"Выпуск 3. Новая петербургская драматургия" - читать интересную книгу автора (Носов Сергей, Соколова Алла, Кудряшов...)

Действие первое

ГОЛОС ЛИЛИТ. Я одна.

ГОЛОС ЛИЛИТ. Я не одна!

АДАМ. Доброе утро.

ИМПЕРАТОР. Доброе утро. Как переспалось?

АДАМ. Спасибо, хорошо.

ИМПЕРАТОР. Ну-ну. (Стучит в дверь кельи Лилит.)

ГОЛОС ЛИЛИТ. Я одна!

ИМПЕРАТОР. Доброе утро. (Иосиф молчит.) Доброе утро. (Кричит в ухо Иосифу.) Доброе утро!

ИОСИФ. Доброе утро.

ИОСИФ. Доброе утро.

ЛИЛИТ. Доброе утро, добрый человек.

ИОСИФ. Извините, я не одет.

ЛИЛИТ. Вам это мешает? Я тоже голая. Здесь некого стесняться, мы ведь одни. Да что вы все вертитесь, это неприлично — показывать зад даме, вы же не обезьяна. Даме чресла интересно… А-а, тупенький… (Уходит к себе.)

ИОСИФ. Доброе утро.

ИМПЕРАТОР. Мы уже здоровались, милейший. Сколько можно… И потом — оденьтесь, здесь нет любителей мужского тела. Неприлично ходить обнаженному перед одетыми людьми. Либо все голые, либо все одетые. Здесь вам не публичные бани.

ИОСИФ. Где я?

ИМПЕРАТОР. Вы здесь.

ИОСИФ. Здесь — это где?

ИМПЕРАТОР. Любопытство голого — это голое любопытство. Каламбур. Я еще раз вам говорю — оденьтесь. Вон ваша келья — там все для вас приготовлено. Ступайте. (Продолжает прогулку.)

ИОСИФ. Это монастырь?

ИМПЕРАТОР. Да, это монастырь.

ЛИЛИТ (целует Императора). Милый, сегодня ты был особенно хорош. Царственно хорош. Вылитый Зевс в обличье быка.

ИМПЕРАТОР. С рожками. Все льстишь, стерва. Не можешь не уколоть.

ЛИЛИТ. Я не вру. В твоих объятиях я вновь чувствую себя юной и непорочной. Твоя Лилит. (Целует Императора.) Вечно твоя Лилит. Я хочу от тебя ребенка.

ИМПЕРАТОР. Свежая идея. В твоем-то возрасте. Умора. Позабавишься и выкинешь как старую игрушку. Нет, уволь. Давай-ка погуляем молча.

ЛИЛИТ. Ты меня не любишь. (Вышедший Адам присоединяется к прогуливающимся.) Адам, повлияй на него — он отказывается подарить мне дитя! Это самое горькое, что может услышать женщина из уст любимого.

АДАМ. Я с трудом терплю вас обоих, но как только вы начнете еще и плодиться — мое терпение лопнет. Я убью твоего ублюдка еще до рождения — это я тебе обещаю.

ЛИЛИТ. Ты мужлан и скотина! Я для тебя всего лишь инструмент, на котором ты одним пальцем играешь свои идиотские гаммы — тык-тык-тык! Тык-тык-тык! Тьфу!

ИМПЕРАТОР. Не трогай ты его, не видишь — нервничает.

ЛИЛИТ. Подумаешь — новенький! Не в первый раз.

ИМПЕРАТОР. Может быть, это последний. Адам взволнован, Адам ждет.

АДАМ. Заткнись, сволочь.

ИМПЕРАТОР. Сколько раз я просил тебя не хамить мне! Ты дождешься — я снова проучу тебя!

АДАМ. Что слышу я? Чего же ждать нам? Учи! (Пауза.) Недоучка.

ЛИЛИТ. Мальчики! Ну перестаньте же! Сколько можно! Одно и то же! Постыдились бы гостя. (Вся троица останавливается перед кельей Иосифа.) Мужчина! Мужчина! Куда вы там запропастились? Мы ждем вас. Выходите же, не будьте такой букой. Здесь вас никто не укусит и не съест. Ау-уу!

ЛИЛИТ. Ну, здравствуй, милый! (Обнимает и целует Иосифа. Пауза.)

