"Женщина, которая боялась любви" - читать интересную книгу автора (Браунинг Аманда)

ГЛАВА ВТОРАЯ

Было близко к полуночи, когда Марк остановил машину перед домом, где после смерти отца жили Меган и Дэниэл. Стояла жаркая летняя ночь, и из распахнутых окон лился приглушенный свет. Меган хотелось поскорее очутиться там, а не сидеть в открытой спортивной машине… дожидаясь беды.

С самого начала свидания в голове у нее звучал сигнал тревоги. Марк не только выбрал уединенный ресторан, но и встретил ее цветами. Прежние опасения медленно сгущались, лишая ее аппетита. Хотя Марк ничего не говорил, она видела, что он воспринимает их отношения серьезнее, чем она думала. И теперь он предлагал сделать следующий шаг. Сейчас, когда он обнял ее, чтобы поцеловать на прощание, она почувствовала всю глубину его страсти – какой он прежде не проявлял. Меган не сопротивлялась, но и не отвечала ему. И когда это наконец дошло до Марка, он чуть ослабил объятия и, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Меган? Что-то не так? – озадаченно спросил он. Она на мгновение закрыла глаза и – укрепилась в своем решении.

– Да, Марк, по-моему, не так, – ласково, но твердо начала она. – Ты мне очень нравишься, но… – Она колебалась, не желая обижать его. Не надо было доводить до этого. Обычно она умела угадывать признаки страсти и прекращала встречи до того, как возникала опасность непонимания. Но последнее время она так погрузилась в свои заботы, что совершенно неверно оценила ситуацию.

– Но? – натянуто повторил Марк. И она поняла, что тактичность никуда ее не приведет. Придется быть откровенной.

– Я не хочу никакого романа. – В слабом свете она увидела улыбку Марка, и сердце заныло.

– Знаю, дорогая. Я тоже не хочу романа. – Он накрутил на палец локон ее светлых волос. – Ох, Меган, по-моему, я влюблен в тебя, – хрипло проговорил он. Ей словно лед положили на живот. Облизав пересохшие губы, она постаралась быть нежной.

– Не стоит в меня влюбляться, Марк. Ты только напрасно потратишь время.

– Позволь мне самому судить об этом, – резко возразил он, явно считая, что она просто играет.

Меган поняла, что нежностью с ним ничего не добьешься. Отодвинувшись на сиденье, чтобы высвободиться из его рук, она посмотрела Марку прямо в глаза.

– Послушай, мне очень жаль, но я не люблю тебя, Марк, и никогда не полюблю. Ты мне нравишься, мне приятно в твоей компании, но большего мне не надо. Я бы хотела продолжать видеться с тобой, но только если ты примешь мои правила.

Он молча выслушал Меган, и та почувствовала, как он внутренне отходит от нее.

– А если я не могу принять твои правила?

У Меган защемило сердце, потому что она сознавала – наступает один из худших моментов, но она не дрогнула.

– Тогда прощай. – Она кожей ощутила его злость. И в глазах у него сверкнуло что-то гнусное.

– Знаешь, я не верил. Люди пытались предупредить меня, но я спорил и не соглашался с ними. Теперь я вижу, что ты и в самом деле бессердечная ведьма, как мне говорили. Разве не правда?

Сердце заныло еще сильнее, но она решила не обращать внимания. Она забрала сумку и, сохраняя выдержку, холодно улыбнулась.

– Я понимаю твои слова как отказ от знакомства, правильно? – Она вышла из машины и осторожно закрыла дверцу. – Прощай, Марк. Мне жаль, что так у нас кончилось.

Он включил мотор и сделал последний выстрел; ей пришлось с напряжением прислушаться, чтобы сквозь шум двигателя разобрать его слова.

– Я ошибся – думал, ты просто осторожничаешь. Но теперь я вижу, что тебе нечего дать мужчине. Мне жаль тебя, но, по-моему, лучше от таких держаться подальше!

Хотя она и ожидала услышать нечто подобное, у нее перехватило дыхание. До мозга костей охваченная усталостью, Меган смотрела вслед удалявшимся огням машины. Обидные слова. На глаза навернулись слезы. Она поморгала, прогоняя их. Ведь она больше не собиралась брать на себя вину за то, что кто-то желал обманываться. Но все равно такие столкновения всякий раз унижали, хорошо еще, что они случались не слишком часто.

Вздохнув, она повернулась к дому и только в этот момент заметила тень в открытом окне. Когда она направилась к крыльцу, тень переместилась. Нахмурившись, Меган вошла в дом: плохо, конечно, что ее разговор с Марком подслушали. Но с другой стороны, она радовалась, что Дэниэл хоть раз вернулся домой раньше ее. Бросив сумку на стол в холле, она вошла в комнату налево от входа. Потянулась, провела пальцами по волосам, одновременно сбрасывая туфли.

