Рэйчел Кейн Не упусти труп

1

«С днём рождения, дорогая!»

В свете семнадцати свечей праздничного торта мать Клэр, натянуто улыбаясь, выглядела неестественно счастливой. Такая улыбка за последние дни стала общепринятой в доме Денверов.

Общепринятой для всего городка Морганвилля в штате Техас. Люди улыбались, потому что должны были.

Теперь настала очередь Клэр притворяться.

«Спасибо, мам,» — сказала она и растянула губы в нечто, мало похожее на улыбку. Девушка встала из-за кухонного стола, чтобы задуть свечи. Все семнадцать огоньков вздрогнули и потухли с первого раза. Хочу загадать..

Она не осмелилась желать всего, потому что у неё и так всё было, она чувствовала разочарование и злость, и печаль накатила на неё жаркой, крепкой волной. Это был не тот День Рожденья, который планируют за полгода, с тех пор как она живёт в Морганвилле. Она расчитывала устроить День Рождение дома, с её друзьями. Мишель должен был сыграть на гитаре, и он мог увидеть это но уже закончил, но он красиво улыбнулся погрузившись в музыку. На кануне, живой и дерзкий гот, был довольно пьян, он был немного странным и вероятно несъеденный торт в форме летучий мыши, с салодкой и чёрными свечами. И Шейн…

Шейн мог бы быть…

Клэр не могла думать о Шейне, потому что её дыхание исчезало, а её глаза наполняли слёзы. Она скучала по нему. Нет, это не правильно… Она скучала по нему так тихо. Она нуждалась в нём. Но Шейн был заперт в тюрьме в центре города, вместе с его отцом, тупым охотником на вампиров.

Она всё ещё не могла выкинуть из своей головы то что Морганвилль — нормальный, маленький город в Техасе в центре пустоши — для сбежавших вампиров. Но она могла поверить что это такая хорошая идея что Франк Коллинс сделал это из благих намерений.

После всего, она встретила мужчину.

Бишоп-новый мастер вампиров Морганвилля-для экзекуции Френка и Шейна, планировал что-о сенсациональное, что очевидно было старой школой для избавления от людей с манией величия. Никто не потрудился посвятить её в детали, и она думала что должна быть за это благодарна. Это определённо будет ужасно как в средневековье.

Самое плохое из этого для Клер было то что небыло ничего что она могла — бы сделать что-бы отиановить это. Ничего. Что толку быть фаворитом главного зла, если ты даже не можешь этим наслаждаться— или спасти своих собственных друзей?

Фаворитка зла. Клер не нравилось о себе так думать, но Ева бросила ей это в лицо, в последний раз когда они разговаривали.

И конечно, как и всегда, Иви была права.

Кусок именинного торта — ванильный с ванильной глазурью с небольшими пастельными крапинками(полная противоположность тому чот-бы испекла Ева) — опустился напротив неё, на втором из самых лучших маминых китайских серьвизов. Мама приготовила торт с нуля, даже глазурь, она не верила в полуфабрикаты. Это было очень вкусно, но Клер так-же знала что ей было всё равно. Торт из Евиной фантазии на вкус был бы ужасным. её зубы и язык стали бы чёрными, и Клер бы любила каждый кусочек.

Клер взяла свою вилку, сморгнула слёзы, и воткнула её в свой именинный торт. Она, ртом набитым тортом вкуса воздуха и печали, пробормотала» Прекрасно, Мам!»

Ее папа сел за стол и тоже принялся за ломтик. «С днем рождения, Клер. Есть какие-либо планы на остаток дня? "

У неё не было планов. Она представляла эту вечеринку миллион раз и каждая отдельная версия кончалась с ней и Шейном наедине.

Она была одна. Как и он.

Они просто были одни по отдельности.

Клер зглотнула и продолжала смотреть вниз на тарелку. Она собиралась честно сказать, нет. Но мысль о том что-бы застрять сдесь на целый день со своими родителями, с их испуганными глазами и безрадостными улыбками, было для неё слишком.» «Да», произнесла она, " Я… думала пойти в лабораторию. Я нужна Мирнину.»

Мирнин был её боссом-её вампирским боссом— и она ненавидела его. Она не всегда ненавидела его, но он предал её на один раз больше чем через край, он перетянул её Майкла и Шейна к их злейшим врагам, просто потому что это для него оказалось легче, чем остаться лояльным к ним когда дела приняли крутой оборот.

Она практически могла слышать как Шейн говорил — бы, тяжёлым от иронии голосом. Так он-же вампир. А что ты ожидала?

