"Схватка гигантов" - читать интересную книгу автора (Больных Александр Геннадьевич)

Идеи

Прямым следствием несостоятельности адмиралов стал кризис идей. Все, что было заложено в основу морской стратегии почти всеми воюющими державами, оказалось неверным. А если плох фундамент, то здание просто не может быть надежным. В сухопутных кампаниях это проявилось более отчетливо. Но и над морской войной витала тень некоей неопределенности и противоречия. Особенно четко это проявилось на примере Германии, вся стратегия которой имела ярко выраженную континентальную направленность. Этого давления не сумел избежать даже создатель германского флота адмирал фон Тирпиц, который, судя по всему, не слишком понимал, как собственно следует применить откованный им же самим меч.

Властителем дум всех флотских офицеров в начале пека стал американец Альфред Тайер Мэхен. Перед ним отступил в тень даже известный британский теоретик Ф. Коломб. Во время визита Мэхена в Англию в 1893 – 95 годах Адмиралтейство устроило ему такую пышную встречу, какой не удостаивались даже коронованные особы -Торжественный обед у Первого Лорда Адмиралтейства. Банкет в Сент-Джеймском дворце у лорд-мэра Лондона. Торжественный прием в клубе Королевского Флота, устроенный по инициативе более чем 100 адмиралов и капитанов 1 ранга. Прием у королевы Виктории. Прием У принца Уэльского. Приемы у лидеров консервативной и либеральной партий. Степень доктора права Оксфордского университета. Степень доктора права Кембриджского университета.

Вообще-то даже немного странно, что чопорная страна традиций столь высоко оценила заслуги двоих американцев. Вторым был пылкий приверженец теории морской силы экспрезидент США Теодор Рузвельт, который стал идолом британских империалистов после знаменитой речи "Закон и порядок в Египте", произнесенной им во время кругосветного турне. В открытую бросить: "Или управляйте железной рукой, или уходите", – никто из британских лордов не посмел.

В целом теория морской силы сводилась к небогатому набору довольно простых постулатов. Цель – господство на море. Достигается путем уничтожения вражеского флота или путем его полного изгнания с морских просторов. Инструмент достижения цели – линейный флот. Становой хребет всякого флота – линейный корабль, который в силу необходимости действует в сопровождении крейсеров и эсминцев. Средство достижения цели – генеральное сражение или тесная блокада портов противника. В результате парализуется морская торговля неприятеля и обеспечивается собственная. О различных мелких неприятностях, доказавших, что морская мощь не всесильна, постарались забыть. Например, затевая Дарданелльскую операцию, Черчилль и Фишер не стали вспоминать об экспедиции адмирала Дакуорта в начале XIX века. В свое время он сумел форсировать Дарданеллы и подошел к Константинополю, но только решительно ничего этот успех англичанам не принес. Разговаривать с Дакуортом турки не стали, а на обратном пути его эскадра понесла серьезные потери.

Прямым следствием британского господства на море стала морская блокада Германии, которая, в свою очередь, привела к экономической блокаде. Многие называют эту блокаду основной причиной краха Германии. Во время выработки условий мирного договора адмирал Битти прямо заявил маршалу Фошу: "Мы отдали вам их армии, отдайте нам их флот". Действительно, блокада нанесла тяжелый удар экономике Германии, но был ли этот удар смертельным? Сомневаюсь. В годы Второй Мировой войны блокада была еще более полной и прочной, однако экономика Третьего Рейха до последнего дня функционировала исправно, а максимум производства вооружений пришелся на 1944 год, в разгар стратегических бомбардировок, о чем в Первую Мировую военное командование обеих сторон могло лишь мечтать. Во всем импорте Германии, да и других европейских стран имелась лишь одна важнейшая статься – азотные удобрения, без которых немыслимо собирать нормальные урожаи. Однако в 1915 году германские химики нашли способ связывать атмосферный азот, так как для производства пороха требовались огромные количества аммиачной селитры. После этого блокада перестала быть удавкой на шее Германии. Без марокканских апельсинов и бразильского кофе обойтись можно. Германию, как и много позднее Советский Союз, сожрала милитаризованная экономика.

