Глава 12

Они встретились за шесть дней до наступления ноября в фойе на первом этаже. Со стороны это могло выглядеть как маскарадное шоу. Римский полководец, советский генерал, фокусник в чёрном. Мифические существа: изящная женщина с длинной косой и головой кошки, три мужских фигуры, непонятно кого изображающих, толи это демоны, толи простые "киксы" из общаги. Держались двумя разными кучками независимо и враждебно по отношение друг к другу, линия раздела проходила по оси входной двери. У каждой кучки — группа поддержки современной молодёжи. Двое парней и две девушки сопровождали разнородную четвёрку: полководца, генерала, мага и женщину. Трое ребят — троих "киксов".

Это было утро после воскресного дня, снующих ещё не было. Оно было не настолько ранним, чтобы отметиться возращением молодых обитателей общаги с ночных развлечений, но и не настолько поздним, чтобы загудело как улей с началом светового дня. Одни уже спали, другие ещё спали. Время выбрано не случайно и грамотно, меньше зевак, меньше вопросов.

Всё бы хорошо, но было одно "но". Вся эта масса, заполнившая фойе — голограммы.

И вот подчиняясь виртуальному зову или программному алгоритму, со стороны, конечно, не определить, на линии раздела встретились девушка и парень. Они сошлись как капитаны футбольных команд, но без арбитра, бросили монетку, разыграли что-то и вернулись, каждый к своим партнёрам.

Первыми исчезли "демоны", раз и их не стало.

— Мы атакуем, они обороняются, — произнесла девушка, приблизившись к своей группе.

— Какой план используем, капитан? — обратился к ней римский полководец.

— Начинаем третий, — коротко ответила девушка.

— Всё пошли, — отдала она же команду.

Исчезла группа поддержки вместе с женщиной-кошкой.

От оставшихся троих мужчин, отделился факир. Он переместился вглубь фойе, туда, где были охранный блок, лифт и лестничные проемы на этажи. Взмахнув рукой, он сделал стену и прилегающею к ней лестницу голограммой. Остановился, дождался момента, когда генерал и император пересекли грань между естественным освещением и свечением голограммы, шагнул сам в голубоватое мерцание. Всё закрылось, как будто ничего и не было, закончились и помехи на экранах слежения за фойе. Утро продолжилось, так же, как и всегда.

— Старый дурень, зачем потащил нас по лестнице, нужно было воспользоваться лифтом, — ворчал генерал, вяло переставляя ноги в хромовых сапогах по бетонным ступенькам. Одной рукой он придерживал длинные полы шинели, чтобы не наступить на них, другой оттягивал автомат ППШ, висевший на плече и готовый к боевому применению.

— Кто придумал шинели для военных? В них же невозможно воевать, — ругался Власов.

— Ваши солдаты часто, наверное, сдавались в плен, вот их и одели в рубашки смертников, — сделал замечание, следующий за ним Август.

— Не вижу никакой связи ваших слов с Женевской конвенцией, — возразил генерал.

— В них убежать — не убежишь, и руки высоко вверх не поднимешь, если надумаешь сдаваться, убьют и не станут разбираться, почему выше не поднял, — пояснил свою мысль римлянин.

Замыкал шествие Мессинг. Он как всегда был молчалив и мрачен, пребывая в постоянном ожидании трагедии или несчастья, которые вот-вот должны произойти.

Так они достигли между лестничной площадки. Генерал остановился и посмотрел вверх, туда, где на втором этаже заканчивались ступеньки, ничего не увидев, он повернулся к товарищам и, показывая на банку из-под пива, спросил:

— Пропустим или уж начнём?

— Какая разница с чего начинать? — поддержал его Август.

— Ну, кому не терпится, тот пусть и начинает, — дополнил Мессинг.

Власов хмыкнул и резко поддел пустую банку, вытаскивая её носком сапога из угла. Она загремела и полетела в низ. В этот момент случилось то, что все трое и ожидали. Угол, где лежала банка, засветился и открыл им пространство, спутать которое нельзя было уже ни с чем, — это лесной массив. Так сработал первый триггер и битва началась.

Власов нырнул в голубое свечение леса. Мессинг и Август дождались, когда виртуальное окно закроется, и стали подниматься на второй этаж уже вдвоем.

Вывалился у лесной дороги на краю болотной топи. Осмотрелся. Никого.

— "Мне куда?" — спросил он мысленно поддержку.

— "Если напрямую, то через болото, а так вправо в обход по дороге".