Чего-нибудь получше, думала она, И может это делало её идиоткой, потому что, хей, вампир, и В любом случае Мирнин был не очень в своём уме. Она, после этого должна была отказаться с ним работать. только она не могла отказаться от чего либо что её на прямую приказывал Бишоп. Магия. Клер не верила в магию— это было насколько это имело для неё значение, просто наука которую ещё не полностью иследовали-но это чуствовалось неконфортабельно близко к изменению стандартной дефиниции.

Ей не нравилось думать об том моменте когда она стала-как ясно дала понять Ева-пешкой зла, потому что в своих самых страшных ночных кошмарах, она боялась, что она сделала неправильный выбор. Когда она потянулась к своему стакану с Кокай, рукав рубашки с длинными рукавами скользнул вниз по руке обнажая то что Бишоп сделала с ней — синие чернила, похожее на татуировки некоторых банд байкеров, только эти чернила двигались. Наблюдая как они медленно мередвигаются и пишут под её кожей ей делалось плохо.

Нет такой вещи, как магия. Нет такой вещи.

Клер натянула свой рукав назад что-бы спрятать её — не от своих родителей, они ничего не могли видеть совершенно ничего необычного на её руке. Это было что-то что могла видеть только она и вампиры. Она думала что это стала немного светлее с того дня, когда Бишоп заставил её надеть это на себя, но ьожет это было только желанная мысль. Если она выбелиться достаточно, может она перестанет работать. Перестанет заставлять её слушаться его когда он отдавал приказы.

Так или иначе у неё не было никакой возможности узнать становиться ли это слабее, по крайней мере пока она не захочет открыто бросить вызов Бишопу. Это было чуть менее полезно для здоровья, чем купаться в бассейне с акулами, намазавшись рыбьим жиром и с большой надписью «Сьешь Меня».

Она перерыла библиотеку Мирнина, ища хоть какое-то упоминание о том, что Бишоп с ней сделал, и как избавиться от этого, но если информация там и была он слишком хорошо её спрятал, что-бы она могла её найти. Для твоего — же блага. возможно так он бы сказал. но она не поверила бы ему. Больше нет., Мирнин делал только то что было хорошо для него и не для кого больше.

По крайней мере она могла определить что тату с ней сделало— оно отняло её волю сказать нет Мистеру Бишопу. Это не магия, повторила она уже в тысячный раз за день. Это не магия, потому что такой вещи как магия не существует. У всего есть объяснение. Мы просто это пока не понимаем, Но эта татуировка имет свои законы и правила, и должен быть способ избавиться от неё.

Клер опять опустила рукав вниз поверх тату, и её пальцы коснулись золотого браслета который она всё ещё носила, Браслет Амелии с её символов на нём, бывшей правительницы Морганвильских вампиров. Прежде чем прибыл Мистер Бишоп, Это был символ Защиты…это означала что она должна была платить пошлину Амелии, обычно в виде денег, услуг и жертвовании крови, и в замен. Амелия и другие вампиры— играли мило. Это было похоже на Мафию. только с клыками. И это не всегда срабатывало, но это было намного лучше чем разгуливать по Морганвиллю в виде бесплатного ланча.

Хотя теперь браслет не был таким уж активом. Она неделями ничего не слышала от Амелии и не видела её, и все сторониики Амелии казалось были МИА.Большинство из проминентных вампиров Морганвилля прятались или были даже мертвы…или ещё они могли быть под контролем Бишопа. и у них не было реальной свободной воли. Казалось что это происходило всё чаще и чаще по прошествию времени. Бишоп решил что это слишком чревато убивать оппозиционеров, чем обратить их.

Точно так-же как он обратил её, хотя она была единственным человеком которого он удосужился лично прижать к ногтю. Он не был очень высокого мнения о людях, вообще.

Клер закончила есть свой торт, затем прилежно открыла подарки, которые её родители принесли к столу. Пакет папы, завёрнутый мамой— по аккуратным уголкам на нём-содержал милое серебряное ожерелье с с маленьким изящным серьдечком. Из маминого пакета появилось платье - Клер никогда не носила платьев цветастое и такого покроя что Клер была уверенна выставит её в крайне нелестном свете.

Но она поцеловала обоих и поблагодарила их, и пообещала примерить платье позже и продемонстрировала ожерелье папе когда мама вышла на кухню что-бы положить оставшийся торт. Она надела его поверх ожерелья с крестом которое ей дал Шейн.

" Здесь», произнёс папа, пытаясь быть услужливым.» Я сниму это другое».

