"Заонежье, или Жизнь по ту сторону..." - читать интересную книгу автора (Тихонова Татьяна Викторовна)

3

Метель не унималась, а, казалось, крепчала, заметая все тропки-дорожки. Ветер завывал в вершинах деревьев, тьма стояла непроглядная, а снег, колючий, мелкий, то кружил, то мел поземкою, то сплошной стеной заслонял все вокруг.

Но одинокий путник, закутавшись в плащ, и отдавшись на волю умного животного, ехал, временами проваливаясь в короткое забытье, а то вздрагивал, пробуждаясь, и мрачнел от тяжелого предчувствия.

Дорогу переметало заносами, все труднее и медленнее становился шаг лошади, и вот уже дважды путник слышал вой… Волки…

Но не идти он не мог. К утру дорогу занесет совсем, не говоря уж о тропках, стежках… И тогда к молодому Светославичу в Заонежье будет не добраться.

Заонежье… Долина, раскинувшаяся по правому берегу реки Онежи, давно уже принадлежала князьям Светославичам. Город, построенный еще самим Всеславом, его великими мастерами, которые, как говорит предание, только тайным словом ставили дома на века, до сих пор стоит на высоком берегу, обнесенный крепостной стеной. Много битв и сражений видели эти стены, много крови пролито было здесь. Последний оплот людской в этой стране глухих лесов и непролазных чащоб… Лесовичи… Так называют они себя.

В очень давние времена, когда мужик россич взялся за соху, часть этого племени уходила все дальше в леса, не желая менять свой уклад, обычаи… не желая изменять тем силам, которые им помогали выжить там, где их подстерегал не только дикий зверь, голод или холод… Существа, населяющие воду, землю и воздух, всегда жили бок о бок с людьми, подчас пугая их, иногда губя, а то и помогая… Разные то существа, — добрые и щедрые, коварные и злобные, — они повсюду. Ступаешь на тропу, — обратись к духу лесному, вон он смотрит на тебя внимательно, потерявшись в сплетении ветвей и резных листьев клена. А если ты присядешь в тени дерева, вытянешь усталые ноги, развяжешь узелок и положишь кусочек нехитрой снеди на траву, то поверь — наверняка дойдешь без преград до конца своего пути. Леший может толкнуть тебя разок другой, когда ты шагнешь через ручей, но это шалость — не обижайся на него, сегодня он на твоей стороне… Так и жили лесовичи в ладу с лесом, и с миром в душе. И если встретится сегодня тебе лесович, то покажется он тебе зловещим колдуном или замшелым ведуном. Это правда. Но правда и то, что его главный завет, передаваемый из поколения в поколение"… не навреди…". Это смелые воины, готовые сложить голову за свою землю, за свой дом, как и все россичи. Но, начав однажды жить по лесным законам, они стали его частью, и лес хранит их тайну. Вам не найти их, если вы этого пожелаете вдруг… Тайные заговоры и древние заклятия, сотканые из откровений лешего и нашептываний домового, ночного воя упыря и пения русалки, остановят вас, заплутаете и сгинете бесславно.

…После полуночи метель стала стихать. Еще гнулись верхушки деревьев под порывами сильного ветра, а внизу, под ними уже наступило затишье… когда еще не верится в окончание ненастья, и ждешь, что вот-вот обрушится на тебя вновь обжигающая волна ветра и снега.

Вымотанная вконец лошадь остановилась, подчиняясь еле уловимому движению руки всадника. Темень стояла кромешная. Но, похоже, путник знал, что здесь, в полуверсте от дороги, жил Корча. Двухсотлетний лешак поселился давным-давно в дупле у корней старого кряжистого дуба, а с ним доживал свой век старый, весь в репьях и колючках, хромоногий волк.

Продолжая сидеть в седле, возвышаясь словно сугроб, в своем длинном плаще и лохматой шапке, облепленными снегом, путник ухнул несколько раз по совиному…

Корча появился сразу. Да только за спиной появился… Огляделся… Нет, чужих нет… И легонько хлопнул ночного гостя по плечу.

