.

— Дышите глубже, — сказал Кайнз.

Герцог повиновался.

Кайнз изучал расположение застежек под мышками и исправил одну.

— Движения тела, особенно дыхания, — сказал он, — и некоторые астматические действия обеспечиваются работой насоса, — он немного освободил грудь. — Регенерированная вода проходит через тормозное устройство, откуда вы ее получаете по трубке, подведенной к зажиму у вашей шеи.

Герцог повернул подбородок и посмотрел на конец трубки. — Достаточно и убедительно, — сказал Герцог. — Хорошее проектирование.

Кайнз встал на колени, осматривая зажимы на ногах.

Моча и кал подвергаются процессу в бедренных корзинах, — сказал он, вставая и еще раз осматривая шею, подняв там секционный клапан. — На открытом пространстве этот фильтр находится у вашего лица, эта трубка в ноздрях, а эти предохранители защищают от горячего воздуха. Дыхание осуществляется через фильтр у рта, выходит же воздух через трубку носа. Когда костюм действует хорошо, за день теряется не больше глоточка влаги, даже если попадешь в Великий Эрг.

— Глоточек в день… — сказал Герцог.

Нажав пальцами на лобную подушечку костюма, Кайнз сказал:

— Она может немного тереть. Если это будет вас раздражать, скажите, пожалуйста, мне. Я могу сделать ее немного плотнее.

— Примите мою благодарность, — сказал Герцог. Он пошевелил плечами под костюмом и обнаружил, что он теперь сидит лучше и плотнее и не так раздражает его.

— А теперь давай займемся тобой, мальчик.

Хороший человек, но ему следовало бы знать как с нами обращаться, подумал Герцог.

Пока Кайнз осматривал костюм, Пол стоял пассивно. Надевая костюм, он испытывал странное чувство. Его сознание говорило ему, что ему раньше никогда не приходилось его носить. И все же каждое движение было ему знакомо.

Кайнз выпрямился и отступил с озадаченным выражением.

— Вы раньше носили стильсьют? — спросил он.

— Нет, в первый раз.

— Значит, кто-нибудь подогнал его на вас?

— Нет.

— Вы хорошо все сделали. Кто велел вам так сделать?

— Это… казалось само собой разумеющимся.

И Кайнз потер щеку, вспоминая слова легенды: «Он будет знать ваши пути, как будто был рожден для них».

— Мы теряем время, — сказал Герцог. Он махнул рукой в сторону корабля и направился к нему, кивком головы ответив на приветствие охраны. Поднявшись в него, он пристегнул ремни, проверил управление и приборы. Судно заскрипело, когда в него стали собираться остальные.

Кайнз пристегнул ремни и сосредоточил внимание на внутренней отделке судна — роскошная мягкая серо-зеленая обивка, сверкающие приборы, ощущение чистого и профильтрованного воздуха, когда двери захлопнулись и заработала вентиляция. Как мягко, подумал он.

— Все в полном порядке, сэр, — сказал Хэллек.

Лето включил мотор и почувствовал, как дрогнули и зарылись в воздух крылья. Корабль поднялся на десять метров.

— К юго-востоку над Защитной стеной, — сказал Кайнз. — Там я велел специалисту сосредоточить свое оборудование.

— Хорошо.

Герцог развернул корабль, а все остальные суда заняли охранную позицию.

Оформление и материал этих костюмов говорят о прекрасной приспособляемости.

— Как-нибудь я покажу вам сетч-фабрику, — сказал Кайнз.

— Это было бы очень интересно, — сказал Герцог. — Я заметил, что подобные костюмы производятся также в некоторых гарнизонных городах.

— Местные костюмы, — сказал Кайнз. — На Дюне любой человек, дорожащий своей шкурой, носит костюм Свободных.

— И он так сохраняет влагу, что теряет лишь глоток в день?

— Когда костюм надет верно, то влага в основном теряется через ладони, — сказал Кайнз. — Если руки не нужны для неотложной работы, то можно носить перчатки, но большая часть Свободных в пустыне протирает руки соком листьев креозотового куста. Это тоже препятствует испарению.

Герцог посмотрел налево, на неровный ландшафт Защитной стены.

Кайнз сидел, откинувшись на спинку сидения, и думал о плоти, полной воды, которую он ощущал под костюмами. Поверх роб они носили защитные пояса, на груди — пулевое оружие. И у Герцога, и у его сына на запястьях висели ножны с ножами, причем ножны имели довольно потертый вид. Эти люди поразили Кайнза странным сочетанием мягкости и чрезвычайной настороженности. Это делало их полной противоположностью Харконненов.

