"Я не играю в любовь!" - читать интересную книгу автора (Брантуэйт Лора)3С Томом было легко. Милый паренек с отличным чувством юмора, раскованный, но без грубоватой напористости, как у некоторых! Пожалуй, один недостаток у него все же имелся: он еще не был мужчиной. Молли шла и размышляла: а когда он полностью превратится из юноши в мужчину, что станет с его мягкостью? Ответа она не знала. Да это и не важно. А сейчас с ним легко. Наверное, Том был бы очень огорчен и удивлен, если бы узнал, что Молли совсем его не слушает. Слишком громко звучали в ее головке собственные мысли… А мысли были не слишком радостными. Молли, естественно, не очень-то любила вспоминать о своих неудачных романах. А ни одной благополучной истории с партнерами по спектаклям у нее не выходило. Молли со своей впечатлительностью неизбежно влюблялась в тех, с кем вела спектакль. Особенно если между персонажами были какие-то любовные отношения… Молли знала об этой закономерности – и ничего не могла с ней поделать. Однокурсники тоже знали, поэтому все парни, которым нравилась Молли, имели отличный шанс добиться взаимности. Обычно им хватало тех двух-трех месяцев, что шла работа над спектаклем, чтобы «проверить свои чувства». А что говорить о чувствах молодых мужчин-актеров? Молли металась по замкнутому кругу: начало постановки – эйфория от только что зародившегося чувства, начинающихся романтических отношений. Проходит премьера спектакля в студенческом театре – и неизбежный разговор на тему «Знаешь, я понял, что мы не созданы…». Не хочу, чтобы снова было так! Мне нужно наконец начать нормальную жизнь! Господи, пошли мне мужчину, который выдержит меня дольше семи недель… Кстати, а если сейчас меня займут еще в спектакле-другом, скольким людям найдется место в моем сердце? И хотя Молли была глубоко убеждена в том, что сопротивляется обычному течению событий, сейчас она шла домой именно в сопровождении партнера по спектаклю. Однако ее безмерно радовал тот факт, что пока ее чувства не выходят за рамки простой дружеской симпатии. Но что будет, если он начнет ухаживать за ней? В этот момент Том подпрыгнул с вытянутой вверх рукой и протянул Молли влажный кленовый лист, желтый с красными прожилками – он по странной случайности все еще оставался висеть на ветке. До этой минуты. – Держи! – Спасибо. – Молли непроизвольно вздохнула, не успев отстраниться от своих мыслей. – Что с тобой? – удивился Том. Ему казалось, что все шло отлично: он блистал остроумием, девушка улыбалась. Молли понадобилось несколько минут, чтобы усыпить его бдительность: не хватало еще рассказывать мужчинам, сколько у них шансов занять место в ее сердце! Путь до дома Молли пролетел незаметно для обоих. – Знаешь, я не приглашу тебя выпить кофе: у меня бардак после переезда. – Значит, пригласишь в другой раз! – Глаза Тома смеялись. – Скорее всего, – легко согласилась Молли, снова вздохнув – на этот раз мысленно. – Мне кажется, мы подружимся! – заявил Том. – У тебя ведь еще мало знакомых в Линн-Лейке? Молли кивнула. – Вот видишь! Тогда это становится просто необходимым! Так что не стесняйся обращаться, если что. О'кей? – Договорились! – Молли расцвела в улыбке. – Ну тогда позвольте считать свой долг выполненным, миледи! Пока. – Том развернулся и зашагал прочь, еще раз обернувшись и помахав рукой на прощание. Молли вошла в дом… и ахнула, не в силах больше ничего произнести от ужаса. На полу была огромная, во всю гостиную и прихожую, лужа. Из кухни доносился недвусмысленный шум – тот, с которым вытекает вода