"Валориан" - читать интересную книгу автора (Херберт Мэри)

ГЛАВА 4

Гулкое эхо шагов наполняло туннель. Казалось, что даже стены и пол дрожали от рокота. Хуннул замер как вкопанный, парализованный страхом. Успокаивая жеребца, Валориан и сам постарался набраться мужества. Он окинул взглядом гладкую поверхность пола, испещренные трещинами стены и нависающий над головой потолок. Однако ничто необычное не было выхвачено светом его луча. Впереди по-прежнему была темнота, спускавшаяся вниз, в недра горы. Ни малейшего шума, движения, вообще ничего, что свидетельствовало бы о наличии здесь жизни. Не было даже никаких следов того несчастного, который вошел сюда незадолго перед ними. Но Валориан все же чувствовал незримое присутствие какой-то силы. Воздух был пронизан холодом, который пробирал его до костей и заставлял волосы стоять дыбом. Насторожившись, Валориан вытащил меч из ножен, а затем мысленно послал свой светящийся шар вперед, сжав коленями бока Хуннула, побуждая его следовать за ним в непроницаемую темноту.

Довольно долго они медленно спускались вниз. Туннель то вел прямо, то вдруг резко поворачивал направо и тут же делал изгиб влево. Валориан совершенно сбился со счета из-за этого постоянно меняющего свое направление движения и уже не мог сказать, где они находились. На их пути не встретилось никаких боковых ответвлений или тропинок. Казалось, что существовал только один путь, ведший их все время вниз, в направлении, известном лишь богам да горфлингам.

Все было тихо и пусто. Только цокот копыт Хуннула нарушал тишину, и все же охотник знал, что они были не одни. Это чувство постоянного незримого присутствия кого-то неведомого росло и крепло в нем постоянно. Он был совершенно уверен, что за ним следили. Он ощущал это спиной, все его тело было напряжено, он яростно всматривался в темноту, пытаясь уловить хоть какие-то признаки движения. Ему казалось, что там, где кончалась освещенная полоса, он видел какое-то мелькание, словно кто-то ускользал из круга света. Он вдруг подумал, что горфлинги, если это, конечно, были они, должно быть, немало удивлены появлением в их владениях чьей-то души верхом на коне, с мечом в руках и светящимся шаром над головой. В глубине души он тешил себя надеждой, что их удивление не позволит им слишком близко приблизиться к нему хотя бы некоторое время.

Холодное вонючее зловоние теперь было сильнее и казалось, что потолок угрожающе навис над их головами. Хуннул продолжал идти вперед и по-прежнему вниз, его глаза, словно глаза напуганного оленя, бегали по сторонам, ноздри стали красными от напряжения. Жеребец был настолько напряжен, что, казалось, даже шел на цыпочках.

Валориан потерял счет времени. Он не знал, сколько времени они провели в этом холодном зловонном туннеле и насколько далеко спустились под землю. Его ощущение реальности теперь ограничивалось лишь узким кругом света, отбрасываемым светящимся шаром и со всех сторон окруженным невидимым злом и воображаемыми ужасами.

Через некоторое время ему стало казаться, что он слышит чей-то грубый шепот в темноте у себя за спиной. В мрачной темноте туннеля эхом раздавался звук шагов, словно тысячи маленьких ножек бегали тут и там. Постоянно слышался звук передвигаемых камней. Один раз Валориану показалось, что он услышал душераздирающий вопль откуда-то из темноты, но он не смог бы сказать точно, откуда он долетел до его ушей. Этот крик внезапно замер, словно его и не было. Валориан проглотил застрявший в горле комок и подумал, где была душа того осужденного и где же были горфлинги?

Хуннул шел вперед, почти что прыгал. Звук его копыт наполнял пространство вокруг них гулким эхом, но все же не мог заглушить перешептывания и чьей-то болтовни. Вдруг из темноты выскочило что-то небольшое и безжалостно дернуло Хуннула за хвост. Жеребец подскочил от боли и двинул копытом назад, но было поздно. Неведомое существо уже исчезло в темноте, а они так и не увидели его.

Валориан приглушенно выругался. Он терял терпение. Ему претила сама мысль продолжать движение вперед, словно нелепому котенку, в то время как незримая опасность сжимала вокруг него кольцо. Он жаждал открытой схватки, хотел столкнуться со своими врагами лицом к лицу и повергнуть их в бегство. Но эти злобные твари в темноте оставались все время невидимыми, и ему ничего не оставалось делать, как двигаться вперед.

Они продолжали свой путь, их чувства обострились до предела. Они прокладывали дорогу на ощупь. Существа за спиной все больше смелели. Их перешептывания сменились зловещим хохотом, который словно острым ножом разрезал так старательно возводимую Валорианом стену спокойствия. Из темноты летели камни, они ложились рядом с копытами Хуннула или врезались в спину Валориану, оставляя после себя ноющее ощущение боли. Повсюду мелькали тени.

— Проклятые черви, выйдите и сразитесь со мной в открытом бою! — направив меч в пляшущие тени, прокричал он.

Но они лишь рассмеялись в ответ хором грубых безумных голосов.

Так Валориан ехал, казалось, целую вечность, пока вдруг Хуннул резким движением не предупредил его об опасности.

Не успел Валориан пошевелиться, как три маленьких существа скатились с потолка ему на голову и плечи. Они сняли с него шлем, отбросили его в сторону и вцепились ему в голову. Душа Валориана ушла в пятки от этих прикосновений. Их сильные пальцы раскаленным железом жгли его кожу и волосы, они злобно рычали. Они не могли высосать кровь или серьезно поранить его душу, но они причиняли ужасные страдания.

