"Время падающих звезд" - читать интересную книгу автора (Циргибель Герберт)

I

Это было в середине июня прошлого года.

Невыносимая жара выкурила меня из города. Я хотел спокойно работать, искал лесного одиночества, тишину. Здесь у меня было и то, и другое. Но в лесу, в Маник Майя и на прилежащем лугу царил такой же тропический климат, как и в городе. Воздух был электризован; мои волосы искрились, когда я дотрагивался до них расческой. Я был заряжен словно батарейка. В ответе ли за этот убийственный климат пятна на солнце? Как ни крути, духота в лесах Суматры не может соперничать со здешней… Я был на взводе, собирался с мыслями.

В часы одиночества мы ломаем голову над разными вещами, и если человек на нервах и возбужден, он ищет виновника своих бед. Дни напролет меня раздражал монотонный парад насекомых вокруг люстры. Это отвлекало меня от работы, кроме того, они пачкали мои листы. Я заслонил траекторию их полета облаком средства от насекомых, и удовлетворенно смотрел на их отчаянные пике, заканчивающиеся вынужденной посадкой.

В принципе, это нисколько не повлияло на мое настроение. Настоящая причина таилась значительно глубже. Я хотел сделать пару набросков, но получалась сплошная мазня. Я недовольно ходил из угла в угол. Через четырнадцать дней я должен был отдать готовые плакаты. Тема: мир будущего. Как он выглядит? Сам шеф отдела графики не смог сказать мне ничего вразумительного. «Создай что-нибудь современное, примени символы, плакаты должны пробуждать любопытство», посоветовал он мне.

— Что должно быть на плакатах? — хотел знать я.

— Ничего из сегодняшнего дня», — получил я ответ, — Модели из всех областей науки, ядерный синтез в качестве нового источника энергии, космические полеты, морская биология, биофизика, планирование городов, фотосинтез и многое другое. Одним словом: Как и в каких условиях будет жить человечество через двадцать-тридцать лет. Ты ведь занимаешься такими вещами — или тебя не интересует это предложение?

— Ты получишь свои плакаты, — пообещал я. Задание действительно прельстило меня — кроме того, мне нужны были деньги.

Поторопился ли я? Мир будущего — в принципе я не до конца понимал мир настоящего. И теперь я сидел здесь, ломал голову, искал символы и подходящие идеи, чтобы выразить ясно и точно мир будущего.

Пока что я только избавился от насекомых.

Я проклинал себя за бездействие, ругался исподтишка на моего соседа, который жил на расстоянии полукилометра от меня. Он разбудил меня сегодня ни свет ни заря, чтобы описать мне свое якобы достоверное наблюдение. Что-то о палатке, которая ночью стояла на поле. Я слушал его вполуха. Палатка на лугу, к тому же ночью! Он должно быть выпил лишнего.

Йоханна, моя жена, должно быть ревновала меня сейчас к моему лесному одиночеству. Она хотела приехать позже и посмотреть мои эскизы. Я проклял тот день, когда решил перебраться в эту глушь, и был почти готов уложить вещи, весь мой арсенал и вернуться в город. Там не было хотя бы муравьев и фруктовых жуков, которые беспардонно вторгались на кухню.

Я захлопнул свой альбом. Ты должен сделать сейчас что-нибудь разумное, сказал я себе в сотый раз. Тишина и одиночество располагали к раздумьям. Например, что считать разумным? Я пробежал глазами по названиям книг моей библиотеки, которую я прихватил с собой. В них содержалась практически вся мудрость этого мира: «Относительность и праматерия», «О превращении обезьяны в человека», «Грибы: съедобные или ядовитые?», «Эволюция физики», «Квантовая физика», вдобавок кое-что по графике. Меня интересовали естественные науки, несмотря на то, что мне было трудно следовать ученому ходу мыслей. Я взял с полки одну из книг, пролистал ее и поставил обратно. Черт бы побрал эти кванты! Моя голова засорилась, словно прогоревшая насквозь печная труба, и не было черного от сажи ангела-спасителя, который смог бы прочистить мои извилины.