из разорванной трубы. Хорошо, что у Молли еще не было ковра. И плохо, что у нее уже был диван, который стоял в гостиной. Его обивка продолжала медленно темнеть от пропитывающей ее воды. Две коробки с неразобранными вещами… нет, они не плавали – уровень воды был низковат для этого, но Молли от испуга показалось именно так. Стихийное бедствие. Наводнение. И никаких средств к спасению, даже телефон еще не подключен! Молли выскочила из дома, как напуганный котенок, и со скоростью этого же зверька помчалась к дому миссис Бейкерсон. Эмма, к несчастью, в этот момент предавалась послеобеденному отдыху. К несчастью для себя, разумеется. Все-таки для дремлющей пожилой леди не самый благоприятный вариант развития событий: быть разбуженной бешеным стуком в дверь и какими-то истерическими воплями. Но инстинкт опекающего родителя сработал помимо ее воли, как это, впрочем, и всегда бывает с инстинктами. И миссис Бейкерсон с удивительным для своей комплекции проворством спустилась вниз. Распахнув дверь, она увидела Молли с расширенными от ужаса глазами. – Миссис Бейкерсон! У меня наводнение! Трубу на кухне прорвало, весь первый этаж залит… – Ах! – Эмма всплеснула руками. – Я сейчас, сейчас, деточка, заходи, обсохни… Судя по всему, миссис Бейкерсон не видела разницы между наводнением на улице и потопом в доме. Она скрылась из виду, и Молли было слышно, как она пытается кого-то убедить в масштабности происходящей катастрофы. Очевидно, миссис Бейкерсон снова общалась именно со вчерашним оператором, и ей было не очень-то легко заставить ее поверить в то, что в доме, где вчера якобы было ограбление, сегодня прорвало трубу. Миссис Бейкерсон вновь появилась перед Молли слегка взъерошенной, как будто ей пришлось с кем-то драться за свою правоту. Так, немного… – Только подумай: они мне едва поверили! Разве что в сумасшедшие не записали… – Эмма яростно пыхтела, немаленькие ноздри раздувались от гнева. Потом она спохватилась: – Деточка, что ж мы тут… Там, может, вещи какие спасать надо! И Молли вместе с миссис Бейкерсон совершили забег на короткую дистанцию: по газону к дому Молли. Эмма еще умудрялась на бегу ругать Уилкинсов, которые так и не соизволили починить в своей развалюхе трубы, «а у бедной девочки теперь наводнение вместо новоселья!». Кутерьма по поводу затопления первого этажа продолжалась еще несколько часов. Машина ремонтников приехала довольно быстро, но провозились они долго. Все это время Молли сидела на ступеньках лестницы, поджав колени к подбородку и поставив рядом с собой снятые промокшие насквозь сапоги. Молли огорчало то, что были испорчены предметы, представлявшие для нее исключительную эстетическую ценность: несколько репродукций с картин французских импрессионистов в рамках и дюжина видеокассет с записями всяких «домашних» событий и спектаклей в колледже. Им не повезло находиться в одной из коробок в гостиной. Эти потери беспокоили Молли гораздо больше, нежели погибший паркетный пол. Миссис Бейкерсон не была бы собой, если бы, натянув резиновые сапоги мужа, не присутствовала при работе сантехников, не стесняясь давать им ценные указания: – Ребята, вы поаккуратнее! – Нет, так дело не пойдет! – Это что еще за безобразие? Что за щель вы здесь оставляете? Чем-чем замажете? «Ребята» оказались очень воспитанные, поэтому никто из них и словом не обмолвился об истинном отношении к миссис Бейкерсон и к ее поучениям. Но этот рабочий день сантехники запомнили надолго. А потом пришла пора приступить к ликвидации последствий домашней катастрофы. Офицер