Ведь практически все мирные производства были свернуты, а это неизбежно вело к нищете и голоду оставшегося в тылу населения.

Германия оказалась не в состоянии создать флот, способный оспорить британское господство на море. Несмотря на все успехи промышленности, германское кораблестроение уступало английскому. Попытки договориться о каком-то определенном соотношении сил и притормозить разорительную для обеих стран гонку морских вооружений провалились. Германия настаивала на соотношении численности линейных флотов 7:5, Британия требовала 3:2. Согласия достичь не удалось, и англичане в итоге заявили, что будут строить 2 корабля на каждый немецкий. Самое интересное, что они в этом почти преуспели. Поэтому адмирал фон Тирпиц совсем не рвался начинать войну, тогда как армия только этого и желала. В Германии Мольтке одержал победу над Мэхеном.

Тогда Тирпиц выдвинул так называемую "теорию риска". Германия должна была построить флот достаточно сильный для того, чтобы ни один флот мира (читай – английский) не мог вступить с ним в сражение без риска потерять свое господствующее положение. Достаточно красиво и увлекательно эта теория была изложена в изданной в Германии книге некоего Зеештерна "1906 год. Крушение старого мира". В ней описана гипотетическая мировая война, в которой побеждают британский флот и германская армия. Однако при этом британский флот несет такие потери, что Англия теряет все свои американские колонии, которые прибирают к рукам США. Книга интересна не только содержанием, но и автором. Зеештерн – морская звезда – это явный псевдоним. Как сказано в предисловии к первому русскому изданию: "Настоящая книга представляет любопытную фантазию лица, интимно знакомого с дипломатическими вопросами и с военно-морским делом". Достаточно быстро аноним-псевдоним был раскрыт. Книга принадлежит перу Генриха Фердинанда Граутоффа. Вот только кто этот герр Граутофф, обладающий столь обширными познаниями? Исследования виднейшего российского историка фантастики (а "1906 год", несомненно, является одним из первых примеров политической фантастики) Игоря Халым-баджи дали неожиданный результат. Книгу написал адмирал принц Генрих Прусский. Однако даже адмирал императорских кровей оказался не в состоянии предвидеть, что его пророчества, в некоторых пунктах идеально верные, во многом будут напоминать детский лепет. Например, утверждение, что британский флот прибегнет к ближней блокаде германских портов, хотя уже во время русско-японской войны были продемонстрированы преимущества дальней блокады.

В свое время кто-то из британских адмиралов высокомерно заявил: "Английская армия – это всего лишь снаряд, выпускаемый английским флотом". Действительно, британские 6 дивизий выглядели слишком несерьезно на фоне массовых континентальных армий. И такое положение дел прямо-таки вынуждало англичан обратиться к периферийной стратегии, или, как ее еще называли, стратегии непрямых действий. Самое интересное, что даже после начала войны никто из адмиралов не видел необходимости отказываться от обветшавших постулатов. Лишь фельдмаршал Китченер правильно предугадал характер развертывающейся борьбы и потребовал создать массовую армию. Блестящими примерами бессмысленной и бесполезной периферийной стратегии послужили попытки вывести из войны Турцию. Жуткая мясорубка Галлиполи, где был уложен цвет австралийско-новозеландского корпуса, и экспедиция вверх по Евфрату, завершившаяся капитуляцией генерала Таунсенда, показали, что немцы были правы, настаивая на ударе по "шверпункту". Но главный урок истории заключается в том, что из нее не извлекают решительно никаких уроков. И во Второй Мировой войне англичане старательно наступили на те же самые грабли. Разумеется, с теми же самыми результатами.

Рассуждать о том, что высадка на Додеканезских островах (а вы про такие слыхали?) приблизит капитуляцию гитлеровской Германии, мог только законченный профан в военном деле.

