"Новые крестоносцы. ЦРУ и перестройка" - читать интересную книгу автора (Красильников Рэм Сергеевич)

Глава 5 Ординарность и экзотика

Еще до формального объявления «холодной войны» Соединенные Штаты и Великобритания собирали силы для крестового похода на «главного противника»: готовились планы военного нападения на Советский Союз, разрабатывались атомные ракетно-бомбовые удары по мишеням в нашей стране. Планы подпитывались информацией спецслужб Вашингтона и Лондона, которые лихорадочно искали цели, подлежащие уничтожению, — военные и гражданские объекты, наносили их на разведывательные карты, фотографировали в профиль и анфас, привязывали к принятой у американцев и англичан сетке координат, чтобы заложить все это в системы наведения.

В разведслужбах США и Великобритании придумано немало способов добывать информацию о мишенях. Использовались и стандартные, так сказать, «классические» методы, старые как мир, входящие в арсенал разведок, и экзотические приемы и средства, поставляемые талантом изобретателей. Активно действовали разведчики посольских резидентур ЦРУ и СИС в Москве, аппараты военных атташе при посольствах, дипломатический персонал официальных представительств. На сбор информации об объектах в нашей стране, подлежащих бомбардировкам, нацеливались мощные средства радиоэлектронной разведки, располагавшейся на базах во многих государствах — союзниках США, которые плотным кольцом охватывали Советский Союз. Небывалый взлет научно-технической революции породил новые изобретения и методику сбора информации. Появились разведывательные спутники многоцелевого назначения, возникли новые способы съема информации с линий связи, стало возможным фотографирование в условиях плохой погоды и чуть ли не в темноте — чудес на разведывательной ниве немало.

И конечно, в дело пущено острейшее оружие разведки — агентура, насаждающаяся везде, где это оказывалось возможным. Добыванием разведывательных данных о целях занимались агентурные группы, нелегально засылавшиеся в Советский Союз; агенты-иностранцы, направлявшиеся к нам под видом туристов, — им в разведывательных досье присваивался звучный и не всегда понятный титул «легальные путешественники»; особо ценный контингент — те, кто вербовались в стране «главного противника».

Невозможно удержать в памяти все события и факты противостояния спецслужб, которыми так богата история. Но в летописи тайных сражений разведки и контрразведки они останутся, по-видимому, навечно. Мне пришлось быть непосредственным участником или очень близким свидетелем тех из них, которые произошли в конце XX века, когда спецслужбы противника упорно и методично собирали информацию о целях и мишенях в нашей стране. О них и пойдет разговор — без обязательной привязки к хронологии, которая в данном случае, возможно, теряет свою роль полезного проводника.

Большой зал пресс-центра Министерства иностранных дел СССР на Зубовском бульваре едва вместил всех приглашенных — советских и иностранных журналистов. Представитель Таможенной службы Советского Союза демонстрировал журналистам не совсем обычные экспонаты — блоки изъятой разведывательной аппаратуры, упрятанной в железнодорожный контейнер внушительных размеров, которому (повторим то, о чем уже рассказано в главе III) предстояло проследовать по территории нашей страны — от порта Находки до Ленинграда. Сам контейнер-вагон снаряжен в Японии, а его получатель находился в Гамбурге; в накладной обозначен груз — «декоративные цветочные горшки».

Разведывательная операция под кодовым названием «Абсорб» (так называли ее в ЦРУ) раскрыта и пресечена органами государственной безопасности Советского Союза в самом начале 1986 года. Специалисты определили, что лаборатория предназначалась для выявления советских ядерных объектов по маршруту следования.

Привыкшие, казалось бы, ко всему журналисты с интересом и удивлением взирали на выставленные на возвышении экспонаты, щелкали кнопками диктофонов, бойко строчили в своих блокнотах, чтобы разнести по свету известия об этом очередном витке «холодной войны», со свойственным всем журналистам юмором отпускали веселые шуточки насчет ценности улова, попавшего в советские сети. В самом деле, стоимость разведывательной техники, оказавшейся в железнодорожном контейнере, исключительно высока — сотни миллионов долларов.

Журналисты не оставили без внимания международные последствия этой крупномасштабной шпионской акции ЦРУ; США втянули в нее своих союзников — Японию и ФРГ, поставив их, когда хитроумная акция провалилась, в сложное и деликатное положение. Недаром американцы постарались как можно быстрее убрать из Японии своего агента, владельца небольшой фирмы, организовавшей отправку контейнера, ибо ему угрожало привлечение к суду.

Вряд ли есть необходимость сегодня рассказывать подробно об этой операции ЦРУ—АНБ и о мероприятиях КГБ СССР, которые привели к ее обезвреживанию. О первой хорошо известно из материалов, посвященных этому эпизоду тайной войны разведки и контрразведки, о вторых — пока повременим говорить детально, но, пожалуй, пора нарушить требовавшуюся в прошлые времена некоторую анонимность тех, кто участвовал в раскрытии операции «Абсорб» с нашей стороны. Оперативные мероприятия проводились сотрудниками первого отдела Второго главного управления КГБ под руководством полковника В. Беликова. Большую помощь оказывали оперативно-технические подразделения КГБ, а также контрразведчики Владивостока и Находки.

Важно то, что в январе 1986 года советской контрразведкой разоблачена крупная разведывательная операция ЦРУ. Главным организаторам провалившейся операции «Абсорб» очень хотелось спрятать концы в воду, отвести от себя внимание общественности, обеспокоенной скандальным вмешательством спецслужб в дела другого государства.

Как выглядят эти события сегодня, по прошествии шестнадцати лет? Видимо, разумно расставить точки над «и», и не потому, что в Лэнгли могут соблазниться повторением пройденного. История с обезвреживанием железнодорожного шпионского контейнера высвечивает ряд небезынтересных моментов.

Начать с того, что исполнители этой акции американской разведки — агенты ЦРУ: японец и немец из ФРГ. Японец, Хори Котаро, владелец небольшой, но преуспевающей торговой фирмы, снарядил контейнер с грузом глиняных горшков по заданию ЦРУ и получил изрядный гонорар за работу — это помимо барыша от продажи изящных цветочных горшков ручной работы: камуфлируя вход в лабораторию ЦРУ—АНБ, они предназначались для украшения садов и квартир западноевропейских покупателей.

