"Свидетели Иеговы" - читать интересную книгу автора (Бартошевич Эдуард Михайлович,...)

Глава I К ИСТОРИИ СВИДЕТЕЛЕЙ ИЕГОВЫ

Основоположник иеговизма и первый пророк


История свидетелей Иеговы фактически берет начало в 1884 году, когда в штате Пенсильвания (США) появилось международное «Общество исследователей Библии». Основателем его был Чарлз Руссель, проповедовавший до этого вероучение адвентистов седьмого дня. Официальным органом «Общества» стал журнал «Башня стражи»[1].

Вероучение, с которым выступил Руссель, было, как и учение адвентистов, эсхатологическим, то есть содержало пророчества о последних днях мира с исчислениями по библейским текстам сроков этого события. Оно было одновременно и хилиастическим, так как основывалось на ожидании наступления «тысячелетнего царства Христа» на земле.

Руссель во всеуслышание объявил о расхождении своих религиозных взглядов с вероучениями католической и протестантской церквей. Представителей различных направлений протестантизма он обвинил в отходе от основной линии Реформации.

В литературе, издаваемой иеговистами, красной нитью проходит мысль о том, что «Общество свидетелей Иеговы» (как оно стало именоваться с 1931 года) является единственным преемником и продолжателем традиций раннего христианства. Называя себя свидетелями Иеговы, члены организации как бы подчеркивают, что их вероучение в корне отличается от любого другого. Они, дескать, никого не поучают, а лишь свидетельствуют о том, что провозглашено богом, выполняют особую миссию на земле.

Обоснованию этой миссии посвящена книга историка-богослова Марлея Коула «Свидетели Иеговы». В ней рассказывается о том, как и почему появилось иеговистское вероучение. Автор излагает историю «Общества» по официальным материалам центра корпорации.

В книге М. Коула в обобщенном виде преподнесено все то, что говорят руководители иеговистской организации о ее происхождении. В ней намеренно замалчиваются все провалы пророчеств и другие неприглядные факты из действительной истории иеговистского «Общества».

М. Коул и другие идеологи иеговизма исходят из того, что внутри христианства идет непрекращающаяся борьба за восстановление библейского учения. Особое место в этой борьбе отводится Реформации. Свидетели Иеговы утверждают, что только им удалось решить до конца задачи, поставленные Реформацией, и восстановить в своих правах первоначальное христианство и учение о «тысячелетнем царстве Христа».

Однако отношение иеговистов к Реформации весьма тенденциозно. Так, «исследователи Библии» предают полному забвению Томаса Мюнцера, который являлся наиболее ярким представителем крестьянско-плебейского крыла Реформации. Мюнцер был непримиримым противником католического духовенства и всего уклада католической церкви с ее обрядами, поборами, лицемерием и ханжеством, той самой церкви, вызов которой бросили Ч. Руссель и его сподвижники еще при организации «Общества исследователей Библии». Поэтому было естественно предположить, что фигура Мюнцера уже по одной этой причине должна была занять значительное место в иеговистских исследованиях Реформации. Но этого не произошло.

Программа Мюнцера, будучи религиозно-христианской по форме, «требовала немедленного установления царства божьего на земле - тысячелетнего царства, предсказанного пророками,-путем возврата церкви к ее первоначальному состоянию и устранения всех учреждений, находившихся в противоречии с этой якобы раннехристианской, в действительности же совершенно новой церковью. Но под царством божьим Мюнцер понимал не что иное, как общественный строй, в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти. Все существующие власти, в случае если они не подчинятся революции и не примкнут к ней, должны быть низложены, все промыслы и имущества становятся общими, устанавливается самое полное равенство»[2].

Такое социальное содержание «тысячелетнего царства» не подходило для вероучения Русселя, провозгласившего возврат к раннему христианству в последней четверти XIX века, когда на историческую арену выступил научный социализм. Не подходило потому, что Руссель и его сторонники никогда не скрывали своих глубоких антипатий ко всему, что связано с революционной борьбой угнетенных масс.

Вот почему, повествуя о Реформации XVI века и устанавливая ее историческую связь с деятельностью «исследователей Библии» в XIX веке, иеговистские историки предпочитают говорить только о Лютере, притом только то, что укладывается в их собственную концепцию происхождения «Общества свидетелей Иеговы».

Ни Лютер, ни его последователи, оказывается, не сумели сохранить и развить дальше истинное христианское вероучение. Всю послереформационную эпоху свидетели Иеговы рассматривают как процесс непрерывной утраты и вырождения религиозных завоеваний Реформации, пока в конце XIX века не появился Руссель. Ему они приписывают роль спасителя христианского вероучения от окончательной гибели.

