"Охота на невесту 2" - читать интересную книгу автора (Михеев Михаил Александрович)

Глава 4

"Ни капли человеческой крови! Единый правый! Нет, этого просто не может быть… Если про эльфов хотя бы сказки рассказывали, то о Древних я вообще ничего не слышала!" – Джурайя сидела с ногами в кресле Корнелиуса и хмуро разглядывала новоявленных родственничков. Они всё же были человеческим существами, но всё же различия между ними и людьми были слишком значительными, чтобы не бросаться в глаза…

Оба высокие, на голову выше самой Джурайи, ширококостные и поджарые, с серой и на вид шершавой кожей, почти белыми глазами и узловатыми пальцами на руках, они внушали благоговейный ужас одним своим видом. Эти существа не могли быть её родственниками! Она ведь совсем на них не похожа…

– Вы очень опрометчиво заявляете о родственных правах, – дипломатично говорил Корнелиус, старательно подбирая слова. – Ведь её мать эльфийка, и, если честно, эльфийской крови в девочке гораздо больше, чем крови Древних…

– Даже если в ребёнке одна капля нашей крови, он НАШ ребёнок, и мы не можем бросить его на произвол судьбы, – горячилась женщина. – Эльфы сняли с себя все полномочия, оставив её в поле, – она вскинула на Джурайю полный сочувствия взгляд и она с изумлением увидела в глазах демоноподобного существа слёзы. – Шади, а если бы с ней что-нибудь случилось?! Она ведь такая уязвимая…

– Домина, милая, – муж обнял её за плечи, – не горячись. Эльфы всегда были легкомысленными созданиями. Зато благодаря их генетически обусловленному быстрому взрослению наша внучка развивалась почти так же, как человеческие детёныши. Ну, может быть с небольшим опозданием…

История собственного рождения потрясла Джурайю и она всё ещё пыталась собраться с мыслями, и без того сумбурными с самого утра…

Ещё собираясь к Корнелиусу, она была уверена, что его слова о бабушке и дедушке – это ошибка, и скоро всё прояснится… Наспех умывшись и переодевшись, она нос к носу столкнулась в коридоре с Примом, который еле переставлял ноги по дороге в лабораторию – похмельный организм требовал экстренного лечения, и глоточек живой воды был как нельзя кстати. Почему-то дико болела спина.

– Прим! – дёрнула его за рукав Джурайя. – Подлечи чуть-чуть, а?

– Похмелье и отходняк в одном больном лице? – невесело пошутил Прим. – Чёртов Веллер со своими палочками…

– Если бы только это… Спина болит – сил нет.

Прим развернул пациентку за плечи и провёл ладонью вдоль позвоночника.

– Коня на спор поднимала? – недоумевал Прим.

– Не помню. Как с Корбином в его комнату пришли – помню… – правая бровь Прима поползла вверх. – Как в позу для поединка вставали – помню… – левая бровь полезла догонять товарку. – Как он меня изловил после подсечки и в лицо идальгийским игристым дышал – тоже помню… – брови окончили восхождение в районе лба Прима. – А потом смутно как-то. Я бы сказала – вообще ничего…

Прим судорожным движением схватил Джурайю за плечи и воткнул носом в стену. На этот раз обе его руки застыли в районе копчика. Прим облегчённо вздохнул и взъерошил себе волосы.

– Девичья честь осталась при тебе, поздравляю! – издевательским тоном сообщил Прим.

– Да знаю я, – разворачиваясь и поправляя одежду огрызнулась Джурайя. – я в штанах проснулась, а Корбин ещё не настолько крут, чтобы иметь женщину, не снимая с неё кожаных штанов.

Прим оглушительно расхохотался, внезапно смолк и схватился за голову. Ему самому стало интересно, чем всё закончилось, поэтому он решился:

– Можно я тебя просканирую? Ты всё вспомнишь, а я всё увижу. Сэкономим время на пересказ, да лечиться побегу. Голова как чугунная…

– Ну-у-у… – ломалась девушка не долго, сама была заинтригована. – Давай, да пойду и я, с роднёй знакомиться!