Мир будущего. Лучше бы я не брался за эту работу. Ты можешь рассмотреть пятна на Солнце, апатично подумал я. В углу стоял мой маленький телескоп, с восьмидесятимиллиметровой линзой, хобби для звездных ночей… Солнечные пятна — веснушки на Солнце. Они выглядят сегодня так же, как и вчера…

В открывшемся дверном проеме показался Пеппи, мой домашний приятель, устремился вперед. В его пасти барахталась и истошно пищала мышь, олицетворявшая страх всем своим существом. Из этого следует, что Пеппи — кошка, точнее, кастрированный кот, упитанный, черно-белого окраса. Я взял его с собой, чтобы рядом была хоть какая-нибудь живая душа. Сейчас он показывал мне с гордым видом свою жертву и снова исчез, чтобы на улице продолжить свое черное дело.

Я меланхолично подмигнул ему вслед. Тебе хорошо, котяра, тебя совсем не интересует мир будущего. Но и с твоей разумностью далеко не уедешь… В смежном помещении домика часы с кукушкой возвестили о наступлении полудня. Астматичный крик кукушки напомнил мне о том, что я голоден, голоден, не имея аппетита. С тех самых пор, как я переехал в эту глушь, я сидел на консервах и жареной картошке с яйцом. На кухне скапливалась немытая посуда. Каждый день одна и та же проблема: приготовить еду, современная форма исправительной работы, чистишь картошку, варишь, ешь, моешь посуду и снова идешь за покупками — идиотская карусель. У такого отшельнического образа жизни есть свои правила игры. Интересно, чем питался Диоген? Должно быть, луком, фруктами и медовыми пирожными. В этом мы с ним едины. Действительно ли он жил в бочке? Конечно, этот весьма странный отшельник не ломал голову над тем, как выглядит мир будущего. И я тоже больше желал этого делать, решил на следующий же день вернуться с позором обратно в город.

Я нахлобучил старую соломенную шляпу, вышел на улицу, чтобы поискать немного грибов.

Зной ударил мне в лицо. Перед входной дверью Пеппи играл с мышью. Только ее жалостное пищание и было слышно. Даже птицы на кронах деревьев были не в себе.

Густой сосновый лес окружал дом, словно стена. И только за домом чаща прерывалась лугом. Когда я был здесь, мне всегда казалось, что я единственный человек в этом мире. Было тихо, как будто Земля была необитаема. В округе ни единого человеческого поселения. Луг, словно океан, сливался с пеленой горизонта. Успокаивало то, что мой сосед, ранняя пташка, жил за деревьями, пять минут ходьбы от моего дома. Раньше этот участок был частью владений, принадлежавших концерну Тиссенов. Теперь это место называется Маник Майя — мрачное название, таинственное, как и вся эта богом забытая местность. Почтальонша смотрела на меня косо, когда я называл ей это вымышленное название в адресе. Со временем на почте к этому привыкли. Письма и телеграммы приходили по адресу. Трава на лугу была мокрой, словно трут. Солнце пылало вокруг меня со всех сторон. Содом и Гоморра! Рубашка уже через пару минут прилипла к коже. Я прихватил корзинку и нож. На лугу можно было найти шампиньоны, кроме того ужей и гадюк. Я опасался этих тварей, но одна мысль о том, что снова придется выбирать между жареной картошкой и консервами гнала меня наобум по свалявшейся траве, заставляя забыть о змеях. Есть доля упрямства в этих поисках. Ходишь-бродишь, Идешь-идешь, и выискиваешь что-то перед собой, как будто потерял бумажник.

Маник Майя была в полукилометре от меня. Моей добычей оказались два шампиньона. Я бессмысленно бежал трусцой дальше, пока не оступился, и не упал, растянувшись во всю длину. Моя нога застряла в какой-то яме. Все обошлось, но какое-то время я пролежал, сдерживая проклятья, которые хотели сорваться с языка. Я принюхался. Пахло химическими веществами и лекарствами, все вперемешку, как в аптеке. Я поднялся, и заметил еще четыре углубления, округлых, каждая около полметра в глубину.