Дорога петляла между деревьями и скрывалась за кустарниками. Поправив очки, Власов присел и потрогал влажную колею рукой, самый верхний кончик. Он ещё не успел заветрить. Подбросив для удобства на плече автомат, оглядываясь и прислушиваясь, он пошёл сбоку колеи по сухому грунту.

Пройдя несколько шагов, он насторожился, услышав сорочий треск, переросший затем в мотоциклетный. Звук приближался сзади. Недолго думая, генерал сошёл с дороги и спрятался за стволами сосен у обочины.

— "Транспорт! Есть возможность добыть и воспользоваться", — проинформировали его.

Он скинул автомат, передёрнул затвор и улёгся сбоку дерева, положив ствол на мощные корни.

— "Нужно сразу же попасть в водителя", — рекомендовали ему.

Мотоцикл показался неожиданно. Трещал, трещал где-то там и вдруг визуализировался уже в метрах двадцати от засады. Трое немецких солдат в касках, двое с автоматами на груди, третий в люльке с пулемётом. Они продолжали ехать, петляя по дороге и мелькая между деревьями.

Власов прицелился и стал их сопровождать. Вот они появились в большом проёме, ничего не мешало траектории обстрела, и он нажал на спусковой крючок. Автомат дёрнулся, выпустил короткую очередь и заглох. Власов нервно продолжал жать на курок, но ничего не происходило. Как в замедленном кино, впереди взмахнув руками, упал тот, кто сидел за спиной управляющего мотоциклом.

— "Попал!" — обрадовался Власов и стал передёргивать заевший затвор. Затвор заупрямился и не поддавался. Лёжа делать это неудобно, генерал привстал и потянул сильнее, затвор наконец-то поддался и, хрустнув, выбросил перекосившийся патрон. Взвелся курок. Генерал перевёл взгляд на мотоцикл и ничком упал вниз за корни. Вовремя. Жерло пулемёта было направлено в его сторону и тут же засветилось и стало плеваться свинцом. Полетели щепки сосны. Одна из них больно ударила по правой скуле. Власов дёрнулся рукой к больному месту и сбил очки. Они упали где-то рядом, но найти их теперь было возможно только на ощупь.

— "Черт!", — выругался Андрей Андреевич, вытирая кровь с ободранной щеки.

Немец прекратил стрелять, но мотоцикл продолжал трещать уже где-то совсем рядом.

Власов высунул из-за дерева автомат и начал поливать огнём, не целясь наугад, в сторону дороги. Очередь была бесконечно длинной, так ему показалось. Она закончилась вместе с патронами. В наступившей тишине никто больше не стрелял, и двигатель мотоцикла не урчал. Генерал стал лихорадочно ощупывать окружающую поверхность, до тех пор, пока очки не нашлись. Вернув их на прежнее место, он осторожно выглянул поверх корней.

Картина, представшая его взору, несколько озадачила его. Он не знал радоваться, что все трое врагов погибли, или огорчаться, что мотоцикл уже наполовину увяз в трясине, и он остался без транспорта.

Один немец лежал на спине там, где Власов срезал его первой очередью. Двое других достанутся болоту. Водитель уже под мутной жижей, а пассажир из задранной вертикально люльки, вывалившись наполовину, уже рукой касался трясины.

Генерал оставил свой ППШ под деревом у корней, без патронов — лишний груз. Он подошёл к немцу на дороге, стянул с него "шмайсер", забрал два рожка из подсумка и зашагал по дороге в прежнем направлении.

— "За поворотом можно пройти через топь", — проинформировали его.

— "Зачем лезть в болото?" — возразил он.

— "Дорога стала опасной, ты отметился на ней".

— "Чёрт, как я не люблю лазать по пояс в жиже", — выругался он, подбирая длинный шест, который лежал на краю болота.

Через некоторое время, мокрый по грудь он повалился на замшелый пригорок на сухом берегу. Разулся с трудом, вылил воду из сапог, отжал шерстяные носки. Портянки генерал не жаловал. Босиком подошёл к дереву и стал выбивать оставшуюся влагу из носков, ударяя ими о ствол. Снова обулся.

— "Куда?"

— "Поднимись на пригорок, а затем вниз".

Внизу лощина параллельно болоту. Влево поднимается вверх, вправо уходит в низину, а затем возможно соединяется с болотом.

— "Что ищем?"

— "ЗКП".

— "Без тех, кто строил, не найдём".

— "Иди вверх, смотри, возможно, увидишь что-то приметное".