– Приятный сюрприз, Дэ… – Она оборвала фразу на полуслове, потому что увидела, что человек в комнате вовсе не ее брат. Это был Лукас. От удивления у нее даже открылся рот. Он стоял у камина, опираясь на мраморную доску, и с веселым любопытством наблюдал за ней.

– Я нашел это весьма поучительным, – заметил он, подтверждая ее подозрения. – Ты всегда так деликатно даешь отставку назойливым женихам?

Побледнев от потрясения, Меган осознала, что все еще стоит с поднятыми к волосам руками. Она поспешно опустила руки и воспользовалась этими секундами, чтобы прийти в себя. Если бы о происшедшем узнал Дэниэл, уже было бы плохо. Но обнаружить, что разговор услышал Лукас, – непереносимо. Хотя ее и не беспокоило, что он там подумает. У нее свои серьезные причины. Но она не стала бы оправдываться, даже если бы и могла открыть их.

Меган пожала плечами с притворным равнодушием, которого ей в этот момент явно недоставало.

– Только тем, кто не считает «нет» исчерпывающим ответом, – беззаботно бросила она и грациозно устроилась в углу кушетки, положив ногу на ногу.

Взгляд Лукаса спустился к ее ногам и, лаская, задержался на красиво очерченных икрах. В этом взгляде было столько чувственности, что Меган со всхлипом втянула воздух. В глубине живота разлилось тепло. Она попыталась вспомнить, когда последний раз испытывала такую мгновенную вспышку желания. Это было настолько давно, что она забыла то ощущение. Тем удивительнее, что сейчас его вызвал Лукас. Непрошеное, в ней всколыхнулось предвкушение, и по коже пробежала легкая дрожь.

– Рыжик, ты твердо решила держать всех мужчин на расстоянии вытянутой руки? – Насмешливый вопрос Лукаса прервал ее размышления. Дав себе мысленно взбучку за то, что так легко отвлеклась, Меган изобразила такую же насмешливую улыбку.

– Я современная женщина и сохраняю за собой право выбирать, с кем заводить романы, – легкомысленно ответила она. Хотя, по правде, лучше было бы употребить вместо множественного единственное число. Не сравнивать же ей себя с мужчиной, который стоял перед ней.

Произнося эти слова, она отметила каким-то участком мозга, что элегантный вечерний костюм Лукаса ничуть не скрадывал его первобытную мужскую силу. Меган всегда понимала, какой он привлекательный мужчина. Но раньше она только безучастно регистрировала его магнетизм, не воспринимая сигналы, которые он посылал. Сейчас, словно в отместку, он заставил ее вибрировать каждой клеточкой тела в ответ на его зов, и у нее мурашки пошли по коже.

– И, конечно, ты сначала убедишься, что выбрала именно того мужчину, которого можешь водить на поводке, – холодно заметил Лукас. – Чего ты боишься?

Она мрачно улыбнулась и взглянула на Лукаса, принимая вопрос таким, каким он был в буквальном смысле.

– А чего боишься ты? Ты тоже не связываешь себя, и это подозрительно. У тебя должны быть собственные правила – на какое расстояние приблизить любую женщину.

– Точно. – Он наклонил голову в знак согласия. – Но мой способ расставаться – не такой чудовищный. Этот несчастный дурак в машине открыл тебе душу. А ты втоптала ее в грязь. Где твое сострадание?

Не дрогнув, она смотрела в его строгое лицо. Ей не в чем его упрекнуть. Он сделал заключение, соответствующее тому, что услышал. Ее слова звучали бессердечно. Но если сказать ему, что она поступила жестоко из доброты, он потребует объяснений. А она уже давно решила, что не будет оправдываться. В грубом мире выживают только сильные. И она должна быть сильной. Другого пути у нее нет.

– Он не любил меня, – спокойно пояснила она. – Но даже если и любил, то завтра бы уже разлюбил.

Стоя напротив нее, Лукас недоверчиво покачал головой.

– Как случилось, что ты стала такой жесткой? – спросил он, и Меган чуть не засмеялась.

Благодаря решимости и годам практики она сумела выковать себе панцирь под стать железному. Но под ним…

Сегодняшний эпизод – лишнее доказательство ее уязвимости. Иногда Меган задумывалась – а останется ли что-нибудь стоящее внутри, когда панцирь прирастет к ней? Сохранится ли под ним жизнь? Какая ирония. Какая…

Нет, не стоит думать об этом… сейчас. Не стоит никогда…

– Где Дэниэл? – спросила она, не отвечая на его вопрос и тем самым как бы соглашаясь с его мнением о ней. Впрочем, Меган сказала себе, что оно ее не волнует.

