"Интимный дневник гейши" - читать интересную книгу автора (Роулэнд Лора Джо)

3

Новость об убийстве дошла до Больших Внутренних Покоев — женской половины замка Эдо — и прервала дневную пирушку, которую организовала госпожа Кэйсо-ин, мать сёгуна.

Еще несколько минут назад Кэйсо-ин, ее фрейлины, подруги, наложницы сёгуна и их служанки болтали, ели и пили под музыку флейты и самисэна. Однако новость заставила Кэйсо-ин быстро покинуть свои покои, чтобы утешить сёгуна; музыкальные инструменты остались лежать среди забытых тарелок с едой. Женщины сбивались в беспокойные кучки по всей ярко освещенной и жаркой комнате. Служанки сновали туда-сюда, разнося слухи, которые подпитывали идущие вполголоса разговоры:

— Сёгун так зол, что непрерывно кричит и ругается!

— Он поклялся казнить убийцу собственноручно!

Жена Сано, госпожа Рэйко, прислушивалась, держа на руках своего сына, Масахиро. Мальчик, которому еще не исполнилось и двух лет, не мог понять, почему женщины вдруг потеряли к нему всякий интерес. Он вырывался и скулил:

— Хочу домой!

— Ш-ш… — шикнула Рэйко, стараясь узнать побольше об убийстве.

Ее подруга Мидори, фрейлина Кэйсо-ин, подбежала к Рэйко и опустилась на колени рядом с ней.

— Все говорят, что сёсакан-сама должен быстро найти убийцу, — сказала она, задыхаясь от волнения. В своем красном кимоно восемнадцатилетняя Мидори была полна юного очарования. — Если он этого не сделает… — Драматическая пауза и несчастный вид без слов говорили о смертельной угрозе, нависшей над Сано. — О, Рэйко-сан, как страшно! Вы можете ему помочь?

— Возможно, — отозвалась Рэйко.

Вокруг нее продолжала жужжать толпа.

— Врагам правителя Мицуёси лучше поостеречься!

— Все в бакуфу боятся, что их обвинят в убийстве и казнят!

Прижимая к себе сына, Рэйко прислушивалась к сплетням и страстно хотела участвовать в расследовании.

Став женой Сано, она добилась разрешения помогать ему, а не сидеть дома, как большинство дам ее сословия. Поначалу Сано не хотел нарушать общественные традиции, но вынужден был признать необычные способности жены. Ее отец, судья Уэда — один из двух сановников, ответственных за соблюдения законов и порядка в Эдо, — дал своему единственному ребенку образование, положенное сыновьям. В детстве Рэйко слушала процессы в суде, многое знала о преступлениях, и хотя как женщина была ущемлена в правах, обладала определенными преимуществами. Она вращалась в замкнутом далеком мирке, где частенько скрывались улики, обитали свидетели, но куда детективы-мужчины допущены не были. Ее знакомства среди дам, связанных с могущественными самурайскими кланами, давали Сано важную информацию, и это уникальное партнерство в течение трехлетнего супружества подпитывало их страстную любовь друг к другу.

Когда случился поджог и тройное убийство в храме Черного Лотоса, Рэйко к Сано оказались по разные стороны баррикад. Расследование превратилось в сражение, которое почти разрушило их брак, и его отзвуки до сих пор преследовали обоих.

Они поклялись в будущем действовать более осмотрительно, но это было проще сказать, чем сделать. Три месяца Рэйко уклонялась от участия в новых расследованиях. Она высоко ценила свое чутье, однако дело «Черного Лотоса» показало, что оно может ее подвести. В конечном счете, она исправила ошибки, но не могла простить себе их и вновь довериться интуиции; не знала, верит ли ей Сано, и боялась нарушить хрупкое равновесие их отношений.

— Надеюсь, что расследование не займет много времени, — волновалась Мидори. — Мы с Хиратой-сан не сможем пожениться, пока оно не будет завершено.

Мидори давно была влюблена в главного вассала Сано, однако Хирата не сразу поверил в свое счастье. Но теперь, поведав друг другу о своих чувствах, они начали готовиться к свадьбе.

