"Предназначение Адхары" - читать интересную книгу автора (Троиси Личия)

27 ХАОС

В это утро Адхара проснулась с первыми лучами солнца. В горле все еще стоял горький комок от увиденного прошлой ночью. Девушка с трудом встала и сполоснула лицо в протекавшем поблизости ручье, а затем наполнила фляжку.

После целого дня пути ее ступни горели, а икры ног изнывали от боли. Месяцы, проведенные при дворе, до некоторой степени ослабили ее тело. Адхара отвыкла от долгих переходов. Тем не менее она упорно двигалась вперед. Ведь час за часом разлука с Амхалом становилась настолько тягостной, что девушка начинала физически ощущать его отсутствие. Ей было необходимо видеть юношу, слышать его голос. Дорогой она вспоминала все слова, сказанные им в последние дни. Адхара больше не позволит ему уйти, потому что он был частью ее самой, причем самой лучшей. И только она могла изгнать ярость из сердца Амхала и заполнить пустоту в его душе, возникшую после смерти Миры. И здесь не имели значения ни усталость, ни проливной дождь, то и дело обрушивавшийся на нее в пути, важнее всего — цель.

Адхара шла по главной дороге, что вела из Макрата на север. Эта дорога была довольно широкой и делила лес пополам. Движение по ней было довольно оживленным. Во-первых, встречалось множество шедших гурьбой солдат. Она видела, как они покорно шагали с грустными потухшими глазами. Некоторые двигались в том же направлении, что и Адхара, и тогда на их лицах девушка читала страх и молчаливое отчаяние людей, шедших навстречу уготованной им судьбе. У тех же, кто, наоборот, шагал в Макрат, в глазах отражался ужас от увиденного, чему они стали живыми свидетелями.

Вечером Адхара решила заночевать в одной из тех гостиниц, что посоветовал ей Калт. Но для этого девушке нужно было пройти досмотр: проверяли каждый видимый участок тела, для чего Адхару заставили снять с себя рубашку. Обнаженная девушка, закрыв руками грудь, стояла перед солдатами, похотливо рассматривавшими ее тело.

Сидя за обедом, девушка слушала разговоры служивых.

— Те немногие, что не заразились, выбежали наружу и закрыли за собой дверь, а затем все подожгли. Когда мы подошли, ничего уже нельзя было сделать. Но мы все еще продолжали слышать крики. Вся деревня представляла собой один горящий шар. Жарища была невыносимая. А те так и кричали. Просто нечеловеческие вопли. Они до сих пор не дают мне уснуть по ночам. А потом здоровые напали на нас. Они хотели отнять у нас оружие и, переодевшись, пойти в Макрат.

— А вы что сделали?

— Мы их убили. Делать было нечего. Они были вооружены и к тому времени уже успели убить троих из нас.

Адхара чувствовала, как кровь стынет в ее жилах. Она и представить себе не могла, что все так обернется.

На следующий день, продолжив свой путь, девушка подумала о том, что дорога, по которой она шла, была ее единственным спасением. А уже за обочинами начиналась бездна. Что еще притаилось в лесу? Сколько еще деревень с задыхавшимися от боли людьми? Какие еще ужасы творятся в тени деревьев? Сколько уже сожжено и загублено невинных душ?

Дорогой Адхара все чаще встречала отчаявшихся беженцев, раненых, голодных и смертельно уставших. Они, словно призраки, покидали свои селения, прихватив с собой только самое необходимое. Их глаза загорались лишь тогда, когда речь заходила о Макрате.

— Говорят, что городские стены защищены какими-то чарами, которые не дают болезни попасть внутрь, — услышала девушка рассказ одного мужчины, сидя вечером в одной из таверн.

Ей очень хотелось сказать им правду и объяснить, что и Макрат скоро падет и никто не сможет устоять против надвигающейся угрозы. Эпидемия в ближайшее время окажется повсюду. Но зачем? Адхаре совсем не хотелось лишать этого человека последней оставшейся у него смутной надежды.

Затем по краям дорог стали попадаться брошенные на произвол судьбы больные и трупы тех, кто не смог уберечься и умер в муках, тех, кто, пытаясь спастись, оказался застигнутым этой напастью.