полиции Джеральд Стэнфорд не мог точно сказать, что заставило его идти на ночное дежурство именно этим путем – мимо памятного дома номер двести четырнадцать по Канберран-роуд. Воспоминание о странной девушке с мальчишеской стрижкой и наивными глазами, рождавшее смутную улыбку? Возможно. Но позже Джеральд готов был дать голову на отсечение, что ожидал увидеть нечто подобное, когда, проходя мимо дома Молли, заметил миссис Бейкерсон, спешащую – ай, теперь все равно! – по уже протоптанной тропинке через газон к дому Молли. Пожилая леди несла в вытянутых руках приличных размеров тазик с грудой набросанных в него тряпок. Джеральд, может быть, и ожидал чего-то подобного, но застыл на месте. Из раскрытой двери кухни показалась Молли. Она пропустила соседку в дом и выплеснула на газон ведро воды. Джеральд приблизился. Заметив его, Молли явно засмущалась своего неаккуратного обращения с газоном и стыдливым жестом спрятала ведро за спину. – Добрый вечер, мисс Роуз. – Джеральд почувствовал, как сами собой уголки губ ползут вверх. Недоразумение, а не девушка. Стриженое недоразумение. Если бы Джеральд произнес эти слова вслух, он удивился бы тому, с какой нежностью они прозвучали. – У вас уборка? Или наводнение? – Джеральд не очень-то верил в какую-то из этих версий, убежденный, что на самом деле все не так просто. И удивился, услышав печальный ответ Молли: – Наводнение, мистер Стэнфорд. Джерри только набрал в грудь воздуху, чтобы предложить свою помощь, как в дверном проеме показалась голова миссис Бейкерсон: – Молли, ну где ты там копаешься? А, мистер Стэнфорд! Хорошо, что вы подошли, у меня найдется еще таз. – Миссис Бейкерсон деловито зашагала к своему дому. Молли попробовала высказаться насчет того, что, мол, «неудобно, и вообще», но Джеральд сделал успокаивающий жест. – Все в порядке, мисс Роуз, у меня как раз есть немного времени! – Он улыбался во весь рот. Ситуация безмерно забавляла его. Теперь дело пошло гораздо быстрее. Молли не знала, благодарить ей судьбу за возможность поближе познакомиться с Джеральдом или проклинать – за возможность познакомиться при таких обстоятельствах. Джеральд по всем подсчетам даже не должен был опоздать на дежурство… Только вот форма оказалась забрызганной. Тут Молли вознесла хвалу небесам, потому что у нее появился чудесный шанс похлопотать с салфеткой вокруг мужчины. Миссис Бейкерсон с несвойственным ей тактом скрылась на кухне – совершенно случайно, естественно. Молли с прилежным видом промокала темные пятна на рубашке Джеральда. – Извините меня, мистер Стэнфорд. – Да нет же, тебе не за что извиняться, Молли, – сорвалось у него с языка. Ресницы девушки взволнованно вздрогнули. Молли?! Джеральд смутился. – Ну, наверное, человека, с которым вместе мыл пол в его гостиной, можно называть по имени, да? Молли подняла на него свои огромные глаза, улыбнулась. – Да… – Ты тоже можешь звать меня Джеральдом, хорошо? Даже Джерри – но если не будешь вспоминать про этот дурацкий мультик! – Видимо, у Джеральда была детская травма, связанная с пресловутым мультфильмом. – Давай, я сам. Джеральд накрыл своей ладонью руку Молли, которой та прижимала уже промокшую салфетку к его груди. Естественный жест. Боже, какая маленькая у нее ладошка… Хрупкое создание с длиннющими ресницами и маленькими пальцами… Странная принцесса… Черт, что за чушь лезет мне в голову?! От силы, спокойствия и тепла, излучаемого этой ладонью, у Молли будто слабая волна тока прошла по телу. Принц. Точно он! Но как ему удается появляться в те