Прим приложил ладонь к её лбу и она отчётливо, как со стороны, увидела картину…

… Лицом к лицу стояли она и Корбин. Захват за талию плавно трансформировался в объятие, далёкое от дружеского, руки скользнули по телу, обхватили вокруг талии. Корбин приподнял её и их лица оказались на одном уровне – глаза в глаза, её губы невольно приоткрылись, лицо Корбина приблизилось к ней совсем уж близко, а потом…

Ароматные палочки вкупе с игристым вином сыграли с опытным, но непривычным к такого рода дурману наемником злую шутку. Корбин потерял равновесие и рухнул на спину, голова его с характерным глухим звуком соприкоснулась со спинкой кровати, и сознание надолго покинуло мага. Пришлось Джурайе слезать с поверженного исполина и затаскивать его на кровать – как в свое время она тащила его из лаборатории. Сейчас, правда, она помогала себе магией, но все равно втащить такую тушу, да еще пьяную… Это был подвиг, достойный мифического злодея Геракла, истребившего в свое время много редкой, экзотической живности. А потом и ее сознание поплыло, намекая телу, что дальше оно уж пусть как-нибудь само. А ему, сознанию, спать положено…

Прим хохотал, держась одновременно за живот и за голову, Джурайя тоже хихикнула, порадовавшись заодно и отсутствию раздражающей боли.

– А что за родственники? – спохватился Прим.

– На людей не похожи, ерунда какая-то… Высоченные, серые, бр-р-р…

Прим извлёк откуда-то из недр карманов неприметную колбочку с иголочкой, схватил Джурайю за кисть и кольнул палец. На дно колбочки упало несколько капель её крови.

– Ай! – вскрикнула девушка, выхватывая руку и засунув палец в рот. – С ума сошел? Надо Веллеру сказать, чтобы палочки свои пересчитал…

– Давно хотел взять у тебя образец крови, да всё стеснялся попросить! – радостно заулыбался Прим. – А теперь и повод появился. Если ты человек – а выглядишь ты как человек, будет повод спровадить родственничков! Ты к отцу в кабинет? Скоро приду, на анализ потребуется не больше часа. – и деловито зашагал по коридору, как будто и не он сейчас умирал от похмелья и ещё Единый знает чего…

… Знакомство с роднёй вышло сумбурным. Едва она вошла, как эти двое сумасшедших накинулись на неё с объятиями. Они тормошили её, крутили, как куклу, хватали за руки, теребили за щёки и вообще вели себя как нормальные дедушка и бабушка, если только внучку, которого они не видели и успели соскучится, было лет пять от роду… Так что двадцатитрёхлетняя девица в этой ситуации чувствовала себя крайне неуютно. Кое-как отбившись от новоявленных родственников, она попросила всё же рассказать, с какого перепугу они решили, что она их внучка. Родственники взяли себя в руки и начали по порядку – с самого начала…

…Раса Древних вела своё начало с тех времён, когда первые люди строили первые города, а демоны ещё не ушли в инферно. Нередки были случаи браков между людьми и демонами. Полукровки, рождённые от этих браков, получили от своих могущественных родителей бессмертие, магию инферно и яркую, запоминающуюся внешность. Выше среднего человека на полторы головы, с серой кожей, почти белыми глазами и волосами, они вселяли ужас в сердца людей. На их телах никогда не было ни капли жира, их магия была недоступна людям – узор заклинания разрушал структуру человеческого мозга, становясь причиной безумия у тех, кто пытался овладеть ИХ магией. Ещё детьми они становились причиной огромного количества стихийных бедствий и катастроф, так как, наделённые от рождения огромной силой, не умели её контролировать… А детьми они оставались, в отличии от человеческих сверстников, в сотни раз дольше… А потом их демонические родители навсегда покинули верхний мир, обосновавшись в инферно, а Древние, тогда просто Титаны, приняли нелёгкое решение – уйти из мира людей. За свою нескончаемую жизнь старшие из них пришли к неутешительному выводу – пока они живут среди людей, шансы людей продолжить своё существование в этом грешном мире уменьшаются с каждым новым ребёнком-полудемоном. И они ушли. В другое измерение. Запертые множеством щитов, они стали недосягаемы для людей, а значит – безопасны для них. Люди по потом, конечно, насочиняли сказок о том, как бесстрашные герои из рода человеческого надрали задницу и обратили в бегство могучих демонов из преисподней…

Из-за бессмертия был установлен жёсткий контроль за рождаемостью. Старейшины кланов давали право достойнейшей паре родить наследника только в том случае, когда решал уйти кто-либо из старших. А старшие не торопились покидать этот мир.

Обряд ухода бессмертного существа из жизни заставил волосы Джурайи зашевелиться на голове: когда старший уставал от жизни, он устраивал прощальный ужин, а потом отправлялся на Поле Смерти. Там он ложился на спину, раскидывал руки и давал силе течь… Она с ужасом узнала в этом пугающем обряде свой собственный неудавшийся уход из жизни и теперь была склонна верить в своё родство с расой Древних.