Метров через тридцать обнаружился просвет. Деревья здесь явно пилили. Несколько пней торчали то тут, то там. Пройдя ещё метров двадцать, Власов обратил внимание на нехарактерную для такой местности возвышенность, скорей всего она была сделана людьми и совсем недавно. Мох, выложенный для маскировки, местами высох, а новый ещё не прижился. Он подошёл ближе. Холмик был площадью три на четыре метра, ни входа, ни проёма в земляное убежище не было видно.

— "Ищи".

Генерал вытащил нож из-под шинели. Это была финка, длинна клинка составляла чуть более пятнадцати сантиметров. Власов стал тыкать клинком в землю у подножья холма. Так перемещаясь по склону вверх на коленях, он через равные промежутки прощупывал финкой грунт. Почти у самого верха клинок воткнулся во что-то твёрдое. Генерал сделал ещё пару тыканий, сначала влево, а затем вправо, результат был один и тот же: под землёй что-то было. Тогда он начал ковырять землю ножом и рыхлый грунт бросать руками вниз по склону. Вскоре обнаружился остов деревянной крышки. Власов продолжал работать, пока полностью не освободил её от земли. Отогнул пару гвоздей и потянул за кольцо. Усилия пришлось приложить немалые, так как дерево от влаги разбухло и не выходило из пазов люка. Наконец-то это произошло, и крышка поднялась над поверхностью. Спёртый воздух ударил в лицо открывающему, он отбросил крышку и замахал рукой, разгоняя неприятный запах.

— "Времени мало, спускайся".

Он зажал нос пальцами левой руки, стал спускаться по ступенькам в блиндаж. Внизу захлюпала мутная жижа. Проникающий в проём свет не давал полной картины внутреннего оснащения убежища. Привыкнув к полумраку, Власов рассмотрел по бокам трехъярусные деревянные нары, на которых размещались коробки и мешки с припасами. Всё было сырым и заплесневелым. В конце у торцевой стены был столик, на нём керосиновая лампа, бутыль, гильза из-под снаряда.

— "Гильза! Бери! Ищи пустую консервную банку, пора уходить, началась охота".

Власов прислушался. Звуки наверху отдалённо напоминали лай собак. Он заспешил. Схватил со стола гильзу и стал искать банку. Проверил нары. Тронул одну коробку, рассыпалась, банки тушенки попадали вниз в жижу. Брызги долетали до лица генерала, он, не обращая внимания, продолжал искать. Вдруг его что осенило, он метнулся к столу и пошарил под ним ногой, потом продвинулся в угол и снова поводил носком сапога. В этот раз ему повезло, он поддел ногой что-то. Это была пустая консервная банка из-под тушенки. Он забросил её на середину. Сверху раздались отчётливый лай собаки и команды на немецком языке.

"Не та?" — удивился он, но в этот момент угол засветился. Не дождавшись, когда проём расширится под его рост, генерал нагнулся и шагнул в него. Сзади слышался остервенелый лай немецкой овчарки.

Он вывалился на втором этаже и выронил артефакт. Гильза стукнулась о бетонный пол и покатилась к лестнице. Август нагнулся и поднял её.

— Что так долго? — спросил Власова Мессинг, поднимаясь с корточек у стены.

— Там лифт не работает, — зло пошутил генерал, — следующий раз пойдёшь сам, чтобы не спрашивать что и почему.

— Фу! — произнёс Август, — что за запахи, меня уже мутит.

— Да пошли вы!.. — только и сказал им Власов.

— Это что за штука? — спросил Август, держа в руке поднятый предмет, обращаясь к Мессингу.

— Это вы у него спрашивайте, он по этим штучкам спец, — показал на Власова Мессинг.

— Это гильза от снаряда, зачем только она здесь? — пожал плечами генерал.

— Пошли дальше, мы и так много времени потеряли, — произнёс Мессинг.

— Давай на лифте, — попросил Власов.

Мессинг нажал кнопку вызова. Лифт мгновенно открылся. Власов и Мессинг переглянулись, а Август смело шагнул внутрь. Им ничего не оставалось, как последовать за императором. Они вышли на третьем этаже. Осмотрелись. Влево лестница, вправо широкий коридор, заканчивающийся двухстворчатым дверным пакетом. Вокруг никаких предметов, никаких знаков достойных их внимания. На полу уложена чёрно-белая плитка в шахматном порядке и блестит от чистоты.

— Куда? — Август спросил Мессинга.

Тот пожал плечами и осторожно ступил на шахматное поле. Сначала ставил ноги только на белые плитки, затем на чёрные, но ничего не происходило. Августу надоело наблюдать, и он пошёл, не разбирая клеток, по коридору к двери. Власов оставался у лифта, ему приключений не хотелось. Тем временем император благополучно пересёк коридор и стал заглядывать через остекление в помещение столовой. На стене справа звонок, у двери нет ручки, открывается автоматически, по центру щель для электронного ключа.