Валориан со стоном выронил меч и, подняв руки, попытался оторвать злобных карликов от головы. Они визжали, пищали и кричали прямо ему в уши. Наконец ему удалось оторвать двух из них. Размахнувшись, он рывком швырнул их на стену. Но они как ни в чем не бывало соскочили со стены и с громкими воплями растаяли в темноте. Но третий по-прежнему висел у него на плече.

Охотник обернулся, и всего лишь на долю секунды ему удалось увидеть высохшее, словно сморщенное яблоко, ужасное лицо горфлинга. Его голова была похожа на голову маленькой мумии. Глаза горфлинга были большими и пустыми, словно воплощенная смерть или ужас отчаяния.

Валориан с отвращением всадил меч в это кривляющееся лицо. Острие глубоко вошло в голову горфлинга, он упал с плеч Валориана, но как ни в чем не бывало вскочил и с быстротой крысы растаял в темноте.

— Горфлинги! — отрывисто выкрикнул Валориан.

Откуда-то из невидимой глубины в ответ ему донесся грубый зловещий смех.

Охотник не стал дожидаться повторного нападения. Он торопливо продолжил путь, затаив дыхание от страха. Повсюду слышались тоненькие насмешливые голоски.

— Вы тупые смертные, можете играть в свои игры сколько вам вздумается, все равно вы будете наши! — шипели голоса.

— Хуннул, они испытывают нас. Они не знают, что мы можем сделать.

Вдруг он заметил, что его светящийся шар несколько потускнел, пока он был занят сражением с горфлингами. Он быстро сосредоточился на нем, направляя растущую в нем неведомую силу прямо в светившуюся сферу. К его большому облегчению, она снова вспыхнула ярким радостным светом.

В этот самый момент он заметил в отблеске света чье-то движение. Перед ним в туннеле собиралась масса маленьких невнятно бормочущих существ. Если они все набросятся на него и Хуннула, он никогда больше не сможет от них освободиться.

В голове всплыло воспоминание о молнии, созданной Амарой. Тогда Валориан, не мешкая, вскинул руку и послал свою собственную небольшую молнию прямо в гущу копошившихся существ. Она распалась, уродцы яростно орали.

— Скачи! — крикнул он Хуннулу. Жеребец рывком помчался по туннелю, его глаза побелели от страха. Валориану ничего не оставалось, как пригнуть голову и вцепиться в гриву коня, молясь, чтобы на их пути вдруг не выросла какая-нибудь невидимая преграда или не разверзлась бы пропасть. Его свет летел с ними, словно путеводная звезда, и Валориан не переставал мысленно славить свою богиню за бесценный дар.

Он слышал у себя за спиной крики горфлингов, чувствовал, как они преследовали его коня. Охотник понимал, что горфлинги мало беспокоились по поводу его неожиданного бегства, потому что ему и Хуннулу все равно было некуда деваться, они были пленниками Гормота. Впереди была целая вечность, чтобы горфлинги могли поймать и усмирить их.

Валориан непроизвольно вздрогнул и постарался прогнать эту мысль из головы. Пусть горфлинги надеются, что им с Хуннулом никуда не убежать. Возможно, в этом случае ему удастся застать их врасплох. Ему только надо было как можно дольше избегать попасться им в лапы, а тем временем отыскать корону и найти пути к отступлению.

Но, к сожалению, он прекрасно понимал, что это было не так-то просто. Постоянные повороты туннеля не позволяли лошади бежать быстро. Хуннулу приходилось постоянно замедлять движение, чтобы не врезаться на полном скаку в каменную стену или не упасть, потеряв равновесие. А уродливые создания, хоть и были малы ростом, двигались очень быстро и прекрасно знали все здешние ходы и выходы.

Внезапно безо всякого предупреждения со всех сторон во всадника и его коня посыпались камни. Хуннул замер, и не ожидавший этого Валориан вылетел из седла. Охотник со всего размаха ударился о каменный пол и некоторое время лежал неподвижно, а вокруг него летели камни. С потолка над головой раздавался громкий хохот горфлингов.

Довольно увесистый булыжник чуть не размозжил голову Валориана, и стук упавшего камня вернул охотника к действительности. Он вновь поднялся в седло. Он собирался тронуть коня, когда на них напало сразу несколько горфлингов. Словно дикие кошки, эти маленькие существа вцепились в задние ноги Хуннула и с силой били Валориана.

И вновь ему пришлось опустить свой меч, чтобы руками избавиться от гнусных тварей. На его спине висело сразу три горфлинга, поэтому Валориан быстро скинул свой плащ, замотал его вокруг них и отшвырнул как можно дальше. Между тем Хуннул высвободил ноги и начал двигаться вперед. Один из горфлингов повис на руке Валориана, пытаясь выбить из нее меч. Он яростно царапал его плечо и шипел, когда охотник схватил его.

Валориан хотел было схватить горфлинга за ногу, как вдруг уродец завопил от боли и умчался прочь. С громкими воплями он растворился в туннеле.

Валориан изумленно смотрел на свою руку. Но что могло причинить горфлингу такую боль? Ничто пока из сделанного им или Хуннулом не причиняло им вреда. Что заставило этого бежать? Приспосабливаясь к постоянным прыжкам своего коня, он попытался внимательно рассмотреть свою руку, но не нашел на ней ничего из ряда вон выходящего.

Кроме, пожалуй что, одной вещи. На их помолвку его жена подарила ему золотой браслет, который то появлялся, то исчезал теперь в складках тяжелого зимнего одеяния. Это была его единственная драгоценность и единственная вещь, которую он всегда носил не снимая на запястье. Когда он снял плащ, браслет обнажился, и горфлинг дотронулся до него. Неужели горфлинги боялись прикосновения золота?

Но если это было правдой, Валориану оставалось только сожалеть, что он не был закован в золото с головы до пят. Один маленький браслет не мог сильно помочь против целого полчища горфлингов. Но все же стоило запомнить об этом. Пока он раздумывал над своим открытием, его конь продолжал спуск. Дорога казалась теперь более ровной, но была и более наклонной и поэтому лошади приходилось замедлять шаг. Они оба слышали шаги горфлингов за спиной, так как их грубые голоса отдавались мрачным эхом от стен.