Непрерывно пребывающий человеческий поток образовал огромный круговорот. Среди них часто встречались люди в пестрых лиловых одеждах с темными пятнами на лицах.

— Это благочестивые. Они заразились, но смогли выжить. Однако болезнь не пощадила и их, оставив на их телах свои черные отпечатки, — объяснил девушке незнакомый путник. — Они собирают трупы и помогают смертельно больным. Они могут делать это без особых опасений, поскольку зараза им больше не страшна.

Адхара изо всех сил пыталась спокойно относиться к такому зрелищу. В этих краях сострадание было слишком большой роскошью, чтобы можно было его себе позволить. Адхара упорно продолжала идти вперед в своем стремлении добраться наконец до Дамилара и увидеть Амхала. Преодолевая одну лигу за другой, она научилась быть неприметной и ходить с опущенным взором.

Девушка увидела лагерь на четвертый день своего пути, когда уже смеркалось. Это путешествие окончательно измотало ее.

Было холодно, и шел дождь. Лагерь показался ей в виде дрожащего сгустка света, просачивавшегося между деревьями.

Этим утром она сошла с главной дороги и углубилась в лес. Северный лес располагался у подножия гор Рондал и внешне сильно отличался от всех лесов, что до сих пор видела Адхара. Ее пугал его таинственный и неприветливый вид. Почти все деревья в нем были хвойные, очень высокие, прямые и мрачные. А земля была вся сплошь усыпана хрустевшими под ногами опавшими иглами. Вместо привычного щебетания птиц только тихое шуршание, словно кто-то в этой глуши следил за девушкой и шел за ней по пятам. Адхару со всех сторон окружала грозная враждебная тишина. Девушка была вынуждена еще плотнее закутаться в плащ, чтобы не дать холоду пробраться до самых костей.

Дорога весь день шла в гору, иногда становясь довольно крутой, и Адхаре пришлось еще сильнее налечь на свои и без того обессиленные ноги. Последний участок пути она прошла уже в темноте, полагаясь только на слабое свечение с неба. Чтобы не сбиться с пути, Адхара изо всех сил напрягала зрение. Наконец, появился этот дрожащий и мрачный, но такой обнадеживающий свет. Дорога понемногу становилась шире, и вскоре появились первые покосившиеся палатки. Лагерь был обнесен высоким деревянным забором, охраняемым двумя вооруженными до зубов часовыми. Откуда-то изнутри доносились крики и неразборчивые стенания.

И что теперь? Как узнать, где теперь ее Амхал? Быть может, ей нужно было спросить кого-нибудь. Но что тогда о ней подумают?

Адхара молча направилась к лагерю, сопровождаемая шушуканьем и недоброжелательными взглядами людей, выходивших из палаток. Девушка с тревогой огляделась вокруг. Это еще был не сам лагерь, а лишь поселение беженцев. Слово «чужестранка» передавалось из уст в уста. Наконец, Адхара набралась мужества и подошла к одной гревшейся возле костра семье.

— Я ищу военный лагерь Дамилар.

Все трое прижались друг к другу и, не сводя с девушки полного ненависти взгляда, стремительно ретировались в свою палатку.

— Я не причиню вам вреда, — продолжила Адхара, но тут же заметила, как вокруг нее стала собираться толпа. Девушка почувствовала, как ее охватил страх, и она ухватилась за рукоять кинжала.

— Она — чужестранка.

— Ay нее кровь нимфы?

— Судя по волосам, она точно не человек.

Адхара резко обнажила кинжал, когда к ней приблизился человек, вооруженный палкой.

— Кто ты такая?

— Я всего лишь разыскиваю лагерь Дамилар, — ответила девушка, стараясь не поднимать оружие.

— Только нимфы приходят сюда без страха. Ты что, полукровка?

— Я… — Слова застряли у нее в горле. Да, кто же она такая и что собой представляет?

— Ты несешь заразу, будь ты проклята! — закричала какая-то старуха.

Все словно ждали этого знака: единственный возглас из толпы — и все разом накинулись на девушку.

