"Антикоррупционный комитет Сталина" - читать интересную книгу автора (Север Александр)

Дело Гохрана

В феврале 1920 года при Центральном бюджетно-расчетном управлении Наркомфина было создано Государственное хранилище ценностей Республики Советов — Гохран. Первой задачей, которую поставило перед Гохраном правительство, было принять в трехмесячный срок от советских учреждений все имевшиеся у них «на хранении, в заведовании или на учете ценности». Сдаче в Гохран подлежали в том числе ценности «в музеях и научных учреждениях», «переданные в пользование религиозных общин» и «находящиеся в распоряжении распределительных органов».[20]

Понятно, что такая концентрация ценностей не могла оставить равнодушными нечистоплотных советских функционеров среднего и высшего звена. Проблемы у Гохрана начались с момента его создания. Несмотря многочисленные декларации о строжайшем учете «каждого грамма» драгметаллов, порядок в этой организации удавалось поддерживать с трудом. Так, Владимир Ильич Ленин требовал от Наркомфина ускорить «разбор ценностей», запрашивал, «сколько ящиков вскрыто из скольких». Известен ряд фактов хищений из государственного хранилища, серьезно озадачивших главу правительства. Для предотвращения воровства и наведения порядка в этом особом ведомстве Гохран был взят под контроль ВЧК.

Ленин говорил о необходимости мобилизовать рабочих для проведения ревизий, настаивал на учреждении обязанности «всех без исключения членов коллегии НКФ не менее одного раза в месяц внезапно, днем или ночью лично» производить ревизии Гохрана.[21]

Был назначен и уполномоченный ЦК по Гохрану — Яков Юровский, Он был известен не только своим участием в расстреле царской семьи в июле 1918 года, но и честностью — лично снял с убитых кольца, браслеты, часы, хмедальоны и по описи сдал их затем государству. В мае 1920 года Яков Юровский доложил Ленину, что в Гохране что-то нечисто, много ценностей уходит «налево», видимо, действует какая-то организованная преступная группа. Сохранилась стенограмма их беседы, которая состоялась 16 мая 1920 года.

Владимир Ильич Ленин поручил расследовать это дело чекисту Глебу Бокия. Тот провел предварительное расследование и подтвердил правоту Якова Юровского. Вот только из-за полной неразберихи с учетом и отпуском ценностей поймать воров было трудно.

Ленин взорвался, главному куратору Гохрана зам-наркомфина Аркадию Альскому 29 мая 1921 года он написал угрожающее письмо: не наведете порядок — посадим, ибо Гохран — центральное звено в экономике, так как «нам нужно быстро получить максимум ценностей для товарообмена с заграницей».

Одновременно Глебу Бокия было приказано:

а) найти организаторов хищений (а не «маленькую рыбешку» типа посыльных, учетчиков, рядовых оценщиков алмазов — в списке Бокия фигурировало свыше 100 человек);

б) составить полный список «комчиновников», которые забирали ценности без надлежаще оформленных бумаг или вообще по телефонному звонку;

в) дать перечень предложений по созданию системы защиты от будущих хищений.

Организаторов нашли быстро. Ими оказались три дореволюционных российских «бриллиантовых короля», взятых на работу в Гохран как ведущие эксперты: Пожамчи, из обрусевших греков, до революции владел целой «бриллиантовой фирмой» и имел фабрику по огранке алмазов в Антверпене (Бельгия); оценщик алмазов и бриллиантов Александров; а также другой оценщик — Яков Шелехес.

Всех троих взяли с поличным. На рабочих местах и дома при обысках нашли неучтенные или уже вынесенные из Гохрана бриллианты, «левые» накладные, переписку на бланках Наркомфина с заграничными партнерами. Главное же — все трое отвечали за оценку, сортировку и отправку (в том числе и за границу) драгоценных изделий. Всех троих обвиняемых летом 1921 года расстреляли.

Был составлен и второй список — тех «комчиновников», которые получали драгоценности без специальных разрешений.

Сигналы к чекистам о разбазаривании ценностей поступали и ранее. Скажем, «военспец» Н. И. Раттэль еще в 1918 году похвалялся золотой «екатерининской» табакеркой, усыпанной бриллиантами, которую ему якобы выдали вместо ордена. У начальника военных сообщений РККА М. М. Аржанова таким «орденом» была… инкрустированная золотом личная трость самого Петра Великого, которую «путеец» самовольно укоротил под свой рост, ибо был всего «метр с кепкой».[22]

Можно также вспомнить свадьбу бывшего матроса П. Е. Дыбенко и генеральской дочки А. М. Коллонтай, с купеческим размахом проведенную в одном из реквизированных великокняжеских дворцов на золотой посуде и с хрусталем, после которой многие ценные вещи из дворца пропали — многочисленные гости унесли их «на память».

Среди длинного списка «отоварившихся» в Гохране (например, прокурор РСФСР, бывший прапорщик Николай Крыленко) числилась и некая «тов. Красина-Лушникова», которой опять же по записке Альского от 14 марта 1921 года предписывается выдать бриллиантов аж на целых 11 497,80 карат! В записке зам-наркомфина указывается, что у просительницы есть письмо из Внешторга за номером таким-то от 14.03.21 и мандат «на личность» — номер такой-то, которые Альский будто бы оставил у себя на хранение. Однако, как говорится в отчете чекиста, «записка (Альского. — Авт.) не имеет печати. Несмотря на отсутствие мандата и печати, выдача производится и составляется акт на отпуск за № 33».

Кто скрывался за фамилией Красина-Лушникова, чекистам тогда установить не удалось. Зато известна судьба остальных упомянутых в этой записке лиц. Аркадий Альский был расстрелян 4 ноября 1936 года. Николая Крыленко в 1938 году арестовали по обвинению в принадлежности к антисоветской организации и по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР приговорили к расстрелу.