Когда Домина и Шадо Гелерты получили разрешение на наследника за выдающиеся достижения в области генетики, их радости не было предела. Домину не пугала даже многолетняя беременность (бессмертие замедляло все физиологические процессы в организме). Ребёнок стал доставлять кучу беспокойства ещё в утробе – непрекращающийся токсикоз был ещё половиной беды, а вот магические выплески в самый неожиданный момент – вот эта была беда… Беременной Домине запретили появляться в людных местах и теперь местом её прогулок стал полигон для малышей, дополнительно укреплённый со всех сторон силовыми шитами…

С появлением на свет Фауля семья и вовсе потеряла покой. Это был самый неуправляемый ребёнок за всю историю клана, и старейшина даже разрешил применять в его воспитании физические наказания. Такие, как лишение сладостей и ограничение доступа в общую информационную сеть.

А едва достигнув восьмисот лет, этот несносный мальчишка сбежал. И надо же было так совпасть, что какая-то юная эльфийка, семнадцатилетняя сопля, тоже решила прогуляться по миру людей… Как уж они нашли друг друга – один Единый знает, но результатом их встречи стало рождение детёныша женского пола, легкомысленно брошенного матерью-кукушкой в чистом поле близ Горелых Выселок…

Родители нашли непутёвого отпрыска в самый интересный момент, облегчённо вздохнули, что успели вовремя, и даже не подумали о том, что этот момент мог быть не первым. А четыре с половиной года назад они зафиксировали мощный выплеск силы узнаваемой, клановой конфигурации, явно принадлежащий ребёнку. Первым делом они отправились в Зачарованные Леса, таща за шкирку Фауля, которого с лёгкой руки старейшины все звали Шалопаем, чтобы пальцем показал ТУ САМУЮ эльфийку. Верховный эльф отрицал саму возможность такого союза, бросая гневные взгляды на выглядывающую из-за узловатого ствола дочь, на которую, собственно, и показал пальцем Шалопай… Поняв, что эльфы никогда не признаются в мезальянсе, Домина и Шадо, честно говоря, облегчённо вздохнули, потому что это избавляло их от второго комплекта родственников, претендующих на воспитание внучки.

Совет старейшин одобрил желание неожиданных бабушки и дедушки лично участвовать в жизни ребёнка, и с их благословения семейная пара три года наблюдала за Джурайей (Не паранойя!!! – ликовала Джурайя), а теперь вот настало время лично познакомиться о достопочтеннейшим опекуном, и с его позволения забрать кровинушку в безопасное место…

После этого рассказа Джурайя потрясённо молчала. У неё оставалась одна надежда, которая испарилась с появлением в кабинете Прима… Виновато разводя руками, он отдал мелко исписанный лист отцу. Корнелиус хмурился, вчитываясь в него, после чего подтвердил – Джурайя является полукровкой эльфа и чего-то неопознанного, предположительно расы Древних. Получив подтверждение, что перед ним ТЕ САМЫЕ Древние, Прим, забыв про Джурайю и Корнелиуса, стал выпрашивать у опешивших Домины и Шадо кусочек генетического материала – пару капель крови, пробу кожи и несколько волосков. После их нерешительного согласия, помимо перечисленного, он ещё повозил у них во рту ватными палочками (образцы слизи – это очень, очень важно! Ну пожалуйста, чего вам стоит?) и ускакал в лабораторию, забыв закрыть дверь.

– Э-э-э… Позвольте представить, мой сын, Прим… – проговорил потрясённый ураганным исчезновением сына Корнелиус, чтобы заполнить образовавшуюся после его ухода неловкую паузу.

– Замечательный молодой человек, – горячо воскликнул Шадо. – Сразу видно серьёзного учёного, которого не остановит ни что на пути к открытиям! Ты заметила, милая, он нас даже не испугался!

– Да, милый мальчик. Сколько ему? На вид не больше пары тысяч лет, – церемонно ответила Домина, опасливо оглядываясь на дверь.

– Пару лет назад справил столетие, – уточнил Корнелиус.

– Ну да, простите, мы всё время забываем, как быстро вы взрослеете. – спохватилась Домина. – Вот Джуня – такая большая, а по сути ведь ещё совсем дитя! Джуня, милая, поедем к бабуле с дедулей! Мы, конечно, не ожидали внуков так скоро, но уже любим тебя всей душой! Только скажи, откуда ты шла утром? Не будет ли в скором времени у нас и правнуков?,,

Вот тут Джурайю прорвало – не боясь показаться невежливой она высказала всё, что думает по этому поводу.