[…]

В стране один экономический кризис сменялся другим. Самые тяжелые из них - в 1873, 1885 и 1894 годах - привели к массовому разорению фермеров и усилению безработицы в городах. Безысходная нужда и связанная с ней неуверенность в завтрашнем дне порождали страх и отчаяние у отсталых слоев трудящихся, не видевших выхода из тупика, в котором они оказались.

В особенно трудных условиях находились переселенцы из Европы. Немцам, французам, итальянцам и эмигрантам других национальностей, когда они покидали родину, грезились сказочные замки благополучия. Но земля, которую они считали обетованной, встретила их еще более жестокой эксплуатацией, еще более беспросветной нуждой. В этой обстановке, когда у людей не оставалось никакой надежды на реальное улучшение условий существования, они находили утешение только в религии.

В США еще до возникновения «Общества исследователей Библии» нередко отмечались вспышки массовой религиозной экзальтации. Верующие, охваченные религиозным порывом, бросали свои обычные занятия, собирались толпами, чтобы дать выход своим религиозным чувствам в слушании проповедей, пении псалмов, проникнутых мистикой и пессимизмом. Среди молящихся постоянно находились провозвестники конца света, вокруг которых и группировались неудачники, разорившиеся, потерявшие веру в земное счастье люди. Религиозные вспышки в ряде случаев охватывали население целых штатов.

Мелкобуржуазная социальная природа этого явления очевидна. Перед натиском крупного капитала трудящиеся сплачивали свои ряды, боролись за свои права. В Пенсильвании, например, в 1874-1875 годах произошла крупнейшая забастовка шахтеров, жестоко подавленная властями. 1877 год ознаменовался первой национальной стачкой железнодорожников. Для ее ликвидации были привлечены правительственные войска. В 1886 году прокатилась волна демонстраций и стачек, во время которых выдвигалось требование установить 8-часовой рабочий день. И снова полиция и войска расправлялись с трудящимися. В этих условиях происходило еще большее сплочение рабочих. Но разорившиеся мелкие фермеры и предприниматели искали спасения не в борьбе, а в религии. Не случайно в то время в США получили большое распространение секты, вероучение которых было связано с ожиданием второго пришествия Христа.

Таким образом, «Общество исследователей Библии» было одной из многих религиозных организаций, появившихся в США на почве общественных потрясений, вызванных наступлением крупного капитала. Наряду с другими религиозными организациями оно объективно служило господствующим классам, пыталось по-новому примирить массы с их тяжелым положением, бесправием, уводило их в сторону от активной классовой борьбы.

Правящие классы не могли справиться с нарастающим революционным движением одними только административно-полицейскими мерами. Буржуазия прибегала к самым различным способам идеологического влияния на отсталые слои трудящихся, широко используя возможности религиозных организаций, прежде всего христианских, с квалифицированными кадрами проповедников, хорошо знающих психологию верующих.

Однако христианская церковь сама переживала кризис. Причины кризиса иеговистская литература усматривает во внутренних неурядицах и в деспотической роли, какую играли католическая и протестантская церкви в обществе. В действительности же имелись более существенные обстоятельства, крайне неприятные для христианских богословов.

В своей книге «Свидетели Иеговы» уже знакомый нам Коул, отражая мнение многих своих коллег, с горечью вынужден отметить, какой значительный урон нанесло религии учение Дарвина. Дарвиновская теория эволюции, от начала до конца враждебная Библии, потрясла христианскую религию, и без того расшатанную отклонениями католиков и протестантов от буквы и духа «священного писания». Надо было спасать божественный авторитет Библии.

Но не только дарвиновская теория и другие достижения естественных наук заставили серьезно забеспокоиться христианских священнослужителей. В ходе мировой истории неумолимо развивались силы, приведшие, по признанию М. Коула, к тому, что «пятьдесят лет спустя (после появления теории Дарвина.- Авт.) железный кулак коммунизма постучался в двери христианского мира».

В привычный затхлый мир взглядов и идей, оправдывающих и освящающих капиталистические порядки, уверенно вступает новое коммунистическое учение. Это учение открывает людям глаза на процесс загнивания капитализма, показывает, что капиталистический строй должен неизбежно смениться социалистическим, при котором будут уничтожены любые проявления эксплуатации и гнета. Вот что вызвало смятение в стане христианских богословов, для которых религия была немыслима без капитализма. Мнимый возврат «исследователей Библии» к раннему христианству диктовался в этих условиях необходимостью обновленными приемами и способами сохранить влияние религии в массах.