После очень недолгой паузы Лукас, скривив губы, откликнулся на новую тему разговора:

– Понятия не имею.

– То есть как? – Меган выпрямилась на кушетке. Если бы они вместе провели вечер, естественно, Лукас бы знал, где брат.

– Я хочу сказать, что не имею представления, куда он отправился. У меня была назначена другая встреча, – сообщил Лукас. Меган тут же вскочила.

– Но… если ты не был с Дэниэлом, что ты здесь делаешь? – воскликнула она в тревоге, из-за которой вопрос прозвучал резче, чем ей бы хотелось.

– Дэн не сказал тебе? – неуверенно спросил Лукас, нахмурившись. Наверно, только в тот момент это до него дошло.

В голове у Меган закружились самые ужасные предположения. Уперев руки в бока, она приготовилась встретить беду.

– Не скрывай – выкладывай самое худшее, – бесцветным тоном проговорила она. Голубые глаза Лукаса вопросительно уставились на нее.

– Ты так испугалась, будто наступает конец света. – В его голосе слышался смех.

Меган не улыбнулась. Если Дэниэл снова уехал на скачки, это вполне может быть концом.

– Я слишком устала, Лукас, мне не до игр. Давай покончим с этим, хорошо? – сказала она и тяжело вздохнула. Нет смысла упрекать Лукаса за проступки брата. Она махнула рукой, словно отметая прежний разговор. – Прости, я… – Голос ей изменил. Лукасу стало жаль ее.

– Когда я днем встретил Дэна, он пригласил меня остановиться у вас, – кратко объяснил Лукас.

Меган моргнула и тупо уставилась на него.

– Вот оно что? А я подумала… – Она глубоко вздохнула и устало улыбнулась. Не имеет значения, что она подумала. Она ошибалась. И от облегчения Меган расслабилась. – Мне следовало знать, что Дэниэл сделает что-нибудь подобное, не посоветовавшись со мной! – недовольно воскликнула она.

Лукас нахмурился.

– Для тебя обременительно, если я остановлюсь у вас?

Его слова дали другое направление ее мыслям. Несколько месяцев назад они отказались от экономки, и, естественно, все хозяйство легло на ее плечи. Не сказав ей, что он пригласил Лукаса, Дэниэл таким образом просто отплатил ей за выслушанные днем упреки. Но если он ждал, что она будет жаловаться, то он просчитался.

– Вовсе нет. Мы всегда рады тебе, Лукас. Только дай мне минутку – я приготовлю тебе постель.

– Не нужно. Я сам в состоянии постелить себе. Просто покажи мне, где лежат простыни, – сказал он и подошел к ней. И тут Меган заметила следы лиловатой помады, размазанной вокруг его рта. Тот самый цвет, что и у виденной ею утром блондинки. Меган поняла, с кем у него была «другая встреча».

– Как беззаботно ты оставляешь свидетельства. – Она невольно подняла руку и большим пальцем стерла следы помады. – Вот так-то лучше. Знаешь, эти лиловые пятна тебя не красят, – мягко поддразнила его она и шагнула к двери. И вдруг обнаружила, что он держит ее запястье легкой, но цепкой хваткой. Его голубые глаза лукаво сверкали.

– А если я оставил это специально, чтобы ты, Рыжик, увидела? – протянул он. И хотя ее сердце едва не выпрыгнуло из груди, Меган ехидно вскинула брови.

– И почему бы вдруг тебе захотелось так сделать? – поинтересовалась она, надеясь, что он не услышит по голосу, как она взволнована.

– Почему? – На его лице проступила улыбка соблазнителя. – Конечно, для того, чтобы увидеть, что ты сделаешь. Реакция человека многое раскрывает.

В животе у нее что-то перевернулось.

– И что раскрыла моя реакция? – с вызовом спросила она, горя от его прикосновения… от его близости. Все чувства ожили, она словно бы разом проснулась.

– Ты думаешь, будто я такая же пустышка, как и женщины, которых я выбираю. Если не хуже.

Меган усмехнулась и наклонила голову набок.

– Я видела, ты нашел еще одну клонированную блондинку, – заметила она, словно подтверждая его слова.

– Клонированную блондинку? – Лукас вскинул бровь, глаза у него сверкнули.

