"Дьявольский полк" - читать интересную книгу автора (Хассель Свен)
VIII
Иосиф Грапа был евреем. Мы встретили его во время визита к группе дезертиров на чердаке дома позади Термини. Туда приходилось подниматься через замаскированный люк. Там находилась одна из девиц Иды, которой приходилось скрываться.
Хайде, оказавшись лицом к лицу с Грапой, неимоверно удивился.
— Не горит у тебя земля под ногами, жид? — вызывающе спросил он. — Я могу получить за тебя хорошую цену. Что скажешь о билете в один конец на виа Тассо?
Порта принялся чистить ногти боевым ножом, а Малыш забренчал удавкой из стальной проволоки. Это придало Хайде сдержанности, потом он и еврей лишь бросали обвинения друг другу.
— Всех моих родных, всех друзей увезли в Польшу, — спокойно сказал Грапа.
— Не скули, жид, — усмехнулся Хайде. — Вы, уцелевшие евреи, отыграетесь. Станете священными коровами, вас будут оберегать. Я не удивлюсь, если будет запрещено называть вас евреями. В сущности, Адольф оказывает вам добрую услугу. Вы отыграетесь на католиках, которых ненавидите не меньше, чем Гейдрих и Гиммлер. Предвижу, что вы обвините папу в отправке евреев в газовые камеры.
— Ни один честный еврей не сделает этого, — возразил Грапа.
— Честных евреев нет, — сказал Хайде и засмеялся, обвиняюще указав на него пальцем. — Есть множество документов, которые можно использовать против папы. Ватикан похож на вошь между двумя ногтями. Пойми меня правильно, я не питаю любви к монахам папы. Начнут их бить завтра, я охотно помогу.
И потер руки при этой мысли.
— Почему Ватикан не протестует? — выкрикнул Грапа. — Если б там заявили протест, депортации прекратились бы. Их не посмели бы продолжать.
Хайде загоготал.
— Не посмели бы! До чего же ты наивный! Думаешь, мы испугаемся нескольких грязных святош? Если б только монахи запротестовали! Тогда б ты понял кое-что. Может, Гитлер и Сталин нашли бы друг друга. Знаешь, кто должен протестовать? Американский президент, английский король и все те, у кого есть в распоряжении армии. Но они и пальцем не шевельнули, узнав, что мы начали резать вас. Весь мир знал, что мы делали в тридцать пятом году, не говоря уж о тридцать восьмом. Но все просто-напросто заткнули уши.
— Думаешь, это все предотвратило бы убийства? — спросил Грапа.
— Сам по себе протест — нет, — ответил Хайде. — Экономический бойкот в тридцать восьмом году предотвратил бы, однако теперь ни папа, ни ходящий с зонтиком премьер-министр[125] не испугают Адольфа. Да и кто сказал, что наши противники недовольны тем, что мы травим вас газом? Они бы не выкупили вас даже за цену нескольких грузовиков. Сталин в Москве определенно по вам не горюет. Не знаю, что может сказать папа, но, по-моему, он единственный, кто встал бы на вашу защиту, будь у него сильная армия. А сейчас его протест принесет так же мало пользы, как воркование белого голубя перед Дворцом дожей. Вас, евреев, бьют и всегда будут бить. На какое-то время вы можете воспрянуть, но потом какой-нибудь идиот среди вас опять станет слишком заноситься, и все начнется по-новой. Вам бы образовать свое государство. Вот что было бы лучше всего.