Август повернулся к соратникам и спросил:

— Звонить?

— Подожди я сам, — ответил ему подходивший Мессинг.

Генералу надоело стоять в одиночестве, и он оправился вслед за своими товарищами. Тем временем Мессинг позвонил, где-то внутри на пару секунд зазвучала музыка, потом стихло, и раздались женские шаги с цоканьем каблучков. За стеклом обозначилось движение, к двери приближалась умопомрачительного вида девица. Убранство её состояло из розового полупрозрачного бюстгальтера, едва сдерживающего груди никак не менее четвёртого размера, и белой юбочки, настолько короткой, что вызывало сомнения о её нужности вообще. Розовые прозрачные трусики шортами выступали третьей деталью туалета. Четвёртой — туфли на высокой шпильке.

— Мальчики вы к нам? — спросила она, открыв дверь.

Август сглотнул виртуальную слюну, он не мог оторвать взгляда от огромных коричневых кружков, едва прикрытых розовым кружевом. Мессинг с силой дёрнул его за руку, чтобы оттянуть от дверного проёма. Император качнулся и выронил гильзу, она с грохотом упала и покатилась, продолжая издавать неимоверный шум.

— Так вы сантехники? — снова спросила девица, рассматривая предмет на полу, — так мы вас не вызывали.

Тем временем гильза докатилась до стены и остановилась, шум прекратился. Откуда-то из глубины помещения послышался ещё один приятный женский голосок:

— Юлия, что там у нас происходит?

— Тут, похоже, массовка с Мосфильма, спроси у Ливии есть ли заказ на ряженных.

У Октавиана глаза полезли из орбит. Мессинг, почувствовал что-то неладное, потащил императора от двери.

— Куда же вы мальчики, так джентльмены не поступают, зачем тогда звонить? — продолжала наседать девица.

Она выставила вперёд ножку, чтобы дверь ненароком не закрыли.

— Дедушка, — обратилась она уже к Мессингу, — вам кто нужен?

Мессинг наконец-то оттащил от проёма Августа и брякнул первое, что пришло на ум, чтобы лишь озадачить въедливую девицу:

— Мы к Степан Степанычу, но видно ошиблись этажом, извините.

— А, так вы геи, старые пердуны, всё правильно, Степан Степаныч сейчас освободится.

Тут только до Мессинга дошло, что их разводят и тянут время. В подтверждение своей догадки он задал контрольный вопрос:

— Извините ещё раз, мы ищем кошку, у нас кошка сбежала, Варькой кличут, чёрная пушистая, не видели?

— А, так вы зоофилы, только стеснительные, не робейте, проходите, у нас сейчас все свободны: и Варюшка, и Цицирон, да и для вашего третьего друга найдётся что-то подходящее его росту.

Мессинг сделал движение, показывающее, что он хочет войти. Девица посторонилась и убрала ногу. Вольф Григорьевич воспользовался первой оплошностью девицы и с силой захлопнул дверь.

— Уходим! — крикнул он своим товарищам, но было уже поздно.

Дверной пакет занялся голубым свечением и стал таять. Они оказались посреди зала, прямо перед ними девица, сзади та же дверь, но теперь уже закрытая, рядом у стены лежит гильза.

— Вы сначала деньги покажите, — нагло наседала Юлия, — за бесплатно ничего делать не буду.

— "Это — Суккуб! Он отнял у вас половину времени на квест, теперь только сражаться с ним", — заработала наконец-то и поддержка.

Все трое персонажей и сами поняли, что за игру ведёт девица.

— У нас только свинцовые монетки, — вступил в диалог генерал, — берёте?

— Мария! — крикнула девица, — мы цветным металлом берём?

Мессинг и Август расступились и Власов, передёрнув затвор автомата, начал палить прямо в грудь девицы.

Бюстгальтер разнесло в клочья разрывными пулями. Тело же девицы засветилось и померкло, вместо неё визуализировался Суккуб. Существо имело вид помеси мужчины и женщины. Голая грудь наполовину была мужской, наполовину женской.

— Придурок, нашёл куда палить, — зло прорычал он Власову.

В руках Суккуба засветился голубой шарик. Он начал стремительно расти и достиг огромных размеров. Суккуб замахнулся и метнул шар в генерала. Власов ожидал чего-то такого и отскочил в сторону, но стремительный шар изменил траекторию полёта и ударил точно в грудь генералу. Раздался оглушительный треск, голубая энергия сбила с ног Власова и прошла сквозь него. Очутившись на полу, Андрей Андреевич посмотрел на свою грудь, там сияла огромная дыра, голубые искорки вспыхивали по её краям.