Спустя некоторое время Валориан заметил, что проход впереди стал светлее. Этот свет не был порождением его шара, и в то же время он не был дневным. Этот свет был слегка желтоватым и мерцающим, скорее похожим на свет костра. Воздух тоже стал другим: более теплым и полным испарениями перегретого камня.

У охотника не было времени на раздумья. Хуннул галопом влетел сквозь каменную арку в большую пещеру. Свет немедленно усилился. Запах плавящихся камней просто бил в нос. Валориан бросил лишь один испуганный взгляд по сторонам и резко осадил коня.

Прямо перед ним разверзлась огромная пропасть. Дорожка, по которой они шли, также петляла впереди вдоль левого края обрыва, только теперь она была очень узкой. А внизу, всего лишь в десяти метрах от их ног, медленно текла к центру горы широкая река лавы. Валориан никогда прежде не видел лавы, и его поразил ее жар и величавая мертвенность течения. Ему не надо было объяснять, что последует за падением в эту реку.

Но, с другой стороны, он не мог оставаться здесь и просто ждать, когда подоспевшие горфлинги изловят их с Хуннулом. Они должны были продолжить свой путь. Он медленно и осторожно спустился с коня и, прошептав Хуннулу несколько ободряющих слов, повел коня по краю обрыва за собой. Тропинка была настолько узка, что Хуннул с трудом мог устоять на ней. Ему приходилось выбирать место на этом неровном, покрытом трещинами пути, и осторожно опускать копыта буквально в нескольких сантиметрах от обрыва. Огромный жеребец всем телом прижимался к каменной стене. Он нервно дрожал, и Валориан, потянувшись, успокаивающе потер ему нос.

Это движение спасло жизнь охотнику. Когда Валориан повернулся, чтобы погладить своего коня, огромный кусок скалы разбился о стену как раз в том месте, где за секунду до этого была голова Валориана.

Повинуясь мгновенному инстинкту, Валориан повернулся, чтобы встретить грозившую ему опасность лицом к лицу. Он увидел, как по поверхности огненной реки бежали пять горфлингов. Казалось, что огнедышащее течение совершенно не причиняло им никаких хлопот. Они просто двигались по поверхности лавы так, словно она была твердой и холодной. Один зачерпнул полную пригоршню из потока под ногами и швырнул в тропинку у себя над головой.

В это же время из туннеля высыпала преследовавшая Валориана группа из пятнадцати или двадцати горфлингов. Они громко завопили от радости, когда увидели балансировавшего на краю обрыва охотника и его коня, и подмогу на поверхности огненной реки. С удивительной ловкостью, подобно резвым мартышкам, они начали взбираться по тропинке вслед за своими жертвами.

— Эй, ты, старая кляча, — закричали горфлинги с поверхности реки, — ты можешь бегать, сколько тебе вздумается, но ты все равно далеко не убежишь!

— Жалкая куча дерьма, сейчас мы посмотрим, как ловко ты прыгаешь! — дразнил его один из горфлингов за спиной.

И словно в подтверждение своих слов он швырнул в Валориана камень. Его примеру последовали остальные, и в охотника и его коня полетела туча камней, пригоршни горячей лавы и оскорбления.

Валориан и Хуннул отчаянно пробивались вперед по тропе, пытаясь оторваться от своих безжалостных преследователей. Не прошли они и двух шагов, как два камня с силой ударили Хуннула по крестцу, а полная пригоршня лавы растеклась у ног Валориана. Охотник закричал от боли и попытался стряхнуть с рейтуз раскаленное вещество. На самом деле расплавленная каменная порода не причинила ему никакого вреда, но ощущение было такое, как если бы на самом деле ему сожгли кожу. Жеребец подскочил и рванулся вперед, едва не сбросив своего всадника с края пропасти.

Стиснув зубы и превозмогая боль, Валориан изо всех сил прижался к крупу Хуннула. Его охватила паника. Она была словно кость в горле. Он попробовал заставить себя думать, позабыв о боли и страхе. Он должен был что-то предпринять немедленно, пока они оба или кто-то один не свалились вниз в раскаленный поток лавы или их не схватили горфлинги. Ему был нужен щит, а еще лучше какое-то убежище. Но потом, словно вспышка, его сознание пронзила догадка, и в памяти всплыли слова богини Амары. Он мог воспользоваться своим волшебством в качестве оружия или прикрыться им, как щитом.

Он немедленно закрыл глаза и попытался представить вокруг себя и Хуннула небольшое укрытие, возможно, палатку, прозрачную, так, чтобы он мог все видеть. Она должна была пропускать воздух, чтобы они не задохнулись, и она должна была противостоять любому оружию. Он сосредоточился, забыв о боли, падающих вокруг него камнях, испуганной лошади и горфлингах. Он почувствовал, как по его жилам потекла волшебная энергия, сначала немного прерывисто, а потом все более усиливаясь, наполняя его ощущением тепла и покоя. Медленно он вскинул руки, опустил их над головой и перед собой, обозначая контуры воображаемой палатки. Казалось, что что-то происходило вокруг него, потому что он больше не чувствовал падающих камней, а горфлинги теперь вопили от ярости.

Валориан почувствовал, что Хуннул прекратил испуганно гарцевать под ним. Он медленно раскрыл глаза. Его и Хуннула со всех сторон надежно окружала палатка или своеобразный шатер. Его стены были сотканы из светившейся бледно — красным светом энергии. За пределами шатра он ясно видел бесновавшихся в ярости горфлингов, когда они швыряли камни, которые отскакивали от волшебных стен, не причинив им ни малейшего вреда.

