"Банда Мило" - читать интересную книгу автора (Кинг Дэнни)

12. В бой!

Тогда я действительно убедил себя, что не собираюсь доводить дело до конца. Однако не прошло и двух недель, как я сидел за рулем угнанного транзитного фургона и уводил его за черту города в бой (как непрерывно твердил Гуди). Мой разум все еще обуревали сомнения, но ведь так происходило перед каждым делом. В подобного рода ситуациях вполне естественно опасаться худшего — тем слаще будет ощущение, когда все получится.

— Сколько времени? — в сотый раз спросил я у Патси.

— Час, только что пробило, — ответил он с пассажирского сиденья.

Дороги на подъезде к супермаркету были зловеще тихими. Тихими и темными. Все дома, витрины магазинов, рестораны и пабы, мимо которых мы проезжали, уже закрылись и спали. Единственный свет, который встречался нам на пути, это встречный свет фар редких автомобилей. Все остальное тонуло в ужасном оранжевом мареве уличных фонарей, от которого все вокруг стало черно-белым. Точнее, черно-бело-оранжевым. На небе не наблюдалось ни звезд, ни малейших признаков луны. Город точно вымер, казалось, каждый житель затаил дыхание в ожидании того, что мы намереваемся сделать.

— Можно нам покурить? — поинтересовался с заднего сиденья Джеко.

— Я разве твой доктор? Делай, что хочешь, — отрезал я, и тот тут же принялся забивать гашиш в огромных размеров трубку.

— Джеко, если хорошенько подумать, лучше б ты подождал до конца работы.

— Без этого мне сложно будет довести ее до конца, — настаивал он.

— Брось, чувак, мы будем там не более двадцати гребаных минут, — процедил Джимбо с заднего же сиденья, где находились и Парки с Бобом.

— Не могу я пойти туда без кайфа, — пожаловался Джеко.

Пришлось разрешить ему сделать одну затяжку, только чтобы поднять боевой дух, но никаких косячков.

Джеко что-то простонал, но все тут же переметнулись на мою сторону.

— Если скрутишь косяк, я выну патроны из твоей пушки, — предупредил Патси, повернувшись и грозя пальцем.

— Что за фигня… — пробормотал Джеко.

— На фиг тебе вообще эта хрень? — спросил Джимбо, но Джеко не ответил.

— Ладно, слушайте все. Мы подъедем туда и будем ждать появления Норриса и Гуди, так что, если кому надо выйти и размять ноги, делайте это сейчас, только, мать вашу, на дорогу ни шагу, — скомандовал я и остановился за линией заколоченных магазинов всего в полумиле от супермаркета.

Все вылезли из машины и огляделись по сторонам.

Похоже, это самая унылая и глухая часть города. Многие угловые магазинчики и лавчонки по соседству от нашего гиганта пребывали в запустении — все торговые предприятия засосало в расположенную на дороге черную коммерческую дыру. Возможно, они могли бы за день продать тут газету или пачку сигарет, если бы не закрылись, но этого вряд ли хватит, чтобы прокормить семью. Если подумать — становится даже обидно за них. Я знаю эти магазинчики еще с детства. Помнится, тырил тут клубничные конфетки с полки в самом конце ряда. И пару раз попался. А менеджер тогда орал на меня и лепил звучные затрещины, как было принято в те времена. Все-таки жаль, что все закрылось. Я так ему и не отомстил.

— Как считаешь? К этому времени они уже должны были закончить, — показывая на часы, промолвил Патси.

— Не знаю. Сколько времени? — снова спросил я.

— Десять минут второго, — ответил он, и я согласился.

Патси вынул мобильник и удостоверился, что он включен и работает нормально. К этому времени парни уже должны были позвонить.

— Так и не звонили? — с тревогой в голосе уточнил Джимбо.

— Нет. Придется ждать, — произнес я и снял перчатки, чтобы подуть на вспотевшие ладони.

По плану Гуди с Норрисом вступали в бой первыми. Они отправились в дом менеджера дневной смены за необходимой нам связкой ключей. Гуди даже сказал, что это напоминает ему игру «Лара Крофт», и предложил создать видеоигру по мотивам нашего ограбления, когда разберемся с делами. Что на это можно ответить? Вообще-то прошедшие пару недель к месту вместе с Норрисом присматривался Патси, но в последний момент он сдрейфил, так что Гуди согласился его заменить. Вот они с Норрисом и отправились на дело. Если у них все выгорает, мы работаем дальше по плану. Если нет, избавляемся от фургона и разбегаемся по домам. То же происходит, если кто-то из них спускает курок. Признаюсь, меня больше волновал именно этот вопрос.

