"Приключения Алисы в Стране чудес." - читать интересную книгу автора (Кэрролл Льюис)Глава XII Алиса дает показания— Здесь! — крикнула Алиса, забыв в своем волнении, как она выросла за последние несколько минут, и так быстро вскочила со своего места, что задела краем юбки скамью, на которой сидели присяжные, — скамья опрокинулась и все присяжные посыпались вниз, на головы сидящей публики{a}. Там они и лежали, напоминая Алисе рыбок, так же беспомощно лежавших на полу с неделю назад, когда она случайно опрокинула аквариум. — Простите, пожалуйста! — огорченно вскричала Алиса и принялась торопливо подбирать присяжных; случай с аквариумом не шел у нее из ума, и ей почему-то казалось, что, если не подобрать присяжных как можно скорее и не посадить их обратно на скамью, они непременно погибнут. — Суд продолжит работу только после того, как все присяжные вернутся на места, — сказал Король строго. — Я повторяю: все! Алиса взглянула на присяжных и обнаружила, что второпях она посадила Ящерку Билля на скамью вверх ногами; бедняга грустно махал хвостом, но перевернуться никак не мог. Она быстро взяла его и посадила, как полагается. Про себя же она подумала: — Конечно, это совсем неважно. Что вверх головой, что вниз, пользы от него на суде Как только присяжные немного пришли в себя и получили обратно потерянные при падении грифели и доски, они принялись усердно писать историю этого происшествия. Один только Билль сидел неподвижно, широко открыв рот и уставившись в небо: видно, никак не мог опомниться. — Что ты знаешь об этом деле? — спросил Король. — Ничего, — ответила Алиса. — — Совсем ничего, — повторила Алиса. — Это очень важно, — произнес Король, поворачиваясь к присяжным. Они кинулись писать, но тут вмешался Белый Кролик. — Ваше Величество хочет, конечно, сказать: — Ну да, — поспешно сказал Король. — Я именно это и хотел сказать. И забормотал вполголоса, словно примериваясь, что лучше звучит: — Важно — неважно… неважно — важно… Некоторые присяжные записали: «Важно!», а другие — «Неважно!». Алиса стояла так близко, что ей все было отлично видно. — Это не имеет никакого значения, — подумала она. В эту минуту Король, который что-то быстро писал у себя в записной книжке, крикнул: — Тихо! Посмотрел в книжку и прочитал: — «Правило 42. И все уставились на Алису. — Во мне — Нет, есть, — возразил Король. — В тебе мили две, не меньше, — прибавила Королева. — Никуда я не уйду, — сказала Алиса. — И вообще, это не настоящее правило. Вы его только что выдумали. — Это самое старое правило в книжке! — возразил Король. — Почему же оно тогда 42-е? — спросила Алиса. — Оно должно быть первым! Король побледнел и торопливо закрыл книжку. — Обдумайте свое решение, — сказал он присяжным тихим, дрожащим голосом. Белый Кролик поспешно вскочил со своего места. — С позволения Вашего Величества, — сказал он, — тут есть еще улики. Только что был найден один документ. — А что в нем? — спросила Королева. — Я его еще не читал, — ответил Белый Кролик, — но, по-моему, это письмо от обвиняемого… кому-то… — Конечно, кому-то, — сказал Король. — Вряд ли он писал письмо никому. Такое обычно не делается. — Кому оно адресовано? — спросил кто-то из присяжных. — Никому, — ответил Белый Кролик. — Во всяком случае, на обороте ничего не написано. С этими словами он развернул письмо и прибавил: — Это даже и не письмо, а стихи. — Почерк обвиняемого? — спросил другой присяжный. — Нет, — отвечал Белый Кролик. — И это всего подозрительней. (Присяжные растерялись.) — Значит, подделал почерк, — заметил Король. (Присяжные просветлели.) — С позволения Вашего Величества, — сказал Валет, — я этого письма не писал, и они этого не докажут. Там нет подписи. — Тем хуже, — сказал Король. — Значит, ты что-то дурное Все зааплодировали: впервые за весь день Король сказал что-то действительно умное. — Вина — Ничего подобного! — возразила Алиса. — Вы даже не знаете, о чем стихи. — Читай их! — сказал Король Кролику. Кролик надел очки. — С чего начинать, Ваше Величество? — спросил он. — Начни с начала, — важно ответил Король, — и продолжай, пока не дойдешь до конца. Как дойдешь — кончай! Воцарилось мертвое молчание. Вот что прочитал Белый Кролик{b}. — Это очень важная улика, — проговорил Король, потирая руки. — Все, что мы сегодня слышали, по сравнению с ней бледнеет. А теперь пусть присяжные обдумают свое… Но Алиса не дала ему кончить. — Если кто-нибудь из них сумеет объяснить мне эти стихи, — сказала