ИМПЕРАТОР. Как тебя зовут? (Иосиф молчит.)

АДАМ. Как тебя зовут?

ЛИЛИТ. Не бойся нас, скажи нам свое имя.

ИОСИФ. Зачем оно вам?

ИМПЕРАТОР. Если вдуматься, оно нам вроде бы и не к чему.

АДАМ. Так удобнее, и не надо голову ломать.

ИМПЕРАТОР. Не пугай мальчика, а то он подумает, что мы ему голову ломать будем. Нет, так мы поступаем только в самых крайних случаях.

ЛИЛИТ. Если не скажешь, мы все равно придумаем кличку. Можем обидную. Что бы ему такое придумать? (Осматривает Иосифа со всех сторон.) Смотрите, у него левая рука сухая! Сухорукий! Сухорукий! Я первая придумала! (Иосиф дает Лилит пощечину.) За что? За что он меня? (Плачет.)

АДАМ. Ну, наконец-то! Видит Бог, он первый начал! (Профессионально избивает Иосифа.) Сволочь! Скотина безродная! Тебя! Никто! Не трогал! Имя! Спросили! Гордыня! Гордыня! Гордыня! (Садится верхом на поверженного Иосифа и держит его за волосы.)

ЛИЛИТ. Не бей его так сильно! Зубки не повреди! Ну прошу тебя!

ИМПЕРАТОР (бьет Иосифа ногой). Скотина. Смерд. Женщину по лицу!

АДАМ. Имя! Имя, подонок! Имя, или я убью тебя!

ИОСИФ (мыча). Иосиф… (Чей-то стократ усиленный шепот повторяет «Иосиф!»)

ЛИЛИТ. Иосиф! Какое красивое имя — Иосиф! Давно у нас не было Иосифов. Как лучше — Сухорукий Иосиф или Иосиф Сухорукий? (Ощупывает Иосифа.) Слава Богу, главное у него не отсохло.

ИМПЕРАТОР. Зубы тоже вроде все целые.

АДАМ. Осторожно, укусит. (Встает с Иосифа, подает ему руку.) Вставай, Иосиф. Добро пожаловать в наш монастырь. Меня зовут Адам. Извини за резкость. Если бы не твоя пощечина, я бы сдержался. А впрочем, ты был в чем-то прав! (Закатывает пощечину ЛИЛИТ.)

ЛИЛИТ (смеясь). Отстань, ревнивец. (Протягивает Иосифу руку.) Очень рада познакомиться. Лилит, просто Лилит. Какой красавчик. (Иосиф целует руку Лилит.) А это наш Император, у него острые язык и кинжал. Избегай и первого, и второго. В остальном он вполне терпим. Два раза он меня убил, но зла я не держу — убивает он действительно классно.

ИМПЕРАТОР. Рад познакомиться. Она все врет, Иосиф.

ИОСИФ (пожимает руку Императору). Иосиф.

ЛИЛИТ. Вот все и познакомились! Все хорошо. Люблю, когда день начинается с хорошего! (Замечает кровь на рубашке Иосифа.) Иосиф, ты весь в крови! Господи, за что ты его так, Адам? Сволочь ты все-таки! Садист! Император, воды и полотенце. Садись, миленький! (Усаживает Иосифа.) Ты, (Адаму) вампир, иди и за это готовь завтрак! И получше — в доме радость! В доме гость!

ЛИЛИТ (Императору). Пшел вон. (Иосифу.) Какие у тебя красивые и маленькие кисти, совсем как у женщины. Бедный мальчик. Этот Адам чудовище, если бы ты знал, что он себе позволяет только потому, что он первый! Скотина! Как ты вкусно пахнешь, Иосиф! «И запах от ноздрей твоих, как от яблоков; уста твои, как отличное вино». Поцелуй меня, не бойся. Ну не бойся же! прошу тебя… Их нет… (Целуются.) Вот так… Еще… Идем ко мне! Идем, быстрее же! Тупенький…

ИМПЕРАТОР (выглядывая). Завтракать?

АДАМ. Где этот ублюдок?

ИМПЕРАТОР. Не знаю, тут Лилит лизала ему раны.

ГОЛОС ЛИЛИТ. Я не одна.