" Нет!» Она накрыла рукой ожерелье Шейна, и отступила назад с широко рвъаспахнутыми глазами. и папа выглядел задетым и сконфуженным."Просит. Я….я никогда не снимаю это ожерелье. Это… подарок.»

Тогда до него дошло.» О.От этого мальчика?»

Она кивнула, и слезы закололи в глазах. Папа открыл руки и крепко обнимал ее целую минуту, потом прошептал: «Все будет в порядке, дорогая. Не плачь».

" Нет, не будет», сказала она горестно.» Нет, если мы не исправим это, папа. Разве ты не понимаешь это? Нам нужно что-то делать!»

Он отстрани леё на растояние вытянутых рук и внимательно изучал её усталыми выцветшими глазами. какое-то время его здоровье начало ухудшаться, и каждый раз как Клер видела его она волновалась всё больше. Почему они не могли оставить моих родителей вне всего этого? Зачем они притащили их сюда, прямо в середину всего этого?

Прежде всё было хорошо-ну хорошо, может не хорошо, но стабильно. Когда она приехала в Университет Техасских Прерий, она должна была оставить сумасшедше опасное общежитие что-бы найти хоть какую-то безопасность, и она оказалась поселившейся в Доме Глассов с Евой и Шейном и Майклом. Мама с папой остались на безопасном расстоянии от города.

Или они, пока Амели решила, что заманить их сюда поможет лучше управлять Клэр. Теперь они были жителями Морганвилля. В ловушке.

Так же, как сама Клэр.

" Милая, мы пытались уехать. На другую же ночь я упаковал твою маму, и отправился прочь, но наша машина заглохла у границы города». Его улыбка выглядела ранимой и какой-то сломанной.» Я не думаю что Мистер Бишоп хочет что-бы мы уехали.»

Клер чуть-чуть полегчало, что они хотя-бы попытались, но только на секунду— затем она поняла что она в ещё большем ужасе.» Пап» Пожалуйста, не пытайся сделать этого ещё раз. Если вампиры поймают тебя за границами города-" " Никто не покидает Морганвилля без разрешения; здесь имеются все виды охраны что-бы предотвраитть это, но факт что вампиры безжалостно выслеживали людей, сдерживало больше всего.

" Я знаю» Он приложил свою тёплую руку к другой стороне её лица, и смотрел на неё с такой любовью что это разбивало ей сердце.» " Клер, ты думаешь что ты готова к этому миру, но ты не готова. Я нехочу что-бы ты была посередине всего этого. Ты просто слишком молода.»

Она улыбнулась ему печальной улыбкой. «Слишком поздно. Кроме того, папа, я уже не ребенок: мне 17. Есть свечи на торте, чтобы доказать это, вот и все».

Он поцеловал её в лоб.» Я знаю, но ты всегда для меня будешь пятилетней, плачушей об ободранной коленке.»

«Это стыдно.»

«Я чувствовал то же самое, когда мои родители сказали мне.» Он смотрел, как она повозилась с крестом цепочки Шейна. «Ты собираешься в лабораторию?

«Что? Ах, да».

Она могла сказать что он знает что она врёт, и на миг она была уверенна что он назовёт её лгуньей. Но вместо этого он сказал,» Пожалуста, просто скажи мне что ты сегодня не пойдёшь пытаться спасти своего парня. Опять.»

Она положила руки на его. «Папа. Не пытайся сказать мне, что я слишком молода. Я знаю, что я чувствую к Шейну».

«Я совсем не это пытаюсь сказать», сказал её отец.» я пытаюсь тебе сказать что в данный момент быть влюблённой в милого парня в этом городе опасно. Быть влюблённой в этого парня самоубийство. Я не был бы в восторге ипри нормальных обстоятельствах, а это даже и не близко стоит к нормальному.»

Без шуток. «Я не буду делать глупостей», пообещала она. Она не была уверена, что она действительно может сохранить данный обет, однако. Она счастлива сделать что-то глупое, если бы это дало ей одну минуту с Шейном. «Папа, мне нужно идти. Спасибо за ожерелье».

Он посмотрел на неё таким тяжёлым взглядом, что она на секунду она подумала что он запрёт её в её комнате или сделает ещё что-то в таком — же духе. Не то что-бы она не нашла способ выбраться конечно, но она не хотела огорчать его ещё больше чем необходимо.