Получатель контейнера в Гамбурге, куда направлялся ценный для ЦРУ груз, — житель ФРГ, некий Рамон Грейс Прайс, выступавший в роли владельца небольших ресторанчиков, — человек с очень скверной деловой репутацией. Почти обанкротившийся предприниматель, тем не менее в конце 1985 года он направляет в Японию крупную сумму для закупки и оплаты транспортных расходов по пересылке в свой адрес партии дорогих декоративных горшков. Так не бывает в мире бизнеса, если не помогут. В данном случае великодушным спонсором стало ЦРУ.

Когда операция «Абсорб» провалилась, оба действующих лица исчезли. У Хори Котаро, выпускника Калифорнийского университета, были для этого все возможности: с 1968 года он гражданин США, живет в городе Гонолулу, на Гавайских островах, — в большой японской колонии ему удобно укрыться. Скорее всего, японца нисколько не соблазнил гонорар, который он мог бы получить за бестселлер о глиняных горшках, отправленных в Гамбург для ЦРУ. Очевидно, другой гонорар оказался весомее. Испарился и бизнесмен Прайс. Власти ФРГ, как и японские, как в рот воды набрали. «Потеряв» контейнер с 250 цветочными горшками, Прайс и не подумал восстановить утрату.

Конечно, прошло немало времени, но где вы, журналисты, так любящие горячие темы и сенсации? Почему промолчали официальные власти Японии и ФРГ — ведь не могли не знать об операции «Абсорб»? Конечно, с третьего, главного действующего лица — американской разведки — спроса нет.

Необходимо отметить еще одно обстоятельство — известный резонанс, вызванный провалом этой разведывательной операции ЦРУ. Реакция в Соединенных Штатах практически нулевая, хотя среди приглашенных на пресс-конференцию на Зубовском бульваре — американские журналисты. В Вашингтоне умеют манипулировать прессой.

Официальные власти Японии и ФРГ фактически заблокировали расследование, хотя на нем настаивал СССР и к нему имелись все основания. В Японии, правда, прошел судебный гражданский процесс над компаниями, замешанными в скандале. Главного обвиняемого, Хори Котаро, суду отловить не удалось. Советская сторона получила по решению суда компенсацию за понесенный ущерб. А вот западногерманские власти отделались формальными отписками, что любопытно, — ведь правоохранительные органы ФРГ, особенно полиция, имеют репутацию эффективной службы. По-видимому, полицию просто не допустили к расследованию, иначе тогдашние инспекторы, Деррик, Кресс и Кестер, докопались бы до сути.

В некоторых странах мира последовали отклики средств массовой информации, правда, довольно сдержанные. Да и в наших СМИ реакция, как сказали бы сейчас, неадекватная. Похоже, по таким поводам выступать без команды сверху не решались и смаковать подобные происшествия попросту не умели.

Сотрудники МИДа СССР на уровне отдела США и функциональных отделов активно участвовали в реализации решения политического руководства СССР по делу об этой крупномасштабной разведывательной операции спецслужб Вашингтона. Я имею в виду и демарши советской стороны, адресованные японским и западногерманским властям, и организацию проведенной по инициативе КГБ пресс-конференции для советских и иностранных журналистов. Рабочий уровень отношений КГБ с МИДом СССР достаточно высок, но, к сожалению, не использован шанс политически и пропагандистски закрепить успех органов госбезопасности Советского Союза.

Нетрудно представить, как реагировали бы в США, если бы американской контрразведке удалось вскрыть нечто подобное. В Советском Союзе этого не произошло. С течением времени пассивная позиция нашей дипломатии и пропаганды становилась все более понятной и объяснимой в свете объявленного руководством СССР курса внешней и внутренней политики.

Между тем операция ЦРУ с железнодорожным контейнером лишь один из многочисленных эпизодов в длинной череде специальных акций американской разведки, тянувшей, подобно гигантскому спруту, свои щупальца к секретам нашей страны.

«Холодная война» набирает обороты, с ней растет и неуемная страсть военных кругов США к сбору информации об объектах в Советском Союзе, которые по замыслу стратегов войны «горячей» должны стать мишенями американских ядерных, ракетных и бомбовых ударов. Военные планы, призванные сокрушить СССР, ложились на стол американских президентов один за другим. Потом они подкреплялись соответствующими президентскими директивами. Но всем им нужна была подпитка, и спецслужбы США усердно добывали необходимую информацию. Началась подлинная охота за целями, — силам и средствам агентурной и технической разведки требовались точные координаты, подробные описания, зарисовки и фотоснимки, удивительна любовь американцев к шпионским фотографиям. Вот и в чудо-лаборатории, которая использовалась в операции «Абсорб», помимо сложнейшей аппаратуры для перехвата и фиксирования на блоках ЭВМ возможных ядерных излучений по обеим сторонам контейнера смонтированы два широкоугольных фотоаппарата. Через узкие щели в контейнере они могли бы фотографировать всю полосу местности по пути следования железнодорожного состава. Читатель уже знает, что на всем пути следования от порта Находка до Ленинграда из контейнера, начиненного сложнейшей аппаратурой, осуществлялся перехват излучений из атомных объектов или при транспортировке ядерных материалов по железнодорожной магистрали. Добытая таким образом информация накапливалась в компьютерах, установленных в самом контейнере; по прибытии в ФРГ агентам разведки следовало доставить его по назначению.

Тогда, в конце 40—50-х годов американские и английские бомбардировщики с подвешенными атомными бомбами стояли в полной боевой готовности на аэродромах Великобритании и Западной Германии. Генералы ВВС Натан Туайнинг и Кэртис Лемей ждали лишь приказа президента о бомбардировке целей в Советском Союзе. Ждали и лихорадочно поторапливали своего верховного главнокомандующего, надеясь, что СССР не обладает еще возможностями для нанесения ответного удара непосредственно по американской территории. Четырехзвездный генерал Кэртис Лемей, командующий стратегической авиацией, США, размечтался, сидя в глубоком подземелье штаба в Омахе, как превратит Советский Союз в «дымящиеся радиоактивные руины». Отличная иллюстрация к рассуждениям помощника бывшего генсека и ему подобных. Пройдет время, и все эти расчеты и надежды рухнут, ну а пока они питают американских политических и военных руководителей.