– Да, ты, должно быть, на плохой дорожке, если не замечаешь, что все они на одно лицо. Их даже зовут одинаково – Софи, Стефани или Силви, – сказала она. Он отпустил ее руку и скривил губы.

– Мне и в голову не приходило, что ты так внимательно изучаешь мою жизнь.

Меган вздохнула с преувеличенным состраданием, скрывая, что ее плоть все еще трепетала от его прикосновения, и одарила Лукаса насмешливым взглядом.

– Трудно не обратить внимание, если твои портреты с «подругой» чуть ли не ежедневно занимают целые полосы газет. Кстати, надеюсь, сегодня вечером ты насытил… как там ее зовут… Избавь нас от зрелища, когда она пожирает тебя прямо на публике.

– Ты это видела? Наблюдать не так весело, как участвовать. Очень… нежная женщина, Соня.

– Ах, Соня! – саркастически воскликнула Меган. – Сколько в ней… нордического.

– Только имя. – Дьявольские огоньки запрыгали у него в глазах. – А по темпераменту она истинная южанка. Тебя не развеселило шоу?

Сейчас, когда он напомнил, ей было совсем не до веселья, нет.

– Я представила тигров в зоопарке во время кормежки. Как они кидаются на мясо и рвут его зубами! – объявила она и артистично вздрогнула от отвращения.

– По-твоему, мне надо бояться за жизнь? – Лукас чуть улыбнулся, оценив аналогию.

– Я бы сказала, тебе надо больше бояться за свою свободу. – В глазах у нее сверкнула усмешка.

Он сделал вид, что обдумывает ее слова.

– Думаешь, Соня намерена заполучить меня? – спросил он. Меган рассмеялась.

– Заполучить? Она считает, что уже заполучила тебя! На твоем месте я бы нервничала. Если ты как следует прислушаешься, то, я уверена, услышишь звон свадебных колоколов! – сообщила Меган, не скрывая дьявольской радости.

– Рыжик, ты и вправду радуешься, представив меня пойманным? – Он усмехнулся, и глаза его заблестели еще ярче.

– Я нахожу эту ситуацию очень пикантной, – улыбнулась она в ответ. – Попался, который кусался.

– Странно, что тебе самой не хотелось попытать счастья. – Он ослепил ее белозубой улыбкой.

– Я иногда бываю глупой, но я же не сумасшедшая! – уколола его она, хотя сердце от этой мысли бешено застучало.

– Я удивлен, что ты не сказала – «отчаялась», – сухо заметил он.

– Стараюсь быть вежливой.

Лукас откинул назад голову и захохотал. Через минуту или две он пересилил смех и, склонив набок голову, произнес:

– Знаешь, Рыжик, я рад, что ты не очень изменилась. В тебе пылает огонь – как в твоих волосах. Обидно было бы увидеть, что твой задор угас. Такая ты гораздо привлекательнее.

– Привлекательнее, чем Соня? – осторожно уточнила она.

– В некотором смысле. У Сони таланты более… женственны, – мягко пояснил Лукас.

– Ты считаешь, что Марк прав, да? Что мне не хватает чего-то, что и отличает женщину? – дрожащим голосом спросила Меган. Настроение у нее испортилось вконец.

– Большинство мужчин предпочли бы больше теплоты и меньше холодности, – пожав плечами, пояснил Лукас. Меган неожиданно покраснела.

– Это смешно! – сердито воскликнула она. – Если бы случилось так, что я пообещала что-то и потом отказала, ты бы назвал меня «обманщицей». А если я предпочитаю сразу отказать, то считаешь меня холодной.

– Я бы не сказал, что «холодная» верное слово. – Он с интересом изучал ее разгневанное лицо. – Скорее, хладнокровная. Ты постоянно держишь себя под контролем и никому не позволяешь и на дюйм переступить границу.

Жестко, но правда. В этой сфере жизни она не готова к компромиссам. Если избегаешь интимных отношений с мужчиной, то и не причинишь боль – вот ее тайное правило.

– Нет смысла иметь правила, если не намерена соблюдать их, – упорствовала она, а он нахмурился.

– Какие могут быть правила в любви? Ведь нельзя знать, когда она тебя захватит врасплох, – возразил Лукас. Меган улыбнулась – вот теперь она возьмет реванш.

– Точно так же и я считаю. Я не хочу, чтобы любовь захватила меня врасплох. И правила дают мне уверенность, что этого не случится. В моей жизни нет места для любви. Любовь – это брак, семья. А я не хочу иметь детей. Я не создана для материнства. И, конечно, не хочу быть на всю жизнь привязанной к одному мужчине. Любовь – ловушка. А мне нравится быть свободной и делать со своей жизнью все что вздумается. – Сколько лжи, мелькнула у нее мысль, надо бы на всякий случай скрестить пальцы.