— У всех на предохранителе? — тихо уточнил я.

— Задолбал ты, Мило. Сколько можно спрашивать? — последовал ответ.

У вас, возможно, возник вопрос, что же дернуло меня изменить решение относительно выхода из дела. Ладно, расскажу. Я действительно намеревался умыть руки, если парни будут настаивать на том, чтобы взять на дело боевые патроны. Но не менее меня волновала судьба всех остальных, поскольку я чувствовал тяжелую ответственность, в особенности если что-то вдруг случится. Я ломал голову, пытаясь придумать способ их остановить, и меня вдруг осенило. Зная эту шайку импульсивных придурков, я в конце концов согласился раздать всем боеприпасы и сказал, что для начала необходимо проверить, хорошо ли функционирует оружие. К тому же мне раньше никогда не приходилось стрелять, да и никому, кроме Гуди. В общем, глупо дожидаться дня ограбления, чтобы выяснить, на что это похоже. Я всех собрал, вывез в поле, прихватив целый мешок пустых банок из-под «колы». Разрешил ребятам произвести по три выстрела, чтобы почувствовать оружие, и сделал ставку на то, что эти юнцы не смогут устоять перед желанием сделать еще попытку. Потом еще одну. И еще. Потом — черт! — у меня закончились патроны! Дашь еще, Мило? Следите за ходом моих мыслей? Я прикинул так: если мы расстреляем все патроны по жестяным банкам, то я, может, еще и пересмотрю свое решение покинуть проект и соглашусь довести дело до победного конца и ограбить магазин на моих условиях. Одного только я не предусмотрел — их сдержанности и самоконтроля.

Ребята по очереди, словно олимпийские стрелки, расстреляли банки из-под «колы», но ни один не произвел больше отведенных трех выстрелов. А Боб вообще выстрелил лишь дважды, чем разочаровал меня более всех остальных. И как я ни пытался раззадорить их, как ни разжигал, называя стайкой щенков, ни один не повелся.

— Нет, Мило. Патроны нужны нам для дела. На хрена ими разбрасываться?

— Точно, Мило. Мы сюда не развлекаться приехали.

Меня неожиданно впечатлил их профессионализм.

Неужели я в них ошибся? Я позволил себе еще пару дней серьезных раздумий, а парни продолжали покорять меня своей подготовкой. Они выполняли все, что я говорил, и никакой самодеятельности. Норрис и Патси превзошли сами себя: пробрались в дом дневного менеджера, пока того с семьей не было дома, отключили сигнализацию и скрутили шпингалеты с небольшого окна в подсобном помещении, чтобы бесшумно вернуться туда в назначенную ночь. Каждый приготовил себе смену одежды цвета хаки, лыжные маски и перчатки. Каждый обеспечил себе алиби. Каждый сконцентрировался на отведенной роли. Гуди научил нас подавлять любое возможное сопротивление, а Норрис гонял по плану супермаркета до тех пор, пока мы не выучили его настолько, что могли бы с завязанными глазами накупить недельный запас продуктов.

Начав за упокой, мы постепенно освоились, встали на ноги и вели себя как профессионалы. Валяние дурака осталось позади, парни обретали уверенность в себе, и я уже не исключал возможность, что дело выгорит. Если все пойдет по плану. Если обойдется без неожиданностей. Если никто не отвлечется от своей задачи. Если кто-то не потеряет голову. Если то, если се, если пятое… если двадцатое, тогда, может быть, возможно, и есть шанс, что все у нас выйдет. Сто двадцать тысяч фунтов плюс все сигареты и алкоголь, которые мы сможем унести с собой в отведенное время. Все действительно может получиться. Такое на самом деле может произойти.

Именно поэтому я и занялся воровским ремеслом. Напряжение, гонка, риск — и свобода! Возбуждение, драйв! Кому охота сойти в могилу со знанием того, что всю жизнь горбатился в газетном киоске? Кто захочет копать канавы или продавать обувь и при этом провести остаток жизни на диване брата? Не лучше ли заявить целому миру, что он ошибался? Что я вовсе не неудачник, а на самом деле игрок. Большой человек, если угодно.