Валориан сделал глубокий вдох полной грудью. Он стряхнул с ноги остатки уже успевшей остыть холодной лавы и некоторое время осматривал Хуннула. Похоже, что жеребец чувствовал себя нормально. Он заметно успокоился и стоял на краю обрыва, наблюдая за прыгавшими снаружи шатра горфлингами.

— Пойдем, мой мальчик, — мягко позвал его Валориан. — Давай еще разок попробуем.

Шаг за шагом они начали медленно двигаться вперед по узкой тропинке, а их укрытие двигалось вместе с ними подобно переливающемуся щиту. Горфлинги окружили их со всех сторон и следили за каждым их шагом. Уродливые существа пытались яростно атаковать скрывавший Валориана шатер, но все их попытки разбить его кулаками или камнями были бесплодны.

Охотник внимательно изучал своих преследователей, пока двигался по тропинке. Горфлинги были малы, злобны и, безусловно, обладали властью над душами умерших, попавших в их царство. Но, в отличие от Посланников, они пока что не показали никакой способности сотворять волшебство. Валориан еще раз вознес хвалу богам за чудесный дар. Несмотря на то, что пока ему сопутствовала удача при исполнении своих желаний, он прекрасно понимал, что едва начал пробовать необъятную целину открывавшихся перед ним возможностей, которые подарило ему волшебство. Несомненно, доведись ему встретиться с кем-нибудь, более искушенным в секретах колдовства, он попадет в беду.

Он также начал понимать, что способность творить чудеса истощала его силы. Они с Хуннулом едва преодолели полпути через огнедышащую пропасть по узкой тропинке, а ему уже приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать вокруг себя волшебный защитный шатер. Ему пришлось затрачивать куда больше умственной энергии и сосредотачиваться со все большим напряжением, чем он мог предполагать.

Чтобы сохранить энергию, он стер светившийся шар и продолжил движение вперед, направляя Хуннула в отблесках огненной реки. Впереди он уже видел то место, где тропа вновь вливалась в отверстие в стене. Валориан сосредоточился на этом черном отверстии в каменной стене, одновременно пытаясь удержать свое укрытие в неприкосновенности. Энергетический шатер начал уже потихоньку исчезать, по мере того как иссякал источник его внутренней энергии.

Когда до входа в туннель оставалось не более двадцати шагов, тропа начала медленно расширяться. Валориан с трудом вскочил на коня. Он так ослабел, что ясно понимал, что ему придется отказаться от дальнейшего использования своего укрытия. Но и горфлинги почувствовали его слабость и с удвоенной энергией принялись за дело.

Когда до входа в туннель оставалось десять шагов, Валориан решился. Одним движением он пришпорил Хуннула, стер защитное поле и плотно прижался к шее коня. Хуннул ответил так, как его и учили поступать. В могучем порыве он прорвался сквозь толпу горфлингов на тропинке и нырнул в темноту туннеля на полном скаку, оставив злобных тварей далеко позади.

Валориан тут же снова зажег свой светящийся шар, на который ему не приходилось затрачивать слишком много энергии, и поторопил коня. Он хотел увеличить насколько было возможно расстояние между ними и горфлингами. Он с пугавшей его самого очевидностью понимал, что был совершенно неспособен теперь создать себе новый шатер или отразить их атаку.

Туннель был теперь более прямым, но по-прежнему шел вниз. Валориан невольно подумал, как долго уже длилось их путешествие и как глубоко в недра Гормота они уже проникли. Но этот путь, несомненно, должен был где-нибудь окончиться. А пока что он не встретил никаких других душ, ему не попадались другие тропинки, и он нигде не видел никаких следов короны богини Амары. Казалось, что здесь были только горфлинги да этот безжизненный туннель, насквозь пронзавший гору.

Через некоторое время охотник почувствовал, как его конь начал замедлять шаги. Он заставил Хуннула остановиться, и вдвоем они начали напряженно вслушиваться в темноту. Но ничто не нарушало молчания туннеля.

Однако Хуннул встревоженно мотал головой и нервно бил копытами. Настороженность лошади передалась и Валориану, он до предела напряг свой слух и тогда тоже смог уловить непонятное движение в туннеле. Куда-то пропало холодное зловоние, сопровождавшее его все время. Воздух был почти неподвижен. Эту тяжелую сырую неподвижность воздуха лишь слегка нарушало неясное движение, и это означало, что что-то там происходило или должно было произойти. Валориан с любопытством потянулся и потрогал рукой каменную стену. К своему великому удивлению, он почувствовал, как она слегка дрожала под его рукой.

А потом он почувствовал другое движение. Тоненькая рука тянулась из расщелины в стене к рукояти кинжала на его поясе. С быстротой змеи Валориан перехватил протянутую руку и громко закричал. Из расщелины показался отчаянно сопротивлявшийся горфлинг. Сначала он пытался освободиться, но потом решил поменять тактику и вцепился в левую руку Валориана как репей. Горфлинг издавал шипение, его широкие, заостренные на концах уши прижались к голове. Хуннул нервно гарцевал.

Валориан попытался стряхнуть горфлинга, но тот плотно вцепился ему в руку, доставляя немалую боль. Валориан хотел было размазать его по стене, но внезапно увидел целую толпу горфлингов, приближавшихся к нему сзади. Его преследователи настигли их быстрее, чем он предполагал.

Все еще держа горфлинга в левой руке, Валориан поднял правую и метнул в приближавшихся врагов молнию, стараясь несколько приостановить их движение. Он почувствовал, как неожиданно из него вырвался целый сноп энергии. К его полному изумлению, эта молния была горячей, голубой и значительно более мощной, чем все, им до этого сотворенное. Она вихрем пронеслась по влажному воздуху туннеля и взорвалась в толпе горфлингов.

С громкими воплями они поспешили раствориться в темноте.