— Когда вы будете сообщать Императру об изменении здесь правительства, дадите ли вы ему знать, что мы изучаем законы? — спросил Лето.

Он посмотрел на Кайнза и снова перенес свое внимание на приборы.

— Харконнены пришли, вы ушли, то есть наоборот.

— И все-таки, как должно быть? — спросил Герцог. На какое-то мгновение скулы Кайнза напряглись.

— Как политолог и судья по изменениям, я непосредственный подданный империи…

Герцог мрачно улыбнулся.

— Но истинное положение вещей известно нам обоим.

— Напоминаю вам, что Его Величество поддерживает мою работу.

— Вот как? И в чем же заключается ваша работа?

В наступившем кратком молчании Пол подумал: «Он слишком прижал этого Кайнза». Он посмотрел на Хэллека, но тот пристально разглядывал внизу ландшафт.

Кайнз жестко проговорил:

— Вы, конечно, говорите о моей обязанности планетолога?

— Конечно.

— Она состоит, главным образом, из ботанических и биологических работ, частично из геологических — бурение и пробы. Никогда нельзя полностью исчерпать возможности планеты.

— Вы изучаете также и спайс?

Кайнз обернулся и Пол заметил жесткую складку на его щеке.

— Любопытный вопрос, мой господин.

— Не забывайте, Кайнз, о том, что теперь это мое владение. Мои методы отличаются от методов Харконненов. Я не возражаю против изучения спайса, только, чтобы мне было известно о том, что вы узнали. — Он посмотрел на планетолога. — Харконнены одобряли изучение спайса, не правда ли?

Кайнз откинулся на спинку кресла, не отвечая.

— Вы можете говорить прямо, не боясь за свою жизнь, — сказал Герцог.

— Во всяком случае, Имперский суд находится достаточно далеко, — пробормотал он и подумал: «Что ожидает этот захватчик воды? Неужели он считает, что мы такие дураки, что захотим заручиться его поддержкой?»

Герцог кашлянул, привлекая его внимание к их маршруту.

— Я заметил недовольную ноту в вашем голосе. Мы хотим, чтобы вы немедленно признали нас отличными от Харконненов.

— Я читал пропаганду, которой вы наводнили сетчи и деревни, — сказал Кайнз. — «Любите вашего Герцога! Ваши тела…»

— А ну, довольно! — рявкнул Хэллек.

Оторвавшись от окна, он подался вперед. Пол положил руку на его плечо.

— Гурни! — сказал Герцог и оглянулся. — Этот человек долго находился под властью Харконненов.

— Хэллек принял прежнее положение.

— Хорошо.

— Ваш человек Хават хитер, но предмет его занятий достаточно скучен, — сказал Кайнз.

— Так вы покажете нам эти базы?

Кайнз коротко ответил:

— Они собственность Императора.

— Они не использовались.

— Они могли бы использоваться.

— Император тоже так считает?

Кайнз бросил на Герцога жесткий взгляд.

— Арраки могла бы стать Эдемом, если бы ее правители интересовались чем-то другим, кроме спайса.

Он не ответил на мой вопрос, подумал Герцог. Вслух он сказал:

— Как сможет планета стать Эдемом без денег?

— Что толку в деньгах, если на них нельзя купить услуги, в которых вы нуждаетесь? — возразил Кайнз.

«А, вот оно что?», — подумал Герцог. Он сказал: — Мы обсудим этот вопрос попозже. А теперь, как мне кажется, мы приближаемся к краю Защитной стены. Мне нужно держаться того же курса?

— Да, — пробормотал Кайнз.

Пол посмотрел вниз. Разбитая земля уступила место бесплодной каменистой пустыне и скальным выступам пород. За выступами уходили к горизонту дюны, а вдали темные пятна, говорившие о чем угодно, только не о песках. Возможно, крупные выступы по род. Пол не мог разглядеть этого в жарком воздухе.

— А там есть какая-нибудь растительность? — спросил Пол.

— Кое-какая, — ответил Кайнз. — Эта зона большая часть территории, где живут те, кого мы называем «мелкими водными посетителями». Они приспособились совершать друг на друга набеги с целью отнять драгоценную воду и моментально заметают за собой следы. Некоторые части пустыни полны жизни. Но все живое знает, что делать, чтобы выжить в этих местах. Окажись там вы, вам бы пришлось приспособиться или погибнуть.

— Вы хотите сказать — красть воду друг у друга? — спросил Пол. Эта мысль казалась ему чудовищной и голос выдал его волнение.

— И это тоже, — сказал Кайнз. — Но я имел в виду другое. Видите ли, мой климат требует другого отношения к воде. Нужно знать о воде все. Нельзя терять ничего, содержащего влагу.