АДАМ. Спроси его, какое вино он пьет по утрам?

ЛИЛИТ (после паузы). Кахетинское!

АДАМ (Императору). Кахетинское?

ИМПЕРАТОР. Первый раз слышу. Пусть будет кахетинское. Нет, не помню.

ИМПЕРАТОР. Ну как?

ИОСИФ. Что «ну как»?

ИМПЕРАТОР. Все раны обработала?

ИОСИФ. Я ему их все припомню.

ИМПЕРАТОР. Припомнишь? Это правильно. Месть — святое чувство. Он это заслужил. Чем смогу, помогу. Ну, а как Лилит?

ИОСИФ. Что как?

ИМПЕРАТОР. Мы тут приелись, только ею и питаемся. Хороша на твой вкус?

ИОСИФ. Попадались и получше.

ИМПЕРАТОР. Вот как.

ИОСИФ. Что раскакался, дай пройти. (Уходит к себе.)

ИМПЕРАТОР. Ожил. Чудесно. Хороший знак.

ГОЛОС АДАМА. Император, помоги со столом!

ИМПЕРАТОР. Так, что у нас сегодня на завтрак?

АДАМ. Лобио, немного дичи, зелень, орехи, сыр, вино.

ИМПЕРАТОР. Лобио — это бегало или плавало? Вкусно?

АДАМ. Не знаю, не пробовал. Потерпи.

ИМПЕРАТОР (напевает). Мы лобио, мы лобио, мы очень любим лобио! Ну где же они?!

АДАМ. Прошу к столу, всех прошу к столу!

ЛИЛИТ. Мальчики, как вам мой наряд? Я похожа на невесту?

ИМПЕРАТОР. Как прекрасны ноги твои кривые в сандалиях!

ЛИЛИТ. Идиот! Голодный идиот. Войдешь ты теперь ко мне, как же!

ИМПЕРАТОР. На полусогнутых.

ЛИЛИТ. Иосиф! Иосиф, я жду тебя, мой милый!

АДАМ. Завтрак подан!

ИОСИФ. Идите вы все к черту со своим завтраком! Сборище идиотов! Один бандит, один дурак, одна б… в фате. Где здесь выход? Я спрашиваю, где здесь выход?

ЛИЛИТ. А вот за б… — в конец очереди!

АДАМ. Здесь нет выхода, дорогой. Как сына прошу, успокойся, позавтракай. Ты ведь голоден?

ИОСИФ. Да.

АДАМ. Успокойся, поешь лобио, выпей вина, мы тебе все расскажем.

ИМПЕРАТОР. Ты ведь любишь лобио?

ИОСИФ. Люблю.

ИМПЕРАТОР. Ну вот и чудесно! Веди Лилит к столу, она как бы сегодня твоя невеста. Тихо, дети мои. Возблагодарим Господина нашего — он подарил нам еще один день, он подарил нам еще одну пищу. Амен!

ВСЕ (кроме Иосифа). Амен! (Садятся и начинают завтрак.)

ИМПЕРАТОР. Действительно вкусно! Томат, колбаски, уксус, соль и травы. Петрушка точно. Недурно. Надо будет запомнить. Лобио. Ты хорошо начинаешь, Иосиф. Конец тоже должен быть выдающимся. В середине могут иметь место и провалы. Это закон сцены.

ЛИЛИТ. Иосиф, не трать на него внимания, все внимание на меня. Адам, почему мой бокал пуст? Как старейший, произнеси первый тост. Иосиф, они меня здесь держат за подстилку. Ты не представляешь, как они измываются надо мной каждый божий день, особенно этот палач. Но с этого момента все — издеваться над вами буду я!

АДАМ. Помолчи, женщина. Первый тост за того, кто здесь всех собрал — за моего Отца.

АДАМ (Иосифу). Встань, как сына прошу. Встань, пожалуйста. Встань, Иосиф, встань, щенок.

ЛИЛИТ. Встань, милый, пожалей меня. Не порть нашу встречу.

ИМПЕРАТОР. Святой тост, и вино ему вполне соответствует. Кахетинское — это откуда, Иосиф? (Иосиф молчит.)