— Мне каюк, — просипел он.

— "Быстро сбрось шинель!" — последовала подсказка.

Генерал вскочил, снял с шеи автомат и, освободив руки из рукавов, метнул то, что осталось от шинели на пол. Это что-то продолжало догорать голубым пламенем, пока не исчезло совсем. Власов остался в кителе, дыра на груди затянулась.

— Неплохо, — произнёс Суккуб, жонглирую уже двумя голубыми шариками.

— "Забирайте гильзу, ищите открытую дверь", — скомандовали операторы.

Власов бросился к двери, чтобы забрать артефакт. Шарик у демона начал быстро набухать энергией и, прежде чем генерал добежал до места, превратился в шар. Суккуб метнул его в сторону генерала. Стоящий сбоку в двух шагах Мессинг, взмахнул черной мантией, и шар прилип к ней, как магнитик к дверце холодильника. Маг снял его и стал мять руками как снежок. Когда шар снова превратился в шарик, Мессинг оттопырил карман сюртука и опустил его туда. Карман светился не более секунды, а затем погас.

— Однако, вы прямо Олег Попов, — похвалил его Суккуб.

Тем временем Власов уже поднял гильзу, и дверь открылась.

— "Закрой её немедленно".

Генерал повернулся, чтобы посмотреть, что там происходит. Демон, вместо шара, крутил на руке горящий голубым огнём обруч, Мессинг и Август пятились от него.

— "Дверь!"

Андрей Андреевич захлопнул дверь. Голубые язычки стали разъедать дверной пакет, и он переместился на прежнее место, так что они втроём снова оказались с внешней стороны. Суккуб метнул энергетический обруч, и он ударился в дверной простенок. Материя деформировалась, изогнулось полосой наружу, но выдержала и вернулась к прежней форме. Всё прекратилось. Наступила тишина. За дверным стеклом уже никого не было. В коридоре остались лишь трое "римлян".

— "Не считая потерянного времени и шинели, мы легко отделались. Вперед, на четвёртый этаж".

— "Замечание по ходу: плохая командная работа, и ни с кем, ни в какие диалоги не вступайте ни при каких обстоятельствах".

— Пошли по лестнице, — предложил Власов, проходя мимо лифта, — мне теперь без шинели удобно.

— Что же ты раньше её не снял? — спросил его Август.

— По той же причине, что и ты свой панцирь, — огрызнулся генерал.

В той же последовательности: Власов, Август и замыкающий Мессинг, троица поднялась на четвёртый этаж.

На этаже длинный коридор, заканчивающийся оконным проёмом. По обеим сторонам двери без ручек.

— "Ищите что-то необычное, возможно это табличка".

На дверях были прикреплены номерные таблички. Отчёт начинался с сорокового номера.

Власов вслух называл номера:

— Сороковой, сорок первый, сорок второй, сорок третий, а вот "стульчики", бытовка наверное.

— Номер-то, какой? — спросил Мессинг.

— Григорьич, а тут нет номера, написано "стульчики".

— Значит сорок четвёртый, — пояснил маг, — в русском лото — это стульчики.

Август для верности прошёлся до конца коридора, дальнейшая нумерация была обычной. Они стояли у двери с надписью "стульчики" и не знали, что делать. Подсказка молчала, так было всегда, когда они приближались к триггеру.

Август толкнул легонько дверь рукой, заперта. Ни звонка, ни замка, лишь щелевое отверстие для пластиковой карточки. Император нагнулся и стал подглядывать в щель. Щурился он долго, слегка двигая головой из стороны в сторону.

— Что там? — не выдержал Власов.

— Ничего не видно.

— А что же ты, мать твою….

Генералу не дал договорить Мессинг, шикнув на не него:

— Тихо! Слышите?

Все трое затаились и стали прислушиваться, Август даже к щели повернулся правым ухом.

Но звук исходил явно с другой стороны и становился всё громче. Это спускался лифт с верхних этажей. На четвёртом он остановился, с грохотом открылись створки дверей, и из него вышел молодой мужчина с небольшой картиной в руках. Мужчина подошёл к ним, вставил пластиковую карту в щель, замок пикнул и открыл дверь.

— Вы ко мне? — спросил их хозяин электронного ключа, — за мебелью? Новые жильцы?

Троица стойко молчала.

— Проходите, — пригласил их мужчина, распахивая дверь на всю ширину пролёта.