Хотя Лукас и не догадывался, о чем она думала, он поймал ее на слове:

– Интересно. Но ты забыла об одном. Жизнь имеет обыкновение опрокидывать наши планы.

О, она это прекрасно знала, поэтому ничего и не оставляла на волю случая.

– Но не моя жизнь. Мне не нужны сюрпризы. Моя жизнь идет именно так, как я планирую, – убежденно заявила Меган – с тем самым хладнокровием, в котором он ее упрекал, – и, торжествующе вздернув подбородок, смело встретила его взгляд. Плевать она хотела на его критику.

– Беру, Рыжик, назад свои слова. Конечно, ты изменилась, – покачав головой, сказал Лукас.

И очевидно, не к лучшему. Она ждала его осуждения, но не предполагала, что оно так огорчит ее. Меган считала, что она выше таких мелочей. Оказывается, не выше. Она пожала плечами и засмеялась с видом нераскаявшегося грешника.

– Боже, я вроде бы шокировала тебя! – весело воскликнула она, хотя в душе не осталось и капли веселья.

Лукас не засмеялся в ответ. Если бы в этот момент ее попросили описать выражение его лица, лучшего слова, чем «сожаление», она бы не нашла.

– Я пытаюсь увидеть теплую, очаровательную девушку, какую я знал, в женщине, которая сейчас стоит передо мной.

Меган решила, что ей лучше отвернуться, чтобы проглотить комок, застрявший в горле. Подойдя к окну, она принялась закрывать его.

– Ты думал, я навсегда останусь ребенком? – спросила она, задернув шторы и поворачиваясь лицом к нему.

Он смотрел на нее так, будто она была чрезвычайно хитроумной головоломкой, занимавшей его.

– Нет. Но дойти до такой крайности – это необычно. Что с тобой случилось, Рыжик?

Как странно. Еще никто не задавал ей такой вопрос. Люди просто принимали все, что она делала или говорила. Она с огорчением отметила проницательность Лукаса. Но сейчас слишком поздно для признаний. Поэтому она сделала вид, что не понимает его вопроса, и нахмурилась.

– Ничего не случилось. Просто я стала взрослой. – И приняла решения, хотя и болезненные, но неизбежные, мысленно добавила Меган. – Уже поздно. – Она подавила нарочитый зевок. – Если ты пойдешь со мной, я дам тебе простыни и пуховое одеяло. Надеюсь, ты не против пухового одеяла? Я знаю, некоторые мужчины просто не выносят их, – тараторила Меган. Она цеплялась за любую тему, лишь бы в безопасности вести разговор.

Поднявшись по лестнице, она подошла к шкафу с чистым бельем и вручила Лукасу приятно пахнувшие простыни и одеяло.

– Ты уверен, что справишься? – вежливо спросила она.

– Все будет в порядке. Спокойной ночи, Меган. – С этими словами Лукас направился по коридору к спальне для гостей.

– Спокойной ночи, Лукас. Приятного сна, – ответила она. Если он и услышал ее слова, то не подал вида. Закусив губу, Меган спустилась вниз, чтобы запереть двери, и направилась к себе в спальню.

Там она пошире открыла окно и села на подоконник. Обдумывая все случившееся, Меган решила, что это худший вечер в ее жизни. Сначала Марк, потом Лукас. Каждого столкновения в отдельности с нее хватило бы, но одно следом за другим… Она чувствовала себя выжатой как лимон. Неважно, сомневалась она в правильности своих поступков или нет, но, отстаивая их, все равно испытывала опустошенность. Сегодняшний вечер оказался особенно тяжелым. Пусть Марк знал ее только взрослой женщиной, но у Лукаса сохранились воспоминания, и он мог сравнивать ее с прежней Меган.

Забавно, что ни отец, ни Дэниэл не заметили, что она стала другой, когда вернулась из университета. Только Лукас увидел, как изменился ее характер. Она поняла, что ей не нравится его нынешнее мнение о ней. Но туг ничего не поделаешь. Или же придется открыть ему слишком много. Нет, это невозможно. У нее есть гордость. Его жалость ей не нужна.

Когда-то, в свои восемнадцать лет, Меган надеялась на безоблачное будущее: университет, потом любовь, брак, семья. Но вдруг все изменилось. В тот год у матери обнаружили рак. И, как часто бывает, несколько месяцев спустя они потеряли ее. Меган едва оправилась после первого удара, как ее ждал следующий. В виде письма. У Кейт Террелл не хватило смелости при жизни открыть дочери правду. Меган узнала ее, читая неровные строчки в пропахшей плесенью конторе нотариуса.