— Наберись терпения, — утешала Рэйко подруг. Масахиро захныкал, и она покачала его на коленях. — Не стоит торопиться. Перед вами с Хиратой-сан целая жизнь, которую предстоит прожить вместе.

Неутешная Мидори покусала ноготь на большом пальце — остальные пальцы были уже обкусаны.

— Я не могу ждать, — пожаловалась она. — Мы должны пожениться скорее. Но родители Хираты-сан не очень-то обрадовались, когда он объявил им об этом. — Круглое личико Мидори осунулось, обычный румянец поблек, она уже не выглядела такой счастливой, как после объяснения в любви с Хиратой. В ее глазах теперь светилась тревога. — И мой отец расстроился, когда я попросила его о миаи.

Миаи — это первая официальная встреча возможных жениха и невесты и их семей. За ней должны следовать церемония обмена подарками, переговоры о приданом и о свадьбе, если обе семьи согласятся на женитьбу.

— Но ведь мой муж уже организовал миаи, — напомнила Рэйко. — Сано, как посредник Хираты, убедил обе семьи согласиться на встречу.

— Но она запланирована на завтра. Что, если Хирата-сан будет так занят расследованием убийства, что не сможет прийти? — переживала Мидори. — Что, если его семья не захочет принять меня, а моя не примет его?

Судя по обстоятельствам, такая возможность была вполне реальной, однако Рэйко постаралась быть оптимисткой.

— Надейся на лучшее. Не надо так беспокоиться. — Озабоченная собственными проблемами, она пыталась ободрить Мидори, размышляя, отчего подруга так огорчена.

Дверь на улицу открылась, впустив в комнату поток холодного воздуха. Вошла мрачная пожилая служанка.

— Позвольте представить досточтимую госпожу Янагисава и ее дочь Кикуко, — объявила она.

Разговоры смолкли, и все посмотрели на новоприбывших, неуверенно ступивших в комнату, — женщину лет тридцати пяти и девочку, на вид лет восьми.

— Жена и ребенок канцлера? — прошептала Мидори.

— Да. — Любопытство охватило Рэйко. — Но почему они здесь? Они ведь никогда не присутствовали на таких пирушках.

Госпожа Янагисава оказалась плоскогрудой женщиной с такими кривыми ногами, что топорщились полы ее черного парчового кимоно. Ее суровое лицо было очень широким и словно приплюснутым — узкие щелки глаз, вывернутые ноздри и большой рот. Дочка в розовом кимоно, расшитом серебряными птицами, казалась на ее фоне необыкновенно красивой. Кикуко унаследовала от отца высокую стройную фигуру, блестящие черные глаза и правильные черты лица. Она, не мигая, смотрела на собравшихся, лицо девочки было странно отсутствующим.

Женщины, поздоровавшись, усадили госпожу Янагисава и Кикуко, а служанки поставили для них чай и закуски. Пока все по очереди знакомились с высокими гостьями. Рэйко во все глаза смотрела на госпожу Янагисава — жену человека, который частенько строил козни Сано. Когда наступила ее очередь, она вместе с Масахиро встала на колени и поклонилась; служанка представила их.

Госпожа Янагисава едва взглянула.

— Для меня честь познакомиться с вами, госпожа Рэйко. — Ее тихий голос был скрипучим, словно им давно не пользовались, лицо печальным.

— Это честь для меня, — ответила Рэйко, заметив, что госпожа Янагисава не пользуется косметикой — лишь брови нарисованы на выбритом лбу, — возможно, демонстрируя единственное свое достоинство: гладкую, без единого изъяна лунно-белую кожу.

Масахиро смотрел на госпожу Янагисава по-детски серьезно, и мимолетная улыбка немного смягчила ее суровое лицо. Потом он протянул свои маленькие ручки к Кикуко и сказал:

— Привет!

Девочка захихикала и повернулась к матери.