«Мой климат», — подумал Герцог.

— Поверните на два градуса южнее, мой господин, — сказал Кайнз. — С запада поднимается ветер.

Герцог кивнул. Он видел в этот момент клубы коричневой пыли. Он развернулся и эскорт тоже развернулся вслед за ним.

— Похоже на то, что это край бури, — сказал Кайнз.

— Песок должен быть опасен, если попасть в его скопление, — скачал Пол. — Он действительно может разрезать самый крепкий металл?

На такой широте это не песок, а пыль. Опасность, когда нет видимости, когда все скрыто пылью.

— Мы увидим сегодня настоящую разработку спайса? — спросил Пол.

— Весьма вероятно, — ответил Кайнз.

Пол выпрямился. Он пользовался вопросами и проявлял любознательность для того, чтобы провести, как называла это его мать, отметку личности. Сейчас он занимался Кайнзом — звучанием его голоса, каждой деталью его лица и жестов. Неестественная складка на левом рукаве его робы говорила о ноже. На его талии были странные вздутия. Это говорило о том. что люди пустыни носят на поясе кушаки для различных мелких предметов.

Хэллек протянул руку и достал из заднего отделения бализет. Когда он начал настраивать свой инструмент, Кайнз обернулся, потом снова перенес свое внимание на курс.

— Что бы вы хотели услышать? — спросил Хэллек.

— Выбирай сам, Гурни, — ответил Пол.

Хэллек склонился над струнами, взял аккорд и мягко запел:

Кайнз посмотрел на Герцога и сказал:

— Вы путешествуете с небольшой охраной, мой господин. Все ли они наделены такими талантами?

— Как Гурни? — Герцог усмехнулся. — Гурни единственный в своем роде. Я люблю, когда он со мной, из-за его глаз. Его глаза редко что упускают из вида.

Планетолог нахмурился. Не изменяя мелодии, Хэллек спел:

Герцог повернулся к приборному щитку, взял микрофон, включил его и сказал:

— Начальник эскорта Гамма. Летящий предмет, сектор В. Вы его отметили?

— Это всего лишь птица, — сказал Кайнз и добавил: — У вас острые глаза.

В панельном громкоговорителе щелкнуло, потом голос сказал:

— Говорит Гамма. Предмет изучали под полным увеличением. Это большая птица.

Пол посмотрел в указанном направлении и увидел маленькую черную точку, которая то и дело пропадала, и подумал о том, каким полным решимости мог быть его отец. Все его чувства были готовы к действию.

— Я не думал, что так далеко в пустыне могут водиться такие большие птицы, — сказал Герцог.

— Это нечто вроде орла, — ответил Кайнз. — Многие живые существа приспособились к этому месту.

Корабль пронесся над голой каменистой равниной. Посмотрев вниз с высоты две тысячи метров, на которой они находились, Пол увидел сморщенную тень их судна. Земля внизу казалась плоской, но неровность теней говорила о другом.

— Удавалось ли кому-нибудь когда-либо выходить из пустыни? — спросил Герцог.

Хэллек прекратил игру. Он подался вперед, ловя ответ.

— Не из глубокой пустыни, — ответил Кайнз. — Из второй зоны несколько раз люди выходили. Они выживали благодаря тому, что проходили по скалистым территориям, где черви редки.

Интонация голоса Кайнза привлекла внимание Пола. Он ощутил, как все его чувства напряглись, согласно полученной тренировке.

— А-а, черви, — сказал Герцог. — Я должен как-нибудь увидеть одного.

— Может быть, вы его увидите сегодня, — сказал Кайнз. — Где есть спайс, там есть черви.

— Всегда? — спросил Хэллек.

— Всегда.

— Есть ли связь между спайсом и червями? — спросил Герцог.

Кайнз обернулся и Пол увидел, что его губы поджаты. Он заговорил:

— Они защищают спайсовые пески. Что касается спайса… кто знает? Экземпляры червей, которых мы изучали, заставили нас подозревать о том, что внутри них происходит сложный химический обмен. Мы нашли в их желудках следы синильной кислоты, а в других местах — более сложные формы кислот. Я дам вам мою монограмму по этому вопросу.

— И поля не защищают? — спросил Герцог.

— Поля! — фыркнул Кайнз. — Активизируйте поле внутри зоны нахождения червей и ваша участь решена. Игнорируя территориальные границы, черви соберутся отовсюду, чтобы напасть на поле. Ни одному человеку, окруженному полем, никогда не удавалось пережить такую атаку.

— Как же тогда справиться с червями?