Они заглянули в комнату, но там ничего не было. Не то, чтобы она была пустая или тёмная, без освещения, за дверью молочная стена. Разговорчивый мужчина шагнул в молоко, а перед тем как раствориться, захлопнул дверь.

Август снова легонько толкнул дверь. Заперта. Снова послышался спускающийся лифт. Тот же мужчина, с теми же словами и действиями повторил всё, как и в первый раз. На четвёртый раз генерал не выдержал и без слов вырвал пластиковую карточку из рук мужчины. Голограмма вспыхнула и сгорела, мужчины не стало, а карточка осталось в руках генерала. Он вставил её в щель и поправил на плече автомат. Замок щёлкнул, приоткрыв дверь. Власов ударил по ней ногой, и отскочил на шаг, держа автомат на изготовке.

То, что он увидел там, его поразило. Это был тот самый лес, где он добыл первый артефакт. Воин не растерялся и, взявшись за край двери, резким движением захлопнул её. Замок выбросил карточку, она упала к ногам генерала.

— Зачем? — спросил Август.

— Не хочу снова в болото, — пояснил Власов, наклоняясь за карточкой.

Выпрямившись, он передал карточку императору. Тот вставил её в щель, замок сработал, Август тихонько открыл дверь. За дверью было убранство столовой с третьего этажа, и к нему приближалась девица Юлия. Император проделал тот же манёвр, что и Власов, только успел поймать карточку ещё в воздухе.

Настала очередь Мессинга. Маг вставил ключ и распахнул дверь. За дверью был огромный зал со сценой. На сцене стоял конферансье в чёрном фраке и бабочке. В зале было полно публики.

— Это что? — спросил Власов.

— Я знаю, — уверено ответил Мессинг, — за мной.

И он шагнул в зал. Конферансье тут же переключил внимание зала на него:

— А вот и маэстро! Давайте поприветствуем его овациями!

Все повернули головы и стали дружно хлопать. Мессинг спускался по проходу к сцене, Власов и Август следовали за ним.

— Вы сегодня с охраной, — продолжал балагурить со сцены ведущий, — что же, творческий подход чувствуется во всём.

— "Это Инкуб, в дискуссии не вступать, на провокации не отвечать, искать лишнюю деталь зала".

— Оригинально! Оригинально! — говорил в нос конферансье и слегка похрюкивал после окончания каждой фразы.

— Маэстро сопровождают римский император и советский генерал, поприветствуем его окружение!

Шум аплодисментов усилился. Засверкали вспышки фотоаппаратов, в проход выскочила девушка с авторучкой и календариком в руке, она ринулась к Августу.

— Не оставите ли автограф, ваше августейшество, для истории, — произнесла страстно девушка.

Октавиана покоробило, но он стерпел и проследовал мимо. Тем временем Мессинг достиг сцены и прежде чем подняться на подиум, он повернулся к сопровождающим, чтобы сказать им пару слов.

— Стойте здесь и ищите, — произнёс он негромко и показал на ступени.

Мессинг поднялся, а Власов и Август остались внизу. На сцене маг поклонился публике и сделал жест рукой, заставивший всех утихнуть. Как только шум прекратился, маэстро, от которого ждали речей, поднял над головой руки и захлопал. Все снова разразились бурными овациями. Ведущий захрюкал:

— Оригинально! Оригинально!

Власов и Август тем временем стали осматривать убранство зала и публику в нём. Ничего необычного для такого рода мероприятия не наблюдалось. Разве только активность зала… Зрители вели себя чересчур эмоционально и энергично, глаза их лучись как лазеры на соответствующем шоу, лица перекашивались остервенелыми улыбками.

— Так это же куклы, — приглядевшись, воскликнул генерал.

Он повернулся к Мессингу и помахал ему. Тот, продолжая хлопать, приблизился и наклонил голову, чтобы в этом шуме услышать то, что скажет генерал.

— В зале — куклы, — почти на ухо произнёс ему Власов.

— Тогда крушите их, — дал распоряжение маэстро и снова вернулся на центр сцены, не переставая хлопать в ладоши.

Генерал передал указание Августу. Император поднял брови и вытащил из ножен длинный кинжал. Он решительно подошёл к первому от себя зрителю и отрубил тому руку. Мужчина, а это был мужчина в сером костюме и светлом галстуке в косую полоску, стоя продолжал размахивать обрубком. Кисть упала в проход, Август поднял её, повертел и бросил к ногам Мессинга на сцену.

— Оригинально! Оригинально! — завопил конферансье, — маг всем желающим пристроит третью руку!