Крупные города — Москва, Ленинград, Свердловск, Куйбышев и многие другие, «дистанции огромного размера», — представляли собой отличные мишени для бомбардировок, так хорошо различимые летчиками США и королевских ВВС Великобритании. Иное дело отдельные цели ПВО и ПРО, аэродромы, заводы и фабрики, бомбоубежища и склады, пункты управления и воинские части — все. что входило в понятие «цели», особенно если они расположены в районах, закрытых для иностранцев. Их надо разведать, нанести на карты, привязать к принятой у американцев сетке координат. Разведслужбы США придумали немало способов, как обойти созданные в нашей стране «запретные зоны», преодолеть несогласие Советского Союза с программой «открытого неба» — облета советской территории американскими самолетами, — упорно проталкивавшейся США.

Вот один из таких экзотических способов: сотни легких, серебристых воздушных шаров взмывали ввысь в 40— 50-е годы с баз американской и английской разведок в Западной Европе и уносились потоками воздуха на восток, пролетая на высоте нескольких километров над Советским Союзом. Отдельным из них, если они не становились мишенью для средств ПВО нашей страны и не сбивались с пути, удавалось долетать до Японии. На всякий случай, для камуфлирования истинной цели, их нарекли «метеорологическими зондами» и даже сулили награду тем, кто их найдет и передаст американцам. В действительности на них была установлена разведывательная фотоаппаратура, которая в автоматическом режиме, но с привязкой к конкретным районам, над которыми пролетали, производила съемку территории нашей страны. С такими помехами, как дождь, облачность, грозовые разряды, не считались. В Японии шары приземляли с помощью установленных на них и управляемых по радио специальных приборов и специалисты скрупулезно изучали полученные фотографии. На частые дипломатические ноты организаторы полетов воздушных шаров внимания не обращали, игнорировали предупреждения советской стороны об опасности запускавшихся шаров для воздушного транспорта. Ветры дули с запада на восток, и это определило стратегию разведки. Все остальное — ноты, потеря шаров над советской территорией, демонстрация иностранным дипломатам и журналистам специальной разведывательной аппаратуры — списывалось на неизбежные производственные убытки, благо товарный знак «Сделано в США» на воздушных шарах и захваченной аппаратуре отсутствует.

И все же разведывательная программа, связанная с организацией полетов воздушных шаров над Советским Союзом, не приносила ожидаемых дивидендов и, по существу, оказалась несостоятельной — слишком велики неудачи и прямые потери, незначительны реальные успехи. Пришлось срочно искать замену программе воздушных шаров, и ее нашли, увенчав разведывательной операцией «Перелет».

Годы 1956—1960-й — очередная веха «холодной войны». В этот период осуществлялась новая разведывательная программа фотографирования объектов в глубине территории СССР, на этот раз с высотных самолетов У-2 фирмы «Локхид». У-2 — шедевр американской авиационной техники, гордость конструкторов и инженеров, мастерская идея руководителей ЦРУ, поставивших это достижение научно-технической революции на службу разведке. Главное достоинство У-2, делавшее его неоценимым для целей проникновения в советское воздушное пространство, — высота полета, на которой он устойчиво следовал по заданному маршруту. Эту высоту, 23–24 километра, американские разведчики считали недосягаемой для советской зенитной артиллерии и самолетов-перехватчиков. Пусть СССР узнает, что в его небе летит иностранный самолет, — средствам ПВО он все равно недоступен. Как мы увидим позднее, такая самоуверенность американцам обойдется очень дорого.

Программе использования высотных самолетов для ведения разведки против СССР приданы поистине американский размах и деловитость. Для нее подобраны и прошли специальную подготовку асы авиации США. По всему миру развернуты базы, где содержались, откуда стартовали самолеты У-2 и где они приземлялись после полетов, — в Великобритании, Западной Германии, Норвегии, Турции, Японии. Строго засекреченная, эта программа подавалась как предназначенная для исследования погоды и проводимая Национальной администрацией США по аэронавтике и космосу. До операции «Перелет» У-2 примеривались, проверяли эффективность советских средств ПВО, шныряли вдоль границ, привыкали — и смелели. И вот 30 апреля — 1 мая 1960 года совершен опасный, дерзкий, грозный и тревожный по своим последствиям полет американского самолета-разведчика над СССР. Исполнитель — опытный летчик Фрэнсис Гэри Пауэрс; заказчик — ЦРУ; санкционирован шпионский полет президентом Соединенных Штатов Дуайтом Эйзенхауэром. Он дал согласие на полет У-2 1 мая 1960 года, поддавшись настойчивым уговорам братьев Даллес: старший ссылался на необходимость дипломатии силы, младший — на полную безопасность операции «Перелет». Старый генерал потом сожалел о своей ошибке, дорого стоившей миру, и уже перед концом жизни говорил о страшной угрозе благополучию планеты и самих Соединенных Штатов со стороны всесильного американского военно-промышленного комплекса.

Сегодня об операции ЦРУ «Перелет» известно все или почти все. В США изображали удивление: зачем устраивать такой шум, ведь мы уже давно летаем над советской территорией и СССР не выдвигал никаких претензий. Это, конечно, ложь — советская сторона неоднократно выражала протесты; но самолеты У-2 недосягаемы.

Маршрут полета Пауэрса хорошо известен: вылет из Пешавара (Пакистан) в направлении ракетного полигона Тюратам в Казахстане, затем поворот на Свердловск, а оттуда — на Киров, Плесецк (где находится еще один ракетный полигон), Архангельск, Кандалакшу, Мурманск, конечный пункт — норвежский город Бодо; общая протяженность маршрута свыше 6 тысяч километров.

За провал разведки ответственность пришлось нести Эйзенхауэру, что он и делал — довольно неуклюже. Крах операции «Перелет» возымел известный резонанс: срыв майской встречи в верхах 1960 года, ухудшение советско-американских отношений, резкое похолодание политического климата в мире. Государственный секретарь США Джон Фостер Даллес (зловещая фигура, он делал в то время погоду в Вашингтоне) не позволил президенту тронуть своего брата — директора ЦРУ Аллена Даллеса. Его и «отца» проекта У-2 Ричарда Биссела позднее уберет из ЦРУ новый президент США Джон Кеннеди — в телевизионной полемике с Эйзенхауэром во время предвыборной кампании он принесет извинения Советскому Союзу за драматический полет У-2. Дуайт Эйзенхауэр горько сетовал, что послушался своих воинственных советников (и, к сожалению, перенес в дни кризиса сердечный приступ).

