"Красный Дракон" - читать интересную книгу автора (Харрис Томас)

22

Согласно разработанному плану, Грэм должен был покинуть вашингтонскую квартиру-ловушку задолго до наступления в городе часа пик.

Он брился, когда позвонил Крофорд.

— Доброе утро.

— Какое там доброе! — услышал Грэм. — Зубастик захватил Лаундса. В Чикаго.

— А-а, черт!

— Он еще жив. Хочет тебя видеть, но долго не протянет.

— Еду!

— Встречаемся в аэропорту. Рейс двести сорок пять «Юнайтед». Самолет вылетает через сорок минут. Ты еще успеешь вернуться обратно, если, конечно, не придется давать отбой.

В Чикаго шел ливень. В аэропорту их встретил Честер, сотрудник Чикагского управления ФБР.

В Чикаго привыкли к полицейским сиренам, и водители неохотно пропускали машину Честера, мчавшуюся по центральной полосе с включенной мигалкой, которая отражалась розовыми бликами в струях дождя.

— Полиция считает, что на Лаундса напали внезапно, в гараже, — старался перекричать сирену Честер. — Больше ничего мне не сказали. Они стали смотреть на нас косо.

— Что они знают? — спросил Крофорд.

— Всю нашу разработку. Про ловушку. В общем, все.

— Лаундс его запомнил?

— Я не слышал, чтобы давали приметы. Около шести двадцати всем постам сообщили только номер машины.

— С доктором Блумом связались?

— Трубку сняла жена, Джек. Сам он в больнице. Ему утром вырезали желчный пузырь.

— Великолепно, — буркнул Крофорд.

Подъехав к входу в больницу, Честер остановился под колоннадой, с которой стекала дождевая вода. Обернувшись, он сказал:

— Джек, Уилл, перед тем, как вы туда пойдете… Я слышал, этот тип его… разделал… Так что будьте готовы.

Грэм обреченно кивнул. В самолете он боролся с тайной надеждой, что Лаундс умрет раньше, чем они прилетят, и ему не придется на него смотреть.

Весь коридор в Ожоговом центре имени Пейджа был выложен безукоризненно чистой плиткой. У дверей в палату Лаундса стояла толпа людей, откуда их отозвал в сторону высокий доктор, в лице которого странным образом сочетались черты юноши и старика.

— У Лаундса смертельные ожоги, — сообщил доктор. — Ему можно снять боль, и я это сделаю. Он прямо вдыхал пламя — горло и легкие почти сожжены. Возможно, он так и не очнется. Это если ему повезет. В том случае, если сознание к нему все-таки вернется, полиция попросила меня вытащить у него из горла трубку, через которую он дышит, чтобы он смог отвечать на вопросы. Я согласился, но сделаю это ненадолго. Сейчас он ничего не чувствует. У него обожжены нервные окончания, но потом, если он не умрет сразу, ему будет очень больно. Я прямо сказал полицейским, прямо говорю вам: я немедленно прерву все допросы, если он попросит ввести обезболивающее. Это понятно?

— Понятно, — ответил Крофорд.

Кивнув полицейскому, стоящему у дверей палаты, доктор сложил руки за спиной и удалился по коридору, напоминая важно вышагивающую цаплю.

Крофорд повернулся к Грэму:

— Ну как ты? С тобой все в порядке?

— Со мной-то все в порядке. Меня-то прикрывали.

Голова Лаундса лежала высоко на подушке. Волосы и уши у него сгорели, невидящие глаза прикрывали вместо отсутствующих век компрессы, распухшие десны были покрыты волдырями.

Сестра, стоявшая у изголовья, отодвинула капельницу, чтобы Грэм смог подойти поближе. Запах в палате стоял как у хорошо разгоревшегося костра.

— Фредди, пришел Уилл Грэм.

Лаундс дернул головой, выпрямив шею.

— Это рефлекторное движение, он без сознания, — сказала сестра.

В такт с аппаратом искусственного дыхания свистел воздух, проходя через пластиковую трубку, вставленную в обожженное и опухшее горло.

В углу с магнитофоном и блокнотом на коленях сидел бледный полицейский в штатском, которого Грэм заметил, только когда тот заговорил.

— Когда его привезли и еще не поставили трубку, Лаундс назвал ваше имя.

— Вы уже тут были?

— Я пришел потом. Но то, что он говорил, записано на пленку. Когда к нему подошли пожарные, он сообщил им номер машины и потерял сознание. Потом его везли в санитарной машине, и в себя он пришел в приемном покое, когда ему сделали укол в грудь. Репортеры из «Тэтлер» ехали за санитарной машиной до самого госпиталя. У меня есть копия их записи.

— Я хочу ее послушать.

Детектив склонился к магнитофону.

— Наверное, вам лучше взять наушники, — сказал он с ничего не выражающим лицом и нажал на кнопку.

Какие-то голоса, грохот колес каталки, затем Грэм услышал: «…везите его в третью…» — потом удар каталки, на полном ходу раскрывающей дверь, надрывный кашель и каркающий голос человека, лишившегося губ:

— Зу…а…ик.

— Ты его видел, Фредди? Как он выглядел, Фредди?

— …энди! …энди …озовите! Грэм …оставил …еня. Специально …оставил. Грэм …оставил …еня …оложил руку на …еня, гад, как на с…оего щенка …энди!

Раздался звук, похожий на шум стекающей в раковину воды. Потом голос доктора: «Все, хватит! Пропустите меня! Отойдите отсюда немедленно!»

На этом запись заканчивалась.

Пока Крофорд слушал, Грэм стоял около Лаундса.

— Сейчас ищут машину с тем номером, — сообщил детектив. — Вы все поняли, что он говорил?

— Кто такая Вэнди? — поинтересовался Крофорд.

— Та, что в коридоре стоит. Блондинка крашеная, с большим размером. Она рвется в палату, но еще ничего не знает.

— А почему вы ее не пускаете? — обернулся к нему Грэм.

— Посетителей пускать запрещено.

— Он же умирает.

— А я что, не вижу? Да я тут как хрен торчу с без четверти шесть! Извините, сестра.

— Ты пойди прогуляйся ненадолго, — предложил Крофорд. — Кофейку попей, сполосни лицо. Он пока ничего не скажет. Если начнет говорить, я запишу на магнитофон.

— Спасибо, проветриться мне не помешает.

Когда он ушел, Грэм вышел из палаты, оставив Крофорда около Лаундса, и приблизился к стоящей в коридоре женщине:

— Вы Вэнди?

— Да.

— Если вы действительно хотите зайти, пойдемте.

— Хочу. Только мне, наверное, стоит причесаться.

— Это уже не имеет значения.

Вернувшись, полицейский не стал выгонять Вэнди.

Вэнди, хозяйка ночного клуба «Вэнди-Сити», держала обугленную руку Лаундса, напоминающую птичью лапу, и не сводила с него глаз. Он пошевелился только раз, незадолго до полудня.

— Все будет прекрасно, Роско, — говорила она. — Мы с тобой еще так погудим!

Лаундс вздрогнул и умер.