С первых рядов поднялись куклы-роботы и ринулись к сцене, аналогичное движение отметилось и в задних рядах. Но тут, откуда-то из-за боковых занавесей прибежали лысые мордовороты в чёрных костюмах и стали ногами пинать головы тех, кто пытался забраться на подиум. Они делали это настолько сильно и профессионально, что вызвали восхищение у генерала и императора. С каждым ударом у кого-то отлетала голова. Удар! И голова девушки, крутясь в воздухе как футбольный мяч, летит в центр зала. Ещё удар! И голова мужчины с очками вращаясь, падает в партер. За пять-шесть секунд они лишили голов более десятка кукол. Обезглавленные куклы размахивали руками по сторонам, изображая слепых людей, цеплялись за ближайших соседей, падали, вставали, копошились внизу. У сцены по центру образовалась куча мала.

Охранники прекратили махать ногами, так как никто уже не посягал на подиум. Они подошли к Мессингу и взяли его в плотное кольцо.

— Э-э! — первым замычал Власов и толкнул локтем Августа.

Генерал шустро пересчитал ступеньки и оказался на сцене, то же самое сделал Август. Власов передёрнул затвор автомата и дал очередь по касательной круга, образованного охраной вокруг мага. Троих чёрных молодцов разорвало посередине. Их туловище попадали на дощатый пол, а ноги продолжали топтаться на месте. Мессинг повернулся лицом к генералу и понимающе рухнул ничком.

Власов, уже не опасаясь за соратника, продолжил палить, пока не расстрелял всех, кто образовал круг. Когда автомат смолк, Мессинг поднялся, растолкал стоящие ноги и вышел из круга. В этот момент Августу кто-то постучал по панцирю и произнёс:

— Извините, разрешите пройти!

Император повернулся перед ним стоял молодой мужчина с картиной в руках. Это был тот персонаж, у которого генерал ещё там в коридоре отнял карточку-ключ.

— "Картина!!" — завопила подсказка.

Август вырвал у мужчины рамку с картиной, перевернул к себе и осмотрел. На полотне была изображена отрубленная кисть. Она лежала на большом серебряном блюде посредине стола, накрытого белой скатертью.

Власов повернулся к Августу и тоже стал рассматривать натюрморт. Подбежал Мессинг:

— У кого гильза?

Генерал засунул руку в карман галифе и извлёк из него гильзу сорок пятого калибра.

— Вырезай полотно из рамки, — распорядился Мессинг, — скручивай и вставляй в капсулу.

— Что вы делаете?! — завопил мужчина, — это аукционный экспонат!

— Тебе заплатят в греческие календы, — ответил Август и проделал то, что ему сказал маг.

Вырезанное полотно он передал генералу, а рамку надел на шею бывшему обладателю. Как только Власов вставил свёрток в гильзу, сбоку сцены за занавесом обозначилась голубая заря.

— Уходим! — скомандовал Мессинг.

Они бросились в голубое свечение и оказались снова в коридоре четвёртого этажа перед той же дверью с надписью "стульчики".

— Написали бы "дурдом", — пошутил генерал, — более правдоподобно.

— "Молодцы! Есть второй артефакт и времени потратили чуть больше двух минут".

— Слышь, маэстро! — заискивающи, обратился генерал к Мессингу, — как это может быть, мы там почти час пробыли, а оказалось две минуты?

— Ты зубы не заговаривай, — буркнул зло маг, — командарм тоже мне, следующий раз советуйся, прежде чем что-то делать.

— А я что, я ничего, — оправдывался Власов, — вы-то стоите как… манекены.

Они подошли к лифту и хотели воспользоваться им для подъёма на следующий этаж, но лифт не работал. Власов несколько раз нажал на кнопку вызова. Тишина. Ни щелчков, ни гудения.

— Может электричество кончилось? — удивился генерал, — ведь только что этот с картиной туда-сюда шмыгал.

— Пешком пошли, — пригласил Август партнёров, уже поднимаясь по лестнице.

Отставшим двум соратникам пришлось последовать его примеру. Достигнув площадки между лестницами, император притормозил и стал рассматривать что-то на полу. Власов и Мессинг, поднявшиеся вслед за ним, тут же присоединились к осмотру.

На площадке лежал мусор, по-другому назвать это нельзя. Измятый клочок бумаги и несколько маленьких косточек какого-то животного, возможно, этот свёрток кто-то обронил, и он рассыпался при падении.

— Таранные кости, — прокомментировал Август.

Никто из троих уже не сомневался в том, что может произойти, если что-то сдвинуть на полу. Каждый лишь думал о том, кому это сделать и что будет там…

— Ну, раз вы знаете, что это такое, — произнёс Власов, — то вам и карты в руки, ну, кости я имел в виду.