А теперь о том, что известно, наверное, немногим: засылка в советское воздушное пространство высотных шпионских самолетов — совместная разведывательная операция США и Великобритании. Это означало среди прочего и то, что санкцию на полет Пауэрса давал не только президент Соединенных Штатов, но и премьер-министр Великобритании. Впрочем, получить согласие политиков оказалось несложно: на помощь пришли тяжеловесные аргументы о «жизненной необходимости» полетов У-2, — дескать, альтернатива — неизбежная мировая война!

Самолет Фрэнсиса Гэри Пауэрса сбит в 1960 году над Свердловском. Пилот осужден Верховном судом СССР к десяти годам лишения свободы; в заключении провел немногим больше года: в 1962 году в соответствии с неписаными законами спецслужб обменен на находившегося в американской тюрьме советского разведчика-нелегала Рудольфа Абеля и возвратился в США.

С Пауэрсом, посчитав его виноватым хотя бы в том, что он остался живым, поступили типично по-американски. Вначале ему пришлось пройти через изнурительные допросы в ЦРУи в сенате; затем его подвергли изощренной травле в средствах массовой информации, вплоть до обвинения в предательстве; напоследок выгнали из компании «Локхид», где он, находясь на тайном содержании ЦРУ, будто бы работал летчиком-испытателем. В течение нескольких лет оставался безработным; от него отвернулись друзья и сослуживцы, стала алкоголичкой и попалав психиатрическую лечебницу жена Барбара. В 1977 году погиб в авиакатастрофе, пилотируя неисправный вертолет.

Фрэнсис Гэри Пауэрс не стал национальным героем Америки. Его имя не появилось на мраморной доске ушедших из жизни сотрудников разведки в поминальном зале штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли. Нетрудно представить, как развивались бы события, если бы смертельно раненный Пауэрс взорвал самолет над Свердловском или воспользовался врученной ему в ЦРУ перед миссией в СССР ампулой с ядом: сразу запустили бы легенду прикрытия — американский самолет выполнял работу по исследованию погоды, пилот сбился с курса и оказался над советской территорией, коварные и жестокие русские сбили невооруженный самолет. Вот тогда Фрэнсис Гэри Пауэре нашел бы свое место героя в американской истории и помимо всей связанной с этим почетной атрибутикой в США наверняка бы появилось еще одно патриотическое общество, названное его именем (так, американский разведчик Джон Бэрч, погибший в 1945 году в Китае, заработал бессмертие в Обществе Джона Бэрча). Этому сценарию поверили бы многие наивные простаки и, конечно, ярые ненавистники нашей страны, готовые видеть в ней «империю зла». К огромному разочарованию своих начальников из ЦРУ, Пауэрс остался в живых, нарушив великолепный сценарий, разработанный руководством разведки. Вдобавок на суде в Москве он позволил себе выразить сожаление, что нанес ущерб отношениям наших двух стран.

Возможно (пусть это из области фантастики), приключись драматическая история с У-2 в наши дни, летчик стал бы героем дня на одном российском телеканале. Почти обязательными стали бы при этом обвинения руководства нашей страны в отказе от американской программы «открытого неба», что и вынудило американцев искать обходные пути — изобрести высотный самолет и запустить его к нам. Почти наверняка Пауэрсу выразили бы сочувствие да еще проявили бы озабоченность по поводу его здоровья и самочувствия.

Быть может, этот сюжет не столь уж и фантастичен в свете заявления государственного секретаря США Мадлен Олбрайт (еще при президенте Клинтоне) о выделении многомиллионной долларовой подачки некоторым российским средствам массовой информации, чтобы не забывали накануне парламентских и президентских выборов, чьи интересы следует защищать.

Эпоха самолетов У-2 ушла в прошлое; на смену им пришла целая плеяда последователей (PC-135, «Авакс» и другие), наступила новая эра, космической разведки, Но самолеты-разведчики из моды не вышли, и пилотируемые, и беспилотные. Все-таки качество изображения, которого добиваются с высоты самолета, превосходит то, что дает фотосъемка ИСЗ; у «Глобал хок», например, разрешающая способность фотоснимков до 30 см.

День 1 апреля 2001 года не предвещал ничего необычного, разве что, как всегда, первоапрельские шутки. Но то, что произошло у самого побережья Китая, в небе над Южно-Китайским морем, к сожалению, не первоапрельская шутка. Самолет электронной разведки США «ЕР ЗЕ» «Эйриз» столкнулся с китайским истребителем и, поврежденный, совершил вынужденную посадку на острове Хайнань; китайский летчик погиб. Возник нешуточный конфликт. Американцы со свойственной им безапелляционностью утверждали, что самолет-разведчик не залетал на китайскую сторону, и требовали скорейшего возвращения самолета и экипажа. Китайская сторона заявляла о нарушении «ЕР ЗЕ» китайских границ, обвиняла американцев в смерти своего пилота в результате опасных действий самолета-нарушителя, настаивала на извинениях и компенсации ущерба.

Однако сейчас, пожалуй, даже не это существенно. «Эйриз» выполнял ту же миссию, что в свое время поручалась Пауэрсу, только на более высоком уровне и с учетом огромного скачка электроники за прошедшие сорок лет.

Четырехмоторный 35-метровый турбовинтовой гигант «ЕР ЗЕ» — это самолет электронной разведки, нашпигованный электронной аппаратурой разведывательного назначения. Это самая современная техника систем радиолокации, опознания объектов, авионики и навигации. Недаром представитель Пентагона контр-адмирал Крейг признавал серьезную «утечку информации».

Экипаж «Эйриз» состоял из 24 человек: трех пилотов, штурмана, бортинженера, трех специалистов электронной разведки, операторов электронной аппаратуры, техников и механиков; трое из них — женщины-военнослужащие.

Наивно думать, что отныне только Китай интересует американскую разведку. Советский Союз в годы «холодной войны» — постоянный объект наблюдения «с неба», производимого в том числе самолетами-разведчиками. Вот небольшой экскурс в недавнюю историю — эпизоды с участием американских воздушных путешественников.