— Мама, я вижу мальчика. Хороший мальчик. Смешной мальчик, — проговорила она нежным высоким голосом. В уголках изящных улыбающихся губ запузырилась слюна. Кикуко вела себя словно неразумное дитя, и Рэйко с ужасом поняла, что у канцлера Янагисавы слабоумный ребенок. Повисло неловкое молчание, пока она подыскивала тему для разговора.

— У вас очень красивая дочь…

— Премного благодарна за комплимент. — Госпожа Янагисава вздохнула, глядя на Кикуко и Масахиро, которые весело носились по комнате. — Но, увы, боюсь, что Кикуко никогда не повзрослеет.

Рэйко почувствовала острую жалость к этой женщине и легкую вину за собственное счастье иметь нормальною ребенка.

— Масахиро так рад, что у него появилась подружка.

— Да… — Госпожа Янагисава следила взглядом за Кикуко. — Я тоже рада, что она у меня есть. — Горячая материнская любовь вернула ее тихому голосу силу. — Кикуко добрая, любящая, послушная девочка… несмотря ни на что.

«Несмотря на то что ее отец канцлер Янагисава?»

Канцлер узурпировал полномочия сёгуна; клевещет на своих соперников, преследует и убивает их. Госпожа Янагисава знает об этом? Не считает ли она, что именно его пороки стали причиной ущербности ее дочери?

Вежливость запрещала Рэйко задавать такие личные вопросы.

— Кикуко-тян — копия своего отца, сказала она, надеясь, что упоминание о нем вызовет собеседницу на откровенность.

— Своего отца… Да.

Лицо госпожи Янагисава осталось непроницаемым, голос ровным. Рэйко полагала, что брак между канцлером и женой был заключен из общественных, политических или экономических соображений, как большинство браков, и все же ей было интересно, любит ли она своего мужа. Несмотря на недостатки канцлера, многие женщины находили его привлекательным, хотя все знали, что он предпочитает мужчин и достиг верхних чиновников власти, потому что долгое время оставался любовником сёгуна. Госпоже Янагисава наверняка известно с его связи с начальником полиции Хосиной, который жил в их доме. Однако между ними должны быть интимные отношения, поскольку женитьба принесла им ребенка. Личная жизнь этой пары вызывала у Рэйко большое любопытство.

Масахиро схватил палочку для еды и размахивал ею как мечом, прыгая на своих коротеньких ножках, а Кикуко смеялась и хлопала в ладоши.

— Ваш сын — копия своего отца, — заметила госпожа Янагисава, и Рэйко поняла, что ей тоже интересна ее жизнь. — Надеюсь, сёсакан-сама пребывает в добром здравии?

— Да, спасибо, — ответила Рэйко. Насколько госпожа Янагисава наслышана о взаимоотношениях своего мужа и Сано? Это еще один непростой предмет для обсуждения. Кикуко и Масахиро начали бороться, катаясь по полу и смеясь. — Посмотрите — они подружились, — постаралась Рэйко заполнить неловкую паузу.

— Надеюсь, и мы тоже сможем, — тихо проговорила госпожа Янагисава и взглянула на Рэйко с опасливой мольбой. — Несмотря ни на что.

Рэйко поняла, что женщина знает об отношениях между Сано и ее мужем, и вдруг ее озарило: госпоже Янагисава явно не хватает обаяния, чтобы завести друзей, и она, должно быть, очень одинока, если готова общаться с женой человека, давно конфликтующего с канцлером. И Рэйко тут же потянулась душой к ней и Кикуко:

— Я тоже надеюсь на это.

Робкая улыбка и румянец несколько оживили плоское лицо госпожи Янагисава.

— Можно как-нибудь зайти к вам в гости?

— Это честь для меня. И Масахиро будет рад повидаться с Кикуко, — сказала Рэйко. И хотя она мечтала удовлетворить свое любопытство, недобрые предчувствия поубавили ее энтузиазм.