Потрясенная, Меган узнала, что мать страдала наследственной болезнью. Неизлечимой. Заболевание передается по женской линии, но не угрожает жизни дочерей. Оно фатально только для сыновей. Мальчики редко доживают до подросткового возраста.

Поджав ноги, Меган обхватила себя руками, словно защищаясь от воспоминаний… Она не хотела верить прочитанному. Вернувшись в университет, она пошла проконсультироваться с врачом. Вот тогда-то и начался кошмар. Ей сделали анализы, и они все подтвердили в материнской истории. Меган унаследовала опасный ген, и он перейдет к ее детям. Вначале, пережив шок, Меган никак не отреагировала на трагическое известие, но в последующие месяцы она узнала настоящую муку, испытав все мыслимые эмоции: от злости до отчаяния. Она ненавидела мать за то, что та не сказала ей правду. Ненавидела весь мир за то, что он такой несправедливый.

Меган прислонилась головой к оконной раме и закрыла глаза. Она вспомнила, как доктор убеждал ее смотреть без страха в будущее и вести нормальную жизнь. Меган тогда не знала – смеяться в ответ на эти слова или плакать. Нормальная жизнь? Для нее это означало: муж и семья. Дети. Но как она могла, помня о своей наследственности, иметь детей? Как могла осудить свою дочь на такие муки, через какие прошла сама? Как могла девять месяцев носить под сердцем сына и потом наблюдать, как он медленно умирает?

Обрести душевный покой можно было, только признав, что не в ее силах что-то переделать в себе, а отчаиваться и дальше бессмысленно, опасно – она заболеет. Прошлое изменить нельзя, но она может подумать о будущем. И она ясно видела, как ей поступить. Она не будет рисковать своими нерожденными детьми. Она положит конец семейному несчастью, позаботившись стать последней в роду. Это был единственный выбор, какой ей оставался. Она не мученица. Ей не доставляло удовольствия принятое решение. Но Меган знала, что оно единственно правильное. И тогда она обрела наконец покой, о котором мечтала.

Принятое решение также означало, что она никогда не выйдет замуж. И этому тоже она подчинилась без колебаний. Но если у нее не будет мужа, тогда лучше не иметь никого. Не будет сожалений. Не будет упреков. Ее привязанностью станет карьера. И Меган жила, соблюдая принятые правила. Только однажды она сдалась перед одиночеством и вступила в связь с Тоби. Он любил ее, но она его не любила. Он надеялся, что сумеет изменить положение, и до определенного времени она позволяла ему делать попытки. Но Меган-то знала, что у их отношений нет будущего. И, разрешив ему надеяться, поступала честно. Даже после того, как она положила конец их связи, боль и чувство вины еще долго омрачали ей жизнь. Тогда Меган приняла еще одно правило – никаких интимных отношений.

Тяжело вздохнув, Меган провела пальцами по волосам. Боже, это невыносимо – заставлять других страдать. Но она не хотела брать, ничего не давая взамен. А дать она ничего не могла. Поэтому и не разрешала себе брать. Вот и приходилось каждого поклонника держать на расстоянии. Самый верный способ. Иногда случался промах, как сегодня вечером. Иногда она сталкивалась с неожиданным. Вроде влечения, которое она почувствовала к Лукасу… есть чему удивляться. Впрочем, ее и раньше влекло к мужчинам, но ничего из этого не выходило. И на сей раз все кончится так же. Она не сомневалась. Лучше не обращать внимания. Когда Лукас уедет, сколько бы он здесь ни пробыл, все снова пойдет по-прежнему.

Воодушевленная заговорившим в ней здравым смыслом, Меган потянулась, расправила усталое тело и наконец легла спать.

Утро следующего дня, солнечное и свежее, начиналось прекрасно. Меган надела белую маечку и трикотажные шорты цвета хаки. Костюм открывал ровный загар, результат долгого бездельничанья на воде. Всовывая ноги в спортивные туфли, она подумала, что, наверно, в полдень найдет время поплавать на яхте. Ну а нет – так нет…

По дороге в кухню Меган заглянула в комнату Дэниэла и не удивилась, увидев нерасстеленную кровать. Сказав себе, что не будет вникать в дела брата больше, чем должна, Меган, принюхиваясь, начала спускаться по лестнице. Дом заполнился запахом кофе. Нахмурившись, потому что было еще рано, Меган толчком открыла кухонную дверь. За столом сидел Лукас, перед ним стояла кружка дымящегося кофе.