Год 1945-й: операции спецслужб США «Кейси Джонс» и «Граунд ХОГ» — аэрофотосъемка территории Западной Европы как будущего плацдарма военных действий против Советского Союза.

Годы 1945–1952: полеты самолетов авиации США в глубь территории Советского Союза; цели — разведка и заброска нелегальных агентурных групп на Украину, в Белоруссию и Прибалтику с поручением разведывать военные объекты.

Год 1950, апрель: американский военный самолет Б-29 нарушил границу СССР в районе порта Лиепая и углубился на 21 километр на нашу территорию.

Год 1958, 2 сентября: разведывательный самолет ЕС-130 проник на значительную глубину в советское воздушное пространство над Арменией; сбит в районе Ленинакана.

Годы 1960–1980: полеты самолетов ВВС США к границам нашей страны с целью спровоцировать и выявить деятельность радаров и других средств ПВО.

Электронная и фоторазведка территории Российской Федерации — забота Национального центра рекогносцировки и Национального управления видовой разведки и картографии, которые входят в состав разведывательного сообщества Соединенных Штатов.

По широким масштабам технической разведки, по расходам на создание оперативно-технических средств для ее ведения спецслужбы США далеко впереди других государств. Научно-технический прогресс как возможность реализации принципиально новых направлений активно эксплуатируется ЦРУ, финансовых затрат на это здесь не жалеют. Уже упоминался такой шедевр аэронавтики, как высотный самолет У-2, с установленной на нем высокоточной фотоаппаратурой для съемки местности с большой высоты. Мы знаем о чудо-лаборатории на колесах, со сложной разведывательной электронной техникой, — железнодорожном контейнере. Теперь нам предстоит познакомиться с другими шедеврами.

В 70—80-е годы ЦРУ и АНБ осуществили очередную серию операций космической и радиотехнической разведки против Советского Союза. Речь идет о конспиративной установке на территории и у берегов СССР, а также в районе советской военной базы в ГДР уникальных электронных автоматических устройств. Одно из них — электронный прибор, замаскированный под ветку дерева, которую должен был конспиративно установить агент американской разведки в районе военной базы. Это особо засекреченная программа «Ройял», а сама разведывательная операция носила название «Сервикэл раб» и направлялась на перехват радиоизлучений из районов военных баз СССР в ГДР; в ней предполагалось использовать агента ЦРУ — гражданина ГДР. Другие операции могли иметь еще более экзотический внешний вид и достаточно ординарное предназначение. К этой категории относились, в частности, два сложных электронных устройства, установленных посольской резидентурой ЦРУ в Подмосковье.

Летом 1975 года разведчики посольской резидентуры ЦРУ в Москве Веттерби и Корбин решили совершить поездку в Бородино; повод — показать гостившим у них родителям памятные места Подмосковья. Автомашина — надежное средство передвижения у американцев, тем более что позволяет эффективно проверить, нет ли слежки контрразведки. Уверившись в отсутствии наружного наблюдения, два американских разведчика добрались до нужного им пункта в районе Можайска и установили там специальные радиоэлектронные устройства. Приборы, выполненные в форме шара, диаметром 19 см и весом 5 кг, закамуфлировали под пеньки деревьев. Эти новейшие средства радиотехнической разведки были нацелены на перехват излучений находившегося неподалеку оборонного объекта, на накопление и передачу данных в автоматическом режиме на специальные разведывательные ИСЗ США. Советское небо бороздили уже несколько таких искусственных спутников. «Шары» были строго ориентированы на траекторию тех из них, которые пролетали над СССР и бы ли оснащены специальным оборудованием для приема информации и ретрансляции ее в США.

Таким образом, от У-2, заменившего воздушные шары с фотокамерами и считавшегося в свое время огромным достижением научно-технической мысли, электронные «шары» — пеньки, установленные резидентурой ЦРУ и районе Можайска и связанные невидимой нитью со спутниковым комплексом, отделяло всего 15 лет. По существу, это большой рывок в разведывательной практике ЦРУ — новое направление научно-технической революции, взятое на вооружение американской разведкой. Спецслужбы США включили в свой арсенал величайшее изобретение человечества — искусственные спутники Земли, они стали важнейшей частью разветвленной системы, предназначенной для сбора информации о Советском Союзе.

Национальное управление воздушно-космической разведки регулярно проводило фотографирование территории нашей страны, вело иные виды технической разведки с помощью спутников-шпионов и специально оборудованных самолетов. Запуск ИСЗ «Корона» и «Сэмос» в 1960–1961 годах ознаменовал начало эры космической фоторазведки. Сейчас они уступили место разведывательным ИСЗ КН-11, (Кей-Эйч-11) и КН-12. Они снабжены оптическими датчиками, работают в широком спектральном диапазоне и рассчитаны также на проведение съемок в ночных условиях с цифровой передачей изображения при высокой разрешающей способности. Одно из новшеств — повышенная маневренность, позволяющая спутнику по команде из центра управления менять траекторию. Умные спутники могут видеть сквозь облака и тучи, совершать маневры и менять угол съемки.

Высокую чувствительность к излучениям разного рода демонстрируют радиоэлектронные спутники «Феррет». ИСЗ системы «Марисат» используются для поддержания связи с агентами, которые снабжены портативными устройствами приема и передачи радиосигналов.[7]

Плеяда разведывательных спутников пополнилась новыми ИСЗ — «Лакросс», «Ласп». «Джамлист», «Вортекс», «Аквакейд», выполняющими самые различные задачи, от перехвата радиосигналов до обнаружения космических объектов.

Вес одного из них, «Лакросса», впечатляет: 15 тонн — максимум полезной начинки. Всем им предстояло играть значительную роль в разведывательных операциях ЦРУ против нашей страны. А пока нам придется столкнуться с тем, как в орбиту деятельности американской разведки втянули не воздушные, а подводные силы.

Январь 1981 года; победивший на выборах Рональд Рейган, новый президент США, принимает в Вашингтоне директора ЦРУ адмирала Стэнсфилда Тернера. Адмирал, кадровый военный моряк, тот уже знает о своем предстоящем увольнении. На встрече присутствуют вице-президент Джордж Буш, когда-то сам побывавший в кресле руководителя американской разведки, и Уильям Кейси, которому вскоре предстоит занять должность директора ЦРУ. Он внимательно слушает адмирала Тернера, который, переходя временами на шепот, спешит доложить своему старшему начальнику о положении на фронте с «главным противником» — Советским Союзом.