Другие страны, не в силах создать линейный флот, способный соперничать с британским, пытались компенсировать это изобретением разнообразных теорий. В основном они сводились к борьбе с британской торговлей, если уж не удается бороться с Королевским Флотом. В этом направлении французская "молодая школа" привлекла под свои знамена множество сторонников практически во всех странах. Можно вспомнить и наши знаменитые броненосные крейсера "Россия", "Рюрик" и "Громобой", построенные для борьбы с британским судоходством. При этом, как обычно, не обошлось без полемических преувеличений и прямых ошибок. "Завтра вспыхнет война. Миноносец высматривает один из океанских пароходов с грузами большей ценности, чем грузы богатейших галеонов Испании. Миноносец будет следовать на расстоянии, держась вне видимости, и когда спустится ночь, подойдет незамеченным поближе к пароходу и пошлет на дно грузы, экипаж и пассажиров не только без угрызений совести, но гордясь достигнутым. Подобные жестокости можно будет увидеть в каждой части океана. Другие могут протестовать. Что касается нас, то мы допускаем в новых методах разрушения развитие того закона прогресса, в который мы твердо верим, и конечным результатом которого будет прекращение войны".

В этой цитате интересно многое. И полное забвение призового права, которое все-таки старались соблюдать обе стороны в годы войны. Ориентация на преднамеренную жестокость. Потрясающая наивность. Перед глазами невольно встает угольный миноносишко, который где-то в районе Азорских островов гонится за "Лузитанией", "держась вне пределов видимости". И одновременно гениальная прозорливость. Замените миноносец на подводную лодку – и все встанет на места. Однако развитие событий в очередной раз опровергло надежды адептов "молодой школы". Крейсерская война оказалась эфемерным призраком, который на суровых военных ветрах очень быстро развеялся без следа.

А ведь Мэхен это предсказывал еще четверть века назад. Приведенная им статистика убийственна. В годы расцвета деятельности французских каперов потери англичан от их атак составляли около 2,5% торгового тоннажа. Но за этот же период потери торгового флота в различных авариях и катастрофах составили 2,2 %. И это при том, что ранее каперы слонялись по океанам десятками, а теперь ни одна страна не в состоянии была вывести в море более 5 – 7 рейдеров одновременно. "Крейсерская война не может вестись самостоятельно… При отсутствии поддержки крейсер может только торопливо отходить на небольшое расстояние от дома, и его удары, хотя и болезненные, не могут быть роковыми", – писал Мэхен и был абсолютно прав.

Зато на место надводного рейдера вполне успешно заступила подводная лодка. Десятки военных кораблей и сотни торговых судов пошли на дно от торпед подводных лодок, и это при том, что в тот период еще не сформировалась теория использования подводных лодок и не были отработаны методы их действий. Германское командование проявило поразительную непоследовательность и нерешительность при использовании подводных лодок. Их то выводили в Атлантику, то отзывали обратно. То перед лодками ставилась задача борьбы с британским торговым флотом, то их переподчиняли командованию Флота Открытого Моря, и они должны были караулить британские линкоры. То лодки должны были действовать в строгом согласии с пунктами гаагских конвенций и законами призового права, то им приказывали начать неограниченную подводную войну. То германское верховное командование оглядывалось на мнение правительства Соединенных Штатов, то ломилось напролом… Финальным аккордом прозвучало требование армейского командования, которое весной 1917 года выступило за ведение неограниченной подводной войны.

Обращает на себя внимание и еще один интересный нюанс. Подводные лодки продемонстрировали полную беспомощность в борьбе с современными военными кораблями. Их жертвами, как правило, становились устаревшие броненосцы и броненосные крейсера. В свой актив немцы сумели записать только новые легкие крейсера "Ноттингем" и "Фалмут", потопленные 16 августа 1916 года во время одного из выходов Гранд Флита в море. И это при том, что в 1916 году подводные лодки действовали в подчинении командования Флота Открытого Моря, которое специально развертывало их перед базами британского флота. То есть, борьба с вражескими военными кораблями была их единственной задачей в тот период. По с этой задачей германские субмарины не справились.