Валориан не стал терять время на раздумья, откуда у него взялась сила сотворить такую молнию, и он более не пытался скинуть висевшего на руке горфлинга. Он схватил уродца за горло и пришпорил Хуннула, заставляя его двигаться вперед, пока его противник не собрался вновь. И пока жеребец стремительно понесся по туннелю, Валориан свободной рукой опустил свой золотой браслет на запястье.

Горфлинг заметил приближение золота и задрожал. Он попытался освободиться, но пальцы охотника неумолимо сдавливали его шею, медленно приближая к его голове золотое кольцо.

Валориан предполагал, что золото имело власть над горфлингами, и оказался прав. Как только кольцо соскользнуло на шею уродца, горфлинг обмяк и бессильно повис в руках охотника.

Валориан слегка встряхнул его:

— Ты можешь говорить?

— Да, — тихо прошипел в ответ горфлинг.

— Где спрятана корона Амары?

Горфлинг отрывисто рассмеялся:

— А! Так она послала тебя! Ну и выбор! Ты ничтожный червь, вонючий выродок пещерной крысы! — Его уродливое лицо исказилось презрением. — Иди по этой дороге, и ты найдешь корону!

Но охотник хотел еще узнать кое-что:

— Существуют ли в недрах Гормота другие пути?

И вновь горфлинг начал смеяться и издеваться над ним.

— Ну, разумеется, придурок! Сюда ведет много путей, но ты не найдешь ни одного, чтобы выбраться назад.

Валориан почувствовал, как сжался и затвердел его рот. Маленький урод лишь подтверждал его догадки. Но за время их беседы он обратил внимание, что шар над его головой горел теперь ярче, чем прежде. Это означало, что его сила вернулась к нему в полной мере. В порядке эксперимента он усадил горфлинга на седло своего коня.

— Не двигайся, — приказал он и разжал пальцы. Произошли две интересные вещи. Во-первых, горфлинг повиновался его приказу, и во-вторых, свет его шара снова померк. Валориан обхватил пальцами шею горфлинга. Шар снова засиял ярким светом.

— У горфлингов нет власти творить волшебство, не так ли? — скорее утверждая, чем спрашивая, спросил Валориан.

— О-о-о! Мешок с костями умеет думать?

Валориан пропустил мимо ушей это оскорбление. Он был занят оценкой всех возможностей, которые открывал перед ним его пленник.

— Но почему? Посланники ведь обладают этим даром!

Горфлинг зашипел при упоминании Посланников. Он с величайшим презрением проговорил:

— Эти хорошенькие мальчики! Ну, конечно! Лорд Сорс благоволит к ним. Он наделил их даром волшебства. Он подарил им этих старых кляч. Он вообще позволяет им везде совать свой нос. А мы? Его верные стражи потерянных душ? Его самые преданные слуги? Он говорит, что нам не нужно уметь колдовать. И все, что он нам позволил иметь — так это вонючую дыру с ее ветрами и огнем!

Охотник прикусил губу. Он был заметно обеспокоен. Он видел огонь в потоке лавы, но откуда здесь мог быть ветер?

— О каком ветре ты говоришь? — спросил он.

Внезапно горфлинг разразился смехом, который больше смахивал на завывания безумного ребенка. Мурашки побежали по коже Валориана.

— Увидишь. По этому пути проходят все души умерших, когда они начинают свой спуск в недра Гормота. Прислушайся и сам услышишь!

Охотник замедлил бег коня и начал напряженно вслушиваться в темноту. Уродец не обманул его. Изменения, на которые он ранее обратил внимание, теперь стали более явными. Тяга воздуха за их спиной усилилась, так же как и вибрация, сотрясавшая теперь стены и пол. Откуда-то из глубины туннеля доносился до Валориана и Хуннула отдаленный постоянный рокот. На лице горфлинга появилась грубая усмешка.

Настороженность Валориана усилилась еще более, и он спросил:

— Что это?

— Ветер, — прохихикал в ответ горфлинг.

У Валориана так и чесались руки от желания раздавить гнусную тварь, но он прекрасно понимал, что это было бессмысленно. Он спросил:

— Ладно, тогда ответь мне — какой властью обладает над тобой мое золото?

Горфлинг долго шипел и пищал, прежде чем ответить, но все же проговорил наконец:

— Пока я вынужден носить эту противную штуку, я должен тебе подчиняться.

— Но почему?

— Золото — это металл богов. Горфлинги обязаны всегда почитать этот драгоценный металл своих божеств. Смертные не должны приносить в недра Гормота золото, равно как и не способны творить чудеса. Но это так несправедливо! — мрачно заключил он.

— Но почему, когда я прикасаюсь к тебе, моя сила увеличивается?

— Дурак, я же бессмертен. Бессмертные всегда так действуют на вас, мерзавцев. Но не думай, что тебе это может помочь, — с угрозой продолжал горфлинг, — отсюда нет спасения. К тому же ты не сможешь поймать всех горфлингов. Не успеешь ты и глазом моргнуть, как мы тебя поймаем и утопим в глубокой яме.

Охотник никак не прореагировал на его угрозы, лишь покрепче сжал пальцами его шею и задумчиво продолжил свой путь по туннелю, все глубже погружаясь в недра Гормота. Рокот постепенно усиливался, ветер дул все сильнее, и вот уже грива и хвост Хуннула словно парили в нем. Стены сотрясались под ударами невидимой грозной силы.

Чем ближе они подступали к этому неведомому источнику шума, тем все новые и новые звуки становились различимы для их ушей. Доносился смех горфлингов и стоны и крики человеческих душ, плач, который, казалось, никогда не кончался. Валориан почувствовал, как внутри него все похолодело. Ни одна сказка, существовавшая в его мире смертных, не передавала полностью всех сокровенных тайн недр Гормота. Только ее узникам было известно о происходящем там, да еще горфлинги и боги знали об этом.