Директор ЦРУ — большой энтузиаст новых разведывательных технологий. Гордость адмирала — специальные технические операции: они дают большой объем разведывательной информации и при этом в большинстве своем подобны роботам, производящим манипуляции в отдалении от тех, кто ими управляет. Конечно, надо остерегаться неудач, приводящих иногда к неприятным политическим последствиям, но ведь можно скрыть причастность к этим операциям. Логика адмирала столь же безупречна, сколь велика убежденность в научно-техническом могуществе Соединенных Штатов. Сотни и тысячи квалифицированных специалистов обрабатывают добытые материалы в ЦРУ, АНБ, РУМО и других ведомствах; толстенные доклады ложатся на столы американских руководителей, вызывая все новые решения, — разведывательный конвейер работает без перебоев.

«Айви белз» — одна из таких операций; о ней и сообщает президенту руководитель ЦРУ как об уникальном мероприятии американских спецслужб. «Айви белз» — под этим непонятным для непосвященных красивым и впечатляющим названием скрывается разведывательная операция ЦРУ и АНБ у берегов Камчатки. В 80-х годах американские спецслужбы установили в 60 километрах от берега, в районе города Усть-Хайрюзово на Охотском море, специальный разведывательный комплекс для перехвата информации, передававшейся из Камчатки на материк по подводному телефонному кабелю. Комплекс включал устройство для бесконтактного съема информации, блоки магнитной записи, атомный источник энергопитания, электронную систему отбора и регистрации перехватываемых данных. Подводная часть комплекса была «обозначена» соединенным с ним гидроакустическим маяком, который позволял американцам быстро находить установленную на кабеле аппаратуру, поскольку требовалось снимать бобины с накопленной информацией и менять блоки питания. Все эти операции выполнялись подводными лодками специальной конструкции; привлекались и подводные пловцы, прошедшие особую подготовку (по терминологии американских спецслужб — «тюлени»); применялись даже управляемые на расстоянии подводные роботы.

Стэнсфилд Тернер имел все основания гордиться операцией «Айви белз», когда докладывал о ней президенту Рейгану. Действительно, эта «фантастическая аппаратура» не вторгалась в кабели, а улавливала звуки методом индукции. Президент, казалось, нисколько не озаботился огромным риском, с которым была связана эта операция ЦРУ—АНБ, когда американские подводники заходили в советские территориальные воды. Похоже, он забыл и о печальном конце У-2, о сбитых в советском воздушном пространстве американских разведывательных и военных самолетах. Когда операция «Айви белз» провалилась и колокольчики перестали издавать мелодичный звон для американцев, адмирал Тернер нашел слабое утешение — провал случился не при нем.

Остается добавить, что «Айви белз» лишь часть более обширной разведывательной программы спецслужб США, в которой использовались подводные средства, — «Нэйви спешэл». Эта программа предусматривала также слежение с помощью субмарин за подводными лодками СССР в мировом океане. В ходе этой опасной операции мели место неединичные столкновения американских подводных лодок с нашими. Еще одна из оперативных задач «Нэйви спешэл» состояла в том, чтобы с помощью субмарин вести радиоэлектронную и визуальную разведку за побережьем нашей страны, за ее военно-морскими базами другими оборонными объектами в акватории. При этом американские лодки заплывали в наши территориальные воды, проникали в районы расположения баз. Руководитель ЦРУ адмирал Тернер, сдавая свои полномочия новому президенту США Рональду Рейгану, сообщал об огромном риске программы «Нэйви спешэл». Рейгана, однако, риск нисколько не смущал.

Финал операции «Айви белз» хорошо известен: в 1981 году она раскрыта органами КГБ и все разведывательное оборудование американцев удалось изъять. Вместе с тем программа «Нэйви спешэл» в целом далека от завершения, российские граждане воочию убедились в этом во время катастрофы подводного атомохода «Курск». В этой связи стоит обратить внимание на действия американских спецслужб во время учений Северного флота ВМФ России в Баренцевом море в августе 2000 года. В наблюдении за учениями участвовали разведывательный корабль ВМФ США «Лойял», оборудованный средствами подводного гидрофонного прослушивания, и две подводные лодки — «Толедо» и «Мемфис». Однако, как считают российские источники, не сам «Курск» был центром внимания американцев, — их интересовали прежде всего испытания высокоскоростной торпеды «Шквал».[8]

Интересно отметить, что автор названной статьи обращает внимание на связь действий американской разведки в Баренцевом море в августе 2000 года с делом бывшего офицера военно-морской разведки США Эдмонда Поупа, также «охотившегося» за материалами о торпеде «Шквал». Как известно, Поуп за 30 тысяч долларов купил информацию о «Шквале» у своего знакомого Б., профессора МГТУ имени Баумана (в настоящее время находится под следствием).

«Берлинский туннель» — еще одно чудо разведывательной техники, еще один эпизод острейшего противоборства спецслужб нашей страны с разведками Соединенных Штатов и их верного союзника Великобритании — ЦРУ и Сикрет Интеллидженс Сервис.

Получив по окончании Второй мировой войны доступ в столицу поверженной Германии, США вместе с Великобританией превратили Западный Берлин в крупный центр разведывательно-подрывной работы против Советского Союза. Одна из наиболее впечатляющих акций американской и английской разведок — операция под кодовым названием «Голд», осуществлявшаяся в 1954–1956 годах. Цель ее — перехват разговоров по телефонным линиям связи СССР со своими военными и гражданскими учреждениями на территории ГДР. Для этого из американского сектора Западного Берлина был в глубокой тайне прорыт шестисотметровый туннель в. глубь советского сектора столицы ГДР, в район, где проходили наши кабельные подземные линии связи. В туннеле специалисты ЦРУ и СИС вышли на советские телефонные коммуникации и установили на них устройства для съема проходивших разговоров. В американском секторе спецслужбы США и Великобритании возвели несколько замаскированных под радарную станцию зданий для размещения аппаратуры подслушивания и многочисленного обслуживающего персонала.

Берлинский туннель — величайшая гордость Аллена Даллеса, директора ЦРУ во времена операции «Голд». Впрочем, он не догадывался, что она с самого начала контролировалась спецслужбами Советского Союза. «Каждая разведывательная акция имеет свой ограниченный срок действия», — тоскливо заметил директор американской разведки, когда операция «Голд» рухнула.