Адхара чувствовала, что ей не хватает воздуха. Один за другим на нее сыпались удары кулаками, пинки. Девушку охватила паника, поскольку она понимала, что эти люди не остановятся, пока не прольют ее кровь. Ими правил слепой ужас, а ничего так не придает сил, как страх. Потеряв кинжал, Адхара попыталась пустить в ход ногти и зубы. Она кричала, но крик девушки тонул в нечленораздельном завывании линчующей ее толпы. Внезапно она почувствовала, как вокруг нее образовалось немного свободного пространства. Адхара услышала знакомый звук: он исходил от вращавшегося в воздухе огромного меча. Открыв глаза, она увидела, как оружие Амхала сеяло панику среди напавших на нее людей. Брызнула кровь, и три тела замертво упали на землю. Этого оказалось достаточно: толпа наконец расступилась.

Он стоял в боевой стойке, с мечом в руке и с ужасным взглядом, полным необыкновенной ярости.

— Оставьте ее и возвращайтесь туда, откуда пришли, — приказал Амхал.

Толпа еще колебалась какое-то время, но лежавшие на земле тела оказались красноречивее любых слов, и люди разошлись.

Адхара посмотрела на Амхала, а потом вскочила и бросилась ему на шею.

Адхара сидела в углу на раскладной кровати, а в центре палатки горел небольшой костер. На манекене висели доспехи Амхала, а возле них стоял его меч. Девушка, закутавшись в тяжелое покрывало, смотрела на огонь.

С тех пор как она появилась в лагере, Амхал не произнес ни слова. Он спас Адхару, привел в свою палатку, залечил ее раны и накормил, а затем исчез, оставив ее одну.

Сразу после того, как юноша избавил девушку от неминуемой расправы, она только и думала о том, насколько была рада его снова увидеть. Однако теперь Адхара отчетливо представила себе всю картину. Амхал одним взмахом меча сразил нескольких человек. Она видела ярость в его глазах и хладнокровие, с которым он убивал людей. Адхара сжала руками голову. Во что теперь превратился ее Амхал?

В этот самый момент юноша вошел в палатку. Он выглядел очень усталым. Адхара подняла глаза и посмотрела на него. Ей очень хотелось, чтобы он сделал первый шаг и что-нибудь сказал ей. Вместо этого Амхал просто сел и уставился на огонь.

— Ты злишься на меня?

Юноша ответил не сразу.

— Тебе здесь не место.

— Где бы ты ни был, мне всегда найдется там место.

— Черт возьми, Адхара, разве ты не видишь, где я сейчас нахожусь? Ты видела эту дорогу? Ты видела этих людей, которые чуть не убили тебя? — негодовал Амхал.

— Конечно. А еще я знаю, что скоро так будет во всем Всплывшем Мире. Эту заразу не остановить, она поглотит всех.

Амхал снова уставился на огонь. Пламя костра отбрасывало на его лицо расплывчатые тени. Все лицо юноши было изранено. Адхара видела его всего неделю назад, но с тех пор он сильно изменился. За несколько дней пребывания в этом месте Амхал явно изменился.

— Ты убил людей…

— Ты пришла сюда для того, чтобы читать мне эти проповеди? Они избивали тебя, и что мне при этом оставалось делать? Здесь не место для угрызений совести. Здесь моя ярость чувствует себя как дома.

Адхара пристально посмотрела на Амхала:

— Но тебе не следовало приходить сюда…

— А что ты здесь делаешь? — возразил юноша, демонстрируя самоуверенность, которой прежде в нем не было.

— Ты знаешь что.

— Адхара, это не любовь. Ты только так думаешь, но на самом деле это не так.

— Быть может, я не слишком разбираюсь в жизни, но…

— Я спас тебя, — перебил ее юноша с беспощадной твердостью. — И поэтому ты решила, что любишь меня. Я слишком долго был для тебя единственным ориентиром. Но это не любовь, а только привычка. Просто фикция.

Адхара проглотила слезы: она не должна показывать свою слабость.

— Ты не убедишь меня вернуться назад.

Амхал попытался вытравить из своего взгляда малейшие признаки своей уязвимости. Но Адхара продолжала видеть в глубине его глаз все то хорошее, что в нем еще было.

