"Один оглушительный аплодисмент" - читать интересную книгу автора (Воронский Александр Константинович)Глава втораяВ кабинете секретарша прежнего преда совершила на тов. Микешина наглое нападение, а именно: она подошла к его столу, вихляя бедрами, полуоткрыв сочно-карминный рот и блистая зубьями. Она подсунула преду бумаги для подписи, выставляя намеренно узкие, отполированные, розовые буржуазные ногти, наклонилась так, что ее пепельные, пышные, видимо, дворянского происхождения волосы коснулись девственно-целомудренной рабоче-крестьянской щеки тов. Микешина. И она, — т. е. не щека, а секретарша, — она сказала: — Тов. Микешин, нужно подписать вот эти бумаги. Она сказала только это, но весь ее похабно-преступный, хотя и обольстительный вид бессознательно говорил: — Вы — дуся, дуся, красный пред. Я готова служить вам столь же беззаветно, как и прежнему преду, и даже еще больше. Я ничего не имею против, если вы поцелуете меня. (Отступление и примечание: каков, чорт возьми, толстовский приемчик!). Но Микешин ничего не знал о графских литературных приемчиках. Он сразу пропитался нестерпимой классовой ненавистью к секретарше. Поэтому он ответил прямо, честно и решительно: — Этот номер не пройдет. Я — женат и имею детей. Кроме того у меня есть своя секретарша, а вы увольняетесь за сокращением штатов. — Ах, — воскликнула секретарша и упала в помрачительный обморок. — Балуй, дура! — пробурчал решительно тов. Микешин, с классовой стопроцентной ненавистью глядя на ее белую шею. — Эти штучки нам известны. Сказав это, он твердой поступью и с гордо поднятой главою вышел из кабинета. Секретарша мигом поднялась, вполне хладнокровно, рассудительно и типично промолвила вслух: — Не прошло здесь, пройдет в другом месте. Нам тоже известны эти штучки. Ее следовало бы отправить в ГПУ, но в кабинете никого не было. |
||
|