Наконец, он вздохнул и покачал головой. «Добро пожаловать, дорогая. С Днем Рождения. Будь осторожна. "

Она постояла немного смотря как он ковыряет кусочек тоорта. Он не казался голодным. Он похудел, и он выглядел старше чем был всего лишь год назад. Он поймал её взгляд."Клер, в порядке. Не делай такое лицо.»

«Какое лицо?»

Невинный вид на него не подействовал.» Мой папа болен-и я чуствую вину-что оставляю его-лицо»

" Ах это» Она попыталась улыбнуться."Прости».

На кухне мама суетилась вокруг как пчела в экспрессо. Пока Клер ставила тарелки в умывальник, еймама болтала милю в минуту-про платье, и как она просто знала что Клер в нём будет выглядеть идеально, и им действительно нужно бы было спланировать сходить в милый ресторан на этой неделе и отпраздновать с шиком. Затем она перешла на своих новых друзей в Карточном Клубе, где они играли в бриджь и пили джин и иногда смело-Texas Hold ’Em.Она болтала о всякой всячине.

Морганвилль выглядел нормальнымн\городом, но он не был нормальным. Случайные проезжие приезжали и уезжали, и никто ничего не знал; даже большинство студентов держались точно в границах кампуса, и проводили своё время совершенно не заботясь что поисходит-Университет Тэхасских Прерий об этом позаботился самолично. Для людей которые здесь проживали настоящих местных, Морганвилль был настоящим лагерем и все они были заключёнными, и все они были слишком напуганны что-бы говорить об этом в открытую. Клер слушала и её терпение растягивалось тонкой полителеновой плёнкой, готовой разорваться, и в конце концов прервала достаточно что-бы торопливо сказать.» Спасибо» и " Скоро вернусь; люблю тебя Мам.»

Её мама остановилась и крепко зажмурилась."Клер». произнесла она совершено другим тоном, искренне.» Я не хотела бы что-бы ты сегодня выходила. Я хотела бы что-бы ты осталась дома, пожалуста.»

Клэр остановилась в дверях. «Я не могу, мама», сказала она. «Я не собираюсь быть наблюдателем во всем этом. Если вы хотите быть, я понимаю, но это не так, как вы воспитали меня. "

Мама Клер разбила тарелку, Просто разбила её о край раковины на мелкие осколки, рассыпавшиеся по стойке и по полу.

А потом она просто стояла, с трясущимися плечами.

" Это ничего», сказала Клер, и быстро подобрала разбившиеся кусочки с пола, затем смела оставшиеся с прилавка."Мам— всё хорошо. Я не боюсь.»

Её мама засмеялась. Это был нервный истерический смешок, и это пугало Клер до чёртиков.» Ты не боишься? Ну что-же, а я боюсь, Клер. Я испуганна как никогда не была в моей жизни. Не ходи. Не сегодня. Пожалуста останься дома.»

Клер постояла там несколько секунд, глубоко вздохнула и затолкала разбитый фарфор в мусорник.

«Мне очень жаль, но мне действительно нужно сделать это, сказала она. «Мама»

«Тогда иди.» Мать повернулась к раковине и взяла еще одну тарелку, которую она окунула в мыльную воду и стала мыть с особой злобой, как будто она собиралась стереть розовые розы с китайского фарфора.

Клер сбежала назад в свою комнату, повесила платье в шкаф и схватила свой обшарпанный рюкзак из угла, когда она уходила она краем глаза заметила фотографию прилеплённую к краю её зеркала. Фотография их бывшего Дома Глассов-Шейн Ева, она самс и Майкл, смеющиеся. Это была единственная фотография которая у неё была их всех троих вместе. Она была рада что она была счастливой, даже если она была немного тёмной и не в фокусе. Дурацкие камеры мобильников.

Импульсивно, она схватила фотографию и сунула ее в свой рюкзак.

Остальная комната была как капсула времени-Мама хранила все её вещи из средней школы и начальной и детского сада, всех её плющевых зверей и постеры и розовые дневники. Её карточки покемоно, её научные комплекты. Её светящиеся в темноте стикеры планет и звёзд на потолке. Все её дипломы медали и награды.

Я теперь себя чуствую такой далёкой от всего этого, как будто это принадлежит кому-то другому. Комуто кот не видит своё блестящее будушее как фаворитки зла. и не пойман в западню в Морганвилле на век.

Кроме её родителей, фотография была единственной вещь, в целом доме, которой ей действительно ей бы не доставало, если бы она никогда бы не вернулась назад.

И это было неожиданно, отчасти грустно.

Клер долго стояла в дверном проёме, смотря на своё прошлое, и затем она закрыла и пошла прочь, что-бы ей не приготовило будущее.