ЛИЛИТ. Отстань от человека, дай ему поесть. Налейте мне еще, положи мне вон того. По-моему, я снова начала толстеть. Можно, я скажу? Сидя. Я хочу выпить за здоровье моего первого мужчины, дарованного мне Отцом. Мужчин у меня было видимо-невидимо — и все разные. Сначала белые, потом пошли желтые, потом красные, я думала, что все, но когда черные появились — думала, крыша поехала. Нет, черные, как сажа, кроме ладошек, пяток и членов. К чему это я? Самый последний — вот, сидит, молчит, бревно бревном. Все они лазили по мне точно муравьи, во все дырочки, и всем я говорила одно и тоже, ленивая я: «Да, мой милый! Ты самый лучший, ты мой единственный, иди же ко мне, любовь моя, я вся сгораю от желания, взойди ко мне!» И они входили, и выходили, и снова входили. И называлось все это любовью… О чем это я? Да… Адам, за тебя, моего первого, единственного и последнего, который никогда не слышал и не услышит этой идиотской лжи, извергаемой моим женским естеством, будь оно проклято… За тебя! (Выпивает.) Гораздо было бы лучше, если бы меня сделали мужиком…

АДАМ. Спасибо, Лилит. Я ценю твои чувства.

ИМПЕРАТОР. Адам, позволь мне, жалкому рабу, присоединиться к этому тосту. Иосиф, друг мой, выпей за Адама. Это единственная возможность в твоей жизни, не упусти ее! (Иосиф невозмутимо продолжает есть.) Дурачок. Я немного взволнован неизвестностью в лице Иосифа. Мы совершенно не знаем его. Мы видим его впервые. Очевидно, что это человек неординарный, что это личность. И это все, что мы знаем. Для нас он черный ящик.

ЛИЛИТ. С розовыми ладошками и членом.

ИМПЕРАТОР. Воистину верно. Что в нем — вот любопытно узнать, не ломая крышки. Иосиф, расскажи нам о себе. (Пауза.) Лилит, каков он в любви?

ЛИЛИТ. Ничего особенного. Такой же, как и все вы. Даже спасибо не сказал.

ИОСИФ. Спасибо.

ЛИЛИТ. На здоровье, мой единственный. Хочешь еще?

ИОСИФ. Подавись собой, бесплодная.

ЛИЛИТ. А вот это ты зря, этого я тебе не забуду.

АДАМ. Остынь, Лилит. Мы долго жили скучно, безрадостно, надоели друг другу. Перестали говорить правду, разучились любить. Я хочу поднять бокал за Императора! (Император встает.) За моего верного спутника. Садись, сын мой. Сколько здесь перебывало народу, какие пиры закатывали! Слезы лили, как вино: «Адам! Друг! Я буду вечно с тобой, не покину тебя!» Где они, сладкоголосые красавцы? Пришел человечек со скрипучим голосом, за моей спиной стал говорить гадости, терпел меня, издевался надо мной и мною же вытирал ноги. Что ж, друзей не выбирают, особенно в моем положении. За Императора! За мою тень! Еще немного, и я тебя полюблю.

ИМПЕРАТОР. Спасибо, Адам. Спасибо. Только не привыкай ко мне. Я этого не перенесу, привычка — это смерть всему. Когда я был Императором… Кстати, Иосиф, ты был Императором?

ЛИЛИТ. Да! Кем ты был при жизни? Золотом в дерьме или дерьмом в золоте? (Иосиф молчит.)

АДАМ. Какая разница? Что мы его торопим? Как с цепи сорвались. Не мешайте человеку, пусть наестся и выпьет. Давно мы вот сны не рассказывали друг другу. Император, начинай. Что видел ты, человече?

ЛИЛИТ. Сны, сны!! Я их так люблю смотреть!

ИМПЕРАТОР. Что мне снилось? Действительно, что же мне снилось? Ты знаешь, Адам, не помню. Убей меня Бог, не помню! (Посмеивается.)

ЛИЛИТ. Ну и сволочь же ты! Все ты помнишь! Ну не томи, мы же договорились не врать про сны. А они у тебя такие интересные! Ты меня просто убить хочешь!

АДАМ. Он у нас кокетка.

ИМПЕРАТОР. Мне снилась Лилит.

ЛИЛИТ. Правда? Не врешь? Поклянись мною!

