"Правила обмана" - читать интересную книгу автора (Райх Кристофер)5Маркус фон Даникен вернулся домой в начале двенадцатого. Под мышкой он принес две длинные, завернутые в бумагу розы. Он прошел через темный холл на кухню, где над столом одиноко горела лампа, положил цветы, швырнул на боковой прилавок пистолет и бумажник. Зевая от усталости, заглянул в холодильник и достал бутылку пива. На средней полке покоились бутерброд с ветчиной, картофельный салат и лимонный пирог — все аккуратно завернутое в целлофан. Записка от домработницы напоминала, чтобы остатки он не забыл снова убрать в холодильник. Бросив пиджак на спинку стула, он засучил рукава рубашки и вымыл руки в раковине на кухне, затем съел бутерброд, а картофельный салат и лимонный пирог вернул на полку нетронутыми. Фон Даникен жил в пригороде Берна в просторном доме, пожалуй слишком большом для одинокого человека. Этот дом перешел ему от отца, а тому — от деда, и так далее, вплоть до девятнадцатого века. Ему не нравилось жить одному, но менять что-либо в жизни не хотелось. За долгие годы гулкие коридоры, тишина и полутемные комнаты стали его друзьями. Вернувшись к столу, он распаковал цветы, аккуратно подрезал стебли и поставил розы в вазу из дутого стекла — одну из двух, которые он купил на знаменитом заводе в Мурано во время медового месяца. Когда-то у него была жена. И дочь. И вот-вот должна была родиться вторая. Тогда дом не казался бы слишком большим. Однако жена постоянно заводила разговоры о продаже дома. Женевский адвокат, опытный, страстный и блестящий, она считала этот дом пережитком прошлого, таким же старорежимным и закоснелым, как и общество, которое его построило. Фон Даникен не соглашался. Они так и не успели договориться. Он включил свет в гостиной. На каминной полке стояли фотографии жены и дочери. Две блондинки — Мари-Франс и Стефани. Пятнадцать лет назад авиакатастрофа отняла их у него. Заменив вчерашние розы на свежие, фон Даникен сел в старое мягкое кресло и, включив телевизор, стал потягивать пиво. К счастью, пресса еще ничего не разнюхала о сегодняшнем несостоявшемся аресте. Он переключал каналы, пока не остановился на французской литературной передаче. Нет, он не увлекался литературой, ни французской, ни любой другой, но ему нравилась ведущая — красивая брюнетка средних лет. Выключив звук, он просто смотрел на нее. Превосходно. Теперь у него есть компания. Телевидение гораздо надежнее и безопаснее действительности. За несколько последних лет у него было много первых свиданий, чуть меньше вторых и только два раза отношения длились больше полугода. Обе женщины были привлекательны, умны и без комплексов в постели, но ни одна из них не могла сравниться с его женой. Как только он понимал это, отношения прекращались. Звонки оставались без ответа. Свидания становились все реже. Чаще всего они отменялись в последнюю минуту под предлогом важных дел. Обе женщины довольно скоро догадались об истинной причине. Странно, но расставания давались ему труднее, чем он предполагал. Раздался звонок мобильного. — Да? — Видмер, полиция Цюрихского кантона. У нас происшествие. Убийство в Эрленбахе. «Золотой квартал». Работал профессионал. Фон Даникен поднялся из кресла и выключил телевизор. — А я-то здесь при чем? Это дело криминальной полиции. Но он уже собирался: прошел на кухню, вылил холодное пиво в раковину, пристегнул к поясу кобуру, надел пиджак и взял бумажник. — ИСВБ выдала информацию по личности убитого, — объяснил Видмер. — Дело с грифом «секретно» и пометкой, что двадцать лет назад в отношении этого господина велась оперативная разработка. ИСВБ — информационная система внутренней безопасности, база данных Федеральной полиции, — хранила досье на более чем полсотни тысяч лиц, которые подозревались в терроризме, экстремизме или в сотрудничестве с иностранной разведкой, не важно — дружественной или нет. — Кто счастливчик? — спросил фон Даникен, хватая ключи от машины. — Ламмерс. Голландец. Вид на жительство. В Швейцарии уже пятнадцать лет. — Видмер помолчал и добавил чуть тише: — Есть еще кое-что, вам лучше увидеть это своими глазами. — Дайте мне полтора часа, ровно девяносто минут. В действительности же путь в сто десять километров занял у него на пять минут меньше. Выйдя из машины, фон Даникен осторожно прошел по обледенелому тротуару и нырнул под ленту ограждения. К нему тут же двинулся полицейский: — Добрый вечер. Фон Даникен похлопал его по плечу: — Мне нужен капитан Видмер. — Он там. — Офицер указал в сторону гаража. Фон Даникен пошел по дорожке к месту преступления, по периметру которого стояли аккумуляторные прожекторы. Мощные лампы освещали лежащего на земле человека. Казалось, он принимает солнечные ванны на пляже «Таити» в Сен-Тропезе. Инспектор посмотрел на тело и огляделся вокруг. — Чисто сработано, — пробормотал он. Лысый, широкоплечий мужчина, сидевший на корточках над трупом, поднял взгляд. — Три в голову, одна в грудь, — сказал Вальтер Видмер, глава отдела по расследованию особо тяжких преступлений полиции Цюрихского кантона. — Калибр небольшой, разрывные пули типа «дум-дум». Убийца практически ничем не рисковал. — Думаете, заказное? — Гильз нет. Свидетелей тоже. — Видмер выпрямился. — Похоже, убийца