"Первая дивизия РОА" - читать интересную книгу автора (Артемьев Вячеслав Павлович)

VI

Генерал Буняченко решил перейти на территорию оккупированной немцами Чехословакии, до границы которой оставалось около 80-ти километров. В Чехословакии, к тому времени, сложилась очень неспокойная для немцев обстановка. По всей стране действовали партизанские отряды, с которыми немецкие войска вели ожесточенную борьбу. В Чехословакии дивизия оказалась бы в более благоприятных для себя условиях. Генерал Буняченко рассчитывал на поддержку со стороны чехов во всех отношениях. Исходя из этого, было решено кратчайшим путем достичь Чехословакии и перейти на её территорию.

Немецкий офицер связи, майор Швеннингер не был в курсе этих намерений. Он был уверен, что дивизия будет грузиться в вагоны для отправки по железной дороге в район Брно, чтобы занять оборону. Когда же рано утром 27-го апреля дивизия тронулась в поход, а не для погрузки на железную дорогу, он был потрясён. Придя к генералу Буняченко, майор Швеннингер просил объяснить ему, что все это значит и куда идёт дивизия. Узнав, что дивизия не намерена исполнить приказ фельдмаршала Шернера, и продолжает своё движение он с возмущением говорил:

— «Ведь это обман, это не честно! Вы приняли боевой приказ командующего группой армий…» Он немедленно выехал на связь со своим командованием для информации и получения дальнейших указаний… Догнав дивизию, которая уже была на марше, майор Швеннингер сообщил генералу Буняченко, что фельдмаршал Шернер возмущён поведением дивизии. Он, от его имени, предупредил, что по пути следования дивизии будут направлены немецкие танковые части, которые готовы будут по первому сигналу нанести удар. Одновременно будет нанесён удар авиацией с воздуха. Майор Швеннингер горячо убеждал генерала Буняченко повернуть дивизию обратно, наивно рассчитывая на успех.

В ответ на увещания майора Швеннингера и переданные им угрозы генерал Буняченко заявил, что дивизия обратно не пойдет и готова не только принять готовящийся ей удар, но и ответить на него со всей силой.

Предупреждение майора Швеннингера было очень важным. Благодаря ему, походные колонны дивизии были рассредоточены и шли в предбоевых порядках с разведкой и походным охранением, что, конечно, очень замедлило движение, но показывало немцам на готовность к решительному сопротивлению.

К вечеру разведка дивизии установила, что за двигающимися колоннами частей дивизии появились немецкие ганки. В воздухе стали показываться немецкие самолёты. С одного самолёта, пролетавшего на бреющем полёте над автоколонной штаба дивизии, был сброшен вымпел, в котором находился пакет, адресованный на имя генерала Буняченко. Это было письмо представителя Ставки Верховного Германского Командования генерала Ашекбреннера. Он писал:

«Дорогой Генерал!

С чувством большого удовлетворения и восторга мы получили известие о блестящей боевой операции, проведенной Вашей дивизией на Одере.

Дивизия зарекомендовала себя с самой лучшей стороны и тем больше было наше удивление, когда мы узнали о Ваших поступках последнего времени.

Генерал Власов также склонен осудить Ваше поведение и действия дивизии. Мы долго с ним обсуждали этот вопрос. Я отказываюсь понимать, что послужило этому причиной.

Помните, на что Вы обрекаете себя, своих солдат и офицеров. Одумайтесь и не делайте безумия.

Заверяю Вас в глубоком к Вам уважении.

Ваш генерал Ашенбреннер». 27 апреля 1945 года Ставка.

Командиры частей дивизии во время марша беспрестанно информировались штабом дивизии о всех получаемых известиях и о результатах разведки, которая велась беспрерывно. В свою очередь, полки также вели разведку и наблюдение, донося добытые сведения в штаб дивизии. Приходилось несколько раз менять направление движения, обходя кажущиеся опасные места.

Все солдаты и офицеры были ознакомлены с обстановкой и перед ними была поставлена лишь одна задача — быстрее двигаться вперед и быть готовыми в любой момент вступить в бой! Физическое и моральное напряжение людей доходило до предела. Марш совершался необыкновенно быстрым темпом, без привалов. Короткие остановки делались лишь для приведения в порядок бойцов. Колонны не растягивались, шли компактно в боевых расчётах. Продукты выдавались сверх всяких норм. Даже горячий обед, приготовленный в ротных походных кухнях, выдавался и съедался солдатами на ходу. Лошадей кормили тоже не останавливаясь. Каждый понимал, что промедление смерти подобно и что гибель ожидала каждого, отставшего от колонны. Смотря на проходящие полки, не верилось, что эти бодро шагающие солдаты уже проделали пешком несколько десятков километров почти безостановочного марша. Отстающих, изнеможенных от усталости с натёртыми ногами и больных сажали на обозные повозки. Подвозка людей в ротных и батальонных обозах чередовалась. Полковые обозы были также заполнены людьми, которые не могли идти пешком. Царило нервное напряжение, но выражение внешнего спокойствия и решительности можно было видеть на лице каждого. Волнующим вопросом была судьба генерала Власова. Этот вопрос задавался повсюду и постоянно. Он беспокоил каждого. Чтобы успокоить людей и поднять их настроение пришлось пойти на хитрость. — Было объявлено, что генерал Власов приехал в дивизию. Громкое многотысячное «Ура!» прокатилось по колоннам. Радостные лица солдат и офицеров, еще больший подъем сил и энергии говорили за безгрешность этой святой лжи — необходимого обмана своих войск во имя их же благополучия…

Волею судьбы, совершенно неожиданно для всех эта святая ложь оказалась претворенной в действительность. К исходу второго дня усиленного марша, уже на территории Чехословакии, в районе южнее города Лаун приземлились два самолёта, на которых прибыли командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Шернер и генерал Власов, сопровождаемые своими свитами…

За двое суток — 27 и 28 апреля — дивизия совершила беспримерный марш, пешком преодолев расстояние около 120-ти километров с одним пятичасовым отдыхом. Благополучно выйдя на территорию Чехословакии, дивизия расположилась на отдых в районе Лаун, Шлан, Ракониц. Утомленные войска были способны только спать мёртвым сном.