Углубления на поле, выдавленные в почве — без сомнения, феномен. На некоторых местах помятая трава. Я подумал. Следы животных? Нет, они бы отпечатались по-другому. Кто-то намеревался соорудить здесь скирды? Тогда где же балки, стройинвентарь? Поблизости нет ничего, кроме этих углублений. И откуда здесь взялся этот странный запах?

Мне вспомнилась болтовня моего соседа. Сегодня утром он взволнованно пытался рассказать мне какую-то байку. Ночью в его курятник пробралась лиса. Позднее, во время преследования грабителя — была уже почти полночь — он заметил на лугу огромный шатер. Я поднял его на смех. Видно, зря. Что-то, по всей видимости, здесь действительно было установлено. Пока я искал логическую связь и высказывал предположения относительно углублений, из-за леса появился вертолет. Он перелетел через поле, оставляя за собой шлейф, и исчез на другой стороне за верхушками деревьев.

В этот момент мне все стало ясно. У моего соседа орлиное зрение. Наверное, ночью военные проводили учения; они поставили палатку и с первыми лучами рассвета свернулись — простое и логичное объяснение.

Я забыл об этом, продолжил поиски моего обеда. Медленно, сильно сутулясь, с гипнотическим взором грибника, я вернулся в Маник Майя.

Успех, доставшийся нелегким трудом, способствовал моему самолюбию. Восемь моих шампиньонов приготовленные точно по кулинарной книге, помирили меня с окружающей остановкой. Я отложил мытье посуды снова на следующий день, развалился на диване, пил коньяк и уткнул нос в одну из наипрактичнейших книг. Я по-настоящему дерзал и вскоре мне удалось выманить кванты почтенного Макса Планка из зарослей Незримого.

Я читал до наступления темноты, потом поставил бутылку с тремя звездочками и книгу по физике обратно на полку. Снаружи в это время появились еще более красивые звезды. Противореча прогнозу погоды, погода улучшилась, небо стало кристально чистым. Далекие миры висели передо мной точно грозди винограда. Падающие звезды засияли, исследовательский спутник, яркий как звезда первой величины, следовал словно бегун с юга на восток. Я высунул телескоп из окна, направил объектив на Сатурн, чьи кольца выглядели точно нимф. Тем временем стало темно, хоть глаз выколи. Из прилежащей рощи раздался крик детеныша косули. На лугу собирался туман. Молочная пелена была похоже на море. Когда туман поднялся, с наблюдением было покончено. Какое-то время я выискивал на небе двойные звезды и звездные скопления, затем мое внимание привлекла туманность Андромеды, далекая галактика, островок звезд в бесконечном пространстве.

Эта прогулка по вселенной была для меня всякий раз новым, волнующим приключением. Солнца, огненные шары, окруженные планетами и спутниками, обманно близки и недостижимо далеки. Все прошлые поколения, начиная с древних истоков человечества, смотрели на это небо, эти звезды…

Удовольствие заглянуть одним глазком в далекие миры обернулась бы для меня ни с чем не сравнимой радостью, если бы не проклятущие комары, высасывающие мою кровь. Они нападали на меня как банда разбойников, впивались в мое лицо и затылок, из-за чего мне пришлось прекратить наблюдение Я побежал в дом и намазался мазью от комаров.

Туманная пелена на лугу тем временем стала еще гуще. Когда я вернулся, телескоп запотел. Далеко внизу туман, казалось, поднялся над полем. Он собрался вместе, как гриб. Несколько позднее я заметил, что-то, что там образовалось, был вовсе не туман. Строение имело форму шатра, большой, круглой палатки. Они снова проводят учения, подумал я. Меня удивило то, что я не услышал, шума вертолета.