моменты, когда она выглядит нелепее всего? От секундной заминки оба смутились еще больше, Молли безропотно отдала салфетку Джеральду. Он не позволил ей проводить его до дороги: «Замерзнешь ведь! Отдыхай». Она осталась стоять у окна. Джеральд оглянулся и, повинуясь внезапному порыву, помахал девушке рукой. Знал, что услышит, – крикнул: – Всегда готов прийти на помощь, мисс! Увидел по наклону головы, как Молли рассмеялась. Господи, ну до чего же скучно было в городе до приезда этого невезучего создания! Комнату заполняла густая, мягкая тишина, нарушаемая разве что легким сонным дыханием Молли. Утомленная переживаниями прошедшего тяжелого дня, девушка довольно быстро погрузилась в сон. Узкая кровать стояла напротив окна, и по лицу спящей то и дело пробегали тени от колышущихся за окном ветвей старой яблони. На полу, на скудной обстановке (простой шкаф и комод, пара стульев), не разобранных коробках с вещами лежали неяркие сероватые квадраты света от уличных фонарей. Молли повернулась во сне, и кровать ворчливо заскрипела. Но в эту минуту тишина и спокойствие в комнате были нарушены неожиданным и неуместным звуком – стуком в окно. Окно второго этажа, между прочим. Молли сонно натянула на голову одеяло. Стук повторился, причем гораздо настойчивее. Девушка проснулась и резко села на постели, еще не вполне осознавая, что именно ее разбудило. Снова – просьба о позволении войти и дребезжание стекол. Молли перевела взгляд на окно – и вскрикнула. В окне виднелся силуэт мужчины. – Помогите! – завопила Молли. – А-а-а! – Да тихо ты, глупая! – раздался приглушенный двойной рамой знакомый голос. Это был голос Генри Дарвея. Молли перевела дух и нащупала в темноте выключатель. Зажегся свет, стало не так жутко. – Вы что тут делаете?! – изумилась она. – Наношу даме сердца визит. Может, впустишь? А то тут, на ветке, я почувствую себя соловьем. И спою, – пригрозил Генри. – Впущу, только, чур, без разговоров про «даму сердца». – Договорились. – Генри прижался лицом к стеклу и состроил Молли рожу. Очевидно, считал это одним из самых смешных своих трюков. Молли встала и прошлепала босыми ногами к окну. Стройную фигуру скрывали складки романтичной драпировки, которая на самом деле была футболкой редкого размера. Первое, что Молли почувствовала, открыв окно, был сильный запах виски. О господи. Пьяные кавалеры еще не лазили к ней в окна по ночам. – Ну и? – Скрестив руки на груди, она вопросительно-осуждающе посмотрела на Генри Дарвея. Он явно не собирался комментировать цель своего прихода, просто ввалился в комнату и наполнил и ее смешанным запахом виски и гиацинтов, охапку которых зажал под мышкой. Генри попытался завладеть рукой Молли, чтобы запечатлеть на ней поцелуй. Молли издевательски этой самой рукой размахивала, выделывая какие-то пассы, так что Генри пришлось оставить свою затею, чтобы не попасть в совсем неловкое положение: сложно поймать такой вертлявый предмет, как эта ладошка, после трех стаканов виски. – Ну и? – тем же тоном повторила Молли свой вопрос. – Ну и… – Генри устремил на нее нежный взгляд затуманенных глаз. – Ну и здравствуй, Молли-Жасант! – нашелся он. – Это тебе, твой цветок. То есть мой цветок. – А. – Молли растерянно улыбнулась. Тонко… Имя героини Молли было созвучно французскому названию этого цветка. – Давай же отметим праздничные события! У меня вот и бутылка с собой. – Генри достал из внутреннего кармана бутылку с чем-то цвета некрепкого чая, что Молли ни за что пить не стала бы. Он беспомощно оглянулся в поисках места, куда можно