Туннель окончился скорее, чем того хотелось бы. Вдалеке показался аркообразный проход, из которого вырывался странный горячий трепещущий свет. Рокот теперь звучал так громко, что болели уши. Повсюду сновали горфлинги.

Хуннул теперь двигался осторожно, он медленно прошел сквозь проход и замер как вкопанный. Они находились в огромной круглой пещере, настолько большой, насколько только можно было себе представить. В ужасе Валориан привстал на стременах, стараясь разглядеть, где кончалась тропа. Она обрывалась у края бездонной пропасти, оканчивавшейся где-то в неведомых глубинах Илгодена. Но охотника ужаснула не эта бездонная глубина, не исполинские размеры пещеры и даже не окончание его пути. Он испугался того, что копошилось прямо в центре открывшегося ему пространства.

Валориан в ужасе смотрел на это. Он никогда в жизни даже не мог себе представить, что увидит подобное. Внизу перед ним, в центре пещеры, бешено вращался ужасный смерч из огня и ветра. В свете его мертвенного отражения он мог рассмотреть отверстие в скале, откуда вытекал огненный поток лавы. Его подхватывал и вращал бешеный вихрь, превращая в водоворот огнедышащего жара и рвущегося ветра, который висел неподвижно над бездонной пропастью, полной неописуемого мрака.

Невозможно было передать словами мучения несчастных душ, пойманных в этом вертящемся водовороте. Их там было великое множество, лиц нельзя было разглядеть из-за огня и ветра. Они жутко кричали от отчаяния и боли, а это бесконечное вращение все продолжалось и продолжалось, поразив воображение Валориана.

— Вот тебе и ветер, мешок с костями! Добро пожаловать в нашу обитель! — захихикал горфлинг. Когда же охотник ничего ему не ответил, он замотал головой и радостно заверещал: — Это устроил здесь лорд Сорс для наших пленников. Как только ты туда попадешь, мы позаботимся, чтобы ты никогда больше не смог покинуть этот водоворот.

Охотник с трудом удержался, чтобы не выказать своих чувств. Сжав зубы, он заставил себя отвести взгляд от бешеного смерча. Он перевел взгляд на потолок пещеры, который был освещен слабым золотистым свечением, и там он заметил нечто, что доставило ему несказанную радость, наполнив сердце облегчением. Там он увидел предмет, который искал.

Потолок этой огромной пещеры был причудливо разукрашен сталактитами всех форм, размеров и всевозможных расцветок, которые только можно было себе представить. В самом центре потолка находился огромнейший сталактит. Словно грозное каменное оружие, он нависал прямо над беснующимся водоворотом, готовый упасть в любую минуту. На самом его кончике держался светившийся всеми цветами радуги предмет округлой формы. Охотнику не надо было спрашивать горфлинга, что это было, потому что он и сам понял, что это была корона богини Амары. В адском вихре ветра и горящего огня корона сияла первозданной красотой, которая никак не могла принадлежать этому жуткому месту.

Теперь ему нужно было придумать, как достать ее. Было ясно, что вряд ли ему это удастся с легкостью. В пещере не было никаких проходов, или высеченных в стенах лестниц, или перил, никаких мостов, перекинутых через пропасть. Он разглядел еще три прохода в стенах пещеры, точно таких же, как тот, в который он вошел. Они все были расположены на одинаковом расстоянии друг от друга, на одинаковой высоте в каменных стенах и, возможно, вели в какой-то другой мир. Валориан в отчаянии опустил голову. Все его надежды были разбиты. Не было пути… и почти не осталось времени.

За его спиной начали появляться фигуры его преследователей, а другие горфлинги уже подкрадывались к тому месту, где он стоял.

Существо в его руке верещало:

— Мешок с дерьмом, побереги наши силы! Прыгай! Мы тебе сделаем поблажку!

Валориан посмотрел на своего пленника, потом на сталактит и на беснующийся водоворот ветра. С минуту он внимательно изучал темное отверстие в противоположной стене, и в его голове начал вырисовываться неясный пока план.

— Быстро отвечай, — встряхнув горфлинга, приказал он. — Что это там за проходы?

— Другие туннели, тупица! Я же тебе говорил, что много дорог ведет в недра Гормота. Только вот выйти отсюда нельзя!

Горфлинг от радости задергался.

Четыре входа? Так, значит, были и другие пути, чтобы уйти отсюда, только бы ему удалось до них добраться. Надежды Валориана снова ожили в его сердце по мере того, как он раздумывал над своим планом. Но он был очень непрост. Ему потребуется каждая капля энергии, которую он только сумеет извлечь из горфлинга, все его везение и помощь его черногривого жеребца. Если же он потерпит неудачу, то они с Хуннулом рухнут в крутящийся смерч и уже никогда не смогут его покинуть.

Он поудобнее устроился в седле, тихонечко сжав бока Хуннула, приказывая ему приготовиться. Жеребец сделал несколько шагов назад, и теперь они снова стояли в туннеле. За их спинами диким смехом заливались горфлинги.

— Ты увидел, что тебя ждет, смертный, — прокричал один из них. — Что с тобой? Ты испугался?

От звуков их грубого громкого смеха Хуннул насторожил уши. Валориан же и вовсе не обратил на их крики внимания, благодаря бога, что они, по крайней мере, пока не приближались к нему. Наверное, горфлинги хотели посмотреть, что предпримет этот смертный со своим даром волшебства. Подступавшие со стороны пещеры горфлинги уже почти достигли прохода.

Валориан наклонился вперед и спокойно сказал:

— Хуннул, ты видел возможности силы, которой наделила меня богиня Амара. Я собираюсь вновь воспользоваться ею, но мне потребуется твоя помощь. — Он потрепал жеребца по шее, в том месте, где ему это было особенно приятно, пока Хуннул не выгнул ее от удовольствия. — Ты должен будешь довериться мне.

