"Стихи" - читать интересную книгу автора (Унамуно Мигель де)

Из сборника "Розарий лирических сонетов" (1911)

* * * Глаза твои — подобье материнских, ещё не знавших таинства зачатья. Не ведая греховного проклятья, они чужды соблазнам сатанинским. Из них струится щедро свет лучистый, даря покой всем ближним без изъятья, и я готов тонуть в их благодати, не мысля о подвохе. Взгляд их чистый не прячет ни вражды, ни своеволья, ни сокровенных тайн в своих глубинах. Они смиренно девственны, как поле некошеное на краю долины. О сохрани их взгляд, дитя, подоле — взгляд девочки Марии Магдалины. ПОРТУГАЛИЯ Величавой задумчивой матроной на границе Атлантики прибрежной, босоногая, с гривою небрежной, восседает — а лес над ней короной. Опираясь рукой на свод законов, пожирает огнём очей мятежных заходящее солнце. Волн безбрежных грозный рокот поёт ей монотонно об опасных и дивных дальних странах, а она омывает ноги в пене, прозревая крушенье всех империй, распростёртых на разных океанах — и в тумане встаёт как наважденье вещий Дон Себастьян — король мистерий. * * * Кровь духа моего, язык отчизны, я всюду свой, где царственное слово не иссякая, наполняет жизнью два мира — Старый Свет и Новый. Сам Сенека, припав к его началам, латынь чеканил на испанской лире, король Альфонс Европу просвещал им, Колумб поведал об открытом мире. Язык мой, как ковчег, стал местом встречи ста разных рас, живущих в отдаленье. И семена, что сеяли с охотой апостолы, цветут испанской речью. Ведь Бог на ней послал нам откровенье, Евангелие дав от Дон Кихота.

НИ ЖЕРТВОЮ, НИ ПАЛАЧОМ В войне ищу я мира, в мире — брани, в делах — покоя, а в покое — дела, которое взорвёт, что накипело под коркой льда в бушующем вулкане. Ответив на слепой судьбы призванье, скитаюсь по земле, и ставлю смело жизнь — за игру, игру — за жизнь, удела спокойного чураясь. Пребыванье в обличье черепашьем ли, орлином мне тягостно. Таскать приросший дом, или кружить по небу — всё едино. Пусть мы от воли Божьей не уйдём, но сам я выбрал в жизни путь срединный, ни жертвою не став, ни палачом. ВСЕОБЩАЯ БОЛЬ Замолкни, сердце, спрячь свои скрижали со списком бед, и пусть они истлеют на тёмном дне. Кто сам себя жалеет, не должен посвящать в свои печали других, чтоб их дома не стали приютом плача. Жалобы, что зреют в душе самовлюблённой, всюду сеют лишь суетность. Не отделяли своих скорбей от общих люди чести, и ты ищи, хоть это будет трудно, ту боль, в которой ты — со всеми вместе, ту боль, что не унизится до мести, — ведь мелочно всё, что сиюминутно, она же — высшей святости предвестье. ВСЁ ПРОХОДИТ Красна земля, а небо ярко сине; нагое солнце мечет стрелы зноя. Сиеста. В тень укрылось всё живое, и жухнет на глазах листва в долине. В сени большого дуба на вершине, недвижно-черной, возлежит в покое недвижно-чёрный бык — вниз головою в болотце отражён, что дремлет в тине. Как изразец, едва-едва из печи исторгнутый — впечатано виденье в пространство дня, что долог и беспечен. Но этот мир не прочен и не вечен, и вестницей времён коловращенья поёт цикада, приближая вечер.