ИМПЕРАТОР. Чистейшая правда! Клянусь! Я шел куда-то со вполне ясной для меня целью. В руке кинжал или шпага, не помню… Я шел на смех Лилит… там был еще чей-то голос… Я выскочил! и увидел тебя, Лилит! И того тоже.

ЛИЛИТ. И что мы делали?

ИМПЕРАТОР. Мягко говоря, трахались.

АДАМ. Со мной?

ИМПЕРАТОР. Нет. Я его увидел со спины — узкие бедра, ноги. Пальцы на ногах, как у обезьяны. Два пальца на ноге срослись — брр, противно! (Иосиф вскакивает.) Вспомнил! Это был Иосиф.

АДАМ (Иосифу). Что ты вскочил? Это всего лишь сон. А дальше, дальше то что было?

ЛИЛИТ. Ну? Дальше, дальше! Ты убил нас?

ИМПЕРАТОР. Не успел. Проснулся.

ЛИЛИТ. Ууу, это не настоящий сон, так не считается. Все испортил.

ИМПЕРАТОР. Куда вы денетесь — убью следующей ночью.

ЛИЛИТ. Тогда, если будешь убивать, не протыкай Иосифа насквозь. В прошлый раз ты и меня подколол, шрам на животе остался некрасивый. Вот (показывает шрам), резал бы уж до смерти. Видишь, Иосиф, какой он у меня ревнивый. Я вижу, тебе неинтересны наши сны? Это ведь и тебя касается.

АДАМ. Он еще ничего не понял. Сны у нас — единственная реальность. Ты сыт, дорогой?

ИОСИФ. Вы можете закончить эти дурацкие разговоры? Вы можете ответить на один вопрос: где я?

ИМПЕРАТОР. Это самое простое — где ты? Ты с нами. С нами, а мы — с тобой. Выпьем за нашу встречу. (Иосифу.) Пей, а то хуже будет, не будь я Император.

ИОСИФ. Ну и где мы все? Где мы сидим?

АДАМ. Мы сидим в замкнутом помещении, из которого нет выхода.

ИОСИФ. Это тюрьма?

АДАМ. Тюрьма без окон и без тюремщиков.

ИОСИФ. Вы не можете выйти отсюда?

АДАМ. Можем. Через Трубу. Но не хотим.

ИМПЕРАТОР. Горя в этом особого нет — многие всю жизнь проводят в своем селе, городе, стране, планете. Для иного и тело — тюрьма души…

ИОСИФ. Я хочу выйти отсюда. Вы не имеете права держать меня здесь. Я требую адвоката!

ЛИЛИТ. Ха! Умора! Адвоката нам тут только не хватает!

ИМПЕРАТОР. И мы хотим того же.

ИОСИФ. Я хочу поговорить с начальником тюрьмы.

АДАМ. Это невозможно.

ИОСИФ. Тогда с надзирателем!

АДАМ. Я всего лишь староста этой камеры.

ИОСИФ. Здесь есть другие камеры?

АДАМ. Не имею представления.

ИОСИФ. Бред сумасшедших.

ИМПЕРАТОР. Тюрьмой называется замкнутое физическое или духовное пространство, мыслящие обитатели которого безнаказанно и беспредельно в границах жизни ограничивают желания, возможности и отправления иных мыслящих, сосуществующих с ними обитателей. Вот так.

ЛИЛИТ. Боже, как ты все-таки умен. Давайте что-нибудь попроще — попытаем его до первой крови, а потом я его от всей души пожалею.

АДАМ. Зачем тебе эта глупая определенность, глупый человек? Начальник, не начальник, старший, младший. Тебе так легче жить? Изволь. Мы для тебя тюремщики, ты для нас — жертва. И если ты нам не будешь интересен — часы твои сочтены.

ИОСИФ. Вы убьете меня? Это незаконно! Я протестую! Есть же хоть какой-то закон в этом месте, будь оно проклято!

АДАМ И ИМПЕРАТОР (вскакивают, хором). Будь оно проклято!

ЛИЛИТ (запаздывает). Будь оно проклято! Ха-ха, вечно я опаздываю. Давайте выпьем.

АДАМ. Мы тут дышим законами, пьем их, купаемся в законах, здесь просто царство законов. Здесь все законы божьи.

ИМПЕРАТОР И ЛИЛИТ. Амен!