сесть. Обнаружил стул, обрадовался. – Какие еще праздники? – не поняла Молли. Даже Хэллоуин уже прошел, подумала она. А жаль. Тебя б туда в таком состоянии и без маски пустили бы! – Ну как же? – удивился ее недогадливости Генри. – Ты переехала в Линн-Лейк – это раз. Мы познакомились с тобой – это два. И я рискнул, между прочим, здоровьем, пробираясь к тебе в спальню – это три. Нет, три – это то, что мое предприятие увенчалось успехом… Молли стояла посреди комнаты босая, в одной футболке, полусонная, с букетом цветов – и совершенно не знала, что ей предпринять, чтобы избавиться от ночного гостя. А гость был уже абсолютно доволен жизнью. «Подвиг во имя прекрасной дамы» совершил, вот она, рядом, полураздетая стоит, бутылка в руке, вечер только начинается… – Генри, давай завтра поговорим, а? – жалобно попросила Молли. – Зачем же завтра? – удивился он. – Вот он я, вот она ты, времени сколько угодно… Будешь? – Генри дружелюбным жестом протянул Молли бутылку. Молли инстинктивно отступила на шаг. – Ну, не хочешь – как хочешь, – резюмировал Генри и сделал несколько глотков. Молли хотелось разреветься от осознания собственного бессилия. Вот они, прелести уединенной жизни! Нет, наверное, ни с кем другим такое произойти не могло! Иначе какая девушка стала бы жить одна, если б к ней по ночам вваливались пьяные коллеги… через окно. Мысль свою Молли уже незаметно для себя закончила вслух. Получилось похоже на тихий стон отчаяния. Попробуем изменить тактику. – Генри, иди домой. Нам не о чем разговаривать, когда ты в таком виде. Генри обиделся. – А вот никуда я отсюда не пойду. Мне здесь нравится. Обстановка такая… сценическая. Условная. – Генри начал ворчливым тоном, но потом, видимо, остался доволен тем, какая умная мысль пришла ему в голову, и закончил оптимистически. Молли прикрыла глаза. Сейчас зареву. Нет, нельзя, чтобы этот кретин видел, как я из-за него плачу! – Ну что, леди, вы совсем не желаете присоединиться к моему празднику? О! Есть идея! – Генри, Генри, слушай! – Слушаю! – покорно согласился ночной гость. – Если у нас праздник, значит, его нужно отмечать? – Молли хитро прищурилась. – Естественно. – А о каком отмечании праздника идет речь в такой обстановке?! – Точно! – осенило Генри. – Ты, малышка, просто умница! – выдал он оценку и полез целоваться. Благо, только в щеку. – Так вот. Следи за мыслью. Дай мне полчаса и я приведу себя в порядок, а то так – никакого эффекта, совершенно непраздничный костюм… Генри нахмурился: непраздничный костюм Молли его очень даже устраивал. Но логика девушки показалась ему железной. Уважаю умных женщин! – …я переоденусь, причешусь, сделаю макияж, а то даже стыдно перед тобой стоять в таком виде… – Да брось. Ты прелесть, – благодушно сообщил ей Генри. – …потом спущусь, и мы что-нибудь состряпаем на ужин. Какой же праздник без романтического ужина? Молли видела по лицу Генри, который, будучи в нетрезвом состоянии, мимику не контролировал совершенно, как он буквально проникается ее идеей, и внутренне торжествовала победу. Дай мне время, только дай мне время! И свободу. Господи, ну почему я сразу же не купила телефонный аппарат в спальню? Теперь вот придется пробираться в гостиную невесть какими тропами… – Ты подожди меня на кухне! – заключила Молли. Генри помолчал и… отказался: – Нет, на кухне – это слишком далеко! Внутри у Молли все упало. Видимо, охватившие ее эмоции отразились на лице, потому что Генри поспешил ее утешить: – Но если хочешь, я подожду тебя в коридоре. – Ему, конечно, очень нравилась