Окуляр моего телескопа идеально подходил для столь небольших расстояний, вдобавок он имел свойство прибора ночного видения. Я не хотел упускать возможность, направил его на палатку и подумал на секунду, что у меня обман зрения. Дурачила ли меня моя, пребывающая в состоянии шока, фантазия?

На лугу помимо густого тумана, была видна палатка. Прибор ночного видения не мог врать, ясно и четко в перекрестии вырисовывались подробности: строение и блестящего матового металла, круглое точно юла и плоская, как огромная линза или диск. Отчетливо угадывались пять ног, которые возвышались над пеленой тумана и поддерживали металлический корпус. Странная штука возвышалась два-три метра над лугом, если смотреть на нее невооруженным глазом, принимала форму шатра. Я заметил две тени, маленьких, худых созданий, которые угловатыми движениями бегали туда-сюда. Они, казалось, что-то искали, выдергивали траву, жестикулировали или, время от времени, стояли на месте как напуганные, прислушивающиеся животные. Тени можно было увидеть только в телескоп.

Когда я смотрел на эти живые силуэты, одна мысль прочно осела в моем сознании, она заставила мое сердце чуть ли не выпрыгнуть в горло, мысль полная абсурда, которую произносят вслух в шутку после бокала вина. Мои глаза, с помощью телескопа, видели следующее: два существа, маленьких, с узкой талией, в облегающих трико, прямоходящих, внешне похожих на человека, и все же других. Ни один человек так пружинисто не двигается. И зачем человеку, если он конечно, не находится на поверхности луны, стеклянный гермошлем? Зачем эти торчащие пластмассовые или стеклянные антенны?

Необычное зрелище, в приключенческом духе и разжигающее страх. Мне пришли на ум мои полуденные наблюдения, пять углублений, необъяснимый запах. Военные учения? То, что прыгает там на лугу, мало похоже на солдат. Под юлой виднелся узкий трап. Третье существо бойко спускалось вниз. Он (или она?) тоже был в гермошлеме и в руках держал нечто, похожее на стеклянный цилиндр. Втроем они отошли на несколько шагов от своего корабля.

Черт побери, подумал я, кто эти ребята, и что им нужно в такое время на лугу? Что значит этот комичный маскарад? Необычная картина направляла мои мысли снова и снова в одном направлении. Это было сумасшествие, думать об этом, но как иначе объяснить эту ночную чертовщину? Я посмотрел на часы. Было уже заполночь.

Прошло, должно быть, минут пять. Я боролся со своими доводами, балансировал между страхом и мужеством. Мысли о смерти меня не пугали; с другой стороны меня манило любопытство. Я хотел определенности. Может быть, там просто особые военные учения, говорил я себе и осторожно собрался. Я шел пригнувшись, гуськом и как можно тише. В правой руке я держал фонарик.

Пройдя примерно пятьсот метров я приблизился к строению настолько близко, что мог расплывчато различить существ, если только еще не четче, чем в телескоп. Они все еще искали, прыгали туда-сюда, загружали что-то в свой стеклянный цилиндр. В этой местности я в полдень искал шампиньоны. Я пригнулся и начал двигаться гуськом, искал укрытие. Если бы трава не была такой мокрой, я бы лег и двигался бы к ним на четвереньках. Но было уже поздно, они заметили меня, скучковались и, кажется, советовались. Я стоял на месте, не знал, как должен был вести себя. В этом богом забытом месте не имело смысла звать на помощь…

Сейчас они пойдут на тебя, размышлял я, или будут стрелять светящимися шарами. Секунды ничего не менялось. Они стояли, словно изваяния, пристально смотрели в мою сторону. Постепенно ситуация стала казаться мне жуткой. Почему они не двигаются с места, и что они замышляют? Я подбирал подходящие слова, чтобы убедить их в том, что я не опасен для них, и нерешительно сделал несколько шагов вперед, в то время как еще думал над текстом.