Острые разведывательные акции, подобные операциям «Абсорб», «Перелет», «Айви белз», «Голд», относятся к категории особо секретных и «чувствительных», то есть серьезно затрагивающих так называемые национальные интересы США.

Эти операции осуществляются с соблюдением повышенных мер конспирации. Санкции на их проведение дают высокие американские инстанции, как правило, СНБ. Отдельные специальные операции требуют санкции лично президента. Их раскрытие чревато большим риском — скомпрометировать американцев. Поэтому-то США стремятся разными путями скрыть причастность к акциям своих спецслужб и при провале, как правило, не признаются, что имеют к ним отношение, — разве что как в случае с У-2 и «ЕР-ЗЕ» «Эйриз», когда США оказались пойманными на месте преступления. В истории противоборства советских и американских спецслужб таких провалов у Соединенных Штатов было немало.

В 80-х годах советская контрразведка столкнулась еще с одним хитроумным электронным чудом спецслужб США. В разведывательной операции ЦРУ «Toy» американский след искать не приходится — его хорошо видела советская контрразведка, хотя он и скрывался в глубоком телефонном колодце и под толстым слоем дерна, которым разведчики ЦРУ укрывали от посторонних глаз установленное секретное оборудование. Конец этой операции оказался для американской разведки безрадостным.

Операция на Калужском шоссе у Москвы относилась к той же категории сверхсекретных, «сверхчувствительных» акций, что и операции «Голд», «Сосновый пенек», «Абсорб» и «Айви белз».

Непосредственный исполнитель операции «Тоу» — посольская резидентура ЦРУ в Москве, время — 80-е годы. Начать придется издалека. Оборонный объект в небольшом подмосковном Троицке, связанный с лазерной техникой, давно привлекал внимание американской разведки. По всей вероятности, ЦРУ получило данные о нем от одного эмигранта из Советского Союза, проживавшего в этом районе. Известно, что в спецслужбах США разработана и осуществляется программа опроса эмигрантов из нашей страны, установлена специальная шкала вознаграждений за предоставляемые сведения. Но Троицк в закрытой зоне, доступ иностранцам туда закрыт. «Пробел» в какой-то мере восполняют разведывательные спутники. И вот на одном из фотоснимков специалисты ЦРУ обнаруживают сооружение траншей, явно предназначенных для прокладки телефонных линий. Методично наблюдая с помощью космической разведки за прокладкой кабелей, в ЦРУ спланировали операцию «Toy» — установку и эксплуатацию аппаратуры подслушивания на телефонной линии связи Троицк—Москва. Помог господин случай — то ли по непредусмотрительности, то ли по халатности линия оказалась незащищенной. Разведчики резидентуры выявили это с помощью специальных приборов, определили и место подключения к незащищенному кабелю специального электронного комплекса. Опыт «Айви белз», «Берлинского туннеля» и других сходных операций пригодился.

Электронное чудо состояло из целого ряда элементов и блоков. На телефонный кабель устанавливался индуктивный датчик съема информации — он не требует непосредственного присоединения к телефонному проводу. Датчик соединялся кабелем с электронным блоком, размещенным в металлическом ящике; в него входили магнитофон, приемопередатчик, блок питания; ящик закапывался недалеко от телефонного колодца в землю. На небольшом расстоянии от ящика с электронным блоком закапывалась антенна УКВ. также присоединенная кабелем к блоку, чтобы Разведчик резидентуры с расстояния 1,5–2 километра мог проконтролировать работу электронного блока, выявить, не было ли постороннего вмешательства.

Американский журналист Пит Эрли, которого уже после провала операции «Toy» снабдили кое-какой информацией в ЦРУ, так описывает установку аппаратуры на телефонном кабеле посольской резидентурой: «В 1980 году технический специалист ЦРУ был тайком вывезен из посольства США в Москве. Когда водитель убедился, что слежки нет, он выехал в отдаленный район Москвы, и там сотрудник ЦРУ выскочил из автомашины и спрятался в лесу. Нашел нужный телефонный колодец, залез внутрь и установил там на кабеле сложное подслушивающее и записывающее устройство».

Дополним этот скупой рассказ журналиста: сняв крышку люка, разведчик ЦРУ проник в колодец, где открывался доступ к телефонным кабелям. Выбрав нужный и еще раз убедившись с помощью приборов, что кабель не защищен, он установил на нем датчик и продвинул его с помощью штанги на 1–2 метра вглубь асбестовой трубы, проложенной к следующему телефонному колодцу, в котором проходили кабели. Затем через проделанное в трубе отверстие разведчик вывел на поверхность земли соединительный провод от датчика и подключил его к электронному блоку. Всю дальнейшую напряженную работу разведчик ЦРУ проводил уже «на свежем воздухе». Ящик с электронным блоком и антенну закопал и прикрыл слоем дерна.

Известны ли были советской контрразведке исполнители и участники этой дерзкой разведывательной операции ЦРУ? Назову поименно основных из них: Деннис Макмэхен, третий секретарь административного отдела, секретарь посольства; Луис Томас, атташе службы безопасности; Джин Койл, работник по закупкам советской литературы. Были, вероятно, и другие участники, совершавшие контрольные выезды в район Калужского шоссе — кадровые разведчики ЦРУ, прошедшие специальную подготовку и тренировку к операции «Toy».

Раскрытие органами КГБ операции «Toy» вызвало новую волну паники в ЦРУ, его восприняли как провал важнейшего перспективного направления технической разведки, как сильнейший удар советской контрразведки по посольской резидентуре ЦРУ в Москве.

История противостояния двух наших стран во второй половине XX века приводит нас к 1 сентября 1983 года. В этот день произошло трагическое событие: в небе над островом Сахалин советским истребителем-перехватчиком сбит южнокорейский лайнер, грубо нарушивший воздушное пространство СССР.

Гибель южнокорейского гражданского самолета «Боинг-747» вызвала появление ряда версий. По одной из них, полет «Боинга» над Камчаткой и Сахалином — разведывательная операция американских спецслужб, крупномасштабная провокация в период очередного обострения «холодной войны». Командир корабля Чен, один из лучших южнокорейских пилотов, связанный с ЦРУ, выполнял специальное задание американской разведки. По другой версии, США не замешаны в трагедии, а экипаж «Боинга-747» просто сбился с курса.