перспектива увидеть процесс переодевания девушки, но остатки совести не позволили заявить об этом вслух. К тому же романтика должна остаться романтикой, если хочешь произвести впечатление на женщину и закрепить эффект. Генри это знал. Оттого, что Генри будет сидеть в коридоре, перекрыв ей пути к отступлению, Молли было не легче. Ладно, будет хотя бы несколько минут, чтобы обдумать ситуацию. Она с облегчением вытолкала кавалера в коридор и, нашарив в кармане джинсов ключ, заперла дверь. Стратегическое мышление как всегда не работало. Молли честно переоделась в короткое платье из шелка пепельно-розового цвета. Шуршащая плотная материя, переливаясь рассветно-розовым и жемчужно-серым, тесно облегала фигуру. Генри поминутно справлялся, как дела. Судя по тому, как менялись его интонации, можно было сделать вывод, что он не отвлекался от бутылки. Молли разыгрывала «аудиоспектакль» со скрипом дверцы шкафа, имитацией мучительного выбора подходящего наряда и подробным разбором достоинств и недостатков всего того, что есть в шкафу. Неужели мне и вправду придется с ним ужинать? – ужаснулась Молли. Мамочка, я не хочу! А что, если он не напьется и не заснет?! Господи, помоги мне! Оставалась слабая надежда на то, что Генри отключится прямо под дверью, но он проявлял такой живой интерес к происходящему в комнате, что рассчитывать на благополучный исход не особенно приходилось. Надев мягкие туфли на низком каблуке, Молли беспомощно огляделась… Дура!!! Какая же она дура! На нее потянуло холодом из неплотно прикрытого окна. Выглянула: свет, льющийся из окна, выхватывал из темноты толстые корявые ветки дерева, посаженного, очевидно, мистером Уилкинсом в пору его юности. Если выдержала Дарвея – выдержит и ее! Но, черт побери, как же неудобно! Молли уже перелезала через подоконник, когда услышала: – Малышка, как там дела? – Отлично! Тебе какая помада нравится? Красная, розовая, коричневая, с блеском, без блеска?! – крикнула Молли в сторону двери. – Розовая! – решил Генри. – Замечательно! Только не отвлекай меня разговорами, а не то макияж неровно ляжет! – Молчу и жду, малыш! Молли еще не приходилось лазать по деревьям в платье. Дерево, надо отдать ему должное, было самое для этого подходящее, неудивительно, что даже пьяный Генри сумел на него взобраться. С нижней ветки даже не нужно было прыгать, имея достаточно длинные ноги. Под ногами чавкнуло. Молли едва не чертыхнулась, осознав, какое тяжкое испытание выпало на долю ее новеньких красивых туфель: последствия наводнения. Тихо, как мышка, Молли, пригнувшись, прошмыгнула к дому миссис Бейкерсон, с ужасом думая, что будет, если у Эммы крепкий сон. Холод пронизывал до костей: еще бы, в начале ноября разгуливать по ночам в летнем платье – это не шутки! Добравшись до заветной двери, Молли подняла такой шум, что только мертвый не проснулся бы. Мысль о том, что нужно лишнюю минуту провести под открытым небом, придавала Молли энергии… Миссис Бейкерсон начала ругаться и проклинать нарушителя спокойствия еще на выходе из спальни. Резко распахнув дверь дома, она возникла на пороге в нежно-голубой пижаме, но грозная как никогда. Сонные глаза постепенно округлились: – Молли? Что стряслось?! Молли влетела в дом, первым делом схватила с дивана плед, завернулась в него и огляделась в поисках телефона. – Что это такое? Вламываются среди ночи и ничего не объясняют! – возмутилась миссис Бейкерсон. – Что с тобой? – Ох, миссис Бейкерсон, я все объясню! Где телефон, скажите, ради бога! И дверь заприте! – Молли очень живо