И тут произошло то, к чему я был готов меньше всего. Как кошки они исчезли все сразу по трапу внутри металлического корпуса. Сразу после этого трап потянулся наверх, послышался приглушенный зуммер. Тон его повысился, и за несколько секунд повысился до свиста. Мощный диск медленно поднялся над лугом Пять выставленных подножек поднялись внутрь, слились с корпусом корабля. Снова стало тихо, как в гробу. Неподвижно, эта громадина парила над лугом словно гигантская тарелка.

Неожиданный поворот событий испугал настолько, что я забыл о простейшем: включить мой карманный фонарь. Я пялился на небо с открытым ртом, увидел, как огромная тарелка медленно поднялась выше, пока не исчезла в темноте из поля моего зрения. Безрезультатно я осматривал небо. Временами я надеялся увидеть меж звезд светящуюся точку, которая быстро двигалась, но это могло оказаться иллюзией.

Еще не совсем отойдя от произошедшего, я встал на мгновение словно вкопанный. Из-за ночной прохлады мой лоб взмок. Передо мной туман расступился по большой окружности. Сильное давление воздуха рассеяло его. Я инстинктивно нагнулся, выщипнул несколько травинок; это убедило меня в том, что я не сплю. Я действительно стоял на лугу, передо мной звездный океан.

Холод проник в мое тело. Ботинки и подвороты моих брюк промокли. Я смирился с этим, преодолел ощущение дискомфорта, шел дальше, к тому месту, где они приземлились.

В свете фонаря место посадки оказалось найти весьма просто. Перед моими глазами была та же картина, что и в полдень. Те же пять лунок и тот же своеобразный запах, только более интенсивный. Я посветил на землю, изучил каждый метр. Отблеск от чего-то черного, блестящего между травинками. В траве лежал маленький, темный предмет. Я осмотрел его со всех сторон, и не решился сразу дотронуться до него. То, что лежало передо мной, могло быть консервной банкой, покрытой черным лаком, футляром для украшений или нечто подобного. На поверхности можно было различить маленькие белые кнопки.

Забыли ли они этот предмет во время своего внезапного отлета? Или же у меня шарики за ролики настолько зашли, что я принял старую консервную банку за весточку из космоса? В необычных ситуациях такого рода сумасшедшие мысли — нормальное явление. Мне на мгновение показалось возможным то, что они оставили мне сообщение. Я нерешительно запустил руку в траву. То, что предположительно могло быть консервной банкой, было тяжелым как свинец. В ту же секунду я осознал, что пришельцы действительно потеряли предмет.

Луг был неподходящим местом для экспериментов. Я отправился в обратный путь, поторопился вернуться домой. Моя была влажной, все же я не обратил на это внимание. Я прижимал тяжелый предмет к себе, как если бы это был бриллиант императора гроссмогула[2].

Запыхавшись, я добрался до дома. В плетенном кресле кот видел сны о своих охотничьих впечатлениях. Я зашторил окна, закрыл дверь на защелку. На столе лежала моя таинственная находка.

Откуда она, что из себя представляет? Поверхность ее была покрыта стеклом или слоем прозрачного пластика. Под ним находилось нечто вроде циферблата, на котором были нанесены кривые и геометрические фигуры, непонятные, чужеродные символы. В некоторых местах циферблата выступали указатели, блестящие и тонкие, как волокна из станиола. Остальная часть корпуса состояла предположительно из темного, отшлифованного кварцевого стекла. На поверхности находились пять белых кнопок. Я повращал их и заметил, что каждый раз движется один из указателей. Нашел ли я часы? Тогда это должен быть весьма необычный хронометр. Я взял чертежную линейку, померил и вычислил. Диаметр — восемь сантиметров, высота — шесть.

Новые предположения всколыхнули меня. Может быть этот предмет — специальный компас или прибор для ориентирования в межзвездном пространстве? У меня возникло странное чувство. Нечто лежало передо мной, чужое и непонятное, возможно разработанное и произведенное на далекой звезде. Какая мысль!

Должен ли я был оставить свое открытие при себе? Следовало ли известить об этом власти? Утро вечера мудренее, решил я, завтра будет новый день. После этого мне пришла в голову мысль, пришельцы могут хватиться потери и вернуться. Может быть, они стояли уже перед моей дверью… Я пошел на кухню, посмотрел из окна на луг. Я увидел только гладкую пелену тумана.