Госпожа Янагисава наклонила голову, отпуская Рэйко, и та вежливо удалилась. Когда все были представлены, музыканты снова заиграли, и пирушка продолжилась, но присутствие госпожи Янагисава изменило обстановку. Женщины судачили о пустяках и больше не обсуждали убийство, потому что опасались могущественного канцлера и не хотели навлечь беду неосторожным высказыванием, которое его жена могла ему передать. Госпожа Янагисава сохраняла свою суровость, говорила, только когда к ней обращались, и не проявляла ни к кому интереса. Она была одинока среди толпы.

— Зачем она пришла, если не считает нас себе ровней? — шепнула Мидори Рэйко.

— Думаю, хочет побыть в компании, но стесняется участвовать в пирушке, — ответила та.

В этот момент госпожа Янагисава стала собираться и подозвала Кикуко. Как только они ушли, женщины тут же принялись их обсуждать. Лишившись приятельницы, Масахиро надул губы и уселся к Рэйко на колени.

— Госпожа Янагисава большая зануда, — заметила Мидори. — Вам действительно хочется еще раз с ней встретиться?

— Возможно, лучше этого не делать, — ответила Рэйко.

— Почему? — спросила Мидори.

Рэйко заколебалась: стоит ли обсуждать здесь деликатные вопросы, — но остальные женщины громко разговаривали и не обращали на них с Мидори никакого внимания.

— Хотя между нашими мужьями сейчас мир, я не верю никому из окружения канцлера, — сказала Рэйко. — К тому же мой муж может осудить приятельские отношения с госпожой Янагисава.

Дело «Черного Лотоса» показало ей, что бездумная привязанность может разрушить семью.

— Надеюсь, семья Хираты-сан одобрит меня, а моя — его, — произнесла Мидори, озабоченная собственными проблемами. — Но как вам может повредить эта дружба?

— Если мой муж и канцлер опять начнут воевать друг с другом, госпожа Янагисава может оказаться шпионкой, которая попытается подобраться ко мне поближе, чтобы вместе с ним интриговать против Сано.

— Быть может, наши с Хиратой-сан семьи подружатся завтра во время миаи, — предположила Мидори и вновь обратилась к Рэйко: — Мне кажется, что госпожа Янагисава не настолько коварна, чтобы навредить вам.

Рэйко тоже так показалось. Но секта научила ее не верить тому, что видели собственные глаза, слышали уши и подсказывало чутье. Теперь ей повсюду мерещились угрозы и скрытое зло. Но разве можно стать хорошим детективом, если утрачена способность разделять вымысел и реальность?

Комната вдруг показалась слишком маленькой и переполненной шумящими женщинами. Неужели этот скучный, игрушечный женский мир теперь навсегда станет ее жизнью? Рэйко так испугалась, что непроизвольно крепко прижала к себе Масахиро, и тот возмущенно запротестовав. Жажда приключений томила ее даже теперь, когда она заглянула в лицо смерти в храме Черного Лотоса. Но лучше бороться с угрозой смерти в тысяче обличий, чем смириться с нынешним бессмысленным, иссушающим душу существованием.

— Я должна спросить у мужа, могу ли снова с ним работать, — решила она.

— Я буду, рада за вас, если он скажет «да», потому что знаю, как вы этого хотите. — Вздохнув, Мидори посмотрела на свои обкусанные ногти. — А вы порадуетесь за меня, если мой миаи пройдет успешно.

Однако, даже высказав свое решение вслух, Рэйко мучилась сомнениями. Она страстно хотела сотрудничать с Сано; кроме того, ей было невыносимо оставаться в стороне, когда трудное расследование угрожает их жизням. Она может оказаться ему полезной, как бывало прежде. Ей нужно волнение, а не скука, действие, а не безделье, возрожденная страсть с Сано, а не осторожная сдержанность отношений. Но ужас перед ошибками, которые могут окончательно разрушить их брак, поселил в ее душе черную, зловещую пустоту.

— Надеюсь, что мы с Хиратой-сан скоро поженимся, — вздохнула Мидори.

И все же самурайский дух не позволил Рэйко уступить страху и без боя смириться с поражением.

— Надеюсь, что смогу принять участие в расследовании убийства наследника сёгуна, — сказал она.