Вот в чем все дело. Я не какой-нибудь там никудышный лавочник, и «да, сэр», «нет, сэр» не по мне. Меня не прельщает перспектива до конца своих дней надрывать спину, чтобы заработать денег для выплаты подоходного налога, государственного страхования, налога на добавленную стоимость, страхования имущества, страхования строений, страхования жизни, земельной ренты, расходов на техобслуживание, пенсионного обеспечения и еще кучи дурацких выплат, без которых в этой гребаной стране никто не имеет права даже присесть. Нет уж. На хрен такую жизнь. В тот самый момент, когда страсти улягутся, я буду уже в самолете вместе с Патси на пути в Таиланд. А вы все поцелуйте меня в задницу (без обид).

Видите ли, на это имелось несколько причин, и некоторые даже не лишены смысла. Однако к концу дня стало ясно: истинная причина, по которой я все-таки решил остаться в деле, заключалась в том, что я просто-напросто не хотел ничего пропустить. К концу недели я прикинул, что наши шансы на успех составляют семьдесят пять, а то и восемьдесят процентов. Я знал, что никогда в жизни не смогу поглядеть в зеркало, если парни провернут это дельце, в то время как я останусь дома протирать штаны на диване. Только подумайте: как замечательно являться частью чего-то подобного. Об этом будет шуметь весь город следующую сотню лет, а может, и вся страна, а мы тем временем будем греться на солнышке в далекой земле проституток и хохотать, вспоминая то прекрасное время.

Уизл оказался прав. Я — рецидивист. С этим нужно либо примириться, либо бороться. Какой вариант принесет мне больше счастья?

— Не забудьте подобрать все бычки. Нельзя оставлять их с отпечатками, — заметил я, глядя, как Джимбо топчет ногой свой окурок.

— Думаешь, они узнают, что мы здесь стояли? — проворчал тот, поднимая бычок и запихивая его в карман.

— К чему рисковать?

— Сейчас с сигареты могут снять анализ ДНК, — сообщил Патси. — Правда. И вообще со всего, где есть слюна: с конверта, с марки…

— С хрена большого черного чувака, — засмеялся Джимбо и вдруг вспомнил, кто тут присутствует. — Э-э-э… извиняй, Парки… ну, ты знаешь, о чем я…

— Расист хренов!

— Ну не знаю. Был бы не таким расистом, если бы отсосал у тебя? — заметил Джеко, и тут я с ним согласился.

Еще пару минут мы продолжили в такой же манере, обсуждая достоинства и недостатки отсасывания у Парки, и тут наконец позвонил Гуди.

— Слушаю, — ответил Патси, взглянул на меня и нервно улыбнулся. — Отлично, ты знаешь, где мы. Увидимся здесь через десять минут. — Он положил телефон в карман. — Забрали. Все прошло гладко. Через десять минут будут здесь.

Воцарилась тишина, пока до нас не дошел смысл сказанного. Первая часть «операции» (опять же на этом названии настоял Гуди) завершена. Где-то в трех милях от нас в более уютном районе города мистера Линкольна, менеджера дневной смены нашего гипермаркета, его жену и детишек связали и заткнули кляпами рты двое людей в масках. Начало положено. Вплоть до этого момента все сводилось к разговорам. Теперь начиналось настоящее дело. Сердце глухо билось в груди, во рту пересохло. Губы стали суше, чем мартини Лоренса Аравийского. Я глотнул воды из бутылки, затем передал ее по кругу. Каждый отхлебнул из нее и обтер после себя горлышко, словно подсознательно стирая свою ДНК.

— Теперь возврата нет, — произнес Патси, и в его голосе вдруг послышались напряженные нотки.

— Совсем не обязательно. Мы еще можем забить, если захотим. И все будет в порядке. Только мы больше никогда не решимся провернуть это снова, — изрек я. — Хочешь отказаться? И завтра выйти на работу и опять торговать газетами? Точнее, уже сегодня?

— Мне в любом случае придется это делать. Нельзя мне вот так взять и исчезнуть. Могут ведь и догадаться, что я причастен к этому делу.

— Ты понимаешь, о чем я. Хочешь пойти домой?

Патси задумался и думал дольше, чем следовало бы. Но в конечном итоге сказал, что не хочет.

— Вот и хорошо. Так, проверьте предохранители.

— Завязывай с этим уже, Мило.

Спустя пару минут подрулил Гуди. Они с Норрисом, словно два сексуально возбужденных бабуина, выпрыгнули из угнанного «сааба» и потрясли перед нашими носами связкой ключей.

— Все прошло по плану?

— Глаже, чем мои выбритые яйца, — ответил Гуди.

— Надеюсь, вы не применяли оружие и не слишком жестоко с ними обошлись?