представила, как сейчас ее воинственно настроенная соседка помчится избавлять «свою девочку» от непрошеных гостей. Девушка не была уверена, что это не закончится для Генри Дарвея трагически… – На кухне. – И миссис Бейкерсон обиженно поджала губы: от нее секреты в ее собственном доме! Молли прикрыла за собой дверь и торопливо набрала номер 1. Когда, объяснив ситуацию оператору, она назвала свой адрес, то услышала какой-то неопределенный звук, подозрительно напоминающий сдерживаемый истерический смех. Миссис Бейкерсон чуть-чуть опоздала: она прорвала линию обороны, то есть вошла на кухню, когда Молли уже отсоединилась. – Или ты немедленно расскажешь мне, что случилось, или я пойду сама выяснять, почему моя юная соседка выбежала из дома в одном платье и что заставило ее меня разбудить! – Успокойтесь, миссис Бейкерсон, у меня просто неприятности… с коллегами. – Какие такие неприятности в половине второго ночи?! – Ну… сейчас приедет полиция и разберется. При слове «полиция» миссис Бейкерсон фыркнула: – Ой, догадайтесь, какая полиция к нам пожалует! Молли поняла, на что намекает миссис Бейкерсон, и бросилась искать зеркало. Но нет же, если она сейчас приведет себя в порядок, точно приедет не он. Зато в следующий раз, когда она будет в пижаме, судьба подкинет ей случай встретиться с мужчиной ее мечты. С кем бы и на что поспорить? – Зеркало в ванной на втором этаже, – подсказала миссис Бейкерсон. – И туфли вымой, сделай одолжение! По следам на ковре в гостиной и на линолеуме в кухне можно было проследить траекторию движения Молли по дому. Однако на этот раз Молли несказанно повезло: миссис Бейкерсон оказалась права, продемонстрировав чудеса интуиции. В дверь позвонил именно офицер Джеральд Стэнфорд. Дверь открыла миссис Бейкерсон, Молли еще приводила себя в порядок. – Это вы звонили? Как вы узнали? Молли там? Он вооружен? – Что-о?! – Сила легких миссис Бейкерсон заставляла думать, что в ней погибла оперная певица. – Молли! Поди-ка сюда! Молли торопливо спустилась и инстинктивно спряталась за широкой спиной Джеральда, а он так же инстинктивно заслонил ее собой от миссис Бейкерсон. Джеральд выглядел несколько обалдело: во-первых, оттого, что мисс Неприятности-не-пройдут-мимо опять влипла в какую-то историю и это уже во второй раз за сегодняшний день. А во-вторых… она была такая красивая в этом платье необыкновенного цвета, оттеняющем бледную матовость кожи! Коснуться бы ее… Наверное, она как согретый солнцем мрамор… Джеральд с трудом отогнал наваждение. Молли вцепилась в его руку. Заглянула ему в глаза – взгляд жалобный, умоляющий. – Пожалуйста! Я не хочу писать заявление. Он хороший, просто безголовый совсем. Отвези его домой. Пожалуйста… – Ладно, пойду доставать твоего Ромео. – Голос Джеральда прозвучал раздраженно, и Молли опустила голову и отступила на шаг. Она чувствовала взвинченное состояние Джеральда, но, не понимая его причин, посчитала, что просто надоела ему со своей «повышенной везучестью». На самом деле Джерри тоже не особенно отдавал себе отчет в том, почему его так злит эта ситуация, что в ней цепляет, не дает покою. Девчонка! Ветер в голове! Впускает в дом всякий сброд, а я развози ее ухажеров по домам, да? – мысленно ворчал Джеральд. Он вышел, правда, дверью не хлопнул, но очень выразительно ее закрыл: с размаху, только у самого косяка притормозил ее движение. – А кто, позвольте спросить, мне расскажет, в чем дело?! – скрестив на груди руки, осведомилась миссис Бейкерсон. Молли вздохнула и объяснила ситуацию. Надо же чем-то