ИОСИФ. Вот оно что. Это сумасшедший дом. Как я сразу не понял?!

ИМПЕРАТОР. Первый раз слышу, чтобы дома сходили с ума.

ЛИЛИТ. А чего — крыша поехала, и весь дом того — фьють!

АДАМ. Какая тебе разница, Иосиф? И в сумасшедшем доме божьи законы.

ИОСИФ. Вы безнадежны! Нет Бога — и нет никаких божьих законов! (Адам и Лилит смеются.)

ИМПЕРАТОР. Да тихо вы все! Дайте послушать умного человека. Чего нет?

ИОСИФ. Бога нет.

ИМПЕРАТОР. С ним что-то случилось? Боже, неужели Бог умер? Не дай Бог!

ЛИЛИТ. Я запуталась. Что с Богом?

ИМПЕРАТОР. Его нет! Вот, с воли человек, самые свежие новости — Бога нет.

ЛИЛИТ. А кто вместо него?

ИМПЕРАТОР (указывает на Иосифа). Прошу любить и жаловать, Иосиф — богочеловек!

ЛИЛИТ. Дай, я его полюблю. Два раза, по-божески!

ИОСИФ. Вон со своей обезьяньей любовью! Адам! Лилит! Подобье Божье! Ублюдки! От обезьян произошли, от мартышек!

ИМПЕРАТОР (Адаму и Лилит). Вы оба рождены от мартышки, а мы с Иосифом — от вас.

ЛИЛИТ. Б… бы я еще стерпела — грешна, но уж мартышку я тебе не прощу! (Уходит в свою келью.)

АДАМ. Чем ему обезьяна не угодила? Лилит обидел. Уймись, безумец.

ИМПЕРАТОР. Иосифу больше не наливать.

ИОСИФ. Заткнись, дерьмо. (Выпивает.) Задницу я вам лизать не буду. Плохо вы меня знаете.

ИМПЕРАТОР. Никто тебе ее не даст. Горячим шершавым языком — брр…

ИОСИФ. Я вас ненавижу. Тупое быдло. Я вас всех убью. Убью.

ИМПЕРАТОР. Этот может.

ИОСИФ. Ноги будете целовать — все равно убью. Убью.

ИМПЕРАТОР. О-о-о, кто к нам пришел! Амурчик, радость наша!

АМУР. Мир вашему дому! Рад видеть тебя, Адам. Привет, Император. Давно я у вас не бывал.

АДАМ. Привет тебе, Амур. Садись с нами, попей вина. Кахетинское.

АМУР. С удовольствием! Бывал я в Кахетии.

ИМПЕРАТОР. А где это?

АМУР. Рядом с Колхидой.

ИМПЕРАТОР. А Колхида где?

АМУР. А, одно слово — Император… Ну, со свиданьицем… (Выпивает.)

ЛИЛИТ. Давай, давай — работай. Ишь, присосался…

АМУР. А где клиент?

ЛИЛИТ (указывает на Иосифа). Вот этот вот.

АМУР (деловито). Хлипкий он какой-то, выдержит ли всю дозу?

ЛИЛИТ. Побольше всади, он меня мартышкой назвал.

ИОСИФ. Обезьяна! Иди сюда! К ноге!

АМУР. О-о-о, такое не прощают. За тебя, Лилит! (Вскидывает автомат и в упор расстреливает Иосифа.)

ИМПЕРАТОР. Хороша машинка! Дай подержать. (Рассматривает автомат, добивает Иосифа.) Умеют делать, черти.

ЛИЛИТ. Браво! (Целует Амура.)

АДАМ. Прошу к столу, Амур. Давно я тебя не видел. За встречу! За твое святое ремесло!

ЛИЛИТ. За любовь, что ты даришь людям!

АМУР. Спасибо, друзья. (Выпивает.) Чудесное вино. Рад вас видеть. Все дела бросил, как услышал голосок Лилит. Вызывайте почаще.

ИМПЕРАТОР. Какие новости в свете?

АМУР. Да все по-старому. Ничего интересного, у вас тут гораздо приятнее. Тишина, никаких тебе интриг: «Позвольте, никакой он не святой, обычный мученик, даже без нимба!» Хороший стол, чудесное вино, одна Лилит чего стоит… Что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить вечность?