– … по человеческим меркам я совершеннолетняя, и сама способна решать свои проблемы!… а то, что ваши отпрыски в пелёнках по сто лет путаются – это ваши, клановые проблемы, и меня они не касаются!… правнуки? Нет, не скоро. Если не сказать никогда! С Корбином я конечно этой ночью натра… простите, намучалась, но не так, как вы думаете. Он опять умудрился башкой шандарахнуться, у него небось уже привычное сотрясение мозга… И не поеду я никуда! Дядь Кор – ну скажите им, я здесь хочу остаться, с вами, с Элькой, лицензию получить… – она уже хлюпала носом, утирая слёзы рукавом, когда Корнелиус обрёл дар речи.

– Вы сами видите, девочка ко мне привыкла, а вас пока не знает, как следует. Не будем расстраивать ребёнка, она и так неуравновешенная, ещё натворит делов… Давайте отложим её переезд, может быть потом, со временем, она сама к вам потянется, а пока у вас и с сыном проблем хватает. Джуня, знаете ли, тоже не сахар, даёт нам тут прикурить. Деточка, ты не хочешь бабушке с дедушкой о своей жизни рассказать?…

Джурайя уже раскусила тонкую игру хитрого мага и поддерживала его, как могла. Она старательно рассказывала о своей жизни, где-то на середине рассказа в кабинет заглянул похмельный Корбин, ошарашено обвёл глазами всю нашу интересную компанию, очень вежливо извинился за причинённое беспокойство и обескураженный ушёл. Когда рассказ о жизни девочки-бомбы был окончен, родственники ещё раз уточнили, уверена ли она, что не хочет уехать с ними, получили решительный отказ, спросили разрешения навешать раз в неделю по выходным, получили согласие и засобирались домой.

Джурайя нестерпимо хотела спать, глаза слипались руки-ноги ватные. Наспех распрощавшись с учителем, она побрела к себе, но её надежды на отдых не оправдались… До своей комнаты она так и не дошла. Из лаборатории бежал, сияя как медный самовар, Прим. Не тратя времени на разговоры, он затащил отчаянно упирающуюся девушку обратно в отцовский кабинет.

– У меня к вам обоим серьёзный разговор! – торжественно начал говорить учёный-маг, ероша себе волосы. Его собеседники отчаянно зевали, но он делал вид, что не замечает этого. – То, что Джулька мало того, что полукровка, так и вообще не человек, в корне меняет подход к её обучению!

– Не знаю, заметил ты или нет, – недовольно проворчала Джурайя, усилием воли подавив рвущийся наружу зевок, – но меня уже дважды валили на экзаменах, знаешь кто?… Догадываешься? И не надо в угол смотреть, там цветы не растут, и узоры не нарисованы! И сейчас я ВАМ ДВОИМ официально заявляю!!! Этой весной я выйду отсюда с лицензией мага, хоть четвёртого, хоть минус четвёртого ранга! БЕЗ всяких поправок на моё происхождение. А сейчас я иду спать, и трепещите в ужасе те, кто встанет на моём пути! – видок у разбушевавшейся полукровки действительно был устрашающим – белые светящиеся глаза, искры по волосам и на кончиках пальцев – для кого угодно, только не для отца и сына, находившихся сейчас в кабинете. Прим устроился поудобнее на низком диванчике, подложив под локоть подушку и подперев щёку.

– Ну что, показательное представление закончено? Послушай сначала. Успеешь поспать, каникулы начались. Я предлагаю четырёхмесячную стажировку у Корбина с последующим экзаменом на первый ранг. Поработаешь как следует, теорию подтянешь…

– Куда её ещё тянуть? – вздохнула Джурайя, уже успокоившись и приняв нормальный вид.

– Нет предела совершенству! Подтянешь, если первый ранг и полную независимость хочешь, – вставил веское слово Корнелиус, стоя возле окна и обдумывая предложение Прима. Предложение было дельным и по всем пунктам правильным и логичным, но старому магу страшно не хотелось отпускать в большой мир эту странную девочку, как магнитом притягивающую к себе всякого рода несчастья. Взять хотя бы сегодняшнюю ночь – чуть было не сбылась навязчивая мечта старика выдать её замуж за Корбина, который как честный человек должен был бы на ней жениться, так ведь нет же! Упал, ушиб голову, вырубился напрочь… А так хорошо всё начиналось! Какая пара бы получилась – загляденье, а главное – всегда была бы под присмотром… Да и Корбин с ней бы точно не заскучал. Может быть, прав Прим? Отправить в замок Корбина, под его начало, пооботрутся, глядишь, и само всё решится? Ладно. Решено.