— Доверься мне! — передразнивали за спиной горфлинги. — И не вздумай, щенок! Этот дурак утопит тебя в потоке.

Жеребец разгневанно встряхнул гривой.

Валориану уже порядком надоел его маленький пленник, но он все еще нуждался в его услугах. Он кинул взгляд на горфлингов у себя за спиной, потом на гримасничающие лица впереди у прохода. Пора было двигаться, пока уродцы все еще раздумывали. Он осторожно передвинул горфлинга и зажал его коленом у седла, чтобы освободить руки. Затем он мысленно представил себе, что хотел сделать, и вонзил шпоры в бока коня.

Хуннул беспрекословно повиновался. Он сделал четыре больших скачка вперед, а затем оттолкнулся сразу всеми своими великолепными ногами от края пропасти и… вдруг рухнул. В мгновение ока беснующийся смерч подхватил его и его всадника и понес с нарастающей скоростью туда, где бесновался огненный поток.

Сознание Валориана помертвело от ужаса. Его волшебство не помогло ему, хотя у него был горфлинг, и теперь они беспомощно дергались в урагане. Он уже чувствовал, как огнем жгло его кожу, а сильный ветер рвал на части тело. Хуннул яростно бился под ним, но вокруг был только смерч, который наполнял сердце Валориана леденящим ужасом.

Под его коленом отчаянно барахтался горфлинг, пытаясь выбраться. Пытаясь перекричать шум ветра, он завопил:

— Ты проиграл, смертный! Подумай о вечности впереди!

Проиграл! Это слово прозвучало для Валориана словно удар хлыстом. Он никогда не любил проигрывать, а сейчас он должен был вечно корчиться в муках. Он подвел себя, свою семью и свою богиню. От этой мысли он поднял голову и заставил себя отвести глаза прочь от вихря, вращавшего его.

— Думай! — сам себе приказал он. Ему оставалось всего несколько коротких мгновений.

И вдруг он понял, что волшебство не подвело его. Это он сам себя подвел. Было совсем недостаточно представить себе, что его лошадь могла просто перепрыгнуть пропасть. Он должен был быть более точным. Он должен был себе представить, каким образом Хуннул должен был это сделать, а уж потом направить свое волшебство на осуществление приказа.

Валориан не стал терять ни секунды. В ушах звучали стоны ветра, огонь жег кожу. Он вспомнил тот могучий порыв ветра, который невидимой рукой подхватил его и понес в долину камней. Он постарался задержать в сознании это ощущение, потом сосредоточился на том, чего хотел добиться, и ясно выразил свою волю.

Его заклинание получилось отрывистым и сложным, но сила, родившаяся внутри Валориана, была усилена горфлингом, и на этот раз волшебство удалось. Ветер, рвавшийся в разные стороны внутри смерча, вдруг создал под копытами жеребца невидимую платформу. Их падение начало замедляться, и как раз в тот момент, когда копыта коня коснулись огненной поверхности, лошадь и ее всадник начали двигаться вверх. Валориан стиснул зубы, направляя всю свою силу на выполнение задуманного, медленно простер руки к потолку и все выше и выше поднимал своего коня к заветной цели.

Горфлинги бесновались от ярости. Кто-то бросал камни, кто-то бегал взад-вперед по потолку пещеры, отламывая куски сталактитов и швыряя их в Валориана. Но все их труды были напрасны. С быстротой горного орла жеребец вырвался из огненного потока и полетел вперед к центральному сталактиту.

Валориан опустился на седло. Он чувствовал барахтанье горфлинга под своим коленом и молился, чтобы прикосновение к нему дало силы выполнить еще одно.

Он вновь поднял руку. Волшебная сила начала постепенно накапливаться в нем, пока он не почувствовал, как каждая клеточка его тела словно наполнилась ею до краев. Они уже приблизились к камню, когда Валориан метнул к его основанию мощный луч энергии, который пронзил воздух пещеры и разорвался в клубах синих искр. Раздался громкий, словно удар грома, треск. Его эхо прокатилось по темному туннелю. Сталактит треснул на мелкие кусочки, и его драгоценная ноша начала медленно падать прямо в бездонную пропасть сквозь бешено вращавшийся поток ветра и огня.

Хуннул вытянул шею и ноги в прыжке.

Его ноздри трепетали, а хвост гордо реял по ветру, словно знамя. Валориан отчаянно рванулся вперед и успел ухватить корону, когда она пролетала прямо перед головой жеребца. Он коротко выдохнул. Он чувствовал величайшее облегчение, поэтому несколько расслабился. Конь дрожал от измождения под своим седоком. Но Валориан крепко прижал драгоценную сияющую корону к груди и пришпорил жеребца, мысленно усиливая опору под его ногами.

Огромный черный конь послушно выполнил приказ. Он оттолкнулся копытами от невидимой воздушной платформы и рванулся вперед через глубокую пропасть к самой отдаленной стене. Горфлинги вопили от ярости и пытались догнать его по потолку, но было уже слишком поздно. Отталкиваясь копытами от незримой опоры под ногами, лошадь благополучно вынесла своего седока к дальней стене.

Валориан аккуратно закончил заклинание, как только копыта Хуннула коснулись твердой поверхности камня у входа во второй туннель. Лошадь рванулась вперед по проходу, унося его прочь от шума и огня пещеры.

Туннель был совершенно темный, но Валориан не стал расходовать драгоценную энергию на то, чтобы осветить себе путь. Вместо этого он надел корону на голову и прокладывал себе путь в лучах ее сияния. Он не удивился, что этот путь не отличался от остальных: такой же извилистый, наклонный и темный. Следовало подумать о горфлингах, которые наверняка стерегли проход. От этой мысли Валориана затошнило. Они ему порядком уже надоели, и ему совершенно не хотелось попасть к ним в лапы сейчас. Они с Хуннулом были слишком близки к победе, чтобы рисковать своей драгоценной наградой.

