"БУПШ действует!" - читать интересную книгу автора (Сальников Юрий Васильевич)Драка на берегуСегодня днем мы пошли на реку — испытывать адмиральский корвет. Римма работала, поэтому попросила Люсину бабушку сопровождать нас. Бабушка еще ни разу не видела здешней реки и согласилась с удовольствием. А еще с нами пошел Славка Криворотый. Вообще-то Славка никакой не криворотый, даже наоборот — на лицо ничего, ежик на голове. У него есть новая радиола, и все старшие ребята ходят к нему крутить пластинки. А еще у него есть дед-таежник. И Славка сам здорово стреляет. Вот он и взял свою малокалиберку и пульки. Его попросил Тима. Тима сказал, что мы можем поучиться на пустынном берегу стрелять, а когда достанем много пуль, то устроим настоящие соревнования в лесу. Но главное, конечно, было испытание адмиральского корвета. Адмирал шел впереди всех, прижимая модель обеими руками к груди, словно это был шоколадный торт. Корабль всем очень нравился. Под солнцем ослепительно блестели белые паруса, поднятые на трех мачтах. И палуба, покрашенная масляной краской, тоже блестела. Грозно торчали в квадратиках амбразур жерла пушек. Корвет — это старинный военный парусник. Назар Цыпкин сначала даже раскритиковал: — Кто же делает корвет с мотором? — Но с ним заспорили, и он согласился: — Мне-то что! Пускай хоть с атомным реактором. Мы поехали до водной станции на трамвае, но сошли на остановку ближе, чтобы спуститься к воде там, где поменьше людей. Солнце жгло, в глазах рябило. Со стороны городского пляжа доносились смех и плесканье. А здесь было тихо, пахло дегтем. На спокойной воде шевелились лодки, привязанные цепями к рельсам, вбитым в землю. Берег здесь каменистый, поэтому купальщиков нет, зато много лодок. Мост через реку — в другом конце города. А здесь, кому надо на ту сторону, берутся за весла. Мы с криками бросились к берегу, к лодкам, чтобы занять места поудобнее. Лодки закачались под нашими ногами, заплясали, выгоняя из-под себя большие волны. Гошка-Адмирал уже возился с корветом, стоя по колено в воде. Около него толпились ребята. Впереди всех — Вика Жигалова с тетрадкой и карандашом в руках, она решила записывать, какая будет скорость по течению и против течения. Люсина бабушка села на нос самой большой лодки и тоже смотрела на Гошку. Ветра не было, корвет под парусами идти не мог, а мотор почему-то не заводился. Адмирал нервничал, а мы шумели, смеялись и брызгались водой. Вдруг Рудимчик крикнул: «Глядите!» К нам подплывала голубая лодка с надписью «Чайка». На веслах сидел парень в черной рубашке. Он повернул голову, и мы увидели — Борис! А он так и впился глазами в Гошкин корвет. — Куда едешь? — закричала Вика. Борис с силой рассек веслом воду. Лодка вильнула. А он все смотрел на модель, не отрываясь. И я понял: он все-таки не мог пропустить испытания парусника с мотором. Должно быть, и тезка мой понял это. Он крикнул: — Смотри, Борис! — и поднял корвет повыше. Но Борис не отозвался. Молча вогнал он свою «Чайку» между лодками, с шипением врезался в гальку и спрыгнул в воду. Он был босиком, в брюках, засученных до колен. Он начал затаскивать лодку на берег. В это время откуда-то сверху послышался певучий женский голос: — Погодь, голубчик, погодь! — С крутого обрыва на берег плюхнулась, смешно растопырив локти, толстая тетка в желтой кофте с белым узелком в руках. Она подбежала прямо к Борису. — Ох, поспела, никак! — начала она радостно. — Перевези, голубчик, в Заречье. В больницу к дочке опаздываю. Вкруговую на