АДАМ. Действительно…

ИМПЕРАТОР. Кто нынче в фаворе?

АМУР. Мелкий народец, ни одной личности. Все тебя вспоминают: «Где это, говорят, наш Император? Куда, говорят, он подевался?»

ИМПЕРАТОР. Ну уж, вспоминают. Врешь небось.

АМУР. Клянусь своими стрелами!

АДАМ. Кстати, где они?

АМУР (хлопает по автомату). Эта штучка не в пример удобнее. Но на парадах я всегда по полной форме: фиговый листок пятый номер, лук, стрелы, бабы балдеют…

АДАМ. А нас с Лилит? Помнят еще?

АМУР. Вас с Лилит? Вас помнят, конечно помнят, что за вопрос. Обоих.

АДАМ. Понятно… Как Ева?

АМУР. Ева? Да как Ева? Обычно, я ее совсем не вижу, вся в благотворительности по уши. Чудесное вино, ей Богу великолепное!

ЛИЛИТ. Старая ханжа! Ненавижу!

АДАМ. Лилит!

ЛИЛИТ. Прости, АДАМ. Что носят в свете? Что-нибудь особое?

АМУР. Да ничего особенного — почти ничего и не носят, ты же знаешь мою специфику. Иная вызовет, сама в чем мать родила, страшна, как смертный грех, Амур, говорит, ну сделай хоть что-нибудь, я отблагодарю. Нет, говорю, спасибо, Амур взяток не берет. Недавно на одну каракатицу весь рожок потратил, а клиент очухался — и все равно ни в какую! Пришлось еще раз добивать. Я давно заметил — дозы все время растут. Как ишак, по пять рожков таскаю, вот жизнь!

ЛИЛИТ. Тяжело, миленький?

АМУР. Ты же знаешь, ЛИЛИТ… Ради тебя, ради одного твоего слова… Я же стрелялся из-за тебя, ты хоть это помнишь?

ЛИЛИТ. Как давно это было… Господи, какая же я старая, и как давно это было… Господа, мы с Амуром вас покидаем?

АДАМ. Мы не в обиде. Нас с Императором помнят.

АМУР. Клянусь, что это так!

АДАМ. Иди, Амур, иди… Не забывай нас, навещай почаще, может и мы еще на что сгодимся. Всем, кто нас помнит — привет.

ИМПЕРАТОР. А от меня добавь, что Император чувствует себя превосходно! И вот, еще… А, ладно, чувствует себя превосходно — и хватит!

АМУР. До встречи, друзья!

ИМПЕРАТОР. Да брось ты переживать! Амур дурак, у него в голове одни бабы да мужики.

АДАМ. Заткнись! Я не переживаю.

ИМПЕРАТОР. Вот и хорошо, вот и славненько! Слушай, давай порыбачим! Давно мы с тобой рыбок не тягали, а, Адам? Ты меня слышишь?

АДАМ. Слышу. Давай.

Оба встают и подходят к Трубе. Адам отворяет дверцу, видно красное свечение внутри Трубы, слышны звуки, подобные тем, что издает землечерпалка.

ИМПЕРАТОР. Одно дерьмо плывет, измельчал народец. Помнишь, каких белуг мы с тобой таскали раньше? Одна к одной, можно было и не выбирать. Вон вроде ничего. Нет, толстовата. О, вот следующая, хватай ее за жабры! Держи, а то уйдет! Скользкая, стерва… (Вытаскивают из Трубы обнаженное женское тело.) Вроде миленькая, как тебе, Адам?

АДАМ. Какая тебе разница?

ИМПЕРАТОР. Ну все-таки, хочется выбрать получше.

АДАМ. Бери и тащи.

ИМПЕРАТОР. А тебе?

АДАМ. Я не хочу.

ИМПЕРАТОР. Почему, чудак? Самый клев пошел.

АДАМ. Грех это, кровосмесительство. Смертный грех.

ИМПЕРАТОР. Смерти боишься? Как знаешь. Помоги взвалить. (Адам взваливает женщину на спину Императора.) Вот и согрешил помощью…

АДАМ. Позови Амура, он еще здесь.

ИМПЕРАТОР. Обойдемся без амуров, с ними и дурак сможет. (Уносит добычу в свою келью.)