Горфлинг, прижатый к седлу, наконец сумел высвободить голову.

— Ты заплатишь за это! — заверещал он. — Мы будем сдирать с тебя кожу тысячи и тысячи лет, и ты будешь проклинать тот миг, когда только услышал имя богини Амары!

Валориан ничего не ответил. Он настороженно прислушивался к шорохам впереди и позади себя, ожидая погони. Он понимал, что злобные маленькие горфлинги не отпустят его без борьбы. Но пока что он ничего не слышал.

Хуннул двигался теперь так быстро, насколько это вообще было возможно в этом петляющем туннеле. Он тоже знал теперь, чего следовало ожидать в этих бесчисленных проходах, поворотах и темных пещерах.

Но и этой скорости, с которой бежал Хуннул, было явно недостаточно. Слишком скоро Валориан смог уловить звуки погони, которых он меньше всего на свете хотел бы услышать. Из туннеля за его спиной доносились вопли и шипение толпы горфлингов. Он прижался к шее Хуннула, стиснул руками корону и начал молиться, чтобы его конь случайно не упал, чтобы впереди им не встретились огненные реки лавы с узкими дорожками по краю обрыва и чтобы впереди не было горфлингов.

Хуннул продолжал свой бег, его копыта звонко стучали о камни туннеля, ноги несли его вперед и вперед. Голова жеребца поднималась и падала в такт движения. Почти неразличимый в темноте туннеля, он несся вперед, доверив себя в руки хозяина.

Потом неожиданно для всадника и коня тропинка резко поднялась вверх и оборвалась перед мрачной каменной стеной.

— Что это? — отчаянно закричал Валориан, обращаясь к своему пленнику. — Где проход?

Горфлинг пробурчал в ответ:

— Баран, это же вход, и он заперт. Просто эта дорога короче, чем остальные.

Шум погони был отчетливо слышен теперь. Охотник поднял руку. У него совсем не было времени на дальнейшие расспросы, так же как и не было возможности подумать о других способах спасения. Он должен был выбраться отсюда вместе с Хуннулом. Его волшебная сила, увеличенная от соприкосновения с горфлингом, вырвалась из его пальцев и разбилась о стену. Скала взорвалась каскадом голубых искр и летящих во все стороны камней, открыв вход.

Хуннул выскочил через образовавшееся отверстие прямо на яркий свет. Ослепленный неожиданным светом, Валориан потянулся к уродцу, которого все еще сжимал коленом. Он ясно слышал вопли остальных горфлингов, бежавших по туннелю, и понимал, что не мог им позволить выбраться наружу в царство мертвых. Он сорвал золотой браслет с шеи горфлинга, размахнулся и зашвырнул его так далеко, насколько мог, в темноту туннеля. Одновременно он метнул еще один луч волшебной энергии в скалу прямо над входом как раз тогда, когда из глубины прохода возникла толпа преследовавших его горфлингов. Луч был намного слабее предыдущего, но все же достаточным для того, чтобы закрыть проход огромной кучей камней, грязи и осколков. Разъяренные горфлинги исчезли за стеной падающих камней.

Камень за камнем падала лавина, и наконец все смолкло. Глаза Валориана привыкли к яркому свету, поэтому он слез с коня и бессильно прислонился к его вздымавшемуся боку. Жеребец прерывисто дышал.

Валориан хотел было рассмеяться от переполнявшего сердце облегчения, но ему удалось выдавить из горла только жалкий хрип. У него больше не было горфлинга, чтобы поддерживать его силы, и теперь от неумелого пользования своим даром он чувствовал себя совершенно истощенным. Он не мог даже стоять от усталости и бессильно опустился на землю, оперевшись на передние ноги жеребца. Золотая корона тяжелой ношей давила на него.

Он посмотрел на нее так, словно видел впервые. В чистом свете вершины корона сама сияла первозданной чистотой утренней зари и была теплой, словно летнее солнце. Спереди ее украшало четыре заостренных луча, каждый из которых венчал драгоценный камень разной формы и величины, как бы олицетворяя четыре сезона года. Тяжелый обруч был украшен переплетавшимися полосами золота и серебра. Эта корона была достойна богини Амары.

Валориан сидел и разглядывал корону богини, когда склон горы осветился ярким светом. Он поднял голову и сразу узнал четыре сияющие фигуры перед собой. Это были почитаемые боги его племени Шургарт, Сорс, Крат и Амара. Он понял это сердцем, хотя ни одного слова не было произнесено вслух. И он пал ниц в благоговейном ужасе.

Четыре божества смотрели на него с мягким выражением на лицах.

— Ты сделала хороший выбор, сестра, — услышал он слова Сорса.

— Стоит ли нам продолжить наш план? — спросила она.

Валориан слегка вздрогнул от удивления. План? О чем это они говорят? Шургарт кивнул:

— Да… пора.

— Прекрасно.

Наклонившись, богиня плодородия взяла у Валориана свою корону.

— Благодарю тебя за твое мужество, Валориан. Твой подвиг навеки заслужил мою благодарность. Я хочу отблагодарить тебя за твою самоотверженность и чувство долга. Какой награды тебе хотелось бы?

Охотник медленно встал на ноги.

— Я бы хотел попросить кое-что для моего народа. — Он поднял глаза и посмотрел в лицо богини: — Помоги им обрести новый дом где-нибудь, где они могли бы жить и процветать.

Улыбка глубокого удовлетворения показалась на приветливом лице Амары. Она кивнула в знак того, что его просьба услышана.

Ужасный раскат грома расколол надвое сознание Валориана. Исчезло все — боги и богини, царство мертвых, вершина Илгодена. Охотник погрузился в темноту. Он коротко крикнул и потерял сознание.