заняться, пока Джеральд не разберется с Генри! Миссис Бейкерсон красноречиво закатила глаза. На ее лице читалось: ну откуда ты такая взялась на наши головы? Ни дня без приключений. Миссис Бейкерсон выглянула в окно очень вовремя. – О, твои мужчины идут, – сообщила она. Молли подошла к окну. Первым шел Генри, Молли показалось, что он выглядит ошарашенно и огорченно. В руке – бутылка, наверное, уже почти совсем пустая. Джеральд шел следом. Мужчины сели в машину, и вскоре ее темный силуэт со светящимися глазами фар скрылся за поворотом. Оставь надежду, Молли Роуз! Даже в самом красивом платье ты ему не нужна! – Как вы думаете, Джеральд на меня очень сердится? – Молли выглядела, как котенок, которого выкупали в тазу с холодной водой: хрупкое создание с очень несчастными глазами. Миссис Бейкерсон строго посмотрела на нее. – Нет, что-то мне подсказывает, что он просто ревнует. – Правда?! – В глазах Молли опять загорелись искорки. – Правда, – уверенно заявила миссис Бейкерсон. – А теперь пойдем, я тебя провожу. Чтобы еще каких-нибудь приключений не нашла по дороге. – Но, миссис Бейкерсон! Я же не сделала ничего плохого! Разве я виновата, что Генри залез на это дерево? Пожилая леди только фыркнула. Войдя в дом Молли, они первым делом осмотрели второй этаж на предмет повреждений. Таковых не оказалось: видимо, Генри даже не пытался выломать дверь в спальню. Когда Молли поделилась этим предположением с соседкой, та парировала: – Ах, подумать только, какой джентльмен! Молли притихла. Они с миссис Бейкерсон решили выпить горячего чаю на кухне. От нервных потрясений прошедших суток Молли совсем расхотелось спать. Она с наслаждением держала чашку, согревающую озябшие ладони, с душистым горячим чаем и вдыхала его аромат. Мысли ее то и дело возвращались к Джеральду: все равно ничего не выйдет; ты для него навсегда – глупая девчонка, влипающая в глупые истории, и только. От этой осознанной безысходности хотелось завыть. В дверь постучали. – Иди-иди. Если это твой коллега вернулся, передай, что я здесь и жажду с ним познакомиться, – проворчала миссис Бейкерсон. Молли на негнущихся ногах пошла открывать. На пороге стоял Джеральд. – Привет! – Привет! Глупое приветствие… – эта мысль посетила обоих. – Мистер Дарвей отдыхает дома. – Спасибо. – Не за что. У тебя все в порядке? Молли не могла идентифицировать выражение, застывшее в глазах Джеральда. Робко, будто пробовала ногой – твердая ли земля под ногами или зыбучий песок, – улыбнулась. Джеральд ответил на ее улыбку. Покачал головой, сказал с иронией: – Ты самый необыкновенный человек в этом городе. Сердце Молли пропустило один удар. – Это комплимент или упрек? – Комплимент. – Спасибо. Джеральду безумно хотелось добавить, что ей потрясающе идет это платье, но губы почему-то не слушались его. Так и стояли – друг против друга. Правда, совсем недолго – Молли не выдержала долго его взгляда, опустила глаза. Джеральд залюбовался тонкой полупрозрачной тенью от ресниц, притаившейся на щеке. – Чаю? – Нет, спасибо, я на дежурстве. – В действительности же Джеральду никогда в жизни так сильно не хотелось чаю! – Отдыхай. Я буду на страже твоего сна. Если что, ты знаешь, по какому телефону меня найти. – Он рассмеялся. – Спокойной ночи. – Спокойной ночи. Молли помедлила, прежде чем закрыть дверь. Она была бы страшно удивлена, если бы увидела, как перед крыльцом ее дома, услышав звук закрывшейся двери, замер Джеральд с точно таким же выражением лица, как и у нее, – выражением светлой, искренней, совсем детской радости. |
||
|