"Имам Шамиль" - читать интересную книгу автора (Казиев Шапи Магомедович)

СТРАНСТВИЯ МУТАЛИМА

Шамилю шел пятнадцатый год. Магомед был старше его на два года. С тех пор они жили как братья и почти никогда не расставались. Магомед старался удерживать Шамиля от опрометчивых поступков и внушал ему необходимость поиска новых знаний. «У кого нет учителя — у того учитель шайтан», — говорил он.

Стремление к знаниям — одна из главных мусульманских добродетелей. Считается, что если знания спрятаны даже в Китае — искать их нужно и там. Но знаний хватало и в Дагестане.

И вскоре друзья-мугалимы, с лепешкой и куском сыра в хурджинах, с чернильницей и пером на поясе, отправились в путь. Они обошли весь Дагестан в поисках новых знаний и учителей.

Дар предвидения (горцы называют это иначе — видение сокрытого), проявившийся в Шамиле еще в детстве, развился в удивлявшую всех способность Шамиля раскрывать недобрые замыслы, чувствовать приближение опасности, совершать, казалось бы, нелогичные поступки, которые оборачивались несомненной пользой. Чтобы проверить, такой ли провидец Шамиль, как о нем говорят, один мулла спрятал под порогом медресе Коран. Все ученики спокойно перешагнули его, и только Шамиль остановился и потребовал убрать то, что спрятано: «А что именно — известно Аллаху, учителю и мне».

Молва о необыкновенном муталиме летела впереди Шамиля. Однажды, когда он направлялся в отдаленное село, мальчишки решили испытать его силу и устроили засаду, спрятавшись за огромным камнем. Но Шамиль вдруг исчез. Когда мальчишки решили посмотреть, куда он подевался, Шамиль окликнул их с вершины камня: «Я шел к вам учиться, а не драться, а кто хочет помериться со мной силой, пусть заберется сюда». Мальчишки оторопели, потому что этот камень был знаменит тем, что на него не мог взобраться никто. Они с почетом проводили Шамиля до медресе, а на том камне выбили следы его ног и прозвали камнем Шамиля.

Жизнь муталимов была нелегкой. Они вели полунищенское существование, жили в холодных кельях вдали от родного дома, среди разных народов. Досыта они ели только в праздники, когда у горцев принято наделять нуждающихся. Обычной же пищей их были комки толокна, смоченные в воде. Скудные средства к существованию друзья добывали переписыванием Корана и других почитаемых книг. Но никакие трудности не смогли остановить будущих имамов, которые искали знания, как жаждущий ищет в пустыне оазис.

Выдающиеся ученые Саид Араканский, Абдурахман-хаджи Согратлинский, Хаджи-Магомед Ирганайский считали их своими лучшими учениками. К природным талантам юных гимринцев они прибавили свою духовную силу, приобщили к высоким знаниям и открыли им новые пути, о которых большинство других учеников даже не подозревали. Магомед и Шамиль получили лучшее образование из возможного, в совершенстве знали арабский язык, глубоко изучили шариат — исламское законоведение и другие науки.

Позже, когда они уже достаточно созрели для восприятия тариката суфийского пути к познанию истины, их духовными наставниками стали святой шейх Магомед Ярагинский и потомок Пророка Джамалуддин Казикумухский.

Была у Шамиля и своя тайна. После долгих бдений над книгами, после головокружительных зикров, а порой и во сне — ему представлялось, будто он дошел до края горной страны, за которой начинался новый, пленительной красоты мир. И над разделявшей их бездонной пропастью вдруг появлялся светлый мост. Но как только Шамиль решался ступить на него, мост исчезал и возвращалась реальность. В бесконечных дервишских странствиях Шамилю много раз казалось, что он вот-вот найдет этот чудесный мост. Он шел все дальше, поднимался к самым вершинам Кавказа, он почти уже видел его, но мираж всякий раз ускользал от него, тая в туманной дали.

Он видел аулы, разрушенные завоевателями, и леса надмогильных камней, продаваемых в рабство детей и женщин, вырубленные сады и сожженные поля. Видел крепости, построенные на отнятых у горцев землях. Видел дьявольский оскал кровной мести, губившей целые племена. Видел голод и страдания простых людей. Но видел и несомненную решимость горцев защитить свою родину и свободу, честь и достоинство, веру и справедливость. В горах зрела ненависть к ханам и прочей знати, деспотизм которых покоился на царских штыках и обретал уже невыносимые размеры.

Горы были полны преданиями о деяниях шейха Мансура, о царских генералах, подавлявших восстания на Кавказе.

Но народы гор были разобщены, вера колебалась, знания превращались в отвлеченную науку.

Казалось, будто несокрушимый Голиаф явился погубить Кавказ, не ожидая встретить своего Давида.