— Электрический разряд высокого напряжения, направленный на каждый сегмент по отдельности — единственный известный путь убийства и предохранения от червей. Взрывы могут оглушать и разрывать их, но каждый сегмент живет собственной жизнью. За исключением атомного, мне неизвестно оружие, взрывчатой силы которого было бы достаточно для уничтожения червя целиком.

— Почему не было сделано усилий по их уничтожению? — спросил Пол.

— Слишком дорого, — ответил Кайнз. — Слишком велика территория, нуждающаяся в контроле.

Пол откинулся на спинку кресла. Его умение разбираться в оттенках голосов говорило ему, что Кайнз лжет и говорит полуправду. И он подумал «Если между спайсом и червями есть связь, то убийство червя может привести к уничтожению спайса».

— Скоро никому не придется пешком выбираться из пустыни, — сказал Герцог. — Включается маленький передатчик у вас на груди и к вам спешит помощь. Скоро они будут у всех наших рабочих. Мы устроили специальную службу помощи.

— Весьма похвально, — сказал Кайнз.

— По вашему тону я чувствую, что вы не согласны, — сказал Герцог.

— Не согласен? Конечно же, я согласен, только это принесет мало пользы. Атмосферные помехи, создаваемые червями, скрывают много сигналов. Это здесь до вас уже пытались сделать. Арраки богата оборудованием. И потом, если червь охотится на тебя, то времени остается мало. Чаще всего есть только 15–20 минут.

— Что бы вы посоветовали? — спросил Герцог.

— Вы спрашиваете моего совета?

— Да. Как планетолога.

— И вы бы последовали моему совету?

— Если бы нашел его разумным.

— Очень хорошо, мой господин. Никогда не путешествуйте один.

Герцог оторвался от контрольного пульта.

— Это все?

— Все. Никогда не путешествуйте один.

— А что бы вы сделали сами? — спросил Хэллек. — Неужели этого нельзя сделать?

Пол пристально посмотрел на Кайнза. Тот бросил на мальчишка острый взгляд и посмотрел на Хэллека.

— Я бы проверил защитные свойства своего костюма. Если бы я был вне зоны червей или в скалах, я бы остался на корабле.

Если бы я оказался в закрытых песках, я бы побежал от корабля так быстро, как только мог. Километра приблизительно было бы достаточно. Червь может найти корабль, но меня может пропустить.

— А что потом? — спросил Хэллек.

Кайнз пожал плечами.

— Ждать, пока червь уйдет.

— И это все?

— Когда червь уйдет, можно попытаться уйти, — сказал Кайнз. — Идти нужно осторожно, избегая песков, а также русел пыльных рек. Нужно стремиться к ближайшей скалистой зоне. Таких зон много и это можно сделать.

— Барабанные пески? — спросил Хэллек.

— Особые песчаные уплотнения — ответил Кайнз. — Мельчайшие шаги вызывают их звучание. Черви всегда появляются на этот звук.

— А русла пыльных рек? — спросил Герцог.

— Некоторые впадины в пустыне столетиями наполнялись пылью. Некоторые настолько велики, что у них есть приливы и отливы. И они поглотят всякого, кто на них наступит.

Хэллек устроился поудобнее и ударил по струнам бализета. Потом он запел.

Он замолчал, нахмурившись.

— Впереди облако пыли, сэр.

— Я вижу, Гурни.

— Это то, что мы ждем, — сказал Кайнз.

Пол вытянулся на своем сидении, заглядывая вперед, и увидел низко над поверхностью горизонта катящееся темное облако.

— Одна из наших фабрик, — сказал Кайнз, — на поверхности, а это означает, что она на спайсе. Облако — это песок, выброшенный после того, как спайс прошел обработку на центрифуге. Это облако не спутаешь ни с каким другим.

— Над ним аэрокрафт, — сказал Герцог.

— Я вижу три… даже четыре, — сказал Кайнз. — Они ожидают знака червей.

— Знака червей? — спросил Герцог.

— Песчаной волны, движущейся к траулеру. Кроме того, у них сейсмические приборы. Иногда черви путешествуют слишком глубоко для того, чтобы могла образоваться песчаная волна. — Кайнз оглядел небо. — Поблизости должен быть карриол, но я его не вижу.

— Червь приходит всегда? — спросил Хэллек.

— Всегда.

Подаваясь вперед, Пол тронул Кайнза за плечо.

— Какой величины траекторию должен контролировать каждый червь?

Кайнз нахмурился. Ребенок продолжал задавать взрослые вопросы.

— Это зависит от размеров червя.

— Какие могут быть вариации? — спросил Герцог.