Богослова Русселя больше всего привлекали мистические писания Библии с их безудержной фантазией, притчами, аллегориями и т. д. Именно в них он искал божественные откровения о будущих судьбах человечества. Богослов не мог не знать, что Библия относительно конца света и второго пришествия Христа предупреждает: «О дне же том и часе никто не знает, ни ангелы небесные, а только отец мой один» (Матф., 24, 36) и запрещает всяческие прогнозы и исчисления: «Не ваше дело знать времена или сроки» (Деяния, 1, 7). Тем не менее он занялся исчислением и установлением сроков этих мифических событий.

Руссель выпустил 6 томов своих «исследований» Библии. В них большое место отведено толкованиям 11-й главы данииловых пророчеств. Эти писания, смутные сами по себе, можно при наличии некоторой фантазии подогнать под любую историческую эпоху или отрезок времени. Читая 11-ю главу Книги Даниила, Руссель увидел в ней подтверждение своему пророчеству о том, что «время конца»[3] началось в 1799-м и окончится в 1914 году, когда и произойдет второе пришествие Христа. Руссель связал свои пророчества конкретно с актом изгнания Наполеоном папы римского из Ватикана (1799 год). Согласно предсказаниям Русселя этим актом закончилось светское господство римских пап и обозначилось начало «времени конца», которое будет длиться 115 лет и окончится, следовательно, в 1914 году.

По Русселю, Иисус Христос в 1878 году пришел незримо в духовный храм земли и воскресил для духовной жизни и царствования на небе умерших до того праведников, причисленных к «небесному классу». В последующие годы Христос продолжал отбор кандидатов до полного укомплектования «небесного класса» (всего «небесный класс» должен включать 144 тысячи святых). Это укомплектование завершится, уведомлял своих последователей Руссель, в 1914 году, причем живые из отобранных праведников немедленно вознесутся на небо. На земле же начнется «тысячелетнее царство Христа». Все люди - живые и умершие (последние будут воскрешены) - предстанут перед судом божьим. Затем развернется священная война - армагеддон, на первом этапе которой будет уничтожена официальная церковь, а на втором произойдет смертельная схватка между буржуазией и пролетариатом. По Русселю, в Библии пролетариат представлен символически в образе Самсона. Как Самсон нашел свой конец вместе со своими врагами под обломками разрушенного им здания, так погибнет и пролетариат, а вместе с ним и все человечество.

Какое же именно содержание Руссель вкладывал в данниловы пророчества и в Апокалипсис? Что понимал он под образами царей Севера и Юга, под образом фантастического зверя? Как толковал он выражение «мерзость запустения»? «Зверь» и «мерзость запустения» - это римское папство, пишет Руссель, цари Севера и Юга - Египет и Англия.

Главную задачу в деятельности созданной им организации Руссель видит в индивидуальной религиозно-моральной подготовке «братьев» и «сестер» к тому, чтобы быть удостоенным занять место среди мифических 144 тысяч членов «небесного класса».

Создавая «Общество исследователей Библии», Руссель не мог игнорировать неудачи пророчеств, с которыми выступали в США его коллеги адвентисты. Адвентисты проповедовали зримое второе пришествие Христа на землю. Руссель выдвинул[4] оригинальную версию о невидимом сошествии Христа на землю.

В истории христианства это первое подобное откровение, которое, кстати, никак не вытекает из Библии и полностью обязано своим происхождением богослову, его воображению. Здесь мы сталкиваемся со своеобразным, с точки зрения сложившихся христианских канонов, модернизмом. Это плод долгих раздумий Русселя над провалами всех бесчисленных религиозных пророчеств, где бы они ни делались. Не представляют исключения и пророчества о втором пришествии Христа, которыми буквально наводнена история всех христианских вероисповеданий. Сотни и тысячи раз ожидалось зримое пришествие Христа верующими в Италии, Франции, России, Германии и во многих других странах. Явления массового религиозного психоза, связанные с пророчествами, происходили в разные века, реже или чаще, но всегда зависели от резкого ухудшения условий жизни неимущих классов. Эти религиозные вспышки заканчивались для верующих драматично, обман раскрывался, наступало разочарование.

Русселевская версия пришествия Христа в незримом виде казалась более надежной, так как была окружена непроницаемой атмосферой слепой и бездоказательной веры. Такое было невозможно проверить даже временем.

Руссель учил, что не все «братья» и «сестры» окажутся достойными попасть в число 144 тысяч избранных - членов «небесного класса». Большинство верующих не может претендовать на то, чтобы вознестись на небо и находиться при троне Христа, но они получат возможность для вечного спасения с наступлением на земле «тысячелетнего царства Христа».