Алиса, — я дам ему шесть пенсов. (За последние несколько минут она еще выросла, и теперь ей никто уже не был страшен.) — Я уверена, что в них нет никакого смысла! Присяжные записали: « — Если в них нет никакого смысла, — сказал Король, — тем лучше. Можно не пытаться их объяснить. Впрочем… Тут он положил стихи себе на колени, взглянул на них одним глазом и произнес: — Впрочем, кое-что я, кажется, объяснить могу, И, повернувшись к Валету, Король спросил: — Ты ведь не можешь плавать? Валет грустно покачал головой. — Куда мне! — сказал он. (Это было верно — ведь он был бумажный.) — Так, — сказал Король и снова склонился над стихами. — Но там сказано, что — Конечно, вернулись, — закричал Король, с торжеством указывая на блюдо с кренделями, стоящее на столе. — Это — Ну что ты, я необычайно сдержанна, — ответила Королева и швырнула чернильницу в Крошку Билля. (Бедняга было бросил писать по доске пальцем, обнаружив, что не оставляет на доске никакого следа, однако теперь поспешил начать писать снова, обмакнув палец в чернила, стекавшие у него с лица.) — «Рубить сплеча…» — прочитал Король и снова взглянул на Королеву. — Разве ты когда-нибудь — Никогда, — сказала Королева. И, отвернувшись, закричала, указывая пальцем на бедного Билля: — Рубите ему голову! Голову с плеч! — А-а, понимаю, — произнес Король. — Ты у нас рубишь с И он с улыбкой огляделся. Все молчали. — Это каламбур! — закричал сердито Король. И все засмеялись. — Пусть присяжные решают, виновен он или нет, — произнес Король в двадцатый раз за этот день. — Нет! — сказала Королева. — Пусть выносят приговор! А виновен он или нет — потом разберемся! — Чепуха! — сказала громко Алиса. — Как только такое в голову может прийти! — Молчать! — крикнула Королева, багровея. — И не подумаю, — отвечала Алиса. — Рубите ей голову! — крикнула Королева во весь голос. Никто не двинулся с места. — Кому вы страшны? — сказала Алиса. (Она уже выросла до своего обычного роста.) — Вы ведь всего-навсего колода карт! Тут все карты поднялись в воздух и полетели Алисе в лицо. Она вскрикнула — полуиспуганно, полугневно, — принялась от них отбиваться… и обнаружила, что лежит на берегу, головой у сестры на коленях, а та тихо смахивает у нее с лица сухие листья, упавшие с дерева. — Алиса, милая, проснись! — сказала сестра. — Как ты долго спала! — Какой мне странный сон приснился! — сказала Алиса и рассказала сестре все, что запомнила о своих удивительных приключениях, про которые ты только что читал. А когда она кончила, сестра поцеловала ее и сказала: — Правда, сон был очень странный! А теперь беги домой, не то опоздаешь к чаю. Алиса вскочила на ноги и побежала. А пока бежала, все время думала, что за чудесный сон ей приснился. А сестра ее осталась сидеть на берегу. Подпершись рукой, смотрела она на заходящее солнце и думала о маленькой Алисе и ее чудесных Приключениях, пока не погрузилась в полудрему. И вот что ей привиделось. Сначала она увидела Алису — снова маленькие руки обвились вокруг ее колен, снова на нее снизу вверх смотрели большие блестящие глаза. Она слышала ее голос и видела, как Алиса встряхивает головой, чтобы откинуть со лба волосы, которые вечно лезут ей в глаза. Она прислушалась: все вокруг ожило, и странные существа, которые снились Алисе, казалось, окружили ее{с}. Длинная трава у ее ног зашуршала — это пробежал мимо Белый Кролик; в пруду неподалеку с плеском проплыла испуганная Мышь; послышался звон посуды — это Мартовский Заяц поил своих друзей бесконечным чаем; Королева пронзительно кричала: «Рубите ему голову!» Снова на коленях у Герцогини расчихался младенец, а вокруг так и свистели тарелки и блюдца; снова в воздухе послышался крик Грифона, скрип грифеля по доске, визг подавленной свинки и далекое рыданье несчастного Квази. Так она и сидела, закрыв глаза, воображая, что и она попала в Страну Чудес, хотя знала, что стоит ей открыть их, как все вокруг снова станет привычным и обыденным; это только ветер зашуршит травой, погонит по пруду рябь и зашатает камыши; звон посуды превратится в треньканье колокольчика на шее у овцы, пронзительный голос Королевы — в окрик пастуха, плач младенца и крик Грифона — в шум скотного двора, а стенанья Черепахи Квази (она это знала) сольются с отдаленным мычанием коров. И, наконец, она представила себе, как ее маленькая сестра вырастет и, сохранив в свои зрелые годы простое и любящее детское сердце, станет собирать вокруг себя других детей, и как |
||||||||
|