Меган удивленно остановилась на пороге. Он оценивающе окинул взглядом ее стройную фигуру и длинные загорелые ноги. На его губах заиграла улыбка.

– Очень мило, – ласково похвалил он. Меган вновь почувствовала уже знакомый трепет во всем теле.

– Ты и сам выглядишь неплохо, – ответила она. Что было явным преуменьшением. Потому что в своих потертых джинсах и обтягивающей грудь черной футболке он бы порадовал любой чувствительный женский глаз. А ее глаз, видно, был слишком чувствительным, с неудовольствием признала Меган, ведь день для нее внезапно засиял еще ярче. С несколько участившимся пульсом она подошла к холодильнику. – Ты уже позавтракал? – От прозаического вопроса пульс вернулся в норму.

– Собирался. – Он качнулся на стуле, следя за ее движениями. – Но потом вспомнил, что ты не любишь, когда хозяйничают в кухне, и решил лучше остановиться на кофе, – объяснил он, наблюдая, как она достала яйца, бекон, масло и молоко.

– Белла была очень симпатичная женщина. – Меган нагнулась и достала кастрюльку. – К несчастью, она больше у нас не работает. Но уверяю тебя, новая экономка – особа не ревнивая и, если хочешь, приготовит тебе яичницу с беконом, – сообщила она, снова поворачиваясь к нему.

– Ты?

Меган не поняла, льстит ей его удивление или нет.

– Я сумею приготовить, так что не бойся, нечаянно не отравлю тебя, – лукаво успокоила его Меган. – Итак, яичница с беконом?

От ее слов вокруг глаз у него разбежались веселые морщинки.

– Прекрасно, – моментально согласился он, наблюдая, как легко она взялась за дело. – Тебе помочь?

– Можешь поджарить тосты. – Она бросила через плечо неуверенный взгляд. – Надеюсь, ты не сожжешь их. Хлеб в хлебнице. Тостер вон там. – Она кивнула головой влево.

– Что случилось с вашей экономкой? – Лукас вернулся к прерванной теме, когда они сидели за столом и ели совместно приготовленный завтрак.

Меган пожала плечами.

– Мы решили, что она нам просто не нужна. Дэниэл почти никогда здесь не ест. А дом не такой большой, чтобы я не справилась с уборкой.

– Зачем платить за то, что можно сделать самим, правильно? – беззаботно спросил он.

Меган подозрительно посмотрела на Лукаса, подумав – уж не угадал ли он правду?

Но, судя по его ясному взгляду, Лукас, похоже, ни о чем не догадывался. И Меган расслабилась.

– Правильно, – согласилась она, вспомнив, что экономия позволяет им пока держаться на плаву.

– К счастью, ты хорошая повариха.

Ничего бы не изменилось, если бы она и не умела готовить!

– Наверно, яичница с беконом – это все, что у меня получается, – возразила она.

– Ох, совсем не уверен. – В протесте Лукаса прозвучала интонация, которую не составляло труда истолковать. И сердце у нее замерло.

– Если это образец твоего знаменитого метода обольщения, то сомневаюсь, что он к чему-нибудь приведет! – подколола Лукаса Меган. Но он только усмехнулся.

– Есть много женщин, которые бы не согласились с тобой.

Меган окинула его жалостливым взглядом.

– Один Бог знает, что эти несчастные заблуждающиеся создания находят в тебе, – вздохнула она и стала собирать посуду.

Лукас протянул свою тарелку, но, когда Меган взялась за нее, не отпустил. Меган склонилась над столом, и он придвинул к ее голове свою так, что их разделял едва ли дюйм.

– Тебе придется поцеловать меня, чтобы узнать, – соблазняя, проговорил он. Сердце у Меган чуть не выскочило из груди. Она взглянула на его рот, и в животе что-то оборвалось. Боже, редкая притягательность, подумала она и лишь немыслимым усилием воли сохранила самообладание.

– Спасибо, обойдусь, – пробормотала она и мысленно поморщилась оттого, как хрипло прозвучал ее голос. Но когда увидела, что он не отрывает взгляда от ее рта, дыхание у нее почти остановилось.

– Ты уверена? Я не против оказать тебе любезность, – убеждающе сообщил он.

Губы ее затрепетали, будто он и вправду коснулся их.

Высвободив тарелку, Меган выпрямилась.

– Раз ты в таком любезном настроении, то можешь оказать мне услугу и вымыть посуду. Горячая вода течет из крана, моющее средство в сушке, резиновые перчатки под раковиной! – поддразнивая, объявила она и с улыбкой направилась к двери.