Говоря другими словами, еще при Русселе, при котором порядки в «Обществе» были более или менее либеральными, руководители провели резкую грань между избранными, то есть проповедническим активом, и массой верующих. Первые - вероятные кандидаты в члены «небесного класса», уже благодаря этому занимавшие господствующее положение в «Обществе», вторые - менее достойные христиане, отодвигавшиеся на задний план. Любые мировые события, стихийные бедствия, эпидемии, войны и особенно нараставшее революционное рабочее движение Руссель подводил под «великие знаки» о приближении «конца этого мира» и наступлении торжества «божьего царства на земле», поданные с неба. Мировую войну 1914 года Руссель объявил высшим пунктом «великой скорби». С этого времени, по его прогнозам, должно было наступить «тысячелетнее царство Христа».

«Обществу исследователей Библии» в первое время сопутствовал успех: сеть общин географически расширялась, увеличивалось количество последователей.

Большую роль в воздействии на религиозно настроенных людей сыграли догматы о «начале царства Христа» в 1914 году и о незримом втором пришествии Христа. Для людей, потерявших всякую веру в счастливую жизнь на земле, посулы «божьего царства» именно на земле были последней спасительной надеждой. Им очень импонировали и некоторые демократические начала управления в «Обществе». Им нравилось, что духовных руководителей иеговисты не назначали, что верующие сами избирали своих наставников. Многим рядовым «исследователям Библии» казалось, что их образ жизни и религиозной деятельности весьма схож с образом жизни ранних христиан.

Долгожданный год наступил, началась первая империалистическая война. Все сильнее становился накал религиозных чувств. У значительной части рядовых «исследователей Библии» эти чувства принимали фантастические формы. Не представляли исключения и руководители «Общества».

Ближайшие сотрудники Русселя и он сам надеялись, что в 1914 году произойдет то чудесное событие, которое принесет им, «избранным», жизнь на небесах возле трона Христа. Один из сподвижников Русселя, А. Макмиллан, вспоминает, что, ожидая наступления 1914 года, все они думали в первую очередь о чудесной перемене в своей собственной жизни. 22 августа 1914 года Макмиллан выступил на собрании одной общины с проповедью, в конце которой поделился своими сокровенными мыслями: «Очевидно, это моя последняя проповедь, которую я публично читаю, так как вскоре мы пойдем на небо».

Прошел 1914 год, за ним минули 1915 и 1917 годы, они не принесли ни начала «тысячелетнего царства божьего», ни армагеддона, обещанного все тем же пророком. Горьким было пробуждение после религиозного угара.

На ропот и жалобы верующих нужно было как-то реагировать. Руссель объявил своим последователям, что господь, очевидно, на какой-то момент запаздывает. В свое время Руссель за подобное утешение клеймил своего соотечественника, адвентистского проповедника Миллера, назначавшего срок светопреставления на 1843-1844 годы, а тут сам оказался вынужденным повторить тот же прием. На этот раз Руссель обращал внимание своих последователей на 1918 год, когда «времена великой скорби проявятся с большой силой».

Народы многих стран, особенно трудящиеся, действительно переживали великую скорбь, но совсем не ту, о которой пророчествовало «Общество исследователей Библии». Верующие так и не увидели обещанного пророком начала «царства божьего на земле». Война принесла людям огромные бедствия и страдания, породила страх и отчаяние. Десятки миллионов убитых и раненых, горе и несчастья нескольких поколений людей. Страшные последствия войны никак не вязались с обещаниями новоявленных религиозных учителей. Крах пророчеств охладил умы и страсти многих «исследователей Библии». В 1916 году умер и сам Руссель. Верующие покидали «Общество», в жизни организации наступал глубокий кризис.

Распад в среде русселитов еще более усилился после победы Великой Октябрьской социалистической революции. Вместо предсказанного Русселем хаоса и гибели пролетариата социалистическая революция в России до основания потрясла все здание мирового капитализма, началась новая эпоха в истории человечества. Естественно, что под влиянием Октябрьской революции и ее идей мировоззрение значительной части верующих изменилось не в пользу «Общества исследователей Библии» и религии вообще.

В новой обстановке необходимы были новые действенные меры для преодоления кризиса, в котором оказалось «Общество исследователей Библии». Напрашивались серьезные культовые изменения, но с помощью вероучения Русселя этого достигнуть было невозможно. Мешала относительная самостоятельность местных общин, выборность проповедников. Не подходил для новых условий взгляд Русселя на правительства, как на институты, установленные богом. Не соответствовали новым условиям и политические позиции русселитов. Верхушка русселитов хотя и объявила о своем нетерпимом отношении к коммунизму, однако дальше декларативных заявлений не шла и была, по существу, далека от практической политической деятельности. Это обстоятельство также было одной из причин того, почему русселиты стали изживать себя. Все говорило о необходимости приспособить религиозную идеологию и организационную структуру «Общества» к изменившимся социально-политическим условиям.

Эту задачу взял на себя ставший у кормила «Общества исследователей Библии» новый президент - Иосиф Рутерфорд.