— Большие могут контролировать триста-четыреста квадратных километров. Маленькие. Он умолк, так как Герцог нажал на тормозное устройство. Корабль встал на дыбы. Потом он пустил корабль в свободный полет. Левой рукой он указывал на фабрику.

— Это знак червей?

Кайнз посмотрел в указанном направлении. Пол и Хэллек, сидя плечом к плечу, смотрели в том же направлении, и Пол отметил, что их эскорт, захваченный врасплох внезапным маневром, пролетел вперед, но теперь развалился… Фабрика находилась перед ними все еще на расстоянии трех километров. В том месте, куда указывал Герцог, изогнутой цепью тянулась гряда продолговатых дюн.

— Червь, — сказал Кайнз, — и большой.

Он схватил микрофон, и, глядя на расчерченную карту, проговорил:

— Вызывается краулер на Дельте Айекс—9. Знак червя. Краулер на Дельте-Айекс—9, знак червя. Жду ответа. — Он ждал.

В приемнике послышался треск разрядов, потом голос:

— Кто вызывает Дельту Айекс—9? Прием.

— Они, кажется, ничуть не обеспокоены, сказал Хэллек.

Кайнз проговорил в микрофон:

— Воздушное судно, находящееся примерно в трех километрах от вас к северо-востоку. Знак червя пересекает наш курс и ему нужно приблизительно 25 минут, чтобы достичь вас.

Из громкоговорителя послышался другой голос:

— Говорит контрольно-наблюдательный пункт. Сообщение подтверждается. Держите связь. — После паузы он снова проговорил: — Время до контакта — 26 минут. Определение было весьма точным. Кто на судне? Прием.

Хэллек резко подвинулся вперед и очутился в непосредственной близости от Кайнза и Герцога.

— Это обычная для рабочих передатчиков частота, Кайнз?

— Да. А что?

— Кто должен слушать?

— Рабочий отряд этой территории. Не мешайте.

В приемнике снова треснуло, потом раздался голос:

— Говорит Дельта Айекс-9. Кому мы обязаны за информацию? Прием.

Герцог посмотрел на Кайнза. Тот сказал:

— Тому, кто первый даст сообщение о знаке червя, полагается премия из добытого спайса. Они хотят знать…

— Скажите им, кто первый увидел знак червя, — сказал Хэллек.

Герцог кивнул.

Кайнз поколебался, потом сказал в микрофон:

— Первенство сообщения принадлежит Герцогу Лето Атридесу. Герцогу Лето Атридесу. Прием.

Голос в приемнике был маловыразительным и плохо различимым из-за большого количества атмосферных помех.

— Поняли и благодарим.

— А теперь прикажите им, чтобы они разделили премию между членами команды. Вы поняли? Прием.

— Поняли и благодарим, — прозвучало в приемнике.

Герцог сказал:

— Я забыл упомянуть о том, что Гурни очень талантлив в устройстве человеческих отношений.

Кайнз, удивленно нахмурившись, посмотрел на Хэллека.

— Такая мера дает понять людям, что Герцог беспокоится об их безопасности, — сказал Хэллек. — Подобное известие распространяется чрезвычайно быстро. Оно было на рабочей частоте. Вряд ли его слышали агенты Харконненов.

Герцог направил корабль к облаку пыли, клубившемуся над местом работы фабрики.

— Что же теперь?

— Где-то поблизости должен находиться карриол, — сказал Кайнз. — Он прилетит и поднимет краулер.

— А что если, карриол сломается? — спросил Хэллек.

— Будет потеряно некоторое количество оборудования, — ответил Кайнз. — Держитесь ближе к краулеру, мой господин. Увидите кое-что интересное.

Герцог, нахмурившись, склонился над приборами управления, поскольку они вступили в полосу клубящихся воздушных вихрей.

Пол посмотрел вниз, увидел все еще изрыгаемые металлом струи песка, а под ними — пластиковое чудовище. Оно походило на огромного коричневого с черным жука. Во все стороны от него тянулись словно щупальцы огромные пустые колеи. Он увидел огромную черную воронку перед краулером.

— Судя по цвету, — очень богатое залегание спайса, — сказал Кайнз. — Они будут продолжать работы до последней минуты.

Герцог перевел крылья топтера на большую мощность заставив их выпрямиться для крутого спуска, и резко направил судно вниз. Эскорт остался на прежней высоте.

Пол внимательно посмотрел на облачко пыли, вьющееся над вентиляционными трубами краулера, потом посмотрел вдаль на приближающийся знак червя.

— Разве бы мы не услышали вызов карриола? — спросил Хэллек.

— Его обычно передают на другой частоте, — ответил Кайнз.