Но Первая Мировая война нанесла сильнейший удар и по теории морской силы в ее первозданном виде. Выяснилось, что линейные корабли сами по себе уже мало что решают. Более того, из грозной силы они превращаются в мишень для вражеских подводных лодок, чего ранее не было. Несмотря на все успехи миноносцев, линейный корабль (или броненосец, как это было ранее) являлся вещью самоценной и самодостаточной. Теперь же на первый план выступила необходимость создания сбалансированного флота. Ранее малые корабли выполняли вспомогательные задачи при эскадрах линкоров, их задача ограничивалась, в основном, ведением разведки. Теперь же эскадры линкоров в значительной мере потеряли свою боевую ценность, если их не сопровождали крейсера и эсминцы. А в борьбе против подводной опасности линкоры оказались и вовсе бесполезны.

Русское морское командование, вынужденное по одежке протягивать ножки, то есть использовать единичные корабли Балтийского флота против всей мощи германского Флота Открытого Моря, предложило свой довольно оригинальный стратегический план.

Завороженное перспективой "морского Седана", который, несомненно, поспешит устроить русским адмирал Ингеноль, оно выдвинуло идею боя на минно-артиллерийской позиции. Внешне это выглядело просто. Поперек Финского залива ставится колоссальное заграждение, а наши линкоры, маневрируя на некотором удалении от него, срывают все попытки вражеских тральщиков проделать фарватеры. Вражеские линкоры на мины просто не сунутся. Увы, эта идея пополнила мартиролог безвременно скончавшихся.

Через центральную позицию немцы действительно не пошли. Единственная попытка форсировать заграждение кавалерийским наскоком, предпринятая 10-й флотилией эсминцев в ноябре 1916 года, завершилась неслыханным конфузом. За одну ночь немцы потеряли 7 эсминцев. Больше, чем в Ютландском бою! Но зато, когда они подходили к делу серьезно и обстоятельно, то фланговую Ирбенскую позицию немцы дважды (в 1915 и 1917 годах) проходили, как раскаленный нож сквозь масло. И можно лишь гадать, чем кончилась бы попытка форсировать центральную позицию.

Еще одну оригинальную идею выдвинул неугомонный адмирал Фишер. Он предложил послать в Балтийское море сильную эскадру, чтобы с ее помощью высадить на побережье Померании русский десант и через пару дней захватить Берлин, до которого будет рукой подать. Этот проект впервые появился на свет еще в 1909 году. Позднее он был включен в рамки более обширного плана, реализующего все ту же периферийную стратегию.

Десанты предполагалось высаживать в районе Дарданелл, во Фландрии, на Фризских островах. Под этот проект была заложена масса кораблей, в том числе мониторы, тральщики и вершина всего – знаменитые "белые слоны" адмирала Фишера, легкие линейные крейсера. К счастью для союзников, проект не был реализован, так как уже первые бои в Дарданеллах покали, что все идет в полном согласии с законами Мерфи. Что может сломаться – ломается обязательно, что не может сломаться – ломается тоже.

В области тактики все осталось на своих местах. Знаменитый "crossing Т", охват головы колонны противника, так и остался розовой мечтой адмиралов. Реализовать ее всерьез они уже и не пытались, Вместо этого появились быстроходные маневренные группы (знаменитая британская 5-я эскадра линкоров), которые пытались усилить нажим на один из концов вражеской кильватерной колонны. Однако исполнители не соответствовали замыслу, и адмиралы в ходе боев продемонстрировали прямо таки детскую беспомощность и несамостоятельность. Обязательно следует упомянуть тактическую новацию русского флота, которая позднее, лет так 10, была принята и всеми остальными флотами. Мы говорим торпедных залпах эсминцев. Как ни странно, но даже в Ютландском бою британские и германские эсминцы выпускали торпеды поштучно, с интервалом 30 – 60 секунд между выстрелами.