— Нам предлагают бросить жребий на удачу, — продолжал Август.

— Вот этими костяшками? — удивился генерал, — а вы нам горбатого не лепите?

— Оставь его, — вмешался Мессинг, — он собачник, знает что говорит.

Слова маэстро возымели действие не на генерала, а на императора. Октавиан повернулся к Мессингу и пристально посмотрел тому в глаза. Их зрительная дуэль затянулась на несколько секунд из-за его меняющего взгляда, который сначала выразил благодарность за понимание, а затем стал негодующим. Слово, которым окрестил его маг, не было в чести у римской знати.

Август собрал кости, их было четыре, переложил в правую руку. Сжатый кулак поднёс к губам, что-то шепнул или просто поцеловал, сразу не разберёшь и со словами:

— На удачу! — бросил в угол.

Кости ударились о стену, защёлкали по полу и затихли. Комбинация оказалась интересной: одна выпуклая сторона; другая — впалая или вогнутая внутрь; длинное боковое ребро; и четвёртая косточка стояла вертикально на коротком ребре.

— Есть! — воскликнул Август, — мне повезло! Помнят ручки, помнят!

Он радостно принялся целовать свои руки.

Недоумённые два его товарища переглянулись между собой.

— Что сказали кости? — не выражая эмоций, монотонно спросил маг.

— В сумме четырнадцать — это хороший знак, — продолжал радоваться император.

— Григорьич! Ты где-нибудь видишь цифири, чёрточки или точки на этих объедках? — повернувшись к магу, спросил генерал.

— Э-э-э! — начал мычать Мессинг, подбирая слова, но так и ничего не найдя пожал плечами.

— Вот и я не вижу, — сказал за него генерал, — сдаётся мне, что кто-то из нас троих сбрендил раньше времени.

— Сам ты, дубина, рехнувшийся, если не понимаешь — молчи! Не гневи Зевса, — набросился на Власова Август.

— Стойте! — воскликнул Мессинг, — смотрите!

Словесные дуэлянты тут же затихли и уставили свои взгляды в угол, где находились кости. Между тем косточки продолжали себе спокойно лежать и вокруг ничего не происходило.

— Похоже, и ты, Брут…, - начал было говорить император, но его перебил маг.

— Вы что, не поняли? — спросил он их, и тут же пояснил, — ведь кости брошены, а ничего не произошло.

— Действительно, — согласился с ним генерал.

Август тогда стал заново собирать кости, а собрав их, поднял бумажку и завернул в неё. Спрятал в кошель под тунику.

— Пригодятся, — пояснил он.

— Вот это дело! — теперь уже ехидно воскликнул генерал, — будет, чем перекусить, когда проголодаешься.

— Да пошёл ты, дубина! — зло выругался в ответ Август.

— Пошли, "палководцы" или "однопалчане" не знаю уж, как вас и величать, — окликнул их с лестницы уже поднимающийся Мессинг.

Троица проследовала мимо лифта по коридору к номеру девчонок на отдых. Это был пятый этаж, первый респаун на их пути.

Однако у вожделённой двери их ждал сюрприз. Она была заперта, а на стук никто не отвечал. Не было ни звонка, ни ручки, лишь старый кодовый замок с кольцом под палец. На металлической пластине выгравировано краткая инструкция: "Введите шесть цифр кода и потяните за кольцо".

— Кто знает код? — спросил Власов.

Все промолчали. Стали думать, что предпринять. Подсказка на связь не выходила, значит им, придётся всё делать самим. Первым не выдержал генерал и поддел императора:

— Вот и пригодились косточки, сейчас пообедаем и пойдём этажом выше.

— Косточки, косточки, — запричитал задумчиво Мессинг, — а ведь неспроста они нам попались! А ну, император доставай свой мешочек.

Двое товарищей сообразили, куда клонит маг. Август засунул руку под тунику и достал кожаный мешочек, ослабил шнурок и извлёк свёрток. Посовещавшись, они пришли к единому мнению, что вторым будет бросать Власов, по алфавиту.

Генерал бросил, выпало три плоских одинаковых и одна широкая сторона. Ведущий подсчёт Август объявил: "Шесть!" Спорить никто не стал, все равно не знали, как он это делает. Мессинг выбросил "тринадцать". Из комбинации трёх бросков получился шестизначный код: один, четыре, ноль, шесть, один, три.

Мессинг набрал цифры и потянул кольцо вниз, сработал зуммер, щёлкнул замок и дверь открылась. Все трое облегчённо вздохнули и вошли внутрь.