— Это место погубит тебя, — сказала она Амхалу. — В тебе еще много хорошего; жив еще тот юноша, вместе с которым я пережила это трудное и такое прекрасное путешествие в Макрат. Жив еще тот солдат, который спас меня в тот вечер, тот человек, что отчаянно пытался вернуть мне мое прошлое, отважный юноша, который сражался со своей яростью и побеждал ее.

Амхал горько улыбнулся:

— Я никогда не побеждал ее.

Девушка, не обращая внимания на это замечание, продолжила:

— Ты хочешь знать, почему я здесь? Я не смогла помешать тебе покинуть Макрат и приехала сюда, рискуя собственной жизнью, но я все еще в состоянии не позволить тебе окончательно погибнуть. Потому что абсолютно уверена в том, что я — единственный человек, способный спасти тебя.

Адхара посмотрела на юношу со всей решимостью, какую только чувствовала в своем сердце, со всей слепой верой, что вела ее сюда сквозь весь этот ужас. Она видела, как он дрогнул, как сквозь выстроенную им вокруг себя неприступную стену начал пробиваться слабый росток сомнения.

— Я бы не хотел, чтобы ты видела все то, что вынужден здесь видеть я… — пробормотал Амхал.

— Давай вместе вернемся, — предложила юноше Адхара и положила ему руку на плечо.

Амхал покачал головой:

— Здесь мое место, и оно всегда было моим. Это именно то, чего я на самом деле заслуживаю.

В глазах юноши сквозило такое отчаяние, такое глубокое уныние, что Адхара даже замолчала на мгновение. Она хотела возразить ему, но как раз в этот момент открылась дверь.

Это был Сан, как всегда уверенный в себе, излучающий дружелюбие.

— Я помешал? — спросил он, присаживаясь к огню.

Адхара метнула на него взгляд, полный ненависти. Поначалу этот человек ей очень понравился. Девушка также попала в сети его героической ауры и врожденной харизмы. Но теперь она всей душой возненавидела Сана. Адхара подсознательно чувствовала, что это именно он уводил от нее Амхала.

— Сегодня вечером мы оба заступаем в караул, — сказал Сан и, повернувшись к Адхаре, добавил: — Завтра на рассвете я дам тебе проводника, и ты сможешь вернуться в Макрат. Полагаю, что там карантин, но если ты сумеешь доказать, что в тебе течет кровь нимфы, тебе, вероятно, удастся его пройти.

— Я остаюсь здесь, — уверенно заявила девушка.

Сан снисходительно улыбнулся:

— Здесь не место для девиц.

— Мое место там, где Амхал.

— Если ты останешься здесь, я не смогу гарантировать тебе безопасность.

— Мне не нужна безопасность.

Наконец улыбка сошла с лица Сана, и Адхаре показалось, что ей удалось разглядеть истинную сущность этого человека, его неумолимую беспощадность.

— И я и Амхал, мы оба здесь не для развлечения. А ты знаешь, что нас специально сюда направили? Дорогой ты видела, что здесь творится. Нам предстоит еще столько работы, Амхал не сможет позаботиться о тебе.

— Я ничего не требую от Амхала и не доставлю ему особых хлопот. Я сумею постоять за себя.

— Я уже видел это там, за оградой, — саркастически заметил Сан. — Здесь ты оставаться не можешь, — еще раз подтвердил он.

— Но, Сан! — бросая на мужчину многозначительный взгляд, вмешался в разговор Амхал.

Казалось, что Сан все понял.

— Парень, я говорю это только ради тебя… Что ты сказал, когда попросил меня покинуть город? Так, по-твоему, это значит бросить все и всех?

Юноша глубоко вздохнул:

— Но она не уйдет. И тебе не удастся убедить ее в этом.

Адхара заметила, что Амхал обращается к Сану на «ты».

Мужчина встал.

— Делай как знаешь, — сказал он напоследок и направился к выходу.

— Спасибо.

— Не стоит благодарности, — ответил Сан, не оборачиваясь. — Было бы гораздо лучше, если бы ты предпочел остаться там, где ты был, и позабыл про меня.

На третий день картина стала ясна. Хрипы Леарко свидетельствовали не о какой-то мимолетной болезни или о приступе красной лихорадки. Это была та самая зараза. Тело короля вскоре стало постепенно покрываться черными пятнами.