– Джурайя, с этого дня ты числишься стажёром лично Корбина де'Карри и воспитателем группы девочек. Останься, я тебя проинструктирую. Сынок, ты не торопишься? А то тоже остался бы, позавтракали бы вместе.

– Пойду я, отец… Там Карина заждалась уже – уходил на пять минут, живой водички хлебнуть, и полдня в лаборатории просидел. Пообедаем вместе, хорошо?

– Ладно, иди уж, отец семейства! Справлюсь, чай не первый раз птенца на стажировку отправляю…

Корнелиус не успел даже начать инструктировать отчаянно зевавшую ученицу, как недавно закрывшаяся за Примом дверь распахнулась от сильного толчка и в комнату ворвался Древний…

Он выглядел странно, этот полудемон. Белые волосы не лежали благородно зачёсанными на лоб, а коротко топорщились во все стороны, как будто он повстречался по дороге с шаровой молнией. Широкая одежда с капюшоном пестрела всеми цветами радуги, из-под этой то ли рубахи, то ли куртки высовывались широкие штаны, буквально обляпанные карманами, заклёпками и шнурками. Странные ботинки на ребристой подошве были зашнурованы шнурками разного цвета: на правом – ядовито-зелёным, а на левом – не менее ядовито оранжевым. Пришелец оглядел комнату, уткнулся взглядом в Джурайю и улыбнулся жутковатой улыбкой. Всякие улыбки видала Джурайя в своей жизни, но такую широкую, наполненную заострёнными к низу зубами, наблюдала в первый раз. Узловатый палец с огромным литым кольцом указал направление в район живота опешившей девушки.

– Ты – моя дочь! Привет! – радостно произнёс пришелец. – Меня зовут Фауль, я твой папа! Правда, супер? Мать с отцом сказали, что ты выглядишь как взрослая, но тебе же только двадцать! Я решил, что ты не должна оставаться одна, без родителей. Пошли, а то они заметят, что я опять сбежал. Ну, быстрее, ты должна меня слушаться!

Джурайя в ужасе воззрилась на это оляпистое недоразумение, заявляющее, что это её отец. Вот уж кого она не собиралась слушаться никогда в своей жизни, так это его. Если бабушка с дедушкой в длинных кожаных плащах, гладко причёсанные и мрачновато-элегантные, внушали страх и уважение, то их отпрыск вызвал у неё только раздражение и неловкость перед Корнелиусом за своего так называемого папашу. Она скривила недовольную физиономию и процедила сквозь зубы:

– Иди отсюда, мальчик, а то я расскажу твоей маме, как плохо ты себя вёл, и она тебя отшлёпает.

На лице мальчика проступило явное недоумение, сменившееся нетерпеливостью.

– Быстро, быстро я сказал! – и этот дикий Древний схватил её за руку серой, шершавой лапой… Запястье обожгло, будто с него содрали кожу, девушка вскрикнула от боли.

– Брысь от сюда, Шалопай! – это Корнелиус. Бросился на помощь, на ходу формируя огненный шар…

– Не надо, дядь Кор! – успела крикнуть Джурайя, загораживая огромную фигуру своим телом. Она потом и сама не могла объяснить, что заставило её это сделать. Огненный шар рассыпался искрами, не успев взорваться, Корнелиус схватил Древнего за руку и был отброшен нетерпеливым жестом. Под его глазом явственно расплывался огромный фингал… Древний что-то орал на незнакомом, но, судя по всему, матерном языке – видимо под влиянием момента перейдя на родную речь. Под руку Корнелиуса попал кристалл связи, сброшенный им же со стола во время падения. На долгие раздумья времени не было.

– Корбин, ко мне, скорее!!! Бегом в кабинет! Прошу тебя, быстрее!!! – буквально проорал он в активированный кристалл, едва дождавшись ответного огонька в его глубине.

Древний подросток открывал портал, всё так же держа Джурайю за руку.

– Белое пламя! – выкрикнул Корнелиус, призывая ученицу не стоять столбом, а хоть что ни будь делать, защищаться…

– Убью же! – растерянно ответила бедняжка, беспомощно пожав плечами. Обескураженный Корнелиус хлопнул себя по лбу. Конечно! Родственные чувства! Как он мог забыть. Эта девочка никогда не поднимет руку на своего, в этом все уже успели убедиться во время её поимки в Горелых Выселках…