заблокировал дверь гаража, чтобы заставить Ламмерса выйти из машины. Получается, что так. Инспектор поспешно отошел в сторону. Изуродованное лицо жертвы будет преследовать его как минимум несколько дней. Если честно, у Маркуса фон Даникена был весьма небольшой опыт в расследовании убийств. Он поднимался по карьерной лестнице другим путем. Отслужив четыре года офицером в пехоте, он поступил на службу в Федеральную полицию, в отдел по расследованию экономических преступлений. В этот период продвижение наверх шло медленно. В основном он расследовал дела по мошенничеству, подделке и отмыванию денег — преступной тройке лидеров в швейцарской банковской сфере. А десять лет назад ему выпал счастливый билет — его назначили представителем Федеральной полиции в комиссию, которая занималась выплатами компенсаций жертвам нацизма. Ему приходилось работать с директорами крупнейших швейцарских банков, с дипломатами двенадцати государств и с представителями бесчисленного множества организаций, и он научился находить решения, приемлемые для всех заинтересованных сторон: швейцарского правительства, швейцарских банков, Всемирного еврейского конгресса, Белого дома, правительства Германии и, наконец, самих потерпевших. Наградой за работу стало назначение в Службу анализа и профилактики, элитное подразделение Федеральной полиции. — А жена? — спросил он, указывая на окно гостиной, выходившее на гараж. — Видела что-нибудь? Видмер покачал головой: — Крепкая дамочка. Родом с Молуккских островов. Говорит, когда все произошло, она с детьми смотрела телевизор. Видела, что подъехала машина. А когда не услышала, как открывается гараж, вышла проверить, что случилось. Клянется, что прошло не больше двух минут. Я задал стандартные вопросы: есть ли у мужа враги? угрожал ли ему кто-нибудь? Может, она замечала в последнее время что-нибудь странное? Говорит, что все было как всегда. — Вы ей верите? — Я никому не верю, — ответил Видмер. — Может, господин Ламмерс знал убийцу? И поэтому не стал открывать гараж? Короткое рандеву, о котором договорились заранее? — Вряд ли. У поленницы обнаружен след от ботинка. Рискну предположить, что там прятался убийца. А вы по дороге сюда что-нибудь выяснили? — Не много. В тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году в Брюсселе бельгийская полиция неделю следила за ним. Когда Ламмерс переехал в Швейцарию, его досье передали нам, а мы добавили его в ИСВБ. Можно еще посмотреть в архиве, но раньше утра я до этой информации не доберусь. Одно могу сказать наверняка: с тех пор как Ламмерс переехал в Цюрих, он был законопослушным гражданином — платил налоги и не нарывался на неприятности. В ИСВБ таких полно. Тех, кто ни в чем не замешан, — — В чем-то он все-таки был замешан. Пройдемте в дом. Видмер провел фон Даникена в дом. Из холла они спустились по ступеням, которые вели к помещениям, примыкающим к гаражу. — Одному из моих офицеров понадобилась уборная. Хозяйка послала его вниз, чтобы грязь не разнесли по всему дому. А он заблудился и случайно набрел на лабораторию. Фон Даникен прошел по коридору, мимо уборной, дверь в которую была открыта и внутри горел свет. «Похоже, он очень старался заблудиться», — подумал он. Видмер включил свет в дальней комнате. Лаборатория представляла собой чудо из нержавеющей стали. Рабочий стол, наборы инструментов — все блестело, как новенькое. Но эта комната не была похожа на приют любителя-самоучки. Набор самых современных высокотехнологичных инструментов выдавал в их хозяине инженера высокого класса. На соседнем столике стояла сумка-холодильник, из которой торчали паспорта. — А это что? — спросил фон Даникен. — Мой человек обнаружил эту сумку на верхней полке. — Туалетную бумагу, что ли, искал? Видмер хмыкнул, вскинув бровь. Фон Даникен обо всем догадался: полицейский получил задание быстро и без лишнего шума осмотреть помещение. Улика была добыта незаконно. Ну и что с того? Все равно Ламмерсу уже не придется отвечать перед судом. — Голландия. Бельгия. Новая Зеландия… — Один за другим фон Даникен просматривал паспорта. — Любитель путешествий. А ваш человек — Внизу, — произнес Видмер. — Похоже, господин Ламмерс знал, что у него есть враги. Осторожно! Заряжен. Фон Даникен присел и заглянул под рабочий стол. К задней стенке стола был прикреплен автоматический пистолет «Узи». Фон Даникен почувствовал, как у него сильно забилось сердце. — Попробуйте выяснить, кто продал, — сказал он, поднимаясь, и собрал паспорта. — Полагаю, вы не будете возражать, если я заберу их с собой. — Под расписку, — ответил Видмер. Вырвав листок из своего блокнота, фон Даникен написал расписку. — Все честно. Теперь у вас есть тема для беседы с госпожой Ламмерс. Скажите ей, что мы вышлем ее из страны вместе с детьми в двадцать четыре часа, если она не расскажет нам все, что знает о коллекции паспортов своего мужа. Может, тогда она станет разговорчивее. — Не слишком круто мы с ней? — поинтересовался Видмер. — Мужа-то ее убили, то есть он жертва. Фон Даникен застегнул плащ и направился к выходу. — Жертва? — Выражение его лица стало неприступным. — Человек с тремя паспортами и заряженным «Узи» не может быть жертвой. Он либо преступник, либо шпион. |
||
|