Я не заметил, как прошло время, проигрывал все новые комбинации в голове. Словно человек из каменного века, нашедший наручные часы. Эта ночь во что-то меня впутала; я напал на след таинственных событий, запутанных, словно уравнение на неизвестном языке. Только они, пришельцы, могли ответить на мои вопросы. Мое задание пришло мне на ум, плакаты. Мир будущего — было ли оно прямо передо мной?

Усталость совладала со мной. Я спрятал мою находку в картонную коробку и закрыл ее в стенном шкафу.

Визит из космоса — одна эта мысль казалась мне настолько невероятной, что мной снова завладели сомнения. Опубликуй газета подобное сообщение, я бы не удивился. В конце концов, мы тоже пускаемся людей изучать космическое пространство; правда, скромное начало, но все же начало. Невероятным казалось мне то, что таинственные посетители совершили посадку именно поблизости со мной, на лугу.

Я еще лежал в кровати, сонно обдумывая пережитое, когда неожиданно кто-то громко постучал в дверь. Меня никогда не пугали поздние визиты, но переживания и таинственная находка отразились на моей чувствительности. У меня блеснула мысль, они вернулись, они заметили пропажу, сейчас что-то произойдет…

Я растерянно вскочил, включил свет и закутался в халат. Прошло некоторое время. Я затаил дыхание, когда стук повторился. По моей спине пробежал холодок.

Даже кот прервал свой сон. Проклятая глушь! Я потянулся за кухонным ножом, который лежал на столе — ничтожное оружие, если они прихватили с собой лучеметы. Опять постучали. Я на цыпочках подошел к окну и осторожно отодвинул шторы.

Снаружи было светло. За порогом стоял Кармиг, мой сосед, который рассказал мне историю про палатку. Меня удивило то, что он не услышал моего возгласа облегчения, когда я открыл ему дверь. «Я так и знал!» выкрикнул он с наигранным негодованием. «Гром и молния, в полдень он еще валяется в кровати…» Он держал что-то в правой руке и размахивал этим.

Я хотел пригласить его войти, но Кармиг спешил. С важным видом он объяснил, что направляется в лесничество. «Представь себе, сегодня ночью мне удалось, завалить наконец этого черта. Он снова забрался в мой курятник.»

С триумфальным гоготом удачного охотника он показал мне какую-то шкуру. Сначала я подумал, что он зарезал кролика, но на самом деле это была шкура лисы… За нее полагалась премия двадцать пять марок.

— Поздравляю, — устало произнес я. — Когда же ты ее завалил?

— Сегодня ночью на лугу, — гордо ответил он. — Черт побери, она уже схватила кур и не хотела отдавать их. В этом и был ее просчет..

— Ты был сегодня ночью на лугу??» обалдело спросил я, «И больше ты ничего заметил?

— Что я должен был видеть заметить? Это была чертовская травля, преследовать бестию…

— И палатку ты больше не видел?

Кармиг ничего не видел и засомневался, что видел что-нибудь на днях… Он провел пальцем по лисьей шкуре. «Плутовка больше не утащит кур…»

Хотя и сожалел о том, что Кармиг не был свидетелем моего ночного приключения, я был вполне доволен тем, что он ушел с лисьей шкурой, чтобы получить свою премию. Если бы он подтвердил мои наблюдения, об этом бы уже через несколько часов узнала бы вся округа. Уже вечером повсюду собрались бы толпы зевак.

Я забрался под одеяло и почти сразу заснул… Во сне я видел, как они вернулись, армия неугомонных домовых; они мыли и скребли щетками мою кухню, принесли мне шоколадный пудинг с ванильным соусом и пригоршню маленьких звездочек, из которых они выдавили сок, чтобы я смог выпить его. Я опустошил половину млечного пути и проснулся с испуганным криком, потому что проглотил полярную звезду.