автобусе не поспею. Будь ласков. — Она была уверена, что ей не откажут в просьбе, потому что сразу поставила в лодку узелок и сама полезла через борт. Но Борис крикнул: — Куда? А ну! — И стал вытаскивать из уключин весла. Тетка опять певуче запросила: — Да перевези, голубчик. Я заплачу. Только скажи, сколько надо. — Мильон надо! — отрезал Борис. — Что ты! — всерьез всплеснула тетка руками. — Ты уж как другие. — А другие на пол-литра берут! — опять огрызнулся Борис. Я не верил своим ушам: да он ли это? Наш Главнокомандующий! «На пол-литра». Мне захотелось крикнуть: «Не дури, Борька! Ты совсем не такой. Ну, помоги тетке, перевези ее!» И все, наверное, подумали так же, даже девочки, — сразу несколько человек метнулось за Борисом, когда он уже зашагал прочь от воды. — Стой! Ну, что ты, в самом деле. Трудно тебе? Назар ухватился за весло: — Не хочешь сам, давай мы! Борис дернулся: — Отойди! Не твоя лодка. Назар засмеялся: — Смотри, какой собственник объявился. И в ту же секунду — не успели мы опомниться! — полетел на землю, болтая ногами. Девочки завизжали, шарахнулись назад. Назар хотел сразу подняться, но, застонав, повалился на бок, зажимая обеими руками правую ногу. Между пальцами у него просочилась кровь. Падая, он поранился об острые камни. К Борису подскочил Славка — как был, с ружьем в руках. — Ты что? — грозно спросил он. — А что пристаете? — ответил Борис. — Тебя же просят… — А я не обязан. — «Обязан», «не обязан», — передразнил Славка и тоже ухватился за весло. — А ну, давай. Но Борис пихнул и его. Тогда Славка размахнулся, и — раз! — Борис сам оказался на земле, но подпрыгнул легко, как мячик, и вцепился в Славку. Ружье полетело в одну сторону, весла — в другую. Девчонки опять завизжали, тетка заахала, а Люсина бабушка закричала — лодка под ней так и заходила ходуном: — Прекратите немедленно! Мы кинулись разнимать дерущихся, но это было не просто сделать. Славка по силе не уступал Борису, и они катались по земле, как дикие леопарды. Мы не знали, с какого бока подобраться. Гошка-Адмирал бегал возле них с корветом в руках и от растерянности кричал только одно слово: «Борька! Борька!» Борис наконец поднялся и стал отпихивать от себя всех, мотая головой. Он, должно быть, ничего не видел вокруг, потому что неожиданно влепил такую затрещину Адмиралу, что тот полетел кубарем, роняя перед собой корвет. С хрустом, зарываясь в гальку, переломились мачты. — Ой, что сделали! — закричала Маша-Рева. И этот ее крик словно привел всех в чувство — мы замерли, глядя на дрожащие Гошкины руки, — он поднимал с земли исковерканную модель — с измятыми грязными парусами, бесславно погибшую не в морском бою, а на суше… — Видишь? Нет, ты видишь? — чуть не плача, показывал Борису Рудимчик. Славка Криворотый, тяжело дыша, стоял в нескольких шагах. Тут же оказалась рассерженная Люсина бабушка. — Как вам не стыдно! Она говорила всем, но и ребята и девочки, опять сомкнувшись в тесный круг, смотрели только на Бориса. Вика твердила: — Вот он какой, вот он какой. И Люся тоже глядела на Бориса — только молча. Борис покосился на сломанную модель, потянулся, словно хотел взять ее, но не взял, а, наоборот, крикнул: «Так вам и надо!» И подняв с земли весла, быстро пошел от нас. Конечно, если бы рядом не было Люсиной бабушки, он так просто не ушел бы, потому что ребята на него разозлились за все сразу — и за тетку, и за Назара, и за модель — и свободно могли бы навалиться сообща и всыпать ему как полагается. Но тут была бабушка… |
||
|