— Разве не по два краулера закрепляются к каждой карриоле? — спросил Герцог. — На такой машине должно быть 26 человек, не считая оборудования.

Кайнз сказал:

— У нас недостаточно обо…

Он резко оборвал себя, поскольку из приемника послышался сердитый голос:

— Видит ли кто-нибудь из вас проклятую штуку? Она не отвечает.

Из динамика раздались звуки сильных разрядов, потом все стихло и первый голос сказал:

— Немедленно сообщите! Прием.

— Говорит контрольно-наблюдательный пункт. В последний раз, когда я его видел, карриол был на большой высоте и направлялся к северо-востоку. Сейчас я его не вижу. Прием.

— Споттер один: отрицательный. Прием. Споттер два: отрицательный. Прием. Споттер три: отрицательный. Прием.

Герцог посмотрел вниз. Тень его судна почти падала на краулер.

— Только, четыре споттера. Так и должно быть?

— Да, — ответил Кайнз.

— В нашей части — пять, — сказал Герцог. Наши корабли больше. Почему каждому краулеру не придано по два карриола?

— У нас очень мало оборудования, — сказал Кайнз.

— Но ведь самым разумным при этом защищать то, что имеешь.

— Куда делся этот карриол? — спросил Хэллек.

— Может быть, ему почему-то пришлось приземлиться и из-за этого его потеряли из виду, — сказал Кайнз.

Герцог взял микрофон, опустил палец на кнопку выключателя, но, медля с вызовом, спросил:

— Как они могли потерять карриол из виду?

— Все их внимание было приковано вниз на знак червя.

Герцог нажал на кнопку и проговорил в микрофон:

— Это ваш Герцог. Мы снижаемся, чтобы взять на борт корабля команду Дельта Айекс-9. Всем споттерам приказываю делать то же самое. Споттеры приземляются на восточной стороне, мы на западной. Все. — Он переключил передатчик на свою волну и передал своему конвою приказ, потом протянул микрофон Кайнзу.

Кайнз вернул прибор на прежнюю частоту и голос в приемнике закричал:

— Почти полный груз спайсов! У нас почти полный груз спайсов! Мы не можем бросить его из-за распроклятого червя!

— К черту спайс! — рявкнул Герцог. Он схватил микрофон и сказал: — Спайс от нас никуда не уйдет. На наших кораблях есть места для всех вас, кроме троих человек. Решайте любым способом, кому уходить. Но уходить нужно. Это приказ. — Он резко сунул микрофон в руки Кайнзу и, видя, что тот потирает ушибленый палец, пробормотал; — Извините.

— Сколько у нас времени? — спросил Пол.

— Девять минут.

Герцог проговорил:

— Этот корабль более мощный, чем все остальные. Если мы взлетим на мощности реактивного двигателя с наполовину убранными крыльями, то сможем взять еще одного человека.

— Песок мягкий, — сказал Кайнз.

— С четырьмя лишними людьми на борту и при работе двигателя на полную мощность мы можем сломать крылья, сэр, — сказал Хэллек.

— Только не у этого корабля, — возразил Герцог. Он снова склонился над приборами и повел корабль на посадку. Он сел примерно в двадцати метрах от краулера.

Теперь краулер был неподвижен и струи песка не вырывались из его труб. О том, что он еще действует, говорил лишь слабый механический звук, который стал еще слышнее, когда Герцог открыл дверцу.

В носы немедленно ударил запах корицы. По другую сторону краулера с шумом приземлился споттер. Эскорт Герцога опустился рядом с его судном.

Пол отметил, какими маленькими они кажутся рядом с краулером — муравьи рядом с жуком.

— Гурни, вы с Полом втискивайтесь на заднее сиденье, — сказал Герцог. — Он убрал часть длины крыльев, настроил их в нужное положение и проверил двигатель. — Почему, черт возьми, они не выбираются?

— Они все еще надеются на помощь карриола, — сказал Кайнз. — У них есть несколько минут. — Он посмотрел на восток.

Все посмотрели в том же направлении. Знака червя не было видно, но в воздухе стояло какое-то гнетущее беспокойство.

Герцог схватил микрофон и, переключив прибор на частоту своего отряда, сказал:

— Приказываю двоим выбросить генераторы поля. Тогда сможете взять на человека больше. Мы не оставим этому чудовищу ни одного человека. — Снова настроившись на частоту краулера, он закричал: — Эй вы, там, на Дельте Айекс-9! Вон! Немедленно! Это приказ вашего Герцога! Моментально, иначе я разрушу ваш краулер.