Для лечения монарха во дворец прибыла целая группа священников во главе с Теаной. За это время уже у трех слуг были выявлены признаки заболевания. И начался хаос. Целое крыло дворца было закрыто, королевские покои были перемещены в изолированную зону. Между зараженной и незараженной частями дворца стояла вооруженная охрана, которой было приказано никого не пропускать. Дубэ заперлась вместе с мужем. И Неор остался один.

Принц это предвидел. Они пытались удержать бурю голыми руками. Но ураган такого масштаба нельзя остановить, и рано или поздно, но он добрался и до дворца.

Сидя в полумраке своей комнаты, он в одиночестве слушал последние новости.

— Сегодня с утра его величество без сознания. С тех пор он, похоже, еще не приходил в себя.

Неор сидел не шелохнувшись.

— Продолжай, — холодно произнес он.

— Еще три случая в этой части дворца. Два священника, которые вчера почувствовали себя плохо, сегодня уже оставили свои посты: они уже не в состоянии продолжать нести службу. Верховная Жрица работает не покладая рук, но похоже, что ее старания не увенчались успехом.

— А что королева? — спросил принц ледяным голосом.

— Пока в порядке.

Неор прикрыл глаза.

— Можешь идти, — кивнул принц, и слуга покинул комнату, осторожно закрыв за собой дверь.

Неор откинул голову на спинку кресла. Он думал про проведенные вместе с Леарко годы, подаренные им судьбой, про свое детство, те времена, когда еще мог ходить.

Он вспомнил свои игры с отцом, тот образ отца, который сложился у принца в детстве: король казался ему стойким человеком и великим правителем.

Неор вспомнил первые дни после несчастного случая и обессиленную фигуру своего отца возле своей постели, державшую его за руку. Но и в горе величие короля оставалось незыблемым, и Неор чувствовал себя в безопасности, когда видел отца рядом с собой.

— Я лишь наполовину человек, — заметил однажды принц, поглаживая свои неподвижные ноги.

Взгляд отца стал жестким. Неор думал, что король даст ему пощечину, но этого не случилось.

— Никогда не говори так. Тело не главное в человеке. Важнее всего душа. Если ты сдашься и позволишь отчаянию взять над тобой верх, только тогда ты будешь наполовину человеком, способным лишь жалеть самого себя. Но если ты будешь сильным, твоя душа воспарит высоко вверх, вырываясь из оков собственного тела.

Именно эти слова оказались спасительными для принца и сделали его таким, каков он стал теперь.

Неор припомнил их последнюю встречу, прежде чем, предав веру отца, он обратился к матери с просьбой установить слежку за человеком, которого король уважал больше всех на свете, считая едва ли не своим вторым сыном. В тот день они вместе прогуливались по парку. Неор сказал отцу, что тот выглядит немного бледным и уставшим.

Король, улыбнувшись, ответил:

— Это называется старость. Когда каждый день приближает тебя к могиле, все труднее становится вставать с постели, суставы уже не такие, как раньше. Таков круговорот жизни, Неор. Я уже давно смирился с ним. — И слеза скатилась по его щеке.

Теперь принц больше не увидит его и не будет рядом с ним в последние часы его земной жизни. Как бы ему хотелось пойти к отцу, поплакать возле его постели, разделяя с ним его судьбу. Но принц должен остаться здоровым и спасти королевство его отца.

Неор подкатил к столу и позвонил в колокольчик. Через несколько минут в комнату зашел один из наиболее преданных ему советников.

— Отбери человек десять из моей личной охраны, скажи моей жене и детям, чтобы они готовились к отъезду. Пусть возьмут с собой только самое необходимое. Созови советников и передай им те же указания: члены их семей могут поехать вместе с нами, но только налегке. Подготовь достаточное количество драконов для путешествия в Новый Энавар.

— Но, мой господин… А как же королевство? А король и королева?

— С этого момента я беру бразды правления в свои руки. Двор целиком переносится в Новый Энавар.

Советник с недоумением посмотрел на принца.

— Ты что, не слышал моего приказа? Действуй! — сухо приказал Неор, и советник склонил голову в знак согласия.

И принц снова остался один. И отныне так будет всегда.