— Что долго?.. — тихо спросил он и беззвучно засмеялся, радуясь, словно ребенок, тому как путник быстро обернулся, — испугался, значит, — немного, но все равно приятно. — Обещался назад быть с желтыми листьями, а пришел с белыми мухами… Еще немного и не добудился бы ты меня, время пришло — на боковую — зима…

Корчу почти невозможно было разглядеть в темноте, да и белым днем его всего никто никогда не видел. Только бесноватые глаза иногда надвинутся вдруг на тебя внезапно, очертания очень сильного тела или рук мелькнут в воздухе… Не более… Сейчас глаза его сверкнули совсем близко, и ночной гость проговорил:

— Всего сразу не расскажешь, Корча… В Заонежье бы мне попасть побыстрее… Проведи меня своими ходами тайными, а уж я в долгу не останусь…

Корча усмехнулся.

— Провожу я тебя, Мокша, за Онежу, да только не найдешь ты там теперь никого. Город стоит пустой. Лишь упыри да псы бездомные бродят по вашим улицам. Людей там нет.

Дружинник молодого княжича Игоря Светославича Мокша осекся на полуслове. Он должен был вернуться раньше… Никто не верил в крепость заключенного прошлой осенью сомнительного мира между лесовичами и невесть откуда взявшимися огромными полчищами звероподобных кочевников. Появление злобных темных тварей было как гром среди ясного неба в тихой размеренной жизни лесного края. Пришедшие с равнин далекого Запада завоеватели не щадили никого встречающегося на их пути. И ценой огромной крови удалось их остановить лишь к осени, когда затяжные дожди превратили дороги, тропы, небольшие ручьи, болотца в сплошное месиво, где ни конь, ни зверь не пройдет. Да и вымотал лесной народ непрошеных гостей непонятным, упорным сопротивлением… Долго тогда стояли друг против друга дружина Светослава и его сына Игоря и орда кочевников. Растянувшаяся, длинная, черная, она обоими флангами, словно когтями, охватила светлые ряды лесовичей. Никто не вышел на середину, лишь мерзкое визжание собакоголовых неподкованных лошадей под темными наездниками да всхрапывание коней светлых витязей-лесовичей нарушало тишину. И отступили темные… Сначала на шаг… Потом развернулись, и утробно, нечеловеческим рыком оглашая притихшие от смертельного ужаса окрестности, пришельцы стали уходить… Да, такой мир не стоил ничего… И никто не верил, что они не вернутся… Потому-то и отправил Светослав Мокшу разузнать, откуда пришли, кто такие, и кто стоит за ними… Думалось старому князю, что стоял кто-то более могущественный за звериными ликами молчаливых кочевников.

"И правильно думалось…"- горько подумал Мокша. Много чего он разузнал, да только вот нужно теперь это кому?

— Неужели и в Древляну добрались? — спросил он, страшась ответа.

В Древляне была вотчина светлого князя Светослава. Туда должен был прийти Мокша, там было сердце страны лесовичей.

— Пока нет… Иди сразу туда… — ответил леший.

Он видел, как заметался человек, узнав о несчастье. Давно он жил бок о бок с людьми, а с Мокшей Корча частенько сиживал у костра. Этот лесович был молчалив, в лесу знал все до мелочей ничуть не меньше самого лешего, только колдовством редко пользовался, словно это было дурно. И сейчас, Корча, посмеиваясь, стукнул два раза несильно по соседней в два обхвата сосне и сказал:

— Выйдешь, чуток не доходя до городской стены… Не боись, Мокша, с конем заходи… В прежние времена-то с драконом хаживали… — Посмеиваясь, добавил леший.

В широком стволе старого дерева темным пятном обозначился проход.

Мокша, направив туда фыркающего от страха коня, обернулся и махнул в темноте Корче рукой:

— Не поминай меня лихом, Корча…

— Не буду, Мокша…

Лесович растворился в темноте прохода. Рана на стволе дерева быстро затягивалась на глазах, а леший нырнул в спасительную черноту леса, бурча себе под нос:

— Ни одна тварь лесная теперь не откажет в помощи человекам… Им за нас стоять в смертном, страшном бою, и много их поляжет, ох, много…

Его слова скоро слились с шумом ветра… Следы лошади быстро заметались поземкой, деревья тяжко скрипели стволами, сучья обламывались с треском и падали…