В холле она взяла сумку и ключи от машины и только в этот момент поняла, что почти забыла, когда по-настоящему смеялась. Она всегда радовалась, пикируясь с Лукасом. А сегодня к этому добавилось и еще что-то.

Напевая, она подъехала на своем древнем «фиате» к офису. Унылое лицо Теда расплылось в улыбке, когда минуту спустя она подошла к навесу, где он стоял.

– У вас вроде бы приподнятое настроение.

– Я оставила Лукаса мыть после завтрака посуду, – улыбаясь, пояснила она.

– Вы уже водите его на поводке? – фыркнул Тед. – По-моему, можно ожидать, что у нас здесь снова засверкают фейерверки.

Меган в ответ только улыбнулась. С появлением Лукаса многое изменилось. Может быть, Тед прав, и Лукас принесет им удачу. Время покажет.

Следующие несколько дней она почти не видела ни Лукаса, ни Дэниэла. Они рано уходили и поздно возвращались. Меган надеялась, что время, которое они проводят вместе, повернет дела к лучшему. Ее бы еще больше обрадовало, если бы они и по вечерам уходили вместе. Но у каждого были свои планы. Она догадывалась, чем занимается Дэниэл. Да и Лукас – тоже. Меган понимала, что темпераментная Соня не даст ему скучать! Но Меган это не беспокоило. Он мог делать все, что ему нравится. Она сможет подавить возникшее влечение…

Неделя пролетела без происшествий.

Меган начала работать над новым судном. Она сидела за чертежной доской и не услышала приближавшихся шагов. И только когда тень закрыла свет, Меган подняла голову и увидела рядом Дэниэла. Улыбка ее исчезла – она заметила, как переменился его вид с утра. Одежда была чистая. Но лицо сморщилось и постарело. Он редко приходил к ней. Только если ему было что-то надо. Она бросила карандаш.

– Ты не туда попал, верно? Здесь верфь, – саркастически встретила она брата.

– Догадываюсь, – ядовито бросил Дэниэл и перевел взгляд на чертеж. – Ммм. Неплохо.

Меган откинула назад волосы и удивленно подняла брови в ответ на его одобрение.

– Пытаюсь не утратить навыки на случай, если произойдет чудо, – насмешливо ответила она. – Чем могу быть полезна? Или ты пришел поработать?

– Мне нужен ключ от сейфа. – Он стрельнул в нее взглядом, потом снова отвел глаза.

Меган онемела. В сейфе хранились только медали прадеда, полученные в первую мировую войну, и драгоценности ее матери. Брат об этом знал так же хорошо, как и она.

– Они принадлежат мне, Дэниэл, – напомнила Меган.

Он упрямо стиснул челюсти.

– Я верну их. Клянусь! Я хочу их всего лишь заложить.

– Нет! Если я позволю тебе их взять, я никогда больше не увижу этих вещей. – Она повернулась к чертежу и провела безукоризненную линию.

– Даю тебе слово, что увидишь. – Он клялся с нервной дрожью в голосе, и Меган натянуто улыбнулась.

– Прости, Дэниэл, но твое слово теперь немногого стоит, – вздохнула она и снова взглянула ему в лицо.

– Спасибо за доверие! – фыркнул он и провел рукой по волосам. Потом встретился с ее непреклонным взглядом. – Что случилось с лояльностью, Мег?

– Я ждала, когда ты поставишь на эту лошадь, которая пока еще не сошла с круга! Я перестала понимать тебя. Ты хотел иметь лучшую верфь в стране. Как ты можешь пустить все на ветер? – прямо спросила она, надеясь на честный ответ. Но он только таращился на нее.

– Я работаю, чтобы жить, а не живу, чтобы работать.

Такого рода фразочки доводили ее до бешенства. Вся обида и разочарование последних месяцев вырвались в гневной тираде.

– Как ты смеешь паясничать? А наши последние двое рабочих, которые верят в тебя? Что я им скажу, когда придется их уволить?

Дэниэла не взволновал ее тон. Схватив ее за руку, он запротестовал:

– До этого не дойдет.

– До этого уже дошло. Ты ослеп или одурел, если не видишь, – бросила она и вырвала руку.

Дэниэл покраснел.

– Отвяжись от меня, Меган! – хрипло прорычал он и, схватив ее стаканчик с карандашами, швырнул его в стену. – Только отвяжись от меня, поняла? – приказал он и порывисто – к чему она уже стала привыкать – вышел из кабинета.

Поступок Дэниэла по-настоящему встревожил Меган. Она вдруг поняла, что за поведением брата стоит что-то большее, чем она думала. У нее защемило сердце.

– Ох, Дэниэл, в какую… в какую историю ты влип? – беззвучно причитала она.