— Нет. Пришлось, правда, прикончить малышню. Извини, но разве ты не этого хотел? — Норрис и Гуди покатились со смеху, а Патси поинтересовался, действительно ли они это сделали. — Разумеется, нет, дурень. Они были тише воды. Единственное, чуть на стенку не полезли, когда мы сообщили, что забираем девчонку, но к тому времени они уже были связаны и с кляпом во рту. Что им еще оставалось делать?

— А девчонка?..

— В спальне для гостей и должна молчать, как мышь, а то вернется злой мистер С и съест ее, — хихикая и похлопывая Норриса по плечу, подтвердил Гуди.

— Бедная малышка. Ее наверняка до конца жизни будут преследовать кошмары, — с глуповатой улыбкой произнес Патси.

Я задумался и представил ее взрослой женщиной, почему-то похожей на Элис.

— Хорошо, — сказал я. — Тогда двигаем. Не вся ночь в нашем распоряжении. Надеть маски. С этого момента обращаться друг к другу только по кодовым именам. Всем ясно? — Все ответили утвердительно. — Итак, убедиться, что пушки на предохранителях, и не снимать с них ни при каких обстоятельствах.

— Черт подери, Мило! — с трудом выдавил Парки, так что я натянул маску и поднял вверх палец. — Извиняюсь. Я хотел сказать: черт подери, мистер А.

— Так-то лучше. Об этом не забывать. И стараться поменьше болтать. Все, двигаем.

Я уселся за руль, а Пасти, Норрис, Джеко, Парки, Боб и Джимбо забрались назад. Гуди плюхнулся рядом со мной. «Сааб» пока останется здесь. Это первая пересадка. Тут неподалеку у нас припрятан еще угнанный «орион». Делаем дело, по-быстрому возвращаемся сюда, переодеваемся, пересаживаемся в другой мотор, рулим на окраину города, где Патси и Боб оставили свои авто, снова пересаживаемся. Гуди думал, что следует сжечь все три угнанные тачки, когда они нам больше не понадобятся, чтобы не оставлять никаких следов для экспертизы. Но, по-моему, так мы рискуем еще больше. Возможно, будь у нас бомба или что-то вроде, то, удалившись на безопасное расстояние, мы могли бы это сделать. Но такой непрофессиональный способ доставит нам больше хлопот. Мы всю ночь будем вонять бензином и дымом, и эту вонь нам не выветрить и за неделю. А половину из нас обязательно завтра вызовут в участок. Или даже сегодня.

Оставались только пушки. Лично я предпочел бы, чтобы их постигла та же участь, что и тряпье, но мое мнение популярностью не пользовалось. Стволы стоили денег, и мы могли что-то за них получить. Или вот Боб и Джимбо, например, просто хотели оставить их себе. Я сказал, что если их загребут с оружием на руках, то дело — дрянь. На это они заверили, что у них имеется надежное хранилище, которое не найдут ни при одном обыске. В конечном итоге я сдался. Если они не впутают кого-то из нас, когда попадутся сами, это уже их личная забота. Вот что плохо в этой стране: так тяжело раздобыть оружие, что едва оно попадает нам в руки, то становится еще ценнее того, что с его помощью можно украсть.

Мы выехали из-за линии магазинов и направились к кольцевой дороге.

— Это еще что за хрень? — раздалось откуда-то сзади, и я обернулся, чтобы поглядеть, что там за проблема.

— В чем дело? — спросил я.

— Не знаю, это все Патс, — хохотал Джимбо.

Вскоре к нему присоединились и все остальные, так что я замедлил ход и снова обернулся. Все ребята натянули на лица маски и выглядели устрашающе, но у Патси на голову было натянуло какое-то трикотажное уродство, от чего он имел довольно-таки глупый и бессмысленный вид.

— Ну и что? Я учусь вязать. Подумал, что смогу как-нибудь навязать себе кучу свитеров, когда стану мастером. Почему мне было не связать себе и маску, чтобы полицейским не удалось меня вычислить, — объяснил он, но хохоту не убавилось.

— Господи Иисусе, с кем я иду на дело, — мотая головой, выговорил Боб.

— Придурки! Идиоты! Козлы! — отбивался Патси, пока мы прохаживались на его счет. Этот момент стал одной из многочисленных странностей этой странной, как потом оказалось, ночи. Но по крайней мере на пару минут снялось напряжение, пока мы преодолевали эти короткие полмили, чтобы ринуться в бой.

Во всяком случае, именно так нравилось формулировать Гуди.