Оставим на время трагедию, происшедшую с южнокорейским лайнером, и отметим вновь, что широкое использование средств радиоэлектронной разведки, разведывательных и иных специальных методов и средств контроля за территорией нашей страны — одна из известных нам особенностей, характеризующих деятельность спецслужб США. Познакомимся с фрагментами книги американского публициста Бамфорда об АНБ «Дворец секретов». «На протяжении многих лет, — пишет Бамфорд, — АНБ «ощупывает» советские границы при помощи самолетов, снабженных новейшими электронными системами подслушивания. Летая параллельно русской границе, самолет записывает даже слабые сигналы радаров ПВО, наземных коммуникаций и передачи на микроволнах. Самые важные радары ПВО включаются лишь при пересечении границы. Поэтому пилоты иногда затевают опасную игру: летят прямо в направлении границы, провоцируя радары, а затем в последний момент отворачивают в сторону. Иногда пилоты, намеренно или нет, вторгаются в советское воздушное пространство. Цель этой опасной деятельности предельно ясна — это попытка выявить силы и средства ПВО Советского Союза, чтобы при необходимости подавить их для нанесения бомбовых ударов в соответствии с военными планами США».

И снова к версии о том, что полет «Боинга-747» над Камчаткой и Сахалином — это спланированная ЦРУ — АНБ акция с преднамеренным длительным пребыванием самолета в советском воздушном пространстве с целью вызвать и засечь реакцию системы ПВО СССР на Дальнем Востоке и, возможно, в глубине страны. Эта версия, кстати, имеет хождение в США и Великобритании; в марте 1998 года она прозвучала в передаче 6-го канала Российского телевидения «Великие тайны и мифы XX века». Во многом она перекликается с версией маршала авиации СССР П. Кирсанова, выдвинутой еще в 1983 году.

Согласно этой версии, «Боинг-747» после промежуточной посадки в Анкоридже, на Аляске, умышленно взял курс на Камчатку и пересек полуостров; затем направился к Сахалину. В случае вынужденной посадки на советском аэродроме самолета, не оснащенного специальной разведывательной аппаратурой, предусматривалось объяснить его отклонение от курса навигационной ошибкой. «Боингу» предписывалось действовать как пассивному зонду. Как всякому инородному телу, проникающему в живой организм, ему предстояло спровоцировать его защитную реакцию. По образному выражению авторов версии, южнокорейский самолет, пролетая над Камчаткой и Сахалином, высветил систему ПВО Советского Союза, как новогоднюю елку.

На всем протяжении маршрута «Боинг-747» регулярно посылал на станции слежения за полетом информацию о движении самолета. Он находился в зоне наблюдения, но крайней мере, двух самолетов-разведчиков PC-135. В Японском море курсировал американский военный корабль «Баджер», оборудованный аппаратурой радиоэлектронного наблюдения. По версии маршала Кирсанова, в дополнение к этому разведывательному комплексу действовали наземные станции радиоперехвата США в Японии, Южной Корее, на Аляске, Алеутских островах и Гавайях, а также искусственный спутник радиотехнической разведки США «Феррет-Д».

По этой версии, экипаж южнокорейского самолета видел и слышал предупредительные сигналы советских истребителей-перехватчиков, но попытался уклониться от требуемой посадки на советском аэродроме, так как самоуверенно надеялся уйти от преследования в нейтральный воздушный коридор. Для советской стороны положение осложнялось тем, что «Боинг-747» по своему силуэту походил на разведывательный самолет PC-135. Такова эта версия, опиравшаяся на известные к тому времени факты, на оперативные данные и наблюдения советской стороны.

Позднее, когда причастные к полету южнокорейского «Боинга» страны предоставили в распоряжение Международной организации гражданской авиации (ИКАО) некоторые ранее засекреченные материалы, стало возможным во многом восстановить картину того, что же произошло над Сахалином 1 сентября 1983 года. Возникла еще одна версия: отклонение «Боинга» на 600 километров от заданного курса, в международном коридоре, — результат совершенной командиром лайнера Ченом грубейшей навигационной ошибки. Полностью опровергнуто утверждение американцев, что советский истребитель-перехватчик сознательно стрелял по гражданскому самолету. На самом деле силы ПВО СССР приняли лайнер за американский самолет-разведчик, грубо нарушивший советские границы.

Вместе с тем установлено, что американская сторона не только максимально использовала проникновение южнокорейского самолета в советское воздушное пространство в своих разведывательных целях, но совершенно сознательно допустила полет «Боинга» над Камчаткой и Сахалином, хотя имела все возможности предупредить лайнер о заходе в запретный для полетов район. По международным правилам поведение американцев в самом лучшем для них варианте следует расценивать как «неоказание помощи в беде». В действительности и оснащенные по последнему слову техники посты слежения на Аляске, на Алеутских островах, в Японии, и самолет-разведчик PC-135, пролетавший у Камчатки в непосредственной близости от «Боинга-747» прекрасно знали, что лайнер отклонился от курса и следует в сторону СССР, и не пытались проинформировать его об ошибке, ставшей дли него роковой.

Где же истина — следует ли считать версию, прозвучавшую на ТВ-6, последним словом в трагедии с южнокорейским лайнером? Ближе к истине, пожалуй, оценка ситуации маршалом авиации Кирсановым. Американские источники сообщают: самые «чувствительные» операции спецслужб США настолько засекречены, что о них, кроме общих положений, может не знать сам глава Белого дома, дающий санкцию на их проведение. В Лэнгли о них может быть известно крайне ограниченному кругу лиц — троим-четверым.

Трагический инцидент с южнокорейским лайнером, представляется, следует рассматривать в контексте «холодной войны», в ряду широкомасштабных разведывательных операций спецслужб Соединенных Штатов против Советского Союза. Американская разведка постаралась извлечь из него всю возможную прибыль.

Все эти акции с применением средств технической разведки, осуществлявшиеся ЦРУ, АНБ, разведывательными органами министерства обороны и другими ведомствами разведывательного сообщества США, — звенья одной цепи. Цель их одна — прорваться к секретам нашей страны, добыть как можно больше информации, чтобы, в частности, в час икс обрушить на нее всю мощь Соединенных Штатов и возглавляемого ими Североатлантического блока.