В передней и задней частях краулера открылись люки. Люди вылезали из них, соскальзывали вниз и прыгали на песок. Высокий человек в пятнистом комбинезоне выбрался последним. Он прыгнул на колено, потом шагнул на песок.

Герцог положил микрофон, и, нагнувшись над открытой дверью, закричал:

— По двое в каждый из ваших споттеров.

Человек в пятнистом комбинезоне быстро подтолкнул шестерых к споттерам.

— Четверо сюда! — закричал Герцог. — Четверо туда! — он указал пальцем на тот споттер из эскорта, который стоял к ним ближе всех. Охранник как раз вытаскивал из него генератор. — Четверо вон в тот корабль! — Он указал на другой споттер, чей генератор был уже выброшен. — В каждый из остальных — по трое! Быстрее!

Высокий человек кончил расчет членов своей команды и, сопровождаемый тремя другими, бросился к кораблю Герцога.

— Я слышу червя, но не вижу его, — сказал Кайнз.

Теперь его услышали и остальные — тусклый шипящий звук, отдаленный, но делающийся все громче и громче.

— Пора взлетать, черт возьми, — сказал Герцог.

Аэрокрафты вокруг них начали подъем. Это напомнило Герцогу, то, как испуганно взмывали вверх птицы в джунглях его родной планеты, испуганные приближением дикого быка. Сборщики спайса добежали до корабля и принялись в него взбираться. Хэллек помогал им.

— Быстрее, ребята, — крикнул он.

Пол, зажатый разгоряченными телами в самый угол, ощутил запах их пота и увидел, что у двоих из них плохо прикреплены шейные приспособления стилсьюта. Он отметил этот факт, чтобы в дальнейшем использовать его. Его отцу нужно будет отдать приказ о более аккуратном использовании костюмов. Если как следует не следить за этим, люди становятся неряшливыми в этом отношении.

Последний человек, тяжело дыша, влез в корабль и проговорил:

— Червь! Он почти рядом! Взлетайте!

Герцог сел на место и, нахмурившись, сказал:

— Судя по расчетам, у нас должно быть еще три минуты. Это верно, Кайнз?

— Почти верно, мой господин, — ответил Кайнз. и подумал: «А он хладнокровный, этот Герцог».

— Все в порядке, сэр, — сказал Хэллек.

Герцог кивнул, наблюдая за тем, как взмыл последний споттер из эскорта. Он включил зажигание, бросив взгляд на крылья и приборы и ввел в действие реактивный двигатель.

В момент взлета Герцога и Кайнза вжало глубоко в кресла, а людей сзади прижало друг к другу. Кайнз наблюдал за тем, как Герцог управляется с приборами — уверенно и спокойно. Теперь машина уже полностью оторвалась от земли и Герцог внимательно следил за показаниями приборов.

— Машина очень перегружена, сэр, — сказал Хэллек.

— Это в пределах допустимого, — ответил Герцог. — Ты не верил, что я рискну, Гурни?

— Если только самую малость, сэр.

Герцог пустил корабль в легкое парение над краулером. Пол, вжавшись в угол у окна, не отрываясь, смотрел вниз, на неподвижную машину, на песок. Знак червя исчез в четырехстах метрах от краулера, а теперь Песок вдруг начал шевелиться у самой фабрики.

— Червь сейчас находится под краулером, — сказал Кайнз. — Скоро вы станете свидетелями того, что редко кому пришлось видеть.

Теперь над песком вокруг краулера заметались фонтаны пыли. Огромная машина начала заваливаться на бок. Справа от нее образовался гигнтский вихрь и закрутился все быстрее и быстрее. Воздух стал мутным от песка и пыли.

И потом они это увидели!

В песке возник огромный темный провал. Солнечные лучи играли на блестящих белых остриях, торчащих из него. Диаметр этого провала превышал длину краулера, по крайней мере, в два раза, как прикинул Пол.

Пол проследил за тем, как машина соскользнула в этот провал, окутанная клубами пыли, и все исчезло.

— Боже, что за чудовище! — пробормотал человек возле Пола.

— Сожрало весь заготовленный спайс, — проворчал другой.

— Кому-то придется за это заплатить, — сказал Герцог. — Я вам это обещаю.

Голос прозвучал невыразительно, почти безжизненно и это дало Полу понять, что его отец был в глубоком гневе. Подобная потеря была преступлением!

— Благословен будь Создатель и Его вода, — бормотал Кайнз. — Благословен будь приходящий и уходящий от Него. Пусть путь Его очистит весь мир. Пусть Он поддерживает мир Его народа.

— Что вы там говорите? — спросил Герцог.

Но Кайнз ничего не ответил. Пол посмотрел на сидящих вокруг него людей. Полными страха глазами они смотрели в затылок Кайнза. Один из них прошептал:

— Льет!

Кайнз повернулся, показав нахмуренное лицо. Говоривший смущенно замолчал, стараясь сделаться как можно незаметнее на своем месте.

Другой из спасенных закашлял. Кашель был сухой, раздирающий грудь. Человек с трудом выдохнул.

— Черт бы побрал эту проклятую дыру!

Тот высокий, что последним вышел из краулера, сказал:

— Утихомирься, Кос. Ты сам виноват, что твой кашель стал хуже. — Он повернулся, чтобы видеть Герцога. — Ручаюсь, что ты Герцог Лето, — сказал он. Мы должны высказать вам свою благодарность. Если бы не вы, мы бы все остались там.

— Спокойно, парень, не мешай Герцогу вести машину, — пробормотал Хэллек.

Пол посмотрел на Хэллека. Тот, подобно Полу, тоже заметил в каком напряженном состоянии находится Герцог. В уголках его рта собрались морщины, а это было тогда, когда на Герцога нападал дикий гнев.

Лето начал было выводить корабль из виража, когда его внимание привлекло какое-то движение на песке. Червь уже ис-чез в глубинах песка, и теперь неподалеку от того места, где стоял краулер, виднелись две маленькие фигурки, двигающиеся по песку.

— Кто это там? — крикнул Герцог.

— Двое людей, которые пошли пешком, сэр, — ответил высокий.

— Почему о них ничего не сообщили? — Они не захотели, сэр.

— Мой господин, — сказал Кайнз, — эти люди знают о том, что мало чем можно помочь людям, пойманным в пустыне в краю червя.

— Мы пошлем за ними корабль с базы, — сказал Герцог.

— Как пожелаете, мой господин, — сказал Кайнз, — но вполне вероятно, что когда корабль прибудет сюда, рисковать будет уже не из-за кого.

— Все равно пришлем корабль, — сказал Герцог.

— Они были как раз в том месте, откуда поднялся червь, — сказал Пол. — Как им удалось спастись?

— Стены или осели, или стали обманчивыми расстояния, — ответил Кайнз.

— Вы зря теряете горючее, сэр, — напомнил Хэллек.

— Молчи, Гурни.

Герцог повел корабль к Защитной Стене. Его эскорт занял свое место по бокам. Пол думал о том, что сказал человек с Дюны и Кайнз. Он чувствовал в их словах полуправду, прикрытую ложь. Люди шли по поверхности песка так уверенно, что было ясно: они твердо знают свой путь и рассчитывают на то, что червь не явится из своих глубин.

«Свободные! — подумал Пол. — Кто еще может чувствовать себя так уверенно в этих песках? Они знают, как перехитрить червя».

— Что эти Свободные делали на краулере? — спросил Пол.

Кайнз обернулся. Высокий человек смотрел на Пола, широко раскрыв глаза — голубые без белка.

— Кто этот паренек? — спросил он.

Хэллек наклонился к нему.

— Это Пол Атридес, наследник Герцога.

— Почему он говорит, что на нашей машине были Свободные?

— Они подходят по описанию, — ответил Пол.

Кайнз фыркнул.

— Нельзя отличить Свободных с одного взгляда! — Он посмотрел на человека с Дюны. Кто были эти люди?

— Друзья одного из моих людей, — сказал высокий. — Всего лишь друзья из деревни, которые захотели посмотреть на спайсовые пески.

Кайнз отвернулся. Но он вспомнил слова из легенды: «Лизан ал-Гаиб увидит все, несмотря на увертки».

— Вполне вероятно, что им скоро придется умереть. Не следует говорить о них недружелюбно, — сказал человек с Дюны.

Но Пол услышал в их голосах фальш и почувствовал угрозу, заставившую Хэллека насторожиться. Пол сухо проговорил:

— Смерть придет к ним в ужасном месте.

Не оборачиваясь, Кайнз сказал:

— Когда Бог выбирает кому в каком месте умереть, он хочет, чтобы желания этого человека указали ему то место.

Герцог бросил на Кайнза жестокий взгляд. И Кайнз, тоже посмотрев на него, обнаружил, что его тронуло то, свидетелем чего он стал: «Этот Герцог беспокоится о людях больше, чем о спайсе. Он рисковал своей жизнью и жизнью своего сына. Он пошел на потерю краулера. Угроза человеческим жизням вызвала в нем участь. Такому вождю служат с фанатической преданностью. Его трудно победить».

И вопреки желанию, перечеркивая все прежние сведения, Кайнз, вынужден был признать, что ему нравится этот Герцог.