"Маяк на далеком острове" - читать интересную книгу автора (Верн Жюль)

Глава одиннадцатая МАРОДЕРЫ

Все двенадцать человек, в том числе Конгре и Карканте, собрались на берегу, привлеченные запахом добычи.

Накануне, едва солнце скрылось за горизонтом, Карканте, стоя у ограды маяка, заметил трехмачтовое судно, приближавшееся с востока. Конгре, которому он рассказал об этом, подумал, что корабль, спасаясь от бури, собирается скрыться в проливе Ле-Мер, чтобы потом найти пристанище на западе острова. Пока позволял дневной свет, он следил за продвижением судна, а с наступлением ночи определял его путь по ходовым огням. Он сразу понял, что корабль почти неуправляем и вскоре наткнется на скалу. Если бы прожектор маяка светил, никакой опасности не существовало бы. Но Конгре не собирался его зажигать, и, когда бортовые огни «Сенчури» погасли, он не сомневался, что судно разбилось между мысами Сан-Хуан и Северал.

На следующий день ураган разыгрался не на шутку. Не стоило и думать о том, чтобы вывести шхуну в море. Как бы ни досадовали Конгре и его сообщники, приходилось ждать. Но ведь пока наступило только 18 февраля. Скорее всего, буря утихнет не раньше конца месяца. «Мауле» же с первым просветом в тучах выберет якоря и выйдет в море.

Увидев, что корабль разбился о скалы, пираты решили воспользоваться случаем и отобрать среди выброшенного на берег то, что представляло какую-либо ценность и увеличило бы цену уже награбленного ранее.

Такой вопрос даже не обсуждался. Можно сказать, вся эта стая хищных птиц взлетела разом. Шлюпку тут же подготовили к отплытию. Дюжина пиратов во главе со своим предводителем расселась по местам. Пришлось изо всех сил налечь на весла, чтобы справиться с бешено ревевшим ветром, вздымавшим волны в заливе. Полутора часов едва хватило, чтобы добраться до дальних скал; но под парусом обратный путь обещал быть намного легче.

Шлюпка пристала к левому берегу напротив пещеры. Все высадились и устремились к месту кораблекрушения.

Именно в этот момент и послышались крики, прервавшие беседу Джона Дэвиса с Васкесом.

В ту же минуту смотритель, стараясь остаться незамеченным, подполз к выходу из пещеры.

Еще через мгновение Джон Дэвис последовал за ним.

— Что вы! — воскликнул Васкес. — Я пойду один! Вам необходим покой.

— Нет. Я хочу их видеть, — ответил Дэвис.

Он был энергичным человеком, этот помощник капитана «Сенчури», ничуть не менее решительным, чем Васкес, один из тех сынов Америки с железным характером, который, конечно, был, как говорят в народе, «живучим как кошка», поскольку душа его настолько крепко привязалась к телу, что не рассталась с ним даже после кораблекрушения!

Прекрасный моряк, до плавания на торговых судах он служил старшим боцманом военно-морского флота Соединенных Штатов. А по возвращении «Сенчури» в Мобил капитан Гарри Стюард собирался уйти на покой, и судовладельцы хотели доверить Джону Дэвису командование кораблем.

Теперь от судна, капитаном которого он мечтал стать, остались лишь обломки, которые достанутся шайке мародеров.

И если Васкес нуждался в ком-либо, кто мог поддержать его в трудную минуту, то Дэвис был как раз таким человеком!

Но, сколь бы храбрыми и решительными они ни были, как могли они противостоять дюжине мерзавцев?

С высокой скалы Васкес и Дэвис видели все побережье до мыса Сан-Хуан.

Конгре, Карканте и остальные направились сначала к тому месту, куда буря вышвырнула половину корпуса «Сенчури», теперь представлявшего собой бесформенную груду обломков, разбросанных у подножия скалы.

Мародеры находились менее чем в двухстах шагах от грота, так что можно было даже различить их лица. Одеты они были в плащи, туго затянутые поясами, чтобы не поддувал ветер, на головах — зюйдвестки, накрепко застегнутые под подбородком. Было заметно, что грабители едва справлялись с порывами ветра, и иногда им, чтобы не упасть, приходилось хвататься за какой-нибудь обломок или скалу.

Именно тогда Васкес смог показать Джону Дэвису тех, кого знал, поскольку видел их во время первого визита в пещеру.

— Вон тот, высокий, — указал он на бандита, стоявшего рядом с форштевнем «Сенчури», — Конгре.

— Их главарь?

— Да.

— А человек, с которым он говорит?

— Карканте, его помощник. Это он, я хорошо рассмотрел его сверху, один из тех, кто убил моих товарищей.

— И вы без сожаления размозжили бы ему череп, не так ли? — спросил Дэвис.

— Да, как бешеной собаке! — воскликнул Васкес.

Когда разбойники закончили обыскивать половину корпуса, прошел почти час. С никелем, перевозимым «Сенчури», они не знали, что делать, и оставили его на песке. Зато среди всяких безделушек для австралийских аборигенов, возможно, окажутся и полезные морским бродягам вещи. Они вытащили два или три сундука и столько же тюков, которые Конгре отложил в сторону.

— Если этот сброд ищет золото или серебро, драгоценности или деньги, то им не повезло.

— А это как раз именно то, что они ищут, — ответил Васкес. — В пещере было много добра. Наверное, корабли, пропавшие у этого побережья, перевозили на борту достаточно ценностей. Теперь, Дэвис, шхуна нужна им, чтобы перевезти награбленное.

— Да, наверное, теперь негодяи укроют ее в надежном месте. Надеюсь, им это не удастся.

— Если только погода не изменится, — заметил Васкес.

— Или найдется еще какая-нибудь причина…

Дэвис не закончил свою мысль. Ведь, в конце концов, как можно помешать шхуне выйти в море, если буря утихнет, а море успокоится?

Тем временем шайка решила перейти к другой половине корпуса «Сенчури», находившейся намного дальше.

С того места, где укрылись Васкес и Дэвис, пиратов было видно немного хуже.

Отлив все еще продолжался. Несмотря на то что ветер по-прежнему гнал волны в залив, прибрежные рифы были видны хорошо, и добраться до каркаса разбитого парусника не составляло особого труда.

На корме судна под полуютом располагался камбуз. И Дэвис отлично знал, что там находится. Вполне возможно, что камбуз опустошили сильные волны, непрерывно накатывавшие на палубу. Но некоторое количество провизии могло и сохраниться.

Действительно, бандиты вытаскивали ящики, банки с консервами, выкатывали на песок бочонки. Из обломков полуюта были извлечены тюки с одеждой, которые также погрузили на шлюпку.

Раскопки продолжались часа два, потом Карканте с двумя подельниками вооружился топорами и принялся рубить надстройку, находившуюся вследствие крена корабля в двух-трех шагах от берега.

— Что они делают? — спросил Васкес. — Разве судно и так не разбито в щепки, зачем им его приканчивать?

— Догадываюсь, чего они хотят, — ответил Дэвис. — Им нужно, чтобы не осталось ни малейшего следа от названия и государственной принадлежности корабля, чтобы никто не узнал, что «Сенчури» пропал в этом районе Атлантики!

Безусловно, Джон Дэвис не ошибся. Несколько мгновений спустя Конгре выдернул американский флаг, свисавший с кормы, и разорвал его на мелкие полоски.

— Вот мерзавец! — вскричал моряк. — Флаг… Флаг моей родины!

Васкесу пришлось даже схватить его за руку, когда, перестав владеть собой, тот чуть было не бросился на берег.

Закончив свою грязную работу — шлюпка была загружена полностью, — Конгре и Карканте направились к подножию утеса. Прогуливаясь, пираты несколько раз проходили мимо расселины, где скрывались Васкес и Дэвис, которые могли таким образом слышать, о чем те говорили.

— Завтра отплыть не удастся.

— Боюсь, непогода продлится еще несколько дней.

— Ну, от задержки мы ничего не теряем.

— Конечно, но я-то надеялся на больший куш от американского корабля такой величины! Последний, который мы заманили на эти рифы, принес нам пятьдесят тысяч долларов.

— Все время так везти не может! — заметил Карканте.

В отчаянии Дэвис схватил револьвер и, поддавшись обуявшему его гневу, хотел было пристрелить главаря банды, но Васкес вновь удержал его.

— Конечно, вы правы! — согласился Дэвис. — Но я не могу ничего поделать с собой при мысли о том, что эти негодяи останутся безнаказанными… Что шхуна покинет остров! И где их потом искать?

— Не похоже, чтобы ураган скоро стих, — заметил Васкес. — Если вновь поднимется ветер, море разбушуется еще на несколько дней и, возможно, пиратам не удастся удрать с острова.

— Я понимаю, Васкес, но ведь вы говорили, что сторожевой корабль появится лишь в начале будущего месяца, не так ли?

— Может, и раньше, кто знает, Джон?

— Господи, помоги, помоги нам!

Было совершенно очевидно, что ярость шквала не спадает, а в этих широтах даже летом подобные явления длятся порой до полумесяца. Если ветер задует с юга, то принесет с собой дыхание Антарктики, где вскоре начнутся зимние холода. Уже теперь капитаны китобойных судов должны были задуматься над тем, что пора покидать полярные районы, так как в марте перед береговым припаем начинают формироваться новые льды.

В общем, можно было предположить, что в ближайшие четыре-пять дней вряд ли наступит затишье, которым могли бы воспользоваться пираты, чтобы выйти в море.

В четыре часа Конгре с подельниками погрузился в шлюпку и, подняв парус, исчез из виду.

С наступлением вечера порывы ветра усилились. Хлесткий, холодный дождь бурными потоками низвергался из туч, пришедших с юго-запада. Васкес и Дэвис носа не могли высунуть из грота. Холод пробирал до костей, и им пришлось разжечь костер, чтобы согреться. Маленький очаг горел в глубине узкого коридора, и на безлюдном побережье в кромешной тьме не стоило опасаться, что кто-нибудь его заметит.

Ночь была ужасной. Волны бились о подножие утеса. Можно было подумать, что сильная волна прилива или, скорее, цунами обрушилась на остров. Без сомнений, чудовищное волнение проникло вглубь залива, и пиратам приходилось прилагать все усилия, чтобы удержать «Мауле» на якоре.

— Хоть бы она разлетелась на куски, — повторял Джон Дэвис, — а ее обломки унес в океан ближайший отлив!

Судя по всему, от остова «Сенчури» на следующий день ничего не останется, кроме застрявших в камнях или рассыпанных по песку мелких обломков.

Достигла ли сила бури своего пика? Именно в этом и поспешили удостовериться Васкес и его товарищ.

Все было сметено ураганом. Невозможно представить подобный хаос, в котором смешались[143] воды моря с водами неба. И так продолжалось весь день и последующую ночь. Ни один корабль не прошел мимо острова, и было ясно, что капитаны хотели во что бы то ни стало обойти таящие опасность земли Магеллании. Ни в Магеллановом проливе, ни в проливе Ле-Мер им не найти укрытия от атак урагана такой силы.

Как и предвидели моряки, корпус «Сенчури» был полностью уничтожен, и бессчетное количество обломков покрывало песок до самых скал.

К счастью, Васкеса и его товарища не беспокоил вопрос пропитания. С теми консервами, что смотритель забрал с «Сенчури», они могли продержаться не меньше месяца. А скоро должна подоспеть «Санта-Фе» и без страха подойти к мысу Сан-Хуан.

Чаще всего они говорили о сторожевике, и Васкес даже как-то заметил:

— Пусть буря продлится еще, чтобы помешать шхуне выйти в море, и сразу закончится, когда придет «Санта-Фе», — вот о чем я мечтаю.

— При благоприятном ветре и спокойном море, — заметил Джон Дэвис, — все будет прекрасно.

— Все в руках Господа, — сказал Васкес.

— А он не захочет, чтобы мерзавцы избежали наказания за свои преступления, — добавил Дэвис, почти слово в слово повторив то, что уже ранее говорил Васкес.

Оба они думали одинаково, у обоих был один объект для ненависти, и обоих обуревала жажда мести.

Ни 21 февраля, ни на следующий день положение не изменилось, по крайней мере, заметно. Возможно, лишь ветер немного отклонился к северо-востоку. Но после часовой передышки ураган набросился на остров с новой силой.

Не стоит и упоминать, что ни Конгре, ни кто-либо из его сообщников не показывались на берегу, занятые шхуной, стоявшей в маленькой бухточке и подвергавшейся натиску волн, которые могли захлестнуть ее палубу и повредить борта.

Двадцать третьего февраля погода с утра несколько улучшилась. Понемногу, как-то нерешительно, ветер изменил направление на северо-западное. Горизонт на юге чуть просветлел. Дождь закончился, и, хотя ветер продолжал свирепствовать, небо стало очищаться. Но море все еще оставалось бурным, и тяжелые валы обрушивались на побережье с прежней силой. Поэтому выйти из бухты было невозможно, и шхуна не смогла бы ни в этот, ни на следующий день пуститься в плавание.

Вполне вероятно, что Конгре и Карканте захотят воспользоваться незначительным затишьем, чтобы высадиться, не забывая о мерах предосторожности, на мыс Сан-Хуан.

Ранним утром, однако, их появления не стоило опасаться. И Джон Дэвис с Васкесом рискнули покинуть пещеру, из которой не выходили двое суток.

— Удержится ли этот ветер? — прежде всего заметил Васкес.

— Пока да, — ответил Дэвис, которого никогда не обманывало чутье моряка. — Но нам необходимо еще дней десять непогоды… Целых десять дней! А их может не быть!

Скрестив руки на груди, он смотрел на небо, на океан.

Тем временем Васкес, отставший на несколько шагов, догнал Дэвиса.

И тут возле одной из скал смотритель задел ногой небольшой металлический предмет, наполовину засыпанный песком. Он узнал в нем ящик, в котором хранился на борту порох, предназначавшийся как для мушкетов, так и для двух из четырех короткоствольных пушек, имевшихся на борту «Сенчури» для подачи сигналов.

— Для нас он бесполезен, — сказал Джон Дэвис. — Вот если бы мы могли взорвать шхуну бандитов!

— Об этом нечего и думать, — вздохнул Васкес, понурив голову. — Но все равно я захвачу его с собой на обратном пути и спрячу в гроте.

Они продолжали спускаться по мысу, к краю которого все же не смогли подобраться из-за яростного кипения моря.

Достигнув наконец рифов, Васкес в незаметной расселине обнаружил одно из небольших артиллерийских орудий, которое закатилось сюда после крушения «Сенчури».

— Это ваша пушка, — обратился он к Джону Дэвису, — так же, как и вон те ядра.

И снова Джон Дэвис спросил:

— Чем она может нам помочь?

— Надо подумать, тем более что у нас есть порох, а значит, представится случай воспользоваться ею.

— Как вы себе это представляете? — поинтересовался Дэвис.

— А вот как: поскольку маяк погашен, то, если появится корабль, который попадет в такое же положение, как и «Сенчури», разве мы не сможем выстрелом из пушки обозначить для него этот берег?

Джон Дэвис очень внимательно посмотрел на своего спутника. Казалось, он подумал совсем о другом, но ограничился таким ответом:

— Вам в голову пришла только эта мысль, друг мой?

— Да, Дэвис, и мне кажется, она не так уж плоха. Конечно, выстрелы будут слышны в глубине залива. Это выдаст наше присутствие на острове. Бандиты кинутся нас разыскивать. И, возможно, найдут — что будет стоить нам жизни. Зато мы выполним свой долг!

— Свой долг! — повторил эхом Джон Дэвис.

Затем последовал перенос пушки в пещеру; потом туда же перетащили лафет, ядра, ящик с порохом, а когда Васкес и Дэвис решили перекусить, солнце над горизонтом показывало, что уже около восьми часов.

Едва они скрылись, как появились Конгре, Карканте и плотник Варгас. Со шлюпкой из-за ветра и начинающегося в бухте прилива было бы слишком много возни. Мародеры шли по левому берегу пешком, но на этот раз не для того, чтобы грабить.

Как и предполагал Васкес, им нужно было понаблюдать за небом и состоянием моря после утреннего улучшения погоды. Конечно, пираты понимали, что «Мауле» подвергнется тысяче опасностей на выходе из залива и может не справиться со штормовыми волнами в открытом океане. Прежде чем шхуна, держа курс на запад, доберется до пролива и поймает попутный ветер, ей придется миновать мыс Сан-Хуан, где волны грозят швырнуть корабль на камни, а это приведет к серьезным повреждениям.

Именно так рассуждали Конгре и Карканте. Остановившись рядом с местом кораблекрушения, где от носовой части «Сенчури» остались одни щепки, они едва не падали от сильного ветра. Бандиты оживленно переговаривались, жестикулировали, показывая на горизонт и иногда отбегая назад, когда огромный водяной вал с белым гребнем обрушивался на песчаную отмель. Ни Васкес, ни его спутник в течение получаса не упускали пиратов из виду, пока те рассматривали вход в залив. Вскоре преступники удалились, часто и настороженно оглядываясь.

— Вот они и ушли, — сказал Васкес. — Но вскоре вернутся, чтобы наблюдать за морем.

Собеседник молча кивнул. Для него было очевидно, что через двое суток волнение уляжется; буря утихнет если и не совсем, то хотя бы настолько, чтобы позволить шхуне миновать мыс Сан-Хуан.

Почти весь этот день наши моряки провели на берегу. Погода явно менялась к лучшему. Ветер, казалось, установился северо-восточный, и любой корабль, взявший на рифы фок и марсели, мог направиться к проливу Ле-Мер.

С наступлением вечера Васкес и Дэвис вернулись в пещеру; утолили голод сухарями и мясными консервами, а жажду — разведенным водой бренди. Потом, когда Васкес уже готовился завернуться в одеяло и отправиться на покой, Джон Дэвис сказал:

— Прежде чем заснуть, Васкес, не выслушаете ли меня?

— Конечно, Дэвис.

— Дружище, я обязан вам жизнью и не хотел бы ничего предпринимать без вашего одобрения. У меня есть предложение, которое я просил бы вас обдумать и дать ответ, не опасаясь меня обидеть.

— Слушаю вас.

— Погода меняется, ветер стихает, океан вскоре успокоится. Так вот, я думаю, что максимум через двое суток шхуна снимется с якоря.

— К несчастью, это вполне вероятно! — развел руками Васкес.

Джон Дэвис продолжил:

— Да, уже дня через два она выйдет из залива, обогнет мыс, спустится по проливу и исчезнет на западе. Больше мы никогда ее не увидим… И ваши товарищи, Васкес, так же как и мой капитан, и мои спутники с «Сенчури» останутся неотомщенными!

Васкес поник головой; потом вскинул взгляд на Дэвиса, лицо которого освещалось отблесками огня в очаге.

— Существует единственная возможность помешать отплытию шхуны и задержать ее до прибытия сторожевого корабля — это авария, которая вынудит пиратов вернуться обратно. Так вот, у нас есть пушка, порох, снаряды. Установим пушку на лафет на утесе, зарядим ее и, когда шхуна пойдет мимо, выстрелим прямо в корпус… Вполне вероятно, она и не затонет сразу, но в дальнее плавание, которое ей предстоит, пуститься не рискнет. И ей придется вернуться в бухту, чтобы залатать пробоину. Бандитам не останется ничего другого, как разгрузить ее. А для этого понадобится не меньше недели… Ну а тут уж и «Санта-Фе»…

Джон Дэвис замолчал, взял руку своего спасителя, пожал ее.

